Читать книгу Восходящее солнце Астерии: Змеиный холм - Наталия Михайловна Федюшина - Страница 5

– Черт, неужели снова этот сон, – сказала я, когда поняла, что стою в длинном белом платье среди тумана. Знакомый зеленый свет мерцал за моей спиной, напоминая о страхе и моем недавнем провале. Миори пропала и в этом была моя вина. Ее забрал такой же туман и я ничего не смогла с этим сделать.

– А что если мне удастся найти ее в своем сне? – спросила я. Идея была глупой, но единственной, что пришла в голову. Я сорвалась с места и побежала вперед, стараясь не слушать голоса, которые меня окружали. Мужской голос был самым громким из них. Он пробирал до костей, оставляя мороз на озябшей от страха коже. Я не останавливалась и бежала все глубже в лабиринт. За одним поворотом сразу же следовал следующий. Как вдруг перед глазами появился образ девушки. Я почему-то смотрела на себя со стороны. Черные длинные волосы развевались на ветру и путались от быстрого бега.

– Но это не мой цвет, – удивленно прошептала я, понимая, что девушка совершенно на меня не похожа. Вдруг озарение свалилось голову, словно камень.

– Миори! – ее имя слетело с моих губ вместе с невероятным чувством вины, которое забилось под ребрами ускоренным ритмом сердца. Она бежала по лабиринту в поиске выхода и нашла его в самом центре извилистых коридоров. Всего на секунду девушка остановилась для того чтобы перевести дух, как вдруг черная тень, словно призрак взмыла над землей и направилась в ее сторону.

– Беги! Убирайся оттуда! – кричала я, глупо полагая, что Миори меня услышит. Она лишь подняла голову, и ужас отразился в ее глазах, когда черная тень схватила девушку и потащила ее к огромному камню. На нем был нарисован знак очень похожий на тот, что был у меня на спине.

– Что все это значит? Как это возможно? Неужели я все-таки имею какое-то отношение к происходящему? – твердила я себе, пытаясь сложить части головоломки воедино. Послышался женский крик. Я отвлеклась и увидела, как тень вытащила кинжал и одним движением сделала надрез на руке Миори. Ее теплая кровь струйкой пролилась на камень, заполняя все углубления символа. Он засветился ярким зеленым светом, заставляя тьму вокруг отступить. Миори судорожно согнулась, крича от боли. Я хотела помочь ей, но это было невозможно. Человек не способен кому-либо помочь, если он при этом спит.

Неожиданно Миори стала менять свой облик. Я видела девушку, а через секунду это уже было молодое деревце с продолговатыми листьями и белыми красивыми цветами. Мне уже доводилось видеть его в маминых книгах. Насколько мне не изменяла память, называлось такое дерево – Эвкалипт. Прошла еще секунда и передо мной была опять Миори. Она еще несколько раз поменяла свой облик, прежде чем упала на сырую землю. Зеленый свет погас, и тьма окутала центр лабиринта.

– Опять не то, очень жаль. Из нее получиться неплохое деревце. Как ты думаешь? – печально спросила тень мужским голосом.

Только сейчас я поняла, что здесь был кто-то еще.

– Эвкалипт – интересный выбор. Это дерево символизирует любовь к путешествиям. Значит, девушка хотела выбраться из этой помойки и увидеть мир, – спокойно ответила незнакомка, которая была скрыта за пеленой тумана.

Мне никак не удавалось вспомнить, где я уже слышала ее голос.

– Оливия, ты меня удивляешь. Откуда у тебя такие познания в символике цветов? – удивленно спросила тень. – На тебя это не похоже.

– Не только цветов, но и животных, милорд. Когда так долго этим занимаешься, невольно начинаешь интересоваться, почему превращения происходят именно так, а не иначе, – холодно ответила ему девушка.

Тень медленно поплыла к телу Миори, которая не вставала. Она лежала на земле с закрытыми глазами. Грудь девушки плавно вздымалась вверх, давая понять, что она еще живая.

– Давно мне не представлялось возможности наблюдать настолько белоснежных цветов, – спокойно сказала черная тень, величественно возвышаясь над телом Миори. – Тьма способна поглотить даже самые чистые и невинные души. Их свет, лишь маленький огонек среди ее бесконечности, который в любой момент может погаснуть. Тьма же по своей сути совсем иная ступень существования. Она вечна и в этом ее прелесть.

Яркий свет неожиданно ослепил глаза, и центр лабиринта стал быстро уменьшаться в размерах. Я боролась с незримой силой сколько могла, пытаясь разглядеть дальнейшую судьбу девушки. Безумный водоворот не дал шанса воспротивиться ему и унес меня в совершенно другое место. «Да здравствует реальность», – подумала я и открыла глаза.

Хорошей новостью было то, что на этот раз вокруг не было железных решеток. На подвальное сырое помещение комната тоже не была похожа. Хотя если вспомнить, что владелица дома – милая слепая врачевательница, наличие железных клеток выглядело весьма странно.

– Это был всего лишь сон, – прошептала я себе, пытаясь не вспоминать больше про Миори. Ее уже было не вернуть, а то, что мне привиделось всего лишь кошмар, который совсем скоро рассеется. Я выглянула из-под одеяла и увидела вокруг уютное помещение, стены которого были в тонах изумрудного цвета. Вчера мне так и не удалось его рассмотреть. Миссис Помсли перевязала еще раз раны и дала выпить какие-то травы. После них я не заметила, как уснула в гостиной.

Комната вокруг была очень светлой. У изголовья кровати стоял столик со всякими травяными настойками. Его украшением служила длинная ваза лазурного цвета с одним единственным цветком. К моему удивлению это была алая роза. Таких цветов я с детства не видела в нашей стране и совершенно не ожидала найти его в этом доме.

Вдруг мое внимание привлек сопящий звук, источник которого находился неподалеку. Он принадлежал мальчишке. Его звали Метью, и сейчас он мирно спал в кресле недалеко от кровати. Имея способность быстро передвигаться, этот юнец мог в случае чего поставить весь дом на уши до того, как я встану с постели.

«Интересно, откуда она у него?» – возник вопрос в голове. Я и представить себе не могла, что смогу встретить в этом городе кого-нибудь, кто тоже не совсем обычный человек. Это значило, что моя мама могла быть связанна с этим местом. В это было сложно поверить, но все-таки…

Я постаралась как можно тише встать с кровати. Изумрудные шторы длиною в пол не затмевали полуденный солнечный свет, который освещал даже самые темные уголки комнаты. Я тихонько подошла к окну и попыталась сложить воедино все то, что узнала вчера вечером. Мне не оставили другого выбора, как рассказать все, что произошло со мной в городе.

Жители дома собрались в гостиной и внимательно слушали мой рассказ. Все кроме Чаннинга. Его раздражало каждое слово, которое слетало с моих губ. Я уверенная была, что причина скрывалась в кошачьей сущности. Она абсолютно не нравилась его волчьей породе. Чаннинг все время перебивал и задавал вопросы, а периодами даже рычал.

– Чанни, будь хорошим мальчиком и погрызи косточку на пороге. Не мешай взрослым разговаривать, – раздраженно обратилась я к их вожаку, когда он очередной раз вмешался в мой рассказ. Все уставились на Чаннинга, потом на меня и опять на него. Они смотрели так, словно сейчас на их глазах случиться что-то страшное и ставки были не в мою пользу.

– Разве я похож на шавку? – спросил Чаннинг ледяным тоном, от которого кровь стыла в жилах. Я была человеком, который редко отступал перед лицом опасности. Всему виной невероятная способность влезать в неприятности и непреодолимое упрямство их решать. Но сейчас мне невольно пришлось сделать шаг назад, поскольку на этом Чаннинг не остановился и продолжил:

– Я волк. Запомни это раз и навсегда. Ты на моей территории, так что советую спрятать свои коготки, иначе тебе представиться возможность узнать, что делают волки с пушистыми зверушками, вроде тебя.

– Не стоит так оскорблять благородных хищников. Они не убивают ради забавы или потому что им не нравиться чей-то запах, – крикнула я ему вслед, как только спина Чаннинга скрылась за дверью гостиной. Он просто ушел.

– Злая дворняжка – вот кто ты. С напрочь отсутствующим чувством юмора, – слетели слова с моих уст, до того, как взгляд задержался на миссис Помсли. Старушка утопала в кресле возле камина. Она была слепа, но ее глаза словно пронизывали насквозь. Дрожь пробежала по телу, и я отвела взгляд, при этом спросив:

– Как вы его только терпите?

– Кейт, не стоит так быстро судить ни человека, ни злого волка, который повстречался на твоем пути, – произнес Гавен, разглядывая стакан с виски в своей руке. – За звериным оскалом может скрываться добрейшая душа, которая на все готова ради того, чтобы помочь своим близким. В то время, как маска человечности иногда скрывает редкую сволочь, пришедшую в лес лишь ради развлечения.

– Только не надо нравоучений, – холодно ответила я. – И кто же из них тогда Чаннинг?

– Это тебе предстоит узнать самой, если конечно он позволит это сделать.

– Ты наверно хотел сказать, если мне будет до этого дело. Поскольку я собираюсь уйти отсюда, как только представиться возможность.

На мои последние слова никто не обратил внимания. Я не стала к ним возвращаться, так как наш разговор перешел в более спокойное русло, и мне многое удалось выяснить. За чашечкой чудесного чая новые знакомые рассказали, что людей в городе похищают практически каждый день. Причина им была неизвестна, но самое странное, что после исчезновения пропадали все воспоминания о них.

– Как такое возможно? – спросила я. – Миори похитили, но память о ней не стерлась из моей головы.

– Миссис Помсли тоже ее помнит, как и Чаннинг, – ответил Бернон, даже не пытаясь скрыть свою неприязнь ко мне.

– Теперь вас трое, – подытожил Гавен. – Это еще одна причина, по которой мы не можем тебя отпустить.

– Дай догадаюсь. Вы думаете, что я как-то связана с исчезновениями? – спросила я.

– В точку, – ответил Гавен, – и нам нужно время, чтобы в этом разобраться.

На этой печальной ноте наш вчерашний разговор закончился. Меня радовало только то, что за ночь мои раны каким-то чудом затянулись. Демон не оставил на теле живого места, но старушка смогла с легкостью собрать меня по частям. Я была ей за это очень благодарна, хоть и тщательно скрывала свою искренность чувств. Еще два дня назад моя жизнь могла прерваться на окраине дороги. В тот момент даже в голову не могло прийти, что вскоре я буду любоваться прекрасным видом из окна в чудесной светлой комнате.

– Я справлюсь. Всегда справлялась, – тихонько произнесла я, наблюдая, как лучики солнца пробивались сквозь могучие ветви дуба, на которых уже зарождалась новая жизнь. – Весна всегда приходила ко мне не одна. Она приводила с собой безумный поворот в судьбе, который редко хорошо заканчивался.

От раздумий меня отвлек уже знакомый голос, который доносился со стороны холла. Слова Чаннинга звучали обеспокоено, но почему-то даже его прерывистый тон нежно ласкал мой слух. «Как же я раньше не замечала, какой у него глубокий и чувственный голос?» – подумала я и моих губ коснулась легкая улыбка. Поймав себя на мысли, что веду себя как глупая девчонка, я тут же мотнула головой и отвернулась от окна.

Скорее всего, виной всему были сильные переживания и полученные раны. По крайней мере, я так думала и попыталась выкинуть глупые мысли о Чаннинге из головы. Метью даже не шелохнулся, когда дверь тихонько скрипнула и тень коридора скрыла мое лицо. Пространство вокруг было мрачным и немного тесным. Всего три двери отделяли меня от центральной лестницы холла. Не прошло и пары минут, как я подкралась к ней совершенно бесшумным шагом и выглянула из-за угла. Чаннинг и мужчина с пепельными волосами стояли у самого подножья лестницы, имея при этом весьма нерадостный вид.

– …Они утром окружили девушку магическим барьером, и когда я на рассвете пришел на холм, то никак не смог через него пробиться, – расстроено произнес Чаннинг, потирая переносицу двумя пальцами.

– Очень жаль бедняжку. Наверно они догадались, что их эксперименты пропадают не просто так, – сухо ответил ему Гавен. Он пытался сделать вид, что его искренне интересовало благополучие какой-то незнакомки.

– В кого же она превратилась? – спросил умник.

– В молоденькое деревце с самыми белоснежными цветами, которые мне только доводилось видеть, – ответил Чаннинг, убирая руку от своего лица, и неожиданно принюхался, но было уже поздно. Я сломя голову неслась вниз по лестнице и с невероятной силой врезалась в него, отчаянно схватив за ворот рубахи.

– Эвкалипт?! Дерево, которым стала девушка – это был Эвкалипт? Ответь мне? – кричала я, царапая когтями его грудь, но, похоже, сейчас Чаннинга это мало волновало. Его строгий взгляд пронизывал меня насквозь, а волчий запах обжигал ноздри. Вся кошачья сущность взбунтовалась против такой близости с волком, но сейчас мне было все равно. На этот раз я не собиралась позволять ему так просто от меня отделаться. Ответы были нужны немедленно, и я не собиралась отпускать Чаннинга, пока их не получу.

– Отпусти меня, безумная женщина. Что ты здесь делаешь? Где Метью? – ответил он, хватая мои руки. В ответ я еще сильнее впилась в его грудь когтями.

– С Метью все в порядке. Он мирно спит там, где его и оставили. Отвечай же на мой вопрос. Хотя ты прав, откуда тебе знать название растений, – иронично ответила я и убрала свои руки с мужской груди. На ней остались кровавые следы, которых тот даже не заметил.

– Ты очень удивишься, когда узнаешь, чем я занимался, как только попал к Маргарет. Ей нужен был помощник, и она не стеснялась использовать меня, – ответил Чаннинг совершенно спокойным тоном, что на него было не похоже.

– Неужели ты ей это позволил? – спросила я, на секунду забывая о причине разговора. Мой удивленный взгляд задержался на его растерянном и уставшем лице, когда он продолжил:

– Думаешь, у меня был выбор? Она посылала меня почти каждый день на холм принести ей шалфей, шафран и бог знает что еще. При этом когда я возвращался, кричала словно выжившая из ума старуха: «Это же совсем не то. Ты отравить нас хочешь?»

Уголки моих губ невольно дрогнули и изогнулись в улыбке. Взъерошенные волосы Чаннинга и задумчивый взгляд заставили ненадолго позабыть обо всем, что произошло с нами ранее и посмотреть на него совершенно другими глазами. В голове промелькнула мысль, что при других обстоятельствах мы могли бы подружиться. Но это длилось всего мгновение, поскольку уже через секунду передо мной стоял все тот, же Чаннинг с еще более озлобленным выражением лица. Когда он открыл рот, я совсем усомнилась в его адекватности, так как человек просто не может так кардинально меняться за такой короткий промежуток времени.

– Тебе нужен был ответ? Хорошо. Это – был Эвкалипт, а теперь будь добра отправляйся в свою комнату, пока я … Что с тобой? – послышался обеспокоенный голос Чанннинга.

Последний вопрос я уже не слышала. В глазах потемнело. Стало тяжело дышать. Хватаясь за перила лестницы, я старалась успокоить вихрь воспоминаний сегодняшнего кошмара у меня в голове. Гавен и Чаннинг бросились на помощь. Я видела их обеспокоенные лица, но не могла сказать ни единого слова. В моей голове вертелись сотни мыслей, но все, что в тот момент сорвалось с языка – это имя. Имя той девушки, которую я не смогла спасти.

– Миори.

– Так это та самая девушка? – удивленно спросил Гавен. – Но откуда тебе известно в кого, а вернее во что она превратилась?

– Можете мне не верить, но я своими глазами видела, как проводился обряд превращения, – произнесла я не живым голосом.

Наконец, комната перестала кружиться и приобрела привычный вид.

– Что ты несешь? Это случилось сегодня ночью. Я лично следил за тобой и знаю, что в это время ты спала в комнате наверху, – холодно произнес Чаннинг. Его слова полностью вернули меня к реальности.

– Черт возьми, мало того что ты чокнутый, так еще и извращенец. Перечень твоих талантов пополняется с каждым днем. Надеюсь, ты все успел рассмотреть, потому что больше у тебя никогда не представится такой возможности», – произнесла я с полной уверенностью в своей правоте.

– Не стоит меня настолько недооценивать, Кейт, – ответил Чаннинг.

В его глазах мелькнула искра и тут же исчезла. Я понятия не имела, что это значит, но то, что он первый раз назвал мое имя, да еще и таким тоном, не сулило ничего хорошего.

– Кстати об этом, – начал было Гавен, как я его тут же прервала:

– Если ты тоже хочешь похвастаться своими особенностями мужского шарма, то не стоит себя утруждать, иначе вы оба…

– Подожди, – остановил меня он, рассержено насупив брови. – Я хотел всего лишь еще раз глянуть на тот символ, что у тебя на спине.

– Еще раз? – на этот раз удивленно спросила не только я, но и Чаннинг.

– Долгая история, – попытался успокоить нас Гавен. Его стремление не оправдало себя, но он все равно любезно попросил меня показать символ.

Я немного помедлила и не найдя в этом ничего плохого расстегнула три верхних пуговицы рубашки, обнажив плечо вместе с небольшой частью спины. Чаннинг своим видом не выражал ничего кроме абсолютного спокойствия, но от меня не осталось незамеченным то, как под рубахой напряглись его мышцы. Кошачий слух сразу уловил, как его сердце отбивало безумный ритм. Такая реакция на мою оголенную спину показалась очень странной, и я рефлекторно накинула рубашку обратно.

– Этот знак я видел на холме, возле города. Он изображен почти на всех больших камнях, – произнес Чаннинг тихим и немного хриплым голосом. Как только он откашлялся, в его взгляде остался только гнев, и направлен он был на меня.

– Так ты с ними? Отвечай же? – воскликнул Чаннинг и схватил меня за плечи, крепко сжав их.

Я удивленно уставилась на него, пытаясь застегнуть третью сверху пуговицу на рубашке. Невидимый разряд ударил в том месте, где наши тела соприкоснулись. Похоже, Чаннинг почувствовал то же самое, поскольку быстро отдернул руки, не сводя с меня своих удивленных глаз.

– Кажется, я вспомнил, где еще видел его раньше, – отвлек нас Гавен, не обращая никакого внимания на то, что произошло между мной и Чаннингом. – Про камни на холме я не знаю, но видел такой символ в письменах, в которых говорилось о древнем лабиринте смерти. Это место проходили все смертные прежде, чем покинуть мир живых. В нем решалась дальнейшая судьба бессмертной сущности человека. Ходили поверья, что люди часто исчезали в его темных коридор и теряли свою душу, так и не пройдя его до конца.

– Ближе к делу Гавен. Какое это имеет отношение к символу на спине Кейт? – спросил Чаннинг, теряя терпение.

– Так вот, к чему я и веду. Этот смертельный лабиринт, откуда живым никто не выбирался, как раз изображен на ее очаровательной спинке, – холодно произнес Гавен. Они с Чаннингом резко уставились на меня, заставляя попятиться.

– Неужели я действительно связанна со всеми событиями, которые происходят в городе? – слова слетели с губ, пересохших от ужаса.

– Ну, зачем так драматизировать, моя дорогая? – спокойно спросила миссис Помсли, которая неожиданно появилась за нашими спинами. Никто даже не заметил, как она вошла в холл, и искренне удивились ее осведомленности о сути нашего разговора.

– Когда вы успели вернуться? – удивленно спросил Чаннинг. Для него появление Маргарет было тоже сюрпризом.

– Я никуда не уходила, Чаннинг, и все прекрасно слышала. Кажется, сегодня чутье совсем тебя подводит. Надо будет заварить синюху лазоревую. Лучше сразу лошадиную дозу для крепкого сна и чтобы безумные старушки не мерещились, – раздраженно произнесла миссис Помсли, подперев бока руками.

От ее слов Чаннингу стало не по себе. Похоже, что он ее действительно боялся. Это было очень странно, как и все что происходило в Гластонгейте. История, которую поведала старушка, оказалась еще более пугающей.

От нее я узнала, что перед нынешним королем Савалоном Билатлейн, Астерией правил его старший брат Таурен и магия друидов жила на наших землях. Они поклонялись матушке Природе и от нее черпали свои загадочные умения. Друиды были философами и пророками, магами и целителями, могущественными обладателями тайного знания. К ним прислушивался сам король. Особенно чтили тех, кто мог видеть будущее, назвали их – Сивиллы. Они редко приходили в наш мир, но после рождения сразу получали метку лабиринта смерти, так как именно они являлись его хранителем. Сам же лабиринт у друидов считался не плохим и не хорошим. Человек имел право выйти из него живым и невредимым, но уже не таким каким был прежде. Поскольку именно в центре лабиринта происходила смерть и новое рождение.

– Так вы хотите сказать, что я Сивилла и могу теперь менять будущее? – удивленно подытожила я, уставившись на Маргарет.

– Похоже на то, дитя мое, но не все будущее необходимо менять и не все пророчества можно рассказывать. Нельзя, возомнив себя богом, пытаться исправить судьбы других. В этом есть и дар, и проклятье Сивилл, – ответила старушка.

– Такое чувство, что вам известно это не понаслышке, – ответила я. Миссис Помсли промолчала, чем сильнее подогрела мой интерес.

– Надо выпить, – резко произнес Чаннинг и потянул Гавена в гостиную. Я хотела еще кое-что спросить у миссис Помсли, но не успела, так как в холле появился Метью. Он возник словно из воздуха и начал быстро тараторить о том, что я сбежала и он в этом совсем не виноват. Старушка Маргарет одарила мальчишку строгим взглядом и направилась на кухню.

– Как тебе удалось пройти мимо меня? – спросил он, как только заметил, как я за ним наблюдаю.

– Это было не сложно. Ты спал как хорек, – ответила я ему, не сумев отказать себе в удовольствии поддернуть мальчишку. Ответом стал лишь весьма красноречивый румянец на юном лице и невинный вопрос:

– Я что-то пропустил?

– Даже не знаю, что тебе на это ответить, – сказала я. Мне тяжело было признать правду, которую рассказала миссис Помсли. То, что происходило в городе, было напрямую связано со мной. Признать это – все равно что обвинить себя в убийстве Миори и еще большого количества людей. Я не знала их, но от этого легче не становилось. А что, если похитители много лет искали именно меня? Мысль была нереальной и в то же время самой пугающей.