Читать книгу Тезей в лабиринте страстей. Античные хроники - Любовь Сушко - Страница 36

В те времена, когда Тезей двинулся в путь, мир был заселен самыми разными героями, и со многими ему пришлось встретиться. Так уж получилось.

Хотя в те времена они еще не были героями, просто проживали свои жизни, делали выбор, любили и страдали, теряли возлюбленных чаще всего не по его вине, а по своей беспечности. И эти печальные истории потом и становились мифами и песнями о несчастной любви.

Такая вот встреча произошла и с Орфеем, самым сладкоголосым певцом из всех, какие в том мире были в Тезеевы времена.

Они столкнулись по дороге, когда Орфей вышел из леса и направлялся за Эвридикой прямо к дверям Аида. Песен он никаких не пел больше, а был таким печальным, что разрыдаться можно было.

Историю о том, как погибла возлюбленная Орфея, Тезей узнал накануне. Как раз когда был у Пана, один из сатиров и рассказал, что мало Аиду Персефоны, он разошелся и утащил туда и жену Орфея. Вот до чего доводит беспечность и попустительство со стороны Зевса.

– А где же был сам Орфей? – удивленно спросил Тезей.

– Так песни распевал, пока она дома его дожидалась, а как только вышла прогуляться, так и оказалась в объятьях тьмы. Своих любимых беречь надо, чтобы потом по Аиду не носиться как угорелому.

Сатир явно говорил не об Орфее, а намекал на что-то совсем другое.

– Что-то слишком часто дядюшка возникает, так и знай, что и мне туда прогуляться придется, не знаю, правда, зачем, но придется. Дурные предчувствия меня никогда не обманывают.

Ничего на это Пан не сказал. Зачем заранее пугать героя, но по его глубокомысленному молчанию можно было судить о том, что так оно и будет. Предчувствие и на этот раз не обмануло нашего героя.

– Тебе пока надо о другом думать, – услышал он в тот момент голос Пана.

– Это о чем же интересно? – не выдержал напора Тезей.

– Об Афинах и о лабиринте Минотавра

– Лабиринт, лабиринт, снова этот лабиринт, – проворчал Тезей, – куда не кинешься, везде лабиринт один.

– А куда деваться, если он у тебя на роду написан. Но до лабиринта у тебя еще есть время в своей жизни разобраться, – тут же прибавил Пан.

Он досадовал на себя самого за то, что в который раз говорил лишнего именно о грядущем героя, не надо было ему так поступать. Не стоит в грядущее заглядывать никому, а тем более тому, кто готовиться должен к самой главной схватке в жизни.

Минотавр в лабиринте, где ему известен каждый закуток, это вам не кабан в чистом поле, там можно и не добежать до выхода, и заблудиться, на то он и лабиринт.

Но Тезей покинул Пана, и тот мог на какое – то время облегченно вздохнуть. Но как Геката была привязана к другим героям, и к Гераклу, и к Прометею, и к Одиссею, так и Пан был привязан к Тезею, считал, что он до последнего дня должен быть где-то поблизости, и в тяжёлые минуты обязательно оказаться рядом.

№№№№№№№

Орфей был мрачнее тучи, и петь ему ни о чем не хотелось в те минуты, да и говорить тоже. Тезей это сразу заметил:

– Я знаю твою историю, Пан вчера поведал о том, что с вами случилось, печально все это ты уж постарайся спасти жену.

– Вот я и отправился я к Аиду, не должен он мою жену забирать, может я был и не самым лучшим мужем на свете, но она мне по-своему дорога, да и моя это жена, а не его, хотя кажется, он сам так и не считает. Деметру заполучил, теперь ему Эвридику подавай, да мои песни послушать не прочь. А я из-за этого страдать должен.

– Пусть у тебя все получится, – твердил Тезей.

Когда Орфей отошел на приличное расстояние, да и они тоже двинулись в путь, сатир должен был разочаровать героя. При нем он говорить не стал, а без него можно.

– Ничего у него не получится, потому что Орфей обещает много, а не исполнит даже малого. Иначе никакой Аид не смог бы забрать его жену, да и не нужна она ему, по правде говоря. Тут скорее Афродита постаралась, как с Нарциссом. Вот в этом вы с ним сильно похожи, – заявил сатир, не заботясь о чувствах друга, ему нужно было сказать правду. Ведь никто другой ее Тезею все равно не скажет.

– Чем же мы похожи? – удивленно спросил Тезей, такая правда ем у определенно не нравилась.

Сатиру пришлось отвечать, раз уж начал говорить, останавливаться не стоит, это точно.

– Вы с ним никогда не сможете уберечь своих женщин, я уж не говорю о том, чтобы сделать их счастливыми.

– Если тебе что-то известно, может, ты и мне о том поведаешь?

– И не подумаю даже, мне нельзя говорить о грядущем. Все, что можно, я тебе уже сказал, а дальше ты сам разбирайся со своей жизнью и своими женщинами

Тезей разозлился, но он понимал, что тот больше ничего не скажет, совсем ничего. Ладно, пусть хоть рядом будет, а то потеряешь спутника, легче от этого все одно не станет. Одному до Афин добираться было труднее и опаснее, сатир, если и не говорит чего-то, то много знает, а это убережет от бед и напастей.