Читать книгу В той стране - Нонна Беспалова - Страница 18

Вторая половина третьего курса пришлась на годовщину столетия Ленина. Должно быть Советская власть чувствовала начало распада и увядания, поэтому праздновала юбилей с грандиозной пышностью. Несколько месяцев до конца семестра и отъезда на Иссык-Куль они прожили в навязчивом кошмаре Ленинианы.

По радио торжественные басы и баритоны пели песни о Ленине, по всем трём каналам телевидения шли фильмы и передачи о Ленине. В кинотеатрах и просто в театрах всё было о Ленине, о Ленине, о Ленине… Как тогда шутили: «Утюг я уже побоялся включать». Отделаться от этого было невозможно. Через громкоговорители лезли в уши оратории и кантаты о великом вожде, со всех сторон с огромных плакатов, прищурившись, смотрел «Лукич»: «Ну-с, батенька, чем вы тут занимаетесь? Контр-геволюция? Расстр-гелять!»

«Сегодня весь мир отмечает рожденье великого сына великой земли. Ле-енин! Ленин – это весны-ы цветенье! Ле-енин! Ленин – это побе-еды клич! Славься в века-ах, Ленин! Ленин! Наш дорого-ой Ильи-ич! Ленину – сла-ава! Партии – сла-ава! Слава в века-ах, слава-а-а!». Вот такое пели «в той стране». Задорную эстрадную песенку, где были слова: «Нам столетье не преграда», временно запретили исполнять.

«Сейчас вспоминаешь – оторопь берёт», – думала Надежда Осиповна, – «а ведь это было, было ещё и похлеще».

В конце семестра предстояло сдать курсовую работу и Надя, томясь от скуки, сидела за учебниками. Пришёл Игорь. В открытое окно отдалённо доносилась торжественная музыка.

– Закрой окно, как ты это выносишь! Надь – это конец. Я не дотяну до 23-его апреля! Они меня достали. Хочу в сумашедший дом. Там – Наполеоны, Сталины, хоть какое-то разнообразие. Пойти, что-ли, заорать: «Ура! Вперёд! К победе коммунизма!» Или спеть: «В ком-му-нистической бригаде с нами Ленин впереди!» Меня отправят в сумасшедший дом?

– Отправят, отправят. Сначала в сумасшедший дом, а потом в армию, как Швейка. Перед этим получишь удвоенную порцию ленинианы. Садись, пиши.

– Не хочу. Лучше пошли куда-нибудь, где не склоняют Лукича.

– А такое место есть?

– В Пушкинском – Портреты декабристов, стоит посмотреть, в Большом зале сегодня Бетховен. Ха-ха. «Божественная, нечеловеческая музыка!»

– А курсовик?

– Я что-нибудь придумаю.

Предприимчивый Игорь достал для себя и для Нади старые курсовики. Они переписали теоретическую часть и подставили свои расчёты.

Надя всё чаще думала, что она будет делать потом, после института. При мысли об этом не возникало никакой картинки счастливого будущего, только накатывала тоска. К концу третьего курса большинству преподавателей, да и самой Наде, стало ясно, что она в институте занимает чужое место, но таких на курсе была добрая четверть. Охотнее всего она занималась английским языком, часами просиживала в лингафонном кабинете, помогала на кафедре своей преподавательнице, их «англичанке». «Англичанка» прекрасно видела, что Надя оказалась в этом ВУЗе случайно, предложить ей ничего не могла, но уж точно знала, что хорошее знание языка ничего, кроме пользы, принести не может.

Родители Игоря одобряли выбор сына, а когда узнали, что Надя усиленно занимается языком, то совсем обрадовались. Позже Игорь, смеясь, сказал: «Мои предки уже подобрали для тебя тёплое местечко!» Надя знала, что Игорь по настоянию отца поступил сначала на юридический, год отучился и бросил. Она поинтересовалась: «А как же армия?» Игорь посмотрел на неё снисходительно: «С таким папой, как мой, об этом можно не беспокоиться». ВУЗ, в котором Игорь и Надя учились, родители Игоря презирали и надеялись, что сын вернётся на юрфак.

Надю постоянно мучила мысль о том, что она всё больше и больше увязает в этих отношениях. У неё появились странные вспышки раздражения, достаточно было Игорю сказать хоть одно неловкое слово. Начало разрыву положила поездка на Иссык-Куль, роскошное озеро, окружённое горами немыслимой красоты.

На Исык-Куле на пляже к ним подсел играть в карты оператор Фрунзенской киностудии Манас. С Игорем они тут же стали лучшими друзьями. Манас повёз их в горы, обещал показать им окрестности Исык-Куля, а потом довезти их до Фрунзе, они выпили, оператор полез к Наде и они с Игорем подрались. Злой и мрачный Манас довёз их до турбазы, высадил и уехал. На турбазе, где они жили раньше, уже не было свободных мест. Пришлось ночевать на пляже, закутавшись в тенты. Утром Игорь и Надя на попутках добрались до Фрунзе. На обратный поезд они опоздали. На новые билеты до Москвы им денег не хватило, пришлось взять до Тулы. Слабая надежда, что проводник не обратит внимания на их билеты, не оправдалась. Проводник их высадил и дальше они путешествовали «зайцами» на электричках. После этого Надя заявила, что никуда больше с Игорем не поедет.

Дома она неделю приходила в себя, потом уехала к бабушке и до начала занятий Игоря не видела и с ним не разговаривала. Они страшно переругались, Игорь просил прощения, обещал перерыв в путешествиях, стоял на коленях, целовал Наде руки, разрыва не произошло, но и настоящего примирения не получилось.

Надя понимала, что откладывать объяснение дальше нельзя. И эта история с Иварсом отзывалась неясной тоской, ощущением, что она что-то упустила, что-то сделала неправильно. Наде не хотелось до конца додумывать, почему эта история её смущает, но однажды она с грустью призналась самой себе, что встреть она завтра Иварса на улице, она бы пошла на все, чтобы побыть с ним вдвоём. Она не раз думала, может взять билет и поехать к нему? Но там всё было какое-то ненастоящее, как декорация. Когда она попала к Денису, она сразу поняла – это её, а там всё чужое. Почему же её так тянет к этому человеку из чужой и непонятной ей жизни? Помощник директора пансионата! Кто он, откуда? Нет, она не поедет. Но и замуж с такими мыслями идти нельзя. Она не любит Игоря. У них всё равно ничего не выйдет. С другой стороны, она не представляет себе, как она скажет Игорю, что им пора расстаться.

Начался их последний курс. Зимой они сдадут экзамены и все разойдутся писать дипломы. С подругами Надя встречалась редко, чаще перезванивалась. Вика тоже не понимала, почему Надины отношения с Игорем так затянулись.

– Не говори мне, что боишься его истерики и скандала. Может быть, ты за него и замуж пойдёшь, только чтобы не было скандала? Давай! Потеряешь ещё несколько лет. Не можешь выйти в дверь – выпрыгивай в окно! Классика!.

Надя знала, что дружеские отношения Дениса и Вики перешли в более близкие. Однажды в институте Надя встретила Дениса вместе с Викой. Они рассказали Наде, что «расписались» и большую «пьянку» по этому поводу устраивают в субботу. Выглядели они счастливыми.

Игорь идти к Денису наотрез отказался. Надя купила в подарок молодожёнам дорогой альбом Модильяни. Вика, по общему мнению, напоминала женщин Модильяни. Одна из моделей художника в этом альбоме, действительно, была похожа на Вику.

И вот, с плотно упакованным в глянцевую бумагу альбомом подмышкой, Надя шла от метро в сторону старого Арбата. Господи, она сто лет здесь не была! Её сердце билось часто, губы сами растягивались в улыбку. Надя прошла под арку и во дворе перед подъездом приостановилась: ей нужно было немного успокоиться. У Дениса её встретили радостно. Все тянулись к ней поздороваться, обняться и она, всё-таки, не выдержала, расплакалась.

В компании появились новые люди, с младших курсов. Надя нечаянно услышала, как один них насмешливо назвал Дениса «наш дуче». Наде сначала стало обидно, но когда Денис произносил очередную речь, напористо, с эффектными паузами, во время которых оглядывал всех, Надя вспомнила прозвище и невольно улыбнулась. Разговоры крутились вокруг запланированного весной похода по Риони на самодельных катамаранах. Надя так хотела туда, к ним, с ними, она грустно подумала, что сильно от всех отстала, да и вписаться в сложившиеся уже экипажи вряд ли возможно. К ней подошёл Денис, обнял её как старого друга, спросил: «Как ты?» Надя поняла, что он имел в виду Игоря.

– Не спрашивай! Надо что-то решать.

– Он не твой человек.

– Я знаю.

– Я могу с ним поговорить.

– Нет! Что ты! Я сама.

Они с Денисом распрощались по-дружески тепло. Надя успокоилась: они друзья и останутся друзьями. Что-то новое появилось в Денисе. Он стал более зрелым, сдержанным, спокойным. У Нади мелькнула мысль, что будь он таким раньше, она бы не решилась его оставить.

Настал решительный момент. Игорь заговорил о том, что им надо пожениться до диплома, чтобы это учитывали при распределении. Если они будут женаты, его родители сумеют организовать для них индивидуальный запрос и их ждёт хорошая работа. Надя поняла: если она сломается сейчас, то жизнь её будет в руках других людей на долгие годы. Надя попыталась Игоря остановить. Она не уверена, стоит ли так рано жениться, ведь придётся жить вместе, а это стеснит его родителей. Может быть, стоит ещё себя проверить? Игорь был весел и почти не слушал её лепет. Они лежали на том самом диване в его комнате. Игорь потянул Надю к себе, так, что её голова оказалась у него на груди, прижал её голову рукой.

– Слушай и не перебивай. Мне нужна только ты. Только ты можешь быть моей женой. Я знаю, я убедился. Я познакомился с одной женщиной. Замужней. Вернее, она сама со мной познакомилась. Она вообще все делала сама. Сначала я был в восторге. В постели она – ураган. Не дёргайся! Слушай!

Надя была счастлива, что он её не видит. Ей бы очень не хотелось, чтобы он прочёл на её лице: «Какая же я была дура!». Игорь продолжал.

– И что ты думаешь? Она надоела мне через… месяц!

Заминка перед словом «месяц» была очень короткой, но Надя отметила эту заминку.

– Я знаю, ты моя настоящая любовь, мой дружок, единственная с кем я могу жить.

Игорь отпустил Надину голову. Она выпрямилась и встала. Мало того, что он считает себя вправе на эксперименты, он ещё хочет, чтобы она была его доверенным лицом, с кем он будет обсуждать свои романы.

– Надя! Не воспринимай это так серьёзно. Ну что ты, в конце концов! Я люблю тебя одну!

– Те две недели после Риги, я правильно поняла? Больная бабушка прошлым летом? Ремонт дачи в сентябре?

Надя называла наугад и по его лицу видела, что угадала правильно. Надя взяла со стула свою сумку.

– Надя не уходи! Я не смогу без тебя!

– Ты? Ты смо-о-жешь!

Всё произошло достаточно легко, во всяком случае, для Нади. Игорь не появлялся в институте. Через две недели Надя позвонила к Игорю домой. Трубку взяла его мама.

– Ольга Романовна!

– Надя?

– Простите меня, Ольга Романовна!

– Что вы, Надя! Я вас ни в чем не виню. Игорь мне всё рассказал. Мне кажется, он всё-таки вас любит.… Любил. Но, знаете… молодо-зелено. Вы, наверное, хотели узнать, почему его нет в институте? Игорь взял академический отпуск.

– Ольга Романовна! С ним всё в порядке?

– Да.… Теперь уже, да, всё в порядке.

Надя надолго потеряла Игоря из виду. Много лет спустя его имя упомянули знакомые, приехавшие из Израиля, и рассказали, что он работает юристом в патентном бюро, по-прежнему энергичен и обаятелен, любимец женщин. По слухам, погуливает от жены, но делает это очень, очень осторожно.