Читать книгу Зачарованная - Laura Thalassa, Лора Таласса - Страница 10

В ужасе смотрю на его окровавленную руку.

Он не просто просит прощения. Он предлагает мне связь.

Я мало что знаю о связях, кроме того, что некоторые предначертаны, некоторые выбирают, а мы с Мемноном уже связаны.

Но, если я не ослышалась, он преподносит мне еще одну, даруя мне контроль над своей… свободой воли?

Сердце мое бешено колотится. Я надеялась на его помощь, но это – нечто гораздо большее. Если колдун будет привязан ко мне, ему буквально придется исполнять мои приказы.

Мемнон смотрит на меня – спокойно, я бы даже сказала, расчетливо, ожидая ответа. Его кровь капает на траву, и я вижу, что он все осознает. Могущественный, мстительный Мемнон, уничтожавший целые армии своей магией, передает контроль над собой мне.

Он хочет привязать меня как можно крепче. Это всего лишь еще один способ. Даже поражение он использует в своих интересах. И еще – это его условие…

«Воля моя пусть вернется мне вновь, в сердце твоем когда вспыхнет любовь».

Если я влюблюсь в него, связь разорвется.

Я смотрю на его руку, размышляя, раздумывая…

Глупо было бы думать, что Мемнона можно приручить, но я тут обнаружила, что и сама не совсем та, кем привыкла себя считать.

Мне нужна помощь, мне нужна сила. У Мемнона есть и то и другое.

Решимость расправляет мне плечи, выпрямляет спину. Я опускаюсь на колени перед ним, беру клинок. Моя магия уже разворачивается, течет из меня, дымные побеги тянутся к капающей крови Мемнона.

Глубоко вдыхаю и, не давая себе передумать, провожу лезвием по ладони, морщась, когда кинжал вспарывает кожу в одном и том же месте второй раз за два Дня.

Тянусь к руке Мемнона, но останавливаюсь, не коснувшись его.

– Это не значит, что я простила тебя, – предупреждаю я.

– Я возвращаю долг. Прощения не требуется.

Нахмурившись, наконец сжимаю его руку.

Когда наша кровь соприкасается, силы с шипением оживают, струятся меж сомкнутых ладоней, обвивают, оплетают нас.

В небе кружат птицы: черные силуэты на темнеющем небе.

Роняю клинок Мемнона, когда его магия входит в меня через рану, ползет вверх по моей руке, добирается до груди, и втягиваю воздух сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как чужая сила укореняется под ребрами.

Как только его магия обустраивается, Мемнон высвобождает еще одну волну силы. Порез на моей ладони стремительно затягивается.

Отпускаю его руку, провожу пальцем по целехонькой ладони, размазывая остатки крови.

Мемнон садится на корточки, положив руки на колени. Несколько секунд он молча наблюдает за мной. А я не могу смотреть на него. Теперь я контролирую человека – мою собственную родственную душу. Стыд расцветает во мне буйным цветом. Мне не следовало соглашаться.

– Проверь, Императрица, – мягко говорит он. – Заставь меня выполнить любое свое требование.

Во мне нарастает страх, ведь против установления именно такой связи я сражалась всего пару недель назад. Именно от такой судьбы я спасла девочку-оборотня.

А Мемнон предложил мне связь добровольно. Разве я не этого хотела?

Наконец поднимаю глаза на Мемнона, игнорируя его грустный, удивленный и все-таки оценивающий взгляд.

– Ударь меня ножом, – небрежно роняю я, не сопровождая слова никакой магией. Часть меня уверена, что приказ не сработает.

Мемнон бледнеет.

– Селена, – протестующе восклицает он.

Но рука его уже тянется к отброшенному кинжалу.

Смутно осознаю, что это моя магия вынуждает его действовать, но не вижу оранжевых клубов. Все происходит внутри него.

Вздергиваю подбородок.

– Прямо в сердце.

– Нет.

Но пальцы его уже сомкнулись на рукояти клинка, а тело качнулось ко мне. В глазах Мемнона паника, я чувствую ее отзвуки через нашу прежнюю связь.

Одна его рука ложится на мой затылок. Другую он отводит назад.

Он дрожит. Молит:

– Пожалуйста…

И бьет. Кинжал нацелен точно в сердце.

– Стоп.

Клинок застывает на волосок от моей груди. Мемнон тяжело дышит, его руки ходят ходуном.

Только сейчас я осознаю, что меня тоже трясет. До этого момента я, наверное, по-настоящему не верила, что связующее заклятье работает.

– Убери нож, – тихо говорю я. – Ты не зарежешь меня – ни сегодня, ни в любой другой день. Или ночь.

О Богиня, я променяла потерю памяти на новое осложнение: необходимость точно подбирать слова.

Мемнон стирает с клинка кровь и вставляет его в ножны. Он все еще дышит с трудом.

– Я не хочу за тебя замуж, – сообщаю я.

Неисполненная клятва продолжает терзать мое тело, выкручивая суставы.

Колдун мешкает. Его явно раздирают противоречия.

– Это нерушимая клятва, est amage.

– Ни к чему называть меня так.

Он стискивает зубы.

– Так прикажи мне прекратить.

Мы долго смотрим друг на друга.

Наконец я выдыхаю.

– Ладно, если нельзя отменить клятву, тогда поработаем над другой ее частью.

Как там было сформулировано?

«Как только позволят обстоятельства», – подсказывает мне Мемнон по нашей связи.

Бросаю на него взгляд:

– Я хочу, чтобы эти «обстоятельства» заключались в том, что мы полюбим друг друга.

С этим я смогу смириться.

Глаза его вспыхивают. Ну да, Мемнон, наверное, считает, что уж это-то у него уже в кармане.

– Или, – добавляю я, – если хочешь, мы можем просто пожениться… – искра надежды вспыхивает в глазах колдуна, – а потом тут же развестись.

Искра гаснет.

Я улыбаюсь. А что, мне нравится.

Мемнон неохотно кивает.

– Мы могли бы дать еще одну клятву, но давай посмотрим, может, магия просто приспособится к новому смыслу условий.

Он закрывает глаза, сосредотачиваясь на клятве. Помедлив секунду, я следую его примеру.

«Мы поженимся, как только позволят обстоятельства, и обстоятельства эти таковы, что мы должны полюбить друг друга». Повторяю снова и снова, пока не начинаю верить. Недомогание, мучившее меня весь день, постепенно отступает.

Когда я открываю глаза, Мемнон смотрит на меня – с любопытством, наклонив к плечу голову, кривовато улыбаясь уголком рта.

– Ну как, тебе лучше? – спрашивает он.

Кивнув, сажусь на корточки в высокой траве.

– Думаю, сработало. А клятва… повлияла и на тебя?

Мемнон резко кивает.

– Я был под ее воздействием, точно так же, как и ты. Сейчас я не чувствую дискомфорта, но если он вернется, нам придется дать другую клятву.

Или пожениться. Я знаю, что Мемнон достаточно умен, чтобы не предлагать этого. По крайней мере вслух.

Он продолжает изучать меня все с тем же странным выражением лица, на котором смешались изумление, любопытство и капля тревоги, и я отчего-то чувствую себя неловко.

Заправляю за ухо непослушную прядь и спрашиваю:

– О чем ты думаешь?

Взгляд Мемнона тверд.

– О том, что давно должен был отдать тебе контроль над собой. – Он умолкает, и я думаю, что продолжения не последует, однако, после долгой паузы, с губ его срывается: – Еще я снова прокручиваю в голове твой последний день – последний день Роксиланы, – Мемнон хмурится, – пытаясь скрыть, как медленно задыхаюсь от собственной боли.

Закончив, он морщится. Пускай мы и связаны, раньше у Мемнона были свои секреты.

Ну да, раньше.

Честно говоря, мне не очень-то хотелось услышать это. Бессердечный, жестокий и коварный Мемнон куда привлекательнее. Вот пускай таким и останется – теперь, когда мы заключили соглашение.

– Все нормально, – говорю я небрежно. – Я жива.

Но Мемнон потерял мать и сестру, и, в отличие от меня, они не вернутся. Ему придется свыкнуться с этим.

Откашливаюсь, прочищая горло, желая увести разговор от прошлого.

– Я не хочу, чтобы ты когда-либо причинял вред моим друзьям, – заявляю я.

Мемнон прищуривается.

– Этот приказ тебе придется уточнить. Есть нюансы.

У меня сразу возникает инстинктивное желание поспорить с ним, но приходится признать, что он прав. Я только что показала ему тех, кого он считал друзьями и кто предал его. Я сражалась с ними, и если бы я не имела права причинить им вред, то давно была бы уже мертва.

– Ты не причинишь вред моим друзьям, если на то нет веской причины, – вношу я поправку.

Черт, Мемнон определенно получил обходные пути. Ладно. Доработаю приказ позже.

Глубоко вдыхаю.

– Так, теперь, когда ты знаешь, что произошло между нами, я хочу поговорить о другой причине, по которой позвала тебя сюда.

О настоящей причине.

Он ждет, небрежно сложив руки на коленях, наблюдая за мной.

– Не так давно ты сказал мне, что у меня есть враги.

Мемнон продолжает смотреть на меня.

– Да.

Думаю о записке с угрозами, оставленной в моем дневнике.

– Ведьмы, которые преследовали меня в ту ночь, когда я спасла девочку-оборотня и когда ты поделился со мной силой, – они все еще рядом?

Мемнон мрачнеет.

– Не все.

Верно. Потому что кто-то из них определенно откинул коньки в ту ночь – трудами меня, Мемнона и Нерона.

Ладно, по крайней мере он знает, о чем я.

– Кроме того, есть еще убитые ведьмы, – продолжаю я. – Те, чьи смерти ты повесил на меня. – Я не хотела, чтобы в голосе моем звучала горечь, но тут уж ничего не поделаешь. Боюсь, от этой обиды мне не избавиться еще долго, несмотря на все усилия Мемнона оплатить долг. – Это два разных дела, но я связана с ними обоими. И я знаю, что ты осведомлен об этих убийствах лучше меня.

Он молчит, но взгляд его острее кинжала.

– Я хочу, чтобы ты помог мне выяснить все возможное и об убийствах ведьм, и о колдовских кругах. А еще хочу, чтобы ты помог все это прекратить.

Это ведь будет справедливо, если Мемнон, навлекший на меня все эти неприятности, поможет разобраться и разрешить их.

Высказав свои желания, я напрягаюсь. Будь на месте Мемнона кто-то другой, он наверняка посмеялся бы надо мной. Я не детектив, но даже будь им, загадки-то отнюдь не из обычных.

Но для Мемнона я не просто Селена, студентка Ковена с проблемами с памятью. Я еще и Роксилана, царица народа воинов, соправительница империи. Заниматься смертельно опасными делами для меня естественно. Почти так же естественно, как и для Мемнона.

Губы его растягиваются в кровожадной, довольной улыбке.

– Я могу это сделать, моя царица.