Читать книгу Тезей в лабиринте страстей. Античные хроники - Любовь Сушко - Страница 35

Наши герои на рассвете покинули опустевший дворец Прокруста, хотя Тезе просили остаться и стать там царем. Но он вовсе не собирался этого делать. Пусть найдется кто-то без царства и займет трон, а его в Афинах заждались.

Они свернули в какой-то лес, где их уже поджидал Пан со своими сатирами, как и когда они там оказались, сказать трудно, но встреча показалась Тезею очень приятной. Ведь не всегда же вас должны были только разбойники встречать.

– Ну, вот и снова свиделись, – распростер свои объятья Пан, – после прошлой встречи я долго ждал тебя и переживал сильно, все-таки ты молод и горяч, мало что еще случиться может. Мир огромен и порой очень страшен.

– Так мы и не против нормальных духов, устал я уже от разбойников всех страстей и мастей, – заявил Тезей, – а вы уже родными и близкими сделались. Потому премного тебе благодарен за то, что ты снова с нами столкнулся, ведь это не случайно, в случайности я не верю.

– Ты мир от чудовищ и разбойников избавил, сколько их развелось, а со всеми управился, не бывало еще такого достойного царя в Афинах. Вот потому мы и пришли, чтобы ради тебя пир устроить.

– А меня ты словно и не замечаешь, – обиженно заявил сатир. Было отчего возмутиться, но ведь мир всегда был несправедлив.

– Ну как мне тебя не замечать, ты тоже молодец, только мы знаем, на что ты у нас способен, а Тезей прошел испытания, и потому его можно настоящим героем назвать.

Слышать такие слова да от самого Пана было очень приятно, что тут скажешь. Вот Тезей и проникся гордостью за себя, попытался что-то объяснить сатиру, но тот продолжал дуться.

– Кстати, – обратился Пан к своему сатиру, – теперь ты можешь его оставить и остаться с нами, ты исполнил все, что от тебя требовалось. Исполнил хорошо и сделался вольной птицей.

– Да нет, я уж его до Афин доведу, мало ли что и кто еще на дороге встретится, а я в него столько сил вложил, охранял, как верный пес, да я с ним сжился как-никак, он уже родным мне сделался.

– Ну как знаешь, мое дело предложить, а твое – согласиться или отказаться.

Пан не стал с ним спорить, но он его все-таки проверил на прочность.

№№№№№№

Тезей был рад всему, что творилось теперь вокруг, и тому, что разбойники уже у Аида поселились, ему там репутацию создали хорошую, и тому, что сатир стал ему другом настоящим. Надо признать, что других что-то тут не наблюдалось, был, конечно, Гермес, но он особо не задерживался, исполнит все, что от него требовалось, и поминай, как звали, а сатир о нем заботился, как мать родная. Вот и теперь отказался с Паном оставаться, с ним готов был в путь двинуться.

Они снова засобирались в дорогу, хотелось поскорее до Афин добраться, да уж получить то, что ему причитается. Дорога длинная, конечно, но она не может быть бесконечной.

Пан решил напомнить о самом главном, чтобы у них хлопот поменьше было и забот поубавилось.

– Не забудь, что отец твой никогда тебя не видел, и не должен на слово верить. Вероятно, к нему немало таких сыновей приходило, и мнимых и настоящих, не ты первый, не ты последний будешь. Так что будь осторожен Хорошо, что у тебя есть тот самый меч, который он для тебя и оставил когда-то. Но кроме самого царя там еще немало народу кружится, и вряд ли им понравится твое явление, потому что у каждого из них есть свой интерес.

– Ты так говоришь, как будто быть царем такое прекрасное дело. Да ведь это одна сплошная морока, но не могу я от нее отказаться, потому что царем был рожден, а так бы поселился где-нибудь и делом любимым занялся.

– Конечно тяжкое и хлопотное, кто спорит, только и почетное очень. Но стать им должен ты, а не кто-то другой. И вся твоя дорога славная о том и говорит. Ты не просто рожден, ты достоин стать царем. Но испытаний еще больше осталось, чем уже случилось. Об этом тоже не забывай.

Имя Медеи в тот день не прозвучало, но все понимали, что больше самого царя опасна именно дочь царя Колхиды и внучка Гелиоса, это вам не Прокруста в яму столкнуть, вон сколько у нее за спиной именитых родичей.

– Ты ее защищал, но черной злобой она тебе за то отплатит, – шепнул кто-то из сатиров. Тут их было много, и все они на одно лицо. Но фразу эту Тезей запомнил навсегда. Предупрежден, значит, защищен, но можно ли от женщины, в которую ты безнадежно влюблен, защититься?

И еще на тех посиделках зазвучала какая-то странная, явно с намеком песня. Тезей конечно, слова ее не запомнил, но смысл понял точно:

А сатиры пели ему на прощание:

На время Тезей эту песню позабудет, но потом она снова в нужный момент вспомнится, и он поймет, почему ее пели сатиры по дороге в Афины