Читать книгу Тезей в лабиринте страстей. Античные хроники - Любовь Сушко - Страница 22

Юноша поднял камень и достал меч и сандалии. Он знал, что должен отправиться в прекрасные Афины, там правит тот, кто должен передать ему власть – так сказала ему мать, и отец, который уже несколько раз являлся ему во сне. А однажды, когда он стоял на берегу моря, внезапно поднялась буря, и он увидел его. Как же прекрасен и силен был Бог морей, и его отец. Он и сказал ему об Афинах, и о клятве царя, который считает себя его отцом.

– Ему нужен наследник, и ты им станешь в свое время.

Тезей понимал, что это время настало.

Долгим и трудным оказался его путь, потому что выбрал юноша опасную дорогу, чудовища и звери дикие на пути у него вставали. И со всеми приходилось ему сражаться. Но вскоре он убедился в том, что люди бывают еще страшнее зверей лютых. Тогда он столкнулся с великаном Перифетом, он убивал всех странников железной дубиной.

Цирцея не сказала Медее о том, что она уже просила этого разбойника встретиться с Тезеем и расправиться с ним, а потом следила за тем, что из этого выйдет. Она поняла сразу, что кто-то предупредил юношу, потому что он подкрался к спящему разбойнику, схватил огромную дубину и опустил ему на голову в тот момент, когда тот только глаза раскрыл.

– Это еще что за дела, – только успел крикнуть он, когда Тезей ударил его во второй раз еще сильнее.

– А говорили, что тебя так не убить, будто ты заговоренный, – как ни в чем не бывало, говорил Тезей, разглядывая мертвого великана.

Волшебница, которая здесь оказалась, обернувшись черной вороной, все это видела, она понимала, что должна остановиться, иначе подобно Гере, она сделает из него героя, и дадут ему ее имя.

№№№№

Слава о юном герое, сокрушителе великанов и разбойников, уже дошла до Афин, сначала Медея решила, что говорят о другом человеке, потому что тому, кого она опасалась, проще было добраться по морю. Но кто ей сказал, что герой будет выбирать легкий путь.

И она стала упорно думать, что же ей делать, когда он появится. Конечно, можно было заставить его влюбиться в себя, подчинить, и убрать царя. Но она не хотела больше повторять собственных ошибок. Кто сказал, что, став царем, после всего, что она для него сделала, и Тезей не предаст ее, как это сделал Язон?

Нет, надо более верный способ найти – просто убрать его. Царя настоящего она уже заполучила, осталось только его царство себе забрать. Отравленный кубок, именно так она убрала царевну, и очень надежно получилось, мертвый Тезей не сможет ее предать, не станет выбирать себе новую царевну. Так она и решила поступить с ним.

А герой уже входил в Афины. И взирая на город, который ему был обещан, он был счастлив. Столкновения с чудовищами и разбойниками ничему его не научили.

Медея видела его с самого начала, когда он продвигался по улицам города, который она уже привыкла считать своим. Переодевшись в платье своей служанки, она незаметно двигалась за ним. Он был очень молод, силен и красив. Ее душа воспламенилось, но тем больше хотелось ей убрать его со своего пути, чтобы и следа от него не оставалось.

– Никогда больше я не стану делать ставку на любовь, – говорила она, – даже если это будет Гермес или сам Зевс, особенно если это окажется Зевс. Они оставляют и предают нас без всякого сожаления. Это мы должны оказаться сильнее, чем они. А любовь лишает нас не только сил, но и разума.

И в этом Медея оказалась постоянна, решения своего она больше не меняла.

№№№№№

А между тем Тезей – юный и прекрасный, уже появился на пиру у царя Эгея.

– Он дерзок и не обуздан, – усмехнулась волшебница.

Молодая царица понравилась юноше. Он слышал о ее темном прошлом, но это привлекало еще сильнее. Он надеялся на отца своего, и еще больше верил в то, что она никогда не сможет серьезно ему навредить, а вот оказаться в ее постели – это так увлекательно, тем более что он никогда не считал Эгея своим родным отцом, и не видел причины для запрета.

Ему и в голову не могло прийти, что царица может отказать ему, какими бы не были ее соображения по этому поводу.

– Сначала ночь страсти, а потом можно и повраждовать от души, если она еще захочет сражаться, после того, что между ними случится, – самодовольно думал царевич.

Юность наивна, она полагает, что весь мир думает так, как она сама. Но Медея, улыбнувшись, в тот момент протянула ему чашу с вином.

– Сама царица должна угостить героя, – говорила она, – я не могу доверить этого своим служанкам.

Она и не собиралась доверять вообще никому, все сама сделает так, как ей хочется.

Царь, как ни глуп и ни пьян он был, прекрасно понимал, что задумала Медея, но он добродушно думал, что она должна потешиться, а сам он докажет всем, что ничего не ведал и к этому не причастен. Это была почти правда.

И когда юноша благодарил ее и готов был выпить кубок до дна, взгляд Эгея внезапно упал на меч на поясе его. И тогда он понял, кто перед ним находится, извернулся словно змея, и выбил кубок и рук юноши.

Отпрянули люди, пировавшие вместе с царем, они кожей почувствовали страшную опасность, вино пролилось на дорогой ковер и зашипело. На нем осталось белое пятно.

– Сын мой, ты пришел ко мне, я уж думал, что и не дождусь тебя, – говорил в тот момент царь.

№№№

Все происходило так неожиданно, так быстро, ничего больше не могла предпринять царица, чьей власти пришел конец. Медея понимала, что сорвалось все в последний момент, она не сможет ничего больше сделать. Надо удалиться и спрятаться на какой-то срок.

Но не только о наследстве думала она, ее жизни угрожало что-то, ведь мальчишка наверняка захочет с ней расправиться, как только он узнает, что было в чаше с вином. Ждать и медлить было некогда. И тревожно кричала ворона у нее над головой, предупреждая об опасности.

Медея бросилась в свои покои. Она заклятием вызвала дракона, успела схватить только самые дорогие вещи, и запрыгнула на дракона своего.

На этот раз все оказалось еще страшнее, она не смогла даже отомстить за себя, а проклятый царь, которому она подарила молодость, встретил своего сына и наследника. С ней же он расправится, не моргнув глазом. Такова его благодарность.

Она остановила своего дракона.

– Подожди, мне надо передохнуть и подумать, я не могу оставить их просто так, – твердила она.