Читать книгу Дважды рождённые - Константин Ганин - Страница 11

Игорь влетел в пустое помещение «реальки». Как же он жаждал действия! Он, как тигр по клетке, носился из угла в угол. Он искал выхода, но выход не находился. Энергия рвалась наружу и выплескивалась в этом бессмысленном метании от стены к стене, от двери к двери. «Господи! Господи!», – орало всё внутри него. Он бы побежал по потолку, по стенам, если бы смог! Его душа ещё мчалась сквозь пространство, сквозь века и измерения, она не остановилась от полёта. Ей было тесно! Ах, как же ей было тесно в казематах человеческого тела, да ещё ограниченного стенами этой убогой камеры.

В голове мелькнула сумасшедшая мысль: «А может попробовать через шлюз прорваться наружу? И будь, что будет!». Но здравый смысл быстро разобрался с сумасбродством: «Нереально, двери не откроются человеку без Шелла, а если бы и открылись – какая радость сдохнуть от голода?» И, тем не менее, Игорь подошел к двери шлюза, открыл её и, как бы примеряясь, смотрел некоторое время на одинокий Шелл. Как ни странно, он совершенно не чувствовал отвращения или неприязни к этой железяке, к своей персональной одиночной камере. Скорее наоборот – он чувствовал к ней какую-то жалость, как к доброму и преданному зверю, с которым предстояла разлука. Хотя, о чём он? Они связаны и связаны навсегда. Его самого нет, он не реален, реален Шелл. Питание – идентификация Шелла, защита от внешнего мира – Шелл, выход в сеть – Шелл. Лекции и полёты – Шелл!

Игорь с силой хлопнул дверью и сел тут же на пороге, бессильно вытянув ноги и облокотившись спиной о дверь. Он дал телу слабость потихоньку сползать по скользкому ворсу пола, пока наконец не вытянулся в полный рост на прохладной и твердой поверхности. Он долго лежал, глядя в потолок и постепенно успокаиваясь. Эта комната поневоле становилась свидетельницей его самых сильных и страстных переживаний, и ему начинало здесь нравиться. Здесь было тихо, никто не пытался вызвать его по терминалу, и здесь так хорошо думалось, и вспоминалось о полёте, об Учителе, о ней. Реальность недельной давности – добрая, спокойная, сытая реальность сейчас казалась столь далекой, как будто целая жизнь разделяла их. Да и он ли там был? Он уже не был тем человеком, который гладил розовый живот робота и наслаждался имитатором солнечного тепла, и он знал, что уже никогда им не будет.

Игорь повернулся на бок, положил руку под голову и уснул.

Ему снились белые медведи, но не злые и кровожадные, какими они остались в документальных хрониках, а добрые и мягкие. Они подходили к нему, лежащему на ледяной необозримой глади, и обнюхивали, обдавая теплыми потоками воздуха. Он разговаривал во сне с самым большим из них и звал его полетать вместе с собой. Медведь охотно соглашался, сидя на льду и вытянув кожаные пятки в сторону Игоря, но они никуда не летели, а разговор всё затягивался и затягивался.

Игорь проснулся уже глубокой ночью, понимая, что замерз на прохладном полу. Вставать и уходить жутко не хотелось. Он пытался ещё сонный свернуться калачиком и согреть себя, закрывшись руками. Но, промучившись минут пятнадцать, проснулся окончательно и понял, что пора идти в Шелл. Нутро машины приняло его мягким теплом, Игорь воспользовался близостью коммуникаций и заполнил брюхо железного зверя теплой водой. Зверь, как бы извиняясь за свою неполноценность и роль тюремщика, включил режим джакузи, и Игорь опять уснул. Уже в тепле, вытянувшись и расслабившись в пузырящейся ванне. Сны больше не снились, и медведи не превратились в играющих дельфинов, он просто провалился в сон.