Читать книгу Ментор черного паука - Нина Малкина - Страница 5

На такой большой пристани, как Нуотолинис, стояло не менее десятка крупных кораблей и ещё столько же малых парусников. В глаза бросались пара боевых галеонов, заслонявших своими огромными парусами вечерний свет. Пузатые пушки по обеим сторонам палуб важно темнели начищенными дулами, бордовые стяги с Иверийскими коронами реяли на фоне закатного неба. Но большинство кораблей были торговыми шхунами, принадлежащими конкретным торговцам или целым гильдиям, с самым разными флагами и названиями на своих бортах. Попадались и длинные пассажирские корабли с голубыми парусами транспортной компании Квертинда. Они прижимались к береговой линии, загруженные товарами и людьми, снующими по деревянным трапам и пирсам.

Первый день длинной осени выдался по-летнему тёплыми, даже жаркими. Сегодня начинался отчёт календаря королевства, что насчитывал ровно четыреста двенадцать дней вплоть до следующей мистической ночи. Привычная жизнь квертиндцев не менялась, но было в начале нового краснолунного периода что-то волшебное. Вместе с первыми падающими листьями в солёном морском воздухе кружилось обещание новой жизни и новых надежд. Во всяком случае, именно так пах для меня первый день Красной Луны двести девятого года.

Рудвики на пристани лениво ворочали мелкие тюки, бочки и ящики, но всё больше отдыхали в тени парусов. Моряки и торговцы громко спорили, позвякивая монетными мешочками и потряхивая кулаками. Крепкая ругань перемешивалась с прощальными всхлипами и радостными возгласами. Маленькая чумазая девчушка прыгала по доскам пристани и громко голосила, пытаясь продать нанизанные рябиновые бусы морякам и торопливым прохожим.

Я сидела на ещё тёплом после дневного солнца каменном парапете и дожёвывала ароматную ватрушку. Сдобу я купила с булочного лотка, когда возвращалась из местного консульства. Ещё я успела приобрести небольшой кусок пергамента, который капитан транспортного корабля назвал “билет”. Эта бумага, хоть и изрядно уменьшила мои запасы лирн, давала мне право на койку в каюте судна до Кроуница. Судно называлось “Фаворит Вейна”. Вейн был богом ветра и свободы, поэтому название транспортного корабля под голубыми парусами должно было внушать пассажирам трепет. Мне же оно внушало трепет по другой причине – это будет моё первое большое путешествие, которое в итоге приведёт меня в Кроуницкую Королевскую Академию. Именно там мне предстояло стать обученным магом.

Я наблюдала, как пассажиры по очереди поднимают по тонкой доске свою поклажу на борт судна. Ветер трепал паруса, подхватывал слегка пожелтевшие листья, кружил их над влажной от брызг пристанью и уносил в море. Я раскрошила остатки сдобы и выкинула голодным чайкам. Птицы окружили меня, ожидая продолжения внезапного ужина, но я только рассмеялась в ответ на их крякающие требования.

Вдруг мой слух уловил знакомых звук приближающего дилижанса. Чух-чух. Здесь не проходило транспортных путей, вокзал был далеко, поэтому я обернулась. На пристань действительно выехал дилижанс, привлекая всеобщее внимание. Паровая карета плюнула паром из витой трубы, сделала круг вдоль берега и остановилась прямо возле пирса. Совершенно новенький, идеально белый и украшенный металлическими цветами транспорт казался настоящим творением магов искусства. Возможно, таковым он и являлся. Окна изнутри были завешаны кружевной тканью, так что разглядеть пассажиров не представлялось возможным.

Долго оставаться в неведении мне не пришлось: из дилижанса вынырнула тонкая дамская ладошка. Извозчик проворно спрыгнул и подал руку. Вслед за тонкой ладошкой показалась и хозяйка – высокая прямая женщина в красивом платье и аккуратно уложенными волосами. Она равнодушно окинула взглядом пристань и поправила одежду. На шее женщины резко выделялась серебристая татуировка в виде лилии. Даже массивное ожерелье не могло отвлечь взгляд от этого рисунка. Дама обернулась к дилижансу и поманила свою спутницу, которая тоже уже показалась на берегу. Это была молодая девушка с пухлыми щёчками, в дорожном платье цвета кондитерского крема и мелкими пружинками пшеничных волос у личика. У неё была прекрасная фигура, затянутая в корсет и точно такая же серебристая татуировка на тонкой шейке, как у её матери. Они были очень похожи.

Леди чинно прошествовали по берегу, немного пошатываясь на песке, простучали каблучками по мокрым доскам длинного пирса, и взошли на корабль. Тот самый, на котором собиралась путешествовать и я. Следом засеменили пара рудвиков, перетаскивая из цветущего металлом дилижанса десятки круглых и квадратных коробок. Капитан “Фаворита Вейна” отвесил неуклюжий приветственный поклон двум серебристым лилиям и начал поторапливать остальных пассажиров, заставших с открытыми ртами. Я тоже закрыла свой рот, спрыгнула с тёплой ограды, разгоняя громких птиц, и направилась к трапу.

Едва я успела подняться по сколоченной деревянной лестнице, как бортовая дверца за мной захлопнулись. Капитан отдал последние распоряжения и “Фаворит Вейна” тронулся с места под дружный “ах”. Пассажиры заулыбались друг другу, прильнули к ограждениям и начали махать тем, кто остался на берегу. Я с удовольствием присоединилась, поддавшись общей радости. Меня никто не провожал, я не знала ни одного человека по ту сторону борта, но громко хохотала и выкрикивала “До свидания!”, прощаясь с родным мне краем. Люди на берегу хлопали в ладоши и кидали нам вслед ниточки рябиновых бус и мелкие листья на удачу. Вернусь ли я когда-нибудь? Ответа я не знала. Так же, как и не знала, что ждёт меня впереди.

Нуотолинис удалялся сначала быстро, а потом всё медленнее, позволяя нам насладиться видом прибрежного города. Чайки кружили над шпилями мачт, горланя свои противные песни. Низкие домики утопали в тронутой осенью зелени, загорались редкими огоньками окон. Отсюда ещё различалось высокое здание отделения консульства, остальные же в темноте вечерних сумерек уже казались просто размытыми светлыми пятнами. За густой растительностью береговой линии возвышались бурые отвесы скал хребта Галиофских утёсов, покрытые точками деревьев.

Весёлый переполох прощания схлынул, и пассажиры отошли от кормы, разбрелись по своим каютам и палубе. Я же всё ещё всматривалась в удаляющий маленький город, но теперь уже одна. Грусть растворилась в моём приподнятом настроении, как клякса на мокром листе пергамента. Тоскливое чувство овладело мной, напоминая о том, насколько я одинока. В мире не было больше ни одного человека, которому бы была небезразлична Юна Горст. В Фарелби у меня был дом и добрые соседи, а в северном Кроунице меня ждала пугающая неизвестность и безразличный холод. Лирн на обратную дорогу у меня уже не хватало, так что последний шанс вернуться был прямо сейчас. Спрыгнуть с корабля, вплавь добраться до Нуотолиниса, а там вечерним дилижансом отправиться в Фарелби, в уютный покой своего маленького озера. Я покрепче сжала борт корабля, удерживая саму себя на этом судне. Назад пути не было.

– Здравствуйте, – звонкий голосок выдернул меня из моих мыслей.

Та самая молодая девушка с цветочной татуировкой подошла и взялась за край борта рядом со мной. Я покосилась на неё с подозрением.

– Вы путешествуете одна? – девушка одарила меня дружелюбной улыбкой.

Мелкие брызги долетали до нас из-под кормы корабля, и юная леди сморщила носик, что сделало её ещё более очаровательной.

– Я еду в Кроуницкую Королевскую Академию, – опасливо пояснила я. – Хочу стать студенткой.

– Надо же! – обрадовалась девушка. – Я тоже еду именно туда! Меня зовут леди Сирена Эстель. Мой отец – Эдмонд Эстель, он владеет этими торговыми кораблями.

Она небрежно махнула в сторону исчезающих на горизонте парусов и протянула руку для знакомства. Тонкое кружево торчало из-под рукава её платья, почти полностью закрывая пальчики. В Фарелби мало знакомились, потому как все друг друга знали почти с рождения, поэтому навыком изящного рукопожатия я не владела. Но всё же отодвинула кружево и несильно пожала ладошку своей новой знакомой.

– Юна Горст, – представилась я. – Дочь рыбака из Фарелби.

– Ооо, – звучно протянула девушка. – Вы не подумайте, что я высокомерна! Моя семья отличается очень прогрессивными взглядами. Мы не судим людей по их происхождению и одежде.

До этого момента я никогда не думала о том, что на мне надето. Обычно одежда защищала меня от холода, плеска воды и хлёстких веток в лесах возле озера. Сейчас же я огляделась и поняла, что мой пыльный дорожный плащ из холщовой ткани действительно придавал мне весьма потрёпанный вид. А на фоне добротного, хорошо скроенного по фигуре платья Сирены Эстель, и вовсе выглядел лохмотьями.

– А по чему же тогда судите? – спросила я.

Сирена потупилась и смущённо хихикнула.

– Я не имела ввиду, что судим, – запнулась девушка. – Просто решила, что вы комплексуете по поводу своей бедности. Но, несмотря на это, мы с вами можем подружиться!

Я не очень поняла, пыталась ли леди меня оскорбить или поддержать, но решила поверить в её добрые намерения.

– На самом деле это здорово, – несмело предположила я. – Приобрести друга ещё до приезда в академию.

– И большое везение! – девушка легко захлопала в ладоши, подпрыгивая от волнения.

– А твоя мама таких же ммм… прогрессивных взгядов? Она не будет против нашей дружбы? – я кивнула в сторону идущей к нам женщины.

Гордая леди неторопливо шагала по палубе в такт лёгкой качке. Я невольно залюбовалась роскошным платьем и блестящими в причёске волосами этой идеально правильной женщины. Даже стать её говорила о высоком происхождении: прямая осанка, плавная походка и вздёрнутый подбородок вселили в меня желание присесть в почтительном поклоне. Увы, кланяться я не умела и сейчас очень жалела об этом. Взрослая серебристая лилия настойчиво и неприятно сверлила меня взглядом. Выглядела она обеспокоенно.

– Дамна? – обернулась Сирена и снова сморщила носик. – Она мне не мама! Дамна – мой ментор. Разве ты не заметила знаки соединения?

– Ты про ваши лилии? – предположила я.

– Ну да, – она указала на татуировку у себя на шеё и охотно пояснила. – Они означают, что мы связаны родовым заклятием. Их нельзя вывести или замаскировать иллюзией. Появились после ритуала кровавой магии и сделали меня зависимой, безвольной пленницей!

Девушка закатила глаза, когда её взрослая спутница приблизилась и недовольно покачала головой на заявление о пленнице.

– Это очень древняя и могущественная магия, – вступила в беседу женщина. – И очень большая ответственность!

Речь её была чёткой и такой же ровной, как и она сама. Сирена фыркнула. Кажется, девушка была недовольна появлением своего ментора.

– Родители Сирены оказали мне большую честь, попросив ставь ментором их ребёнка. Мы с её матерью были лучшими подругами ещё с Мелироанской академии благородных дев. Теперь я оберегаю её дочь, наставляю её, учу всем тонкостям жизненных перипетий, а иногда и манерам поведения, – Дамна строго сверкнула глазами в сторону Сирены. – Все важные решения по её будущему принимаю я. Даже ответственность перед консульством за её проступки лежит на мне.

– Занудство, – сморщила носик девушка.

– Да нет, на самом деле это и правда очень интересно, – заметила я. – А как вы стали ментором?

Я и предположить не могла, что их татуировки – магические, поэтому охотно слушала пояснения женщины. Взгляд Дамны немного потеплел, и она слегка склонила голову набок.

– Обряд принятия менторства достаточно опасный. В основном из-за того, что требует кровавой стихии магии. Не каждая магическая память способна выдержать присоединение такой способности и пройти обряд. Некоторые, увы, просто погибают после начала ритуала. Я практически неделю лежала без сознания. Но, в итоге, всё-таки справилась, – с гордостью поведала леди и протянула руку. – Кстати, мы не представлены. Дамна лин де Торн.

– Юна Горст, – я так же пожала руку женщине, как и недавно её ученице. – Хорошо, что вы справились. Наверняка, этот обряд – тайна, вроде тайны магии затворения фамильного пергамента?

– Вообще-то такой тайны не существует, – удивилась Дамна. – Обычно фамильный пергамент запечатывают в любом месте и при его владельце. Нужен только представитель консульства, обладающий брошью и владеющий заклинанием затворения.

Я вспомнила Миночку, которая выгнала меня из кабинета, сославшись на тайну затворения. Вот значит, как. Такой тайны не существовало. Вряд ли моё присутствие бы что-то изменило, но мне стало очень обидно от того, что бордовая работница воспользовалась моей наивностью.

– А что касается обряда принятия менторства, – продолжила Дамна. – То это тоже никакая не тайна. Как только сердце маленького существа начинает биться, родители могут выбрать для него ментора, наложив заклятие родовой магии на любого человека.

– Мама говорит, что любой уважающий себя аристократ обязательно должен обеспечить своего ребёнка кровным наставником, – пояснила Сирена. – Мне выбрали ментора ещё до рождения. Но знак соединения появился у меня только в девять лет, когда мы прошли обряд. До этого я была свободным ребёнком!

– Ты и сейчас свободна, Сирена, – возразила женщина. – Даже представить себе не можешь, какие бывают суровые менторы. Иногда мне кажется, что я слишком мягка с тобой.

– Сейчас я просто хотела подружиться с Юной! – прошипела Сирена. – Этого нельзя сделать без присмотра?

– Прошу прощения, юные леди, что вмешалась в ваш разговор, но я должна проверять все новые знакомства своей мейлори, – Дамна строго сверкнула глазами в сторону своей ученицы. – Богатство вашего батюшки, леди Эстель, может привлечь к вам похитителей.

– Уж лучше похитители, чем надзиратель! – девушка резко отвернулась в сторону летящих из-под кормы брызг.

Она постукивала туфелькой по палубе, обиженно поджав губы. Лицо её заблестело от крохотных морских капелек.

– Что ж, – оценила обиду госпожа лин де Торн. – Надеюсь, дочь рыбака Юна Горст не причинит тебе вреда, иначе мне придётся её убить. Оставлю вас, юные люди.

Я удивлённо вытаращилась в спину уходящему ментору. Трудно было сказать наверняка, была ли это реальная угроза или просто странная для леди шутка, но спрашивать Дамну лин де Торн об этом было бы невежливо. Наверное, невежливо. В любом случае, если я и собиралась кому-то причинить вред, то точно не Сирене. Несмотря на капризный характер, девушка мне сразу понравилась.

– Тебе очень повезло, Юна, что ты путешествуешь одна! Никаких правил, никаких ограничений, свободна, как морской ветер, – девушка зажмурилась и шумно вдохнула воздух. – Что может быть прекраснее, когда ты вольна в решениях, и тебя не контролируют ни ментор, ни родители?

– Мои родители умерли, – я тоже вдохнула морской аромат вместе с солёными брызгами. – И, знаешь, это не так уж и прекрасно.

Кажется, за последнее время мне слишком часто приходилось это повторять. Сирена Эстель стушевалась, и улыбка пропала с её лица. Мелкие капли защекотали нос, и я чихнула.

– Прими мои соболезнования, – девушка смахнула капли со щёк. – Должно быть, ты ужасно себя чувствуешь.

– Ничего, я это уже пережила.

Я чихнула ещё раз, и мы обе молчаливо уставились за горизонт. Нуотолинис уже совсем скрылся за кромкой моря, и путь назад мне был точно отрезан. Сумерки сгущались всё сильнее, и вечер уже почти вступил в свои права. Внизу море бурлило, пенилось, с плеском вырывалось из-под кормы корабля, требовало внимания к себе. Если сейчас шагнуть в это неспокойное пространство, оно поглотит меня. Вода наполнит мой рот, нос, мои лёгкие, и я перестану дышать. Я умру и попаду в Сады Девейны, где увижу свою маму. Она будет ждать меня у маленького домика, такая же красивая и гордая, как Дамна лин де Торн. Из-за её спины мне помашет отец, выдыхая горький дым из своей трубки. И мы впервые будем все вместе, настоящей семьёй.

– Ты тоже обожаешь Иверийскую династию? – звучный восторженный голос Сирены снова оторвал меня от размышлений.

К сожалению, я всё ещё дышала. Моя попутчица показывала на часы, которые мне подарил Ганс Рилекс.

– Эм… – я запнулась, не уверенная в том, как же я всё-таки отношусь к Иверийской династии. – Не то, чтобы обожаю. Это – подарок от дорого мне человека.

– От твоего парня? – понимающе ухмыльнулась Сирена.

– Нет! – быстро выпалила я. – Совсем нет. От одного часового мастера. Он мне… ну, как ментор, только не ходит за мной хвостом.

– А вот я обожаю Иверийцев! – с жаром продолжила леди Эстель. – Особенно Лауну. Ну и Мелиру, само собой. Она была самой великой правительницей. В Нуотолинисе есть приют для бездомных детей, который она построила. Моя мама и Дамна жертвуют туда ежегодно очень много лирнов. Они рассказывали мне о Мелироане и его восхитительной академии. Там есть парк невероятных животных. Чудные зверушки гуляют в нём, как у себя дома. Можешь себе представить – во дворе мелироанской академии можно встретить полосатого коня из Таххарии-Хан или настоящего тигра. Говорят, там живёт даже самый настоящий единорог! Ты любишь животных?

– Если честно, никогда об этом не думала, – смущённо ответила я.

Было неловко признаваться, что животных до этого момента я любила преимущественно в охотничьем рагу. В наших лесах водились дикие кабаны, зайцы и белки. Иногда можно было встретить бурого медведя, который в рагу не годился, но и в любимчики точно не претендовал.

– Ох, может, однажды, мы попадём с тобой в Мелироанскую Академию Благородных Дев, как моя мама и Дамна. В качестве туристок, конечно, – не унималась Сирена. – Мелира основала эту академию вместе со своим мужем – веллапольским принцем Уиллрихом. Все Иверийские принцессы выходили замуж только за них! Ну, кроме Лауны. Я тоже мечтаю когда-нибудь выйти замуж за веллапольского принца, как несравненная Мелира!

Энтузиазма Сирены по этому поводу я точно не разделяла. Целительство, главное направление Мелироанской Академии, было от меня так же далеко, как и все эти танцы, манеры, живопись и музыка. Так что, Мелироанская Академия – пожалуй, последнее место, куда мне хотелось бы попасть. С другой стороны, замуж за пресловутого принца мне хотелось ещё меньше.

– А ты когда-нибудь видела этих веллапольских принцев? – уточнила я.

– Нет, но говорят, что они чудо, как хороши! Широкоплечи, темноволосы и зеленоглазы. В общем, такие же породистые, как их знаменитые гибридные животные, – леди Эстель заливисто рассмеялась, откинув голову.

Я тоже засмеялась, поддерживая шутку Сирены. Спиральки волос у её лица уже немного растрепал морской ветер, поэтому выглядела она уже не так аккуратно, как в тот момент, когда я её впервые увидела. Несколько свечей на борту, накрытые от ветра стеклянными колбами, отбрасывали причудливые тени на лицо этой жизнерадостной девушки. И даже в таком освещении она была очень красивой. Вокруг стало уже совсем темно, и море казалось густой однородной бездной, выталкивающей наш корабль из своих недр. “Фаворит Вейна” мерно покачивался на волнах. Звёзды, не мигая, висели над нами приметными далёкими крапинками. На фоне безоблачного ночного неба, едва освещённого тонким полукругом месяца, они казались особенно яркими.

– Какая красота, – пропела Сирена, вглядываясь в небо.

Я много раз смотрела на звёздную россыпь, наблюдала за звездопадами и прошлой ночью даже за Красной Луной. Это было то богатство, которым я владела с самого детства, будучи дочерью простого рыбака. Но было что-то особенное в том, чтобы смотреть на небо вместе с Сиреной. Это объединяло нас и делало сообщницами. Девушка, как будто прочитав мои мысли, пододвинула свою руку вдоль бортика к моей, и наши ладошки соприкоснулись. Я не привыкла, чтобы меня трогали без повода, поэтому немного смутилась, но руку одёргивать не стала. Так мы стояли, с поднятыми головами, в молчании, ощущая тонкую полоску тепла друг друга.

– Сирена Эстель, – сзади послышался низкий голос Дамны.

Сирена скривила носик. Я подметила, что это её привычная мимика. Мы обе обернулись. Тонкая фигура в светлом платье выделялась в темноте. Ментор серебристой лилии, моей новой подруги, ждала подопечную возле входа в каюты первого класса.

– Мне пора, – вздохнула девушка. – Если хочешь, мы можем вместе провести завтра весь день!

– По-моему, это – отличная идея, – согласилась я. – Встретимся здесь же?

– Прямо с раннего утра! – леди Эстель просияла.

Девушка весело кивнула мне и, развернувшись на каблуках, бодро зашагала в сторону своей наставницы. Я проследила, как маленькая фигурка скрывается в помещениях корабля. Какое-то время я ещё стояла, оперевшись о борт транспортного судна, и размышляла о том, как прошёл мой первый день вдали от дома. Но организм начал требовать своё, и когда я уже клевала носом, всё-таки отправилась на поиски своего спального места, где мне предстояло провести свою первую ночь вне Фарелби.

***

Пробуждение мне не понравилось. Я лежала на узкой спальной полке, приколоченной к одной из стен общей каюты. Из постели у меня была только подушка, набитая соломой и потёртый клетчатый плед. Но спала я крепко, ни разу не проснувшись за ночь. Даже храп пассажиров не тревожил мой сон. Сейчас же его резко пытались нарушить, чему я активно противилась, повыше натягивая покрывало на голову.

– Юна Горст, – звонкий голосок требовательно ворвался в моё сонное сознание. – Я жду тебя на палубе уже битый час! Ты забыла о наших планах?!

Я опустила плед и открыла один глаз. Сирена Эстель стояла надо мной, уперев кулачки в боки. Выглядела она непростительно бодрой. Пассажиры с соседних полок угрюмо и неприязненно поглядывали на юную серебристую лилию в соломенной шляпке. Один подозрительный тип ехидно скалился в нашу сторону.

– Как ты сюда попала? – я села, неохотно откидывая плед.

– Пролетела на розовом слоне мимо многочисленной охраны, ваше величество, – съехидничала возмущённая Сирена. – Уже почти полдень, а ты до сих пор дрыхнешь!

– Меня укачало на волнах, – попыталась оправдаться я.

“Фаворит Вейна” и правда слабо покачивало. Я потёрла глаза и убрала от лица пару разлохмаченных прядей. Леди Эстель в своём изящном полосатом наряде резко выделялась на общем фоне простых одежд, грубо сколоченных ящиков, мешков и трюмных балок. Серебристая лилия сдержанно мерцала на её шее, словно магический символ. Впрочем, таковым она и являлась. Владелица же символа смотрелась украшением, хрупкой фарфоровой куклой в старом и грязном трюме. Обитатели трюма рассматривали её уже откровенно, чуть ли не раздирая острыми взглядами на лоскуты.

– Я могу помочь тебе с причёской, – предложила Сирена, оценивая мой внешний вид.

– Не нужно, – отказалась я.

Я привычно распутала волосы, наспех причесала пряди руками и снова заплела в косы. Расчёску я, конечно же, забыла дома. Опыта путешествий у меня совсем не было. Я подхватила плащ, поглубже затолкала поклажу под свою полку. Сирена тем временем лучезарно улыбалась всей общей каюте и махала ручкой. Настойчивое и враждебное внимание простолюдинов её совсем не смущало. Некоторые даже улыбнулись в ответ, поддавшись очарованию девушки. Провожали нас уже довольно тепло, и я удивилась, как легко моя новая подруга умеет завоевывать расположение. Люди быстро проникались к ней, несмотря на довольно беспечный нрав девушки. Пара любопытных взглядов досталось и мне, но, к счастью, интерес в них быстро угас.

Палуба встретила нас солнечной погодой и лёгкой качкой. “Фаворит Вейна” летел вперёд на большой скорости, рассекая волны и оставляя сзади широкую пенистую полосу. Свежий ветер настойчиво пытался растрепать волосы, охватывал нас ласковыми воздушными объятиями. Вместо боевых пушек по бортам корабля белели килями спасательные лодочки, моряки в голубых фуражках начищали швабрами и без того чистые доски настила. Сам капитан поднёс нам пару напитков, коротко кланяясь.

– Спасибо, – я неуверенно приняла угощение и принюхалась.

– Прекрасный день для морской прогулки! – Сирена глотнула из прозрачного стакана, даже не удостоив взглядом капитана. – Я чувствую, что лечу навстречу большим переменам в своей жизни. Нуотолинис всегда был слишком мал для меня. Мой потенциал требует чего-то нового, по-настоящему великого! Понимаешь?

– Пока не очень, – честно призналась я.

Напиток оказался вишнёвым с плавающей на дне ягодкой. Я в три глотка осушила стакан и наклонила его, пытаясь достать прилипшую ко дну вишню. Моего понимания собеседнице не требовалось.

– Меня ждёт великое будущее, – девушка резко раскрыла кружевной зонтик, и я подпрыгнула от неожиданности. – И тебя, конечно, тоже. Нас обеих ждёт. Перед нами открыты новые дороги и пути, они все принадлежат нам! Подумать только, сколько приключений впереди! Мы непременно должны все их пережить. Непременно, слышишь?

Ягодка никак не хотела поддаваться, и я нырнула в стакан пальцами, поддевая непокорный плод. К счастью, подруга не торопила меня с ответом, увлечённая морской прогулкой. Навстречу нам прогуливалась леди с двумя длинноухими собаками на поводках. Она слегка присела в реверансе при виде Сирены, на меня же глянула недоумённо. Я стыдливо проглотила ягоду и спрятала испачканные пальцы за спину.

– У меня уже есть кое-какие планы на будущее, – буркнула я, выплёвывая косточку за борт.

Женщина с собаками брезгливо отвернулась и спросила Сирену, нравится ли ей погода и путешествие, называя девушку “сиятельством”. Пока хозяйка вела почтительную беседу с юной леди Эстель, один из пёсиков обнюхивал меня, виляя хвостом. Хоть кому-то я пришлась по нраву. Я потрепала собаку за ухом, удивившись гладкой и пушистой шерсти.

– Надеюсь, ты не собираешься стать свиром? – девушка уже попрощалась со своей надменной собеседницей и повернулась ко мне. – Это ужасно скучно. Пойми, чтобы добиться настоящего успеха нужно быть амбициозной! Ставить высокие цели.

Кто такие свиры я не знала, но уточнять постеснялась. И вообще среди нарядных леди чувствовала себя крайне неуютно, поэтому выдавать свою необразованность вовсе не хотелось. Мы шли под крепкими тросами, натянутыми с высокой палубы к леерам. Паруса раздувались над нашими головами, почти сливаясь цветом с чистым лазурным небом. По пути нам попались отдыхающие пассажиры, развалившиеся в деревянных креслах. Перевёрнутые бочки между ними служили столиками для закусок и угощений. Я облизнулась при виде еды.

В одном из кресел сидела Дамна лин де Торн. Женщина откинулась на спинку, грациозно расположившись на жёсткой корабельной мебели. Она читала маленькую книгу в пёстрой обложке и прихлёбывала напиток. По виду – не вишнёвый. Сирена плюхнулась рядом, вытягивая ножки в атласных туфлях. Я немного потопталась в неуверенности, но всё же пристроилась на соседнем кресле, обдумывая, уместно ли тут моё пребывание. Тихо поздоровалась.

– Что вы читаете? – попыталась я поддержать беседу с ментором серебристой лилии.

– Это дамский роман, – охотно ответила Дамна. – С очень интересными героями. В моё время молодые леди любили богатых принцев благородного происхождения с идеальными манерами. Сейчас же любовные книги сплошь заполнены жестокими ублюдками со склонностями к насилию. Просто удивительно, как быстро меняются пристрастия в романтических делах!

Я склонила голову, чтобы прочитать название книги, но оно пряталось под пальцами Дамны. На обложке юную блондинку с цветущим растением на спине обнимал вооружённый мужчина. Несмотря на то, что он был нарисованным, я немного поёжилась от его цепкого взгляда.

– Это Лауна Иверийская ввела моду, – зевнула Сирена, прикрывшись ручкой. – Она вышла замуж за Мирасполя. Великий кровавый маг, военный экзарх, наставник нашего Кирмоса лин де Блайта – как в такого не влюбиться? Хотя сам веллапольский князь Ивор предлагал нашей королеве руку и сердце.

Судя по всему, Сирена разделяла современные вкусы молодых леди.

– Ивор был некрасив и страдал подагрой, – не отрываясь от романа, пояснила госпожа лин де Торн. – Но Лауна была обязана выйти за него замуж. Такова была традиция Квертинда и долг всех Иверийцев со времён Галиофского завоевания. Возможно, её судьба сложилась бы по-другому.

– Но она любила Мирасполя! – с жаром возразила Сирена.

– Долг превыше любви, – буднично отозвалась ментор, переворачивая страницу. – Тем более, если речь идёт о королеве.

– Сирена, кто такой экзарх? – шепнула я подруге.

– Главный стязатель, – девушка подхватила засахаренный кусочек груши и отправила в рот. – Карающий представитель Квертинда.

Я слышала о подобном, но никогда сама с ними не сталкивалась. В Фарелби карающим представителем был староста и его тучная супруга. У нас и преступлений то, в общем-то, не было. Если не считать мелких склок в таверне и дележа территорий между излишне жадными соседями. Я немного подумала и тоже ловко закинула сладкую дольку, подражая юной леди Эстель. Солнце отражалось от бесконечной морской глади. Хоть свежий ветер обдувал нас, мои щёки всё же начали гореть.

– Ты не знаешь, кто у нас сейчас экзарх? – уточнила Дамна.

Она оторвалась от книги и посмотрела на меня удивлённо. Кажется, ничего не могло скрыться от слуха этой женщины.

– Кирмос лин де Блайт? – предположила я, увлекшись фруктами.

Десерт был сладким, но оставлял лёгкое кислое послевкусие. Я отправляла в рот один кусочек за другим, набивая щёки, и с удовольствием слизывала с пальцев подтаявший сахар.

– Живёшь в прошлом десятилетии! – усмехнулась госпожа лин де Торн. – Нет, уже не он. Вам бы не помешало элементарное образование, юная леди Горст! И воспитание.

– Не помешало бы, – я со вздохом отодвинула от себя тарелку со сладостями и в последний раз облизала пальцы.

– Отстань от неё, она за образованием и едет, – вмешалась Сирена. – О, ты надела свой “Иштар”?

Под серебристой лилией, в ямочке между ключицами Дамны покачивался в такт волнам огромный жёлтый камень. В тени широкой шляпы он почти не играл гранями, поэтому я не сразу его заметила. Судя по размерам, он стоил целое состояние.

– Очень красивое украшение, – вежливо похвалила я. – Только название очень странное.

Мне очень хотелось завоевать расположение женщины.

– Это фамильная драгоценность семьи лин де Торн, – Дамна повертела камень в пальцах, демонстрируя. – У каждого древнего аристократического рода Квертинда есть свой драгоценный камень, передающийся из поколения в поколение. Зачастую вместе с тайной легендой. Такие украшения всегда ведут за собой мистический шлейф, иногда вполне кровавый. Порой эти камни меняют оправу, но имя – никогда. Когда-нибудь “Иштар” перейдёт Сирене.

– Но она ведь не из вашей семьи? – я завороженно наблюдала за камнем. – У вас разве нет детей?

– У меня есть Сирена! – возразила Дамна. – Она – моя мейлори. Это больше, чем ребёнок. И других мне не надо. Именно она получит всё наследство семьи лин де Торн после моей смерти.

Я прикусила язык, но по виду ментор серебристой лилии совсем не обиделась.

– Да уж поживи пожалуйста подольше, – разрешила леди Эстель.

Госпожа лин де Торн усмехнулась и уткнулась в свой дамский роман. Лучи солнца жарили всё настойчивее, и я быстро позавидовала тем, кто сидел под хлипким навесом ближе к носу корабля. Это было единственное укрытие на всей широкой палубе. Сирена откинулась на спинку, подставляя лицо горячему солнцу. При ярком дневном свете я заметила мелкие веснушки на вздёрнутом носике подруги. Оранжевые крапинки проникли даже на серые радужки глаз молодой леди. Мимо с шумом пронеслись дети и тесной группой прильнули к высоким леерам, тыча пальчиками куда-то под корабль.

– Дельфины? – Сирена приподнялась на локтях, пытаясь заглянуть за детские спины.

Мы обе вскочили, не сговариваясь, и с хохотом понеслись к голосящей толпе ребятни. Леди Эстель подхватила свои юбки и ринулась к ограждениям под смешливое цоканье Дамны, обгоняя меня. Рядом с кормой и правда плыла стайка дельфинов. Они выпрыгивали из воды, чем вызывали взволнованные визги, и оставались довольны произведённым эффектом. По крайней мере, мне казалось, что эти удивительные животные улыбаются, и я с радостью кричала вместе со всеми, уговаривая их выпрыгнуть ещё разок.

На палубе мы провели почти весь день. Бегали наперегонки с детворой, лакомились угощениями, обсуждали предстоящую учёбу и представляли нашу академию. О Кроунице я знала только то, что он был столицей Галиофских утёсов – северной территории Квертинда, некогда отвоёванной у Веллапольского княжества Галиофом Завоевателем. Точных дат я не помнила, но могла с уверенностью сказать, что это было очень давно. О магии же мне было неизвестно ничего. В своей жизни мне удавалось видеть только заезжих в Фарелби целителей, что за оплату лечили мелкие хвори, и барда Виртуоза Мелироанского. Великие мастера искусства использовали магические заклинания для своих творений, но это было мне ещё более чуждо, чем исцеление.

Когда солнце начало клониться к горизонту, госпожа лин де Торн вместе с другими благородными господами и дамами спустились к ужину. Несмотря на то, что корабельная кухня была всего одна, пассажиры более высокого класса ужинали первыми. Сирена пожелала дождаться очереди вместе со мной, поэтому еда досталась ей простая, как и мне, – вяленая рыба с разваренным горохом да пара сухарей. Леди Эстель не жаловалась, хоть и ела с некоторой досадой. По-моему, неудовольствие юной аристократки было вызвано не столько едой, сколько соседством с мохнатым рудвиком. Он сидел на деревянной лавке рядом с моей подругой и громко хрустел засушенным хлебом, разбрасывая вокруг себя крошки. Я поймала взгляд Сирены и шумно откусила сухарь, передразнивая её пузатого соседа. Девушка хихикнула и тоже захрустела как можно громче. Рудвик принял вызов и, гневно зыркнув на нас из-под длинных бровей, начал активнее работать челюстями. Сухари быстро закончились, поэтому победители хрустящей схватки так и остались невыявленными. Но из-за стола мы вставали довольные собой. Все трое.

Ближе к вечеру воздух стал заметно холоднее, порывы ветра хлестали ледяными рывками. Раскалённый на солнце корабль быстро остывал, смешивая запах смолы и мокрого дерева. Мы двигались на север, и здесь уже ощущалось зябкое дыхание осени. Липкий туман стелился над беспокойной глубиной, и я совсем не видела горизонтов. Потемневшее в сумерках низкое небо подмигивало нам румяной долькой раннего месяца, что то и дело выглядывал из-за туч. Уставшая Сирена почти повисла на одном из тросов ограждений. Девушка стащила плед с одного из кресел, и сейчас куталась в него, пытаясь согреться. Выглядела она растрёпанной, соломенная шляпка болталась за спиной, кончик носа и уши раскраснелись от холода. Но идти в свою каюту она отказывалась, со смешливым удовольствием слушая истории из нашей с Лонимом хулиганской жизни. Я же и вовсе увлеклась рассказами, ободрённая слушательницей и особым таинством ночного путешествия.

– Не могу поверить, что у нас уже есть свой старшекурсник в Кроуницкой Академии! – выдохнула Сирена, высоко задрав голову. – Надеюсь, он достаточно галантен? Он красивый?

– Он обычный, – я пожала плечами. – Пожалуй, очень изобретательный! И смеётся в лицо опасности.

Мне трудно было оценить красоту Лонима. Я слишком привыкла к его внешности. Хоть последние три года мы виделись мало, в моей памяти он всегда был вихрастым неугомонным сорванцом, отважным лидером хулиганов, примером для подражания. Он никогда не пытался быть серьёзным. Мы вечно влипали в весёлые неприятности и часто выглядели по-дурацки. Пожалуй, своё детство я бы могла назвать счастливым благодаря своему другу. И отцу. До тех пор, пока он не заболел, убитый новостью о смерти матери. Печальные воспоминания больно кольнули сердце, напоминая мне о моей цели. Я стиснула зубы и потрясла головой, отгоняя неприятные мысли. Сирена задумалась и тоже немного погрустнела, услышав об опасности. Она смотрела на небо, нависшее над нами ясным мерцающим куполом. Глаза её мечтательно блуждали по звёздному пространству, блестели от фонарных огоньков, как водная гладь в лунном свете, которая сейчас скрывалась в белёсой плотной мгле.

– На самом деле мне немного страшновато, – прошептала девушка.

– Мне тоже, – согласно призналась я.

– Нас ждёт незнакомый город и новые люди, – она задумчиво положила голову на сложенные ладони. – Кроуниц всегда был окутан легендами. Чужими, странными легендами про драконов и веллапольских демонов. Как знать, с чем нам придётся столкнуться? Мы как будто плывём в другой мир, прочь от самих себя.

– Может мы наоборот плывём к самим себе?

Я тоже улеглась на собственный локоть. Небо выглядело тяжёлым. Оно дрожало в такт морскому плеску, но не падало, держалось. Как будто его прибили звёздами. Туман обступил нас, и от этого казалось, что мы не плывём, а просто качаемся на облаке, вне пространства и времени. Воздушный поток летел нам навстречу, колол крохотными капельками.

– Может и так, – согласилась подруга. – Но всё равно страшно. Мы ведь просто девчонки, что верят в сказки. Останется ли мир таким же сказочным для нас, какой он сейчас?

– Ты ведь сама говорила, что перед нами открыты все пути и дороги, – напомнила я. – Выберем ту, которая нам больше понравится. Какую-нибудь сказочную!

– Ты слушала меня? – удивилась подруга.

– Конечно, ты ведь разговаривала со мной, – не поняла я её удивления. – Господин Рилекс сказал мне, что судьбу можно приручить. Мы можем попробовать приручить свою. Или побороться с ней, если она откажется подчиняться.

– Иногда люди несут ужасную чушь, – сморщила носик леди Эстель. – Совсем не думают, о чём говорят.

– Ганс Рилекс не нёс чушь, – обиделась я.

– Юна, я говорю не про него, – фыркнула подруга. – Ладно, иногда я несу ужасную чушь! И совсем не думаю, о чём говорю! Щипай меня в следующий раз, когда я начну умничать.

– Не буду, – отказалась я. – Мне нравится, когда ты умничаешь.

Мы лениво рассмеялись. Всё-таки день и качка здорово вымотали нас обеих.

– Значит, будем приручать судьбу! – неожиданно встрепенулась Сирена. – Кроуниц уже много лет принадлежит Квертинду. Он тоже – часть Иверийского наследия. Квертинд – мой дом, и он не причинит мне вреда. Он будет меня защищать!

При упоминании Квертинда и Иверийцев глаза Сирены загорелись решимостью. Я задумалась, было ли это утверждение поводом для щипка. Должно быть, леди Эстель сказала это больше самой себе, чем мне. Короткий миг бодрости сменился усталостью, и девушка снова рухнула на тросы ограждений. Море плескалось мерно и спокойно, на уснувшем судне его монолог казался особенно громким. За день я привыкла к неторопливому шуму, и сейчас он убаюкивал меня холодной монотонностью. Глаза слипались, руки замёрзли, но мне не хотелось расставаться с моей смешливой подругой.

– Я тоже буду тебя защищать в Кроунице, – пообещала я. – Прямо с завтрашнего утра!

Обаяние Сирены Эстель действовало безотказно. За день я очень привязалась к этой молодой леди, хоть мы и были с ней очень разные.

– Если не проспишь момент защиты, – Сирена ехидно скосила не меня глаза. – Я бы хотела сойти на берег вместе с тобой!

Показная бодрость снова предала её, и девушка выразительно зевнула. Но я успела порадоваться тому, что я ей тоже понравилась.

– Разбудишь меня? – зевнула я в ответ.

– Договорились, – сонно кивнула серебристая лилия. – Доброй ночи, Юна Горст.

Кажется, она всё же сдалась во власть усталости. Я была благодарна ей за это, потому что тоже чувствовала себя измотанной.

– Доброй ночи, Сирена Эстель, – пожелала я.

Девушка застучала каблуками по доскам и скрылась за дверью высокой палубы. Я кинула последний взгляд в густой туман, что окутывал нас своим таинственным безмолвием, и поплелась в сторону трюма. Засыпала я довольная прошедшим днём и Сиреной Эстель. И представляла, как мы, держась за руки, будем спускаться по трапу “Фаворита Вейна”, а Кроуниц будет осыпать нас радостными приветствиями, осенними листьями и рябиной.