Читать книгу Когда душа сигналит S.O.S. Руководство по самопомощи при хронической усталости - Михаэль Штарк - Страница 10

Уилфрид был одним из тех «одержимых» морских волков, которые проводят каждую свою свободную минуту на палубе.

Я понятия не имел, чем он зарабатывает себе на жизнь в свободное от моря время, вероятно, какой-то офисной работой «в костюме и галстуке».

Летними вечерами Уилфрид приходил в гавань в своем обычном служебном одеянии, быстро исчезал в каюте своего восьмиметрового парусника, потом снова появлялся на палубе, но уже в джинсах и тельняшке.

Уилфрид был превосходным моряком. Смельчак, он выходил в море даже тогда, когда остальные яхтсмены трусливо отсиживались в гавани. Но он был еще и очень уверенным в себе шкипером с прекрасным пониманием того, чего можно ожидать от команды и корабля.

Однажды умерла его старая тетя и оставила ему небольшое, но симпатичное наследство. Уилфрид решил воспользоваться случаем, оставить свою прежнюю службу в офисе и превратить свое прежнее страстное увлечение и хобби в профессию. Он продал свою старую восьмиметровую лодку, купил яхту размером в два раза больше и переоборудовал ее в прогулочное судно.

В гавани все от души поздравляли его с таким решением. Он казался вполне подходящим человеком для такого бизнеса. Пожалуй, каждый чувствовал бы себя надежно и комфортно на борту с Уилфридом. Это относилось также и ко мне. Мне очень нравилась спокойная, невозмутимая манера Уилфрида: его команды были негромкими, но всегда точными и компетентными.

Уилфрид был полной противоположностью типичному образу капитана с бородой, этакого старого морского волка, больше основанному на браваде, он был моряком с твердым характером.

Я помню, как мы с Уилфридом выходили из бухты Пеллворм у одного маленького острова на Северном море. У нас было намерение отправиться в плавание под парусами без помощи мотора; но наш рулевой недооценил мощный порывистый и шквальный северный ветер, потом он был немного невнимателен, и мы внезапно застряли на мели с хорошим шансом продержаться там добрых часов десять – как раз до следующего морского прилива.

Уилфрид ни на секунду не потерял спокойствия. Его указания были четки и лаконичны: «Спустить паруса! Двое – наверх!»

Два моряка на мачте быстро накренили яхту на бок, одновременно свернули паруса, завели двигатель – и мы все тут же снова оказались на свободе.

Той же осенью Уилфрид купил себе новый корабль, и я не думаю, что тогда на свете был человек более счастливый, чем он. С утра до ночи он трудился на верфи, одетый в водолазку и комбинезон, возился со своим любимым детищем. Деловые костюмы его давно уже пылились в шкафу.

Следующее лето выдалось щедрым на солнце и ветер. Я часто вспоминал об Уилфриде и даже немного втайне завидовал ему. Наконец-то среди нас нашелся хоть кто-то, у кого хватило смелости воплотить свою мечту. В бизнесе у него, похоже, тоже все шло отлично. Хорошие отзывы путешественников делали свое дело и все гостевые койки на яхте у Уилфрида были забронированы заранее.

Мы с Уилфридом увиделись снова только осенью, когда «Эсперанса» – так назывался его новый корабль – вернулась назад из последнего чартерного рейса. Я обрадовался нашей встрече, но Уилфрид повел себя как-то странно: он был необычайно хмурым, ворчливым и напряженным.

– Как прошел сезон? – спросил я.

Капитан зло сплюнул в воду.

– Самый худший груз, какой только может быть – это человек, недовольно проговорил Уилфрид. Я насторожился. Цинизм ему совсем не шел.

На следующий сезон по гавани ходили довольно-таки странные слухи. Якобы чартерные гости на корабле Уилфрида были настолько недовольны, что даже прерывали свое путешествие на середине и уезжали прочь.

Это никак не поддавалось моему пониманию, потому что мореходные навыки Уилфрида были для меня абсолютно бесспорны. Я даже забеспокоился за него.

Ближе к концу лета мне удалось выкроить себе в клинике длинные выходные для отдыха и отправиться вместе с друзьями в плавание под парусами к побережью Дании.

В порту Хеуруп Хав я обнаружил яхту «Эсперанса».

Уилфрид находился на борту своего корабля, но это был уже далеко не тот человек, которого я знал раньше. Он выглядел измученным, мрачным и к тому же был довольно сильно пьян.

На следующее утро «Эсперанса» снова вышла в море, Уилфрид был у штурвала и выглядел как прежде.

Однако потом я узнал, что он внезапно отменил два чартерных рейса, только потому что там было забронировано меньше половины мест. Одураченные заказчики из второй половины пригрозили подать на него в суд – на возмещение убытков и морального ущерба.

Следующее сообщение о нем прозвучало еще тревожнее.

У Уилфрида были немалые долги перед верфью, и все его гешефты в этом сезоне был настолько плохи, что ему не хватало денег даже на то, чтобы покрывать текущие счета.

Иногда врач должен и обязан проявлять личную инициативу.

Я немедленно позвонил Уилфриду, рассказал ему о яхте, которую, возможно хотел бы купить, и попросил его приехать и проконсультировать меня. Он был готов немедленно ко мне приехать. Как только он оказался сидящим в кресле напротив меня, я относительно быстро перешел к волнующей меня теме: «Что с тобой происходит? Ты стал другим, ты уже явно не такой, как прежде, и выглядишь так, как будто своей жизни не рад».

Уилфрид сидел напротив меня молча и явно страдал.

«Так и есть», – проворчал он наконец. «Раньше для меня и яхты и паруса были увлекательным приключением, а сейчас стали скучной рутинной обязанностью. Но хуже всего – это люди, которые меня окружают в путешествии, иногда даже по две недели. Это люди, которым частенько совершенно не нужны и неинтересны корабли и паруса, это туристы которые хотят получать удовольствия, которые я им, как предприниматель, по их мнению, должен предоставлять».

Он говорил с раздражением и явно завелся не на шутку.

«Я им не клоун!» – выпалил он. «Что у этих людей в голове, собственно говоря, и о чем они только думают?»

Теперь мне стало абсолютно ясно, какое нервозное настроение и стресс царили на борту «Эсперансы» и почему гости Уилфрида иногда уезжали к себе домой до конца яхтенного тура совершенно расстроенными.

– Уилфрид, – сказал я ему, – у меня есть сильное подозрение, что ты даже понятия не имеешь о том, кто и каков ты есть на самом деле. Позволь нам вместе с тобой провести один тест.

Он вначале отказывался, но потом согласился.

Когда мы перенесли результаты тестирования в график его личностного профиля, то мы оба очень удивились.

У него были – и это неудивительно, очень ярко выраженные характеристики в направлении готовности к риску, желания приключений, но при этом – экстремально низкий, гораздо ниже среднего, профиль общительности и радости от контактов с людьми. Чувствительность у него, наоборот, была значительно выше среднего уровня.

Другими словами: Уилфрид – смелый и воинственный борец, но в то же время – высокочувствительный. И прежде всего, он – типичный одиночка.

Я спросил его, чем он занимался раньше, и оказалось, что он работал в крупной страховой компании, отвечал за сложные судебные дела, практически все свои трудовые будни проводил за компьютером.

– При таком твоем личностном профиле ты идеальный моряк-одиночка, – объяснил я ему результат теста.

– Ты можешь взять с собой собаку, или таких товарищей, которые будут рады возможности помолчать. Но никак не жизнерадостных натур с непреодолимой потребностью общения. Это будет просто ад для обеих сторон.

– А что я должен делать? – спросил он. – Я же взял на себя обязательства, у меня долги, я должен как-то держаться.

Я покачал головой.

– Это будет тебе стоить реально бесконечно много твоих энергозатрат. И к тому же все это будет вопреки твоей природе. Уилфрид беспомощно посмотрел на меня:

– И что же?

– Есть только один выход. Тебе нужно поискать напарника, который сгладит и скомпенсирует твои личностные дефициты. Такого душевного и веселого человека, который возможно, к тому же, любит готовить. Тогда ты сможешь управляться с парусами и перепоручить помощнику питание и развлечение гостей.

Уилфрид поморщился.

– Я знаю, – сказал я, – что тебе даже одного напарника рядом видеть – уже многовато. Но ты должен проглотить эту жабу ради успеха твоего дела. В противном случае ты сам пострадаешь от крушения надежд и планов.

Наконец он это понял и пообещал поискать себе напарника.

– И еще одно, – вспомнил я, когда Уилфрид уже собрался от меня уходить, – пообещай мне прислать ко мне твоего нового коллегу, прежде чем ты заключишь с ним контракт. Иначе ты опять выберешь кого-то такого, кто подходит лично тебе, похож на тебя, и вы с ним вместе уже буквально доконаете своих гостей!

Уилфрид пообещал. Шесть недель спустя он позвонил и сообщил, что у него есть целых три кандидата в напарники на пробы, не готов ли я на них посмотреть?

Я поговорил с тремя моряками, мы с ними провели тестирование на «распаковку» личности, а затем я порекомендовал ему общительного Уве. В следующем сезоне Уве стал новым напарником для Уилфрида и яхта «Эсперанса» вновь с надеждой понеслась по морям.