Читать книгу Дважды рождённые - Константин Ганин - Страница 9

Лекция подождет. Пришло время, дорогой мой читатель, познакомить тебя с лучистым и удивительным человеком. Лучистость её была заложена ещё родителями в тот момент, когда они выбрали для своей дочки такое солнечное имя – Ярина.

Я уверен, что родители Ярины и сами были удивительными людьми, потому что у других, «неудивительных» людей, такое чудо навряд ли получилось бы. К тому моменту, когда она пришла в нашу сказку, она всё ещё была совсем юной девушкой, но её умение зацепить суть в любом начинании, было просто поразительным. Глядя на неё, общаясь с ней, никто, даже самый проницательный человек, не мог за безбрежной доброжелательностью, светлой улыбкой и звонким смехом по малейшему поводу, найти тот ключик, который позволял Ярине хвататься за свою цель мертвой хваткой и шаг за шагом пробиваться к главному. И если бы ты знал, дорогой мой читатель, с какой жизнерадостностью и легкой уверенностью она достигала всего того, что другим бы людям, менее сильным и менее лёгким, далось бы только ценой безумных усилий и огромных переживаний. И при всём при этом – милая и очень радушная девушка.

Ну, разве может такое чудо быть рождено заурядными родителями? Вот и я о том же. Впрочем, своих родителей Ярина как раз и не знала, и единственным человеком, с которым она связывала своё детство, была её няня из Центра Роста. Женщина, которая скорее годилась ей в бабушки, чем в матери, души не чаяла в ребенке и сохранила это тепло в их отношениях до тех дней, о которых я вам рассказываю. Няню звали Ариной. Как тут не выделить из толпы ребятишек девочку с похожим именем? Впрочем, не в имени дело, ну или не только в нем. Как бы там ни было, а сама няня называла Ярину Солнышком, или Аришей. Чудесная женщина. Сдается мне, что это она наградила Яру способностью так тепло и участливо улыбаться людям.

У Ярины тоже был Шелл, но этот зверь был без описания.

Что называется «был и был». Яра не выбирала его, когда была такая возможность, а просто взяла то, что дали. Шелл был неотъемлемой, но совершенно не важной частью её жизни, это был инструмент в реализации её бесконечных идей и поисков.

Ярина, как и многие люди её склада характера, купалась во множестве знакомых, приятелей, приятельниц. А сколько было тех, кто хотел стать её товарищем! Впрочем, путь к этому статусу был короткий, хотя ничего особенного в жизнь обоих он не добавлял. Вот чего не было у Ярины, так это друзей. Были те, кто думал, что он или она – её друг, но не было тех, кого она могла бы считать своим другом или того, кто мог бы сказать, что «он её знает». В слово «друг» Яра вкладывала очень много смысла! Сомневаюсь, что я бы смог сдать экзамен на эту должность.

Вспоминается ресторанная фраза: «налить, но не смешивать», эта фраза очень как подходит к нашей юной героине. Ярина жила в мире своих сверстников, погруженная в их дела и заботы, отзывчивая и доброжелательная, но при этом всегда осознавала себя чуть-чуть в стороне. Она не давала себя увлечь, снисходительно относилась к увлечениям товарищей, впрочем, никогда этого не демонстрируя. Она была уникальной девочкой, редким ребенком, который воспринимал этот мир целиком и, кажется, уже родился взрослым. Может быть, на это повлияла её няня, которая жила непривычной для обычного городского человека жизнью и, сама не осознавая этого, закладывала в ребенке восприятие мира с изломом на грани двух способов жить в этом Городе? Вполне возможно. Но я всё-таки склоняюсь к незаурядным родителям.

Врожденное любопытство и цепкость были причиной тому, что девушка часто оказывалась в необычных ситуациях и на исключительных мероприятиях. Так стоит ли удивляться, что Ярина тоже попала в список слушатей на лекциях, которые вел Профессор? Только в отличие от Игоря, она его называла «Дяденька». Почему «Дяденька»? Я действительно не знаю. Даже не спрашивал, уверен – отшутится или плеснет такой неподдельно искренней версией, что я запутаюсь, а переспросить постесняюсь.

В её исполнении новое имя Профессора звучало естественно, мило и уважительно, но всё-таки, в нашем изложении пускай он остаётся «Профессором». Тем более, что произносила Яра непривычное для нас ими только про себя.

В отличие от Игоря, студенчество Яры не было случайным.

Как-то в мимолетной беседе с приятелем она уловила ниточку, на которую не обратили внимания остальные участники их беседы. Яра переключила свой Шелл на приватную связь и улыбнулась своему собеседнику – чуть полноватому парню с копной рыжих волос.

– Вася, ты меня простишь, что я остальных выключила? – деликатно поинтересовалась девушка.

– Мне кажется, обо мне и не вспомнят. Тебя – да, искать будут, – спокойно ответил ей Вася.

– А расскажи мне про ваши занятия.

– Ярин, я не могу. Я и так лишнего болтанул, – было видно, что Василию действительно неловко.

– А давай так, чтобы никому обидно не было. Ты мне ничего не рассказывай, а просто – попроси, как сможешь учителя меня тоже взять в группу. Откажет – я не обижусь, а не откажет – буду должна, – то, с каким видом это было сказано, не предполагало отказа ни в каких вариантах.

– Яр, я попрошу, только ты мне пообещаешь, что у нас с тобой разговора о учебе больше не будет. Хорошо? Если Профессор согласится – ты об этом и без меня узнаешь. А если не согласится – мне к этому нечего будет добавить. Договорились?

– Договорились! Спасибо тебе, Вася! Я очень буду ждать!

Просьба Василия достигла нужных ушей, и на следующий день Ярина уже «проваливалась» в лекцию. Это была другая группа и это была другая программа. Я не буду в нашем повествовании пытаться рассказать вам всё и обо всём – это непосильная задача. Поэтому мы оставим на какое-то время юную героиню и вернемся к нашему герою и тем лекциям, в которые мы уже погружены.