Читать книгу Релокейшн - Лес Ситдик - Страница 17

Марк долго молчал, внимательно вглядываясь в удаляющуюся точку, которая еще недавно была Итоном Вэем.

– Давно он? – вместе с ветром выдохнул слова Марк.

– На допинге? Ну, ты же знаешь, с Митхуном по-другому не получается.

– Ну почему же? У тебя ведь получается?

– С трудом, Марк. С трудом. Моя позиция не такая привлекательная. Я в меньшинстве. Но не будем об этом. Сейчас меня больше интересуешь ты. Как там на счет обета молчания?

Марк усмехнулся:

– И ты туда же? Не переживай, Орлет, с тобой я готов говорить с утра до вечера, если понадобится. Просто на таких проектах я предпочитаю молчать. Это всё. Вся правда. А то, что люди домыслили, это уже на их совести. Я знаю, что со словами нужно быть крайне осторожным. И ты ведь это знаешь? Развернуть могут совершенно в другую сторону. И хорошо, если против тебя одного, хуже и чаще, когда это работает в обобщении. В контексте «вы все такие». Поэтому я предпочитаю молчать. Те, кто действительно на своем месте, меня и без слов понимают. И вообще, не надо говорить, пока неспокойно сердце. Только с близкими можно. Кому веришь, как себе.

**Без слов понимают. Ну да! Так бывает, когда без слов. Когда чувствуешь гораздо больше, чем можешь объяснить. Глубже, тоньше, шире. Вот так, как сейчас… Ой… Орлет, а что у тебя с лицом? То есть, что с моим лицом? Как ничего? Но я же вижу. Как я могу видеть? Так же, как и ты. А еще я могу анализировать, ты же знаешь. У тебя такое лицо, как будто я что-то не то сделала. Расслабь челюсть, и у тебя расслабится все лицо. Просто дружеский совет. Ну, что тебя так взволновало? То, что я считала по мимике твои чувства к Марку? А я не говорила о любви… об этом сказала ты сама. Когда? Да вот сейчас… Хорошо, пусть это будут просто чувства. Хорошо, хорошо. Я поняла – не любовь. Просто какие-то чувства, без определения.**

Бок о бок, локоть к локтю они стояли, вглядываясь туда, где небо сливается с морем. Орлет чувствовала, как время пересыпается в песочных часах вечности, и была уверена, что Марк чувствует то же.

– Итон гуру какого-то жутко модного пригласил. Для развития масс, – наконец произнесла она. – Говорит, народу необходимы просветление и осознанность.

– Забавно будет, если окажется тем самым, другом твоим, – засмеявшись, ответил Марк. – Индийский целитель, помнишь?

– Такое не забывается. А ты знаешь, я почему-то уверена, что именно он и будет. При таком невероятном таланте, как у него, все это должно было приобрести более масштабные формы. Мотивационный спикер, гуру, мастер!

– А если и вправду он? Ты рассказывала, он все деньги из тебя выудил, а помочь не помог. Что делать будешь? А, Орлет?

– Спасибо скажу. Нет, если честно, я пока не решила. Тут и без этого парня дел хватает. Русалок видел?

– Видел. Жалко их. Юные совсем.

– Да. Жалко. Однако сексуальность, доведенная до абсурда, – востребованный товар. Все дожато до предела. Выдающиеся формы в прямом смысле слова. У них график «Смен» на год вперед расписан. Еле договорилась. Они должны были на «Смене» у «Синего пламени» выступать. Пообещала их специалисту по реальности «Заводных апельсинов» в обмен на этих красоток. Вэю очень хотелось. Он прям весь мозг мне выел.

На край балкона села птица. Желтый клюв, желтые лапки. Бойкая и подвижная, вокруг глаз желтые очки – майна! На Пхукете таких тысячи.

– Знаешь, для того чтобы спасти урожай от саранчи, нужны вот такие птички, – тихо, чтобы не потревожить крылатую гостью, произнес Марк, улыбаясь.

– Ты хочешь сказать, что я такая птичка? Шумная, наглая, но в случае чего спасающая урожай? – так же тихо откликнулась Орлет.

Птица, будто поняв ее слова, застрекотала, заволновалась и, продемонстрировав себя с разных сторон, улетела.

– Ты все понимаешь, Орлет, но я вижу, ты не совсем готова, – задумчиво произнес Марк.

– К чему не готова? – настороженно спросила она.

– К знакомству с собой.

– О, нет! Не начинай, Марк. Это не обсуждается. Я хочу жить нормальной жизнью. Без этих вот моих вывертов.

– Но ты даже не знаешь всех своих возможностей. Неужели тебе не хочется исследовать, понять?

– Нет. Я создала то, что могла.

– Ты создала Адамова.

Пауза. У Марка выжидательная. У Орлет осознающая. Пауза разрасталась с обеих сторон и, наполнившись до отказа, прорвалась торопливым шепотом:

– Это… это… это часть моей работы. Над имиджем, вообще-то, Вэй с командой… Я только…

– Я не про это, Орлет. Ты прекрасно знаешь, о чем. Я про твое невероятное воображение, фантазию, способность создавать в этом мире видимую реальность, события, случаи… назови как хочешь.

– Нет, нет, нет. Я поняла, но ты ошибаешься. У всех такое есть… Все мы это создаем, да к тому же у меня такой род деятельности. Ну, способствующий… я тут не при чем.

– Да. Ты еще не готова. Вот ведь гадкие, мерзкие личины! – полушутя-полусерьезно произнес, хмуря брови, Марк.

– Кто? – опешила Орлет.

– Да бесы твои. Где столько нахватала? Ничего, друг мой, справишься. Я в тебя верю.

– Ах ты, лис! Верит он в меня. Не, мне, конечно, приятно, что ты меня поддерживаешь. Не, правда. Я это очень ценю. А по поводу «справишься», даже не знаю, как я справлюсь. Я, по сути дела, стимулирую человеческие слабости, пороки. Ты спрашиваешь, где я бесов подцепила? В себе вырастила. Ты зону любования видел? Са-мо-лю-бо-ва-ния… – протянула Орлет, присаживаясь на край небольшого бассейна, который находился тут же, на веранде апартаментов. Усталые, разгоряченные ноги соприкоснулись с приятной прохладой воды. Облегчение волной передалось телу, Орлет потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, о чем она говорила. Приятность мешала сосредоточиться и закончить мысль, как, впрочем, всегда и бывает с приятностями. «Оно не маскируется, оно не маскируется», – где-то в остаточном воспоминании билась прерванная и не высказанная.

– Сегодняшнее зло даже не маскируется, Марк! – наконец ухватила мысль за исчезающий хвост Орлет. – Все в открытую. Вещи называются своими именами, и никого это не настораживает. Лучшие японские стилисты приглашены. Любой исторический и выдуманный образ по вашему желанию. А кто не хочет быть героем, тем более так быстро? Тебя сканируют, находят подходящий по фактуре и психофизике персонаж, стилисты выстраивают выгодные пропорции и подходящие цветовые решения: грим, прическа, и пожалуйста – ты уже герой. А чтобы никаких сомнений не было, имиджевые филологи пишут подходящие под образ тексты, нанозеркала рассчитывают и фиксируют выгодные для клиента позы и ракурсы, режиссеры ваяют тизеры, а вирусные программисты изобретают неожиданные формы для популяризации клиента. Огромный механизм. Сотни талантливых людей на службе у тщеславия.

И это не без моего участия. Понимаешь, я сама их к этому подталкиваю.

Марк внимательно и осторожно посмотрел на Орлет. По-дружески, успокаивающе потрепал по плечу.

– Да понимаю я, понимаю.

– В этом весь ужас, – не унималась она. – Честно, я стараюсь как могу хотя бы дозировать всю эту галиматью. Но совсем убрать не получается. Мы ведь создаем под запрос заказчика. И все, что происходит на «Сменах», является отражением того, что произрастает в его сознании. Я только визуализирую, но, надо сказать, иногда удается нащупать нужную интонацию, отмыть ее, оттереть, и на свет появляются действительно очень вдохновляющие «Смены». Редко, но бывают. Давай, Марк, сделай как я: опусти ноги в воду. Я никому не расскажу, что видела твои щиколотки.

Марк улыбнулся, полы его туники цвета индиго взмахнули, как крылья диковинной птицы. Стремительно, бесшумно, не сопротивляясь, он приземлился на край бассейна рядом с Орлет, и на нее дохнула вечность. Уверенность и умиротворение – редкие гости в современном, дерганном, расшатанном. Нежные невидимые создания, ведомые духом своего носителя, вошли в Орлет запахом моря. Раскрылись, рассыпались тысячами теплых звездочек, щекочущих ноздри. Она поймала себя на мысли, что так же, как Марк, улыбается. Четыре ноги мерно покачивали воду, отдавая ей усталость. Всем своим существом Орлет ощущала, что вот сейчас, именно в этот ничего не значащий с виду момент у нее появилась уверенность. Запах мирры, моря, ноги, погруженные в воду, и огромная синяя птица рядом. Чудно. Вот так бы и сидеть. В этом единении. В этом гармоничном покое. Никому ничего не доказывать, потому что тебя принимают таким как есть. Не суетиться, не тратить драгоценное время на всякие глупости.

– Ты знаешь, Марк, я предложила пару суток гостей не кормить, – неожиданно даже для самой себя сказала вдруг Орлет.

Марк не удивился, не напрягся, он ответил ей таким тоном, как будто последние полчаса они только об этом и разговаривали.

– Хочешь выпустить на свет древнюю человеческую сущность? – спокойно спросил он.

– Хочу, чтобы новая реальность им понравилась. Когда очень плохо, а потом резко хорошо, все воспринимается острее. К хорошему-то они привыкли, и многие прекрасные моменты просто не замечают. А тут – хлоп – и контраст. Игра такая. Ну, чего ты насупился так сурово? Я же все-таки специалист по новой реальности и тут исключительно для этого.

– Только для этого? – недоверчиво переспросил Марк. – Ох, аккуратней, Орлет, прошлое нужно отпускать. Ты удерживаешь его в своей памяти и, возвращая, тратишь на это силы, данные на настоящее. Прошлого нет. Ты же знаешь. Ты хорошая и все знаешь.

– Кто тебе сказал? – с вызовом спросила Орлет.

– Твои поступки. Ты хорошая, – уверенно произнес он и погладил ее по руке.

– Хорошая девочка? – Орлет отдернула руку, как будто ее пробило электрическим разрядом. – Что может быть гаже. Знаешь, Марк, – почти шепотом начала Орлет после небольшой паузы, – я уже много лет не могу петь. Голос не слушается. Как будто его никогда у меня и не было. Мы, человеки, поем либо от счастья, либо от боли. И если от боли, это еще ничего, с этим можно работать. Стоит только вложить ее в такой замечательный инструмент трансформации, как творчество. А бывает так, как у меня. Боль становится чертой характера. Единственное, на что я способна, так это на животный, дикий крик отчаянья. Ну, ты понял. Я хренов эксперт боли.

– Не ругайся. Тебе не идет.

– Как ты так умеешь? Как у тебя получается делать вид, что ты – это не ты? Что ничего не было?

– Орлет, хорошая моя, – Марк взял руку Орлет и успокаивающе прикрыл створками своих ладоней. – Вариантов не так много. Либо ты жертва, и тогда тебе необходимо найти виновного, чтобы переложить на него ответственность за свою жизнь, либо ты в программе благодарности, и тогда у тебя появляется возможность стать другим человеком. И вообще, это все только представление. Как ты сказала, игра такая?

– Игра. Я как раз над этим работаю. И я научусь, поверь мне. Так, как ты. Так, как Адамов. Вот так играть. Я научусь. Обещаю тебе. Отредактирую прошлое. Моя игра будет захватывающей.

– Твои «Смены» всегда захватывающие. Ты действительно мастер.

– Ага. Мастер Йода.

– Нет, Мойра.

– А ты, ты… Эйнштейн. Вот. Иногда я хочу, чтобы ты вернулся. Ты, тот прежний. У нас ведь могло быть будущее? – с надеждой спросила Орлет.

– Ты же знаешь, это невозможно.

Где-то разбилось окно. Со всего размаха в него влетела птица, не увидев препятствия, и безжизненным, окровавленным чучелом рухнула на землю. Где-то с крыши слетела огромная сосулька, превратившись в ледяную пыль, похоронила под собой первый весенний цветок. Где-то оборвалась струна у гитары на самом возвышенном моменте мелодии.

– Не-воз-мож-но, – протянула Орлет. – Что это за слово такое?

– Побереги свою энергию. Она нужна. Нужна в настоящем, – сказал Марк.

– А если у меня уже нет ни энергии, ни сил? – спросила Орлет.

– Используй энергию самой жизни.

– Тогда она будет управлять мной?

– Да.

– Я не доверяю ей.

– Не доверяешь своей жизни?

– У меня бывают сомнения, на моей ли она стороне.

– Желание все контролировать?

– Марк, ты же знаешь, если бы я себя не контролировала, меня бы уже не было.

– Себя – да. Все вокруг? Стоит ли? Подумай об этом, Орлет.

– Уже.

Марк кинул на Орлет удивленный взгляд.

– Ну а что ты удивляешься? Я очень заинтересована в том, чтобы жить… как это слово-то модное… осознанно, вот. Тем более что и жизни-то этой осталось не так уж и много. Хочется по-другому. Не так, как кто-то сказал, придумал. Так, как сама понимаешь. Са-ма. И в другой жизненной концепции. Я тебя услышала. Уже думаю.

Глаза успевали замечать и смешно вышагивающую по краю бассейна майну, и волны, массирующие песчаный берег, и группу людей. Все как один одеты в черное. Стройные, с жемчужно-белой кожей. Просто новая раса какая-то. Рядом с ними суетились Зоська и Мика – молодые, но уже опытные администраторы «Смены». Они распахивали над вновь прибывшими индивидуальные защитные вуали от солнца, дорогущие гаджеты, непременное условие райдера стилистов зоны самолюбования. И в это же время из воды, как древний сребролукий бог света Феб, торжественно поигрывая мускулами, выходил Итон Вэй.