Читать книгу Пересечение параллельных прямых. (Длинный) роман об отношениях, деньгах, работе и сексе. Книга 1. Классическая геометрия - Олег Буяльский - Страница 15

Вскоре после возвращения из летней поездки, сумма накоплений ГГ приблизилась к трем миллионам рублей. Встал вопрос, что делать дальше. К этому моменту ГГ созрел по двум пунктам. Пункт первый, как ни странно, касался благотворительности. Второй – покупки новой машины для ГлаГеи.

ГГ с интересом поглощал книги с собирательным названием «как стать богатым». Во многих подобных книгах говорилось о развитии «осознания изобилия». Идея проста: человек должен пропитать себя идеей, что в мире всего в избытке. При правильном отношении человеку только и останется, что раскрыть карманы и распахнуть кошелёк. В практическом плане это означало, что соискатель материального богатства должен отдавать 10% своёго дохода на благотворительность. Тем самым будущий богатей развивает в себе вИдение мира, в котором «всем хватит и ещё останется». Плюс – приятный бонус в виде того, что обычно называется «делать добро».

ГГ натыкался на эту идею на протяжении нескольких лет в разных источниках. В одной из книжек по накоплению богатства, которую он прочитал, когда угодил в больницу, говорилось, что стремящейся к обогащению должен вернуть обществу часть своего индивидуального богатства. В момент прочтения эта мысль показалась ГГ дикой. Однако по прошествии времени она проникла в его сознание, и он стал думать, что в этом что-то есть.

После прочтения нескольких книг с подобными идеями ГГ понял, что пришло время переходить от теории к практике. Им овладело беспокойство. ГГ думал: «Вдруг, отсутствие трат на благотворительность негативно повлияет на приращение его личного капитала».48 Вопрос был в том, кому и сколько денег давать.

Идея прямой раздачи денег нуждающимся ему не улыбалась. Впрочем, в его голове подобная мысль однажды всё же проскочила. Он даже почти решился, что «начнёт раздавать», но подумал, что об этом нужно будет рассказать ГлаГее, и решил, что она вряд ли одобрит эту затею. Мысль о благотворительности оставила по себе беспокойство и неудовлетворенность, потому что ГГ считал себя человеком действия, а с действием не вытанцовывалось.

ГГ стал обращать внимание на то, что говорилось об известных благотворителях в СМИ. Характерным примером для него стал Уоррен Баффет, который в своей частной жизни вёл скромный образ жизни, но объявил, что после смерти оставит все свои миллиарды благотворительным фондам.

ГГ с интересом читал письма, которые Баффет писал акционерам своей компании. Из этих писем становилось ясно, что текущая благотворительность компаний Баффета не дотягивала до 10% чистого дохода. Для ГГ это стало свидетельством того, что «идея десяти процентов» не так уж необходима для «осознания изобилия», как об этом пишут в книгах. Баффет не писал книг и заработал миллиарды, а проповедники «десяти процентов» вряд ли сильно обогатились за счёт издания своих книг.

ГГ стал вести статистику того, что он «выделяет на благотворительность». В виде «благотворительности» он отмечал то, что отчуждал из свой собственности в виде подарков своим ближайшим родственником. Набегало гораздо больше десяти процентов.

И ещё он решил, что будет учитывать в качестве благотворительности расходы на недвигу, приобретенную на имя ГлаГеи.

«Всё приобрётенное на мои средства, но не оформленное на моё имя, может в один прекрасный момент оказаться мне недоступно», – сказал себе ГГ. – «Поэтому это можно считать „настоящей“ благотворительностью».

***

После возвращения из отпуска ГГ предложил ГлаГее купить ей новую машину, – тот самый БМВ, который она хотела.

– Иначе всю жизнь будешь жалеть, что была возможность, и ты ей не воспользовалась, – сказал он ГлаГее. – Впрочем, если хочешь, вместо новой машины можем купить тебе однушку где-нибудь рядом с метро. Ты сможешь её сдавать. Это потенциальный доход на всю жизнь, а машина – консервная банка. Рано или поздно она придёт в негодность.

ГлаГея загорелась идеей квартиры. ГГ это радовало. Он считал это более удачным применением денег, чем приобретение «консервной банки».

ГлаГея стала просматривать объявления о продаже квартир в интернете и купила пару журналов о недвижимости. Довольно скоро она стала ориентироваться в «хороших» и «плохих» районах, и что где строилось.

Оказалось, что цены за последний год выросли.

– Как всё взлетело! Буквально за год! – сказала ГлаГея.

– Мир дышит финансовой нестабильностью, – подтвердил ГГ. – Вложения в недвижимость создают иллюзию стабильности. Повышенный спрос ведёт к росту цен.

После того, как ГлаГея посвятила исследованиям рынка ещё некоторое время, она спросила ГГ:

– А почему бы и не двушку, если с рассрочкой?

ГГ быстро, почти автоматически согласился. Повыпендривался лишь чуть-чуть. Решили брать первичку, не связываясь с квартирами, в которых уже кто-то когда-то жил.

– Лучше делать ремонт самим с нуля, чем за кем-то переделывать, – сказала ГаГея.

Они стали объезжать офисы продаж строительных компаний. Одна из строительных площадок была расположена недалеко от метро, но пакет документов, предложенный к подписанию, вызвал у ГГ много вопросов. Отзывы в интернете прежних клиентов компании были в большинстве своём отрицательные.

– Много обещают при подписании договора, и сразу же забывают об этом после получения денег, – писали в интернете бывшие клиенты компании. – Может, вы и получите свою квартиру, но скорее всего, ждать придётся долго. Гораздо дольше заявленного срока».

– Забудь! – сказала ГлаГея, когда ГГ обрисовал ей ситуацию. Она явно расстроилась. ГГ предложил ей вернуться к другим «объектам», которые она ранее отвергла. Один из них находился совсем рядом со станцией метро «Коньково». На следующих выходных они туда съездили.

– Первый взнос 50% На остальную сумму рассрочка на год, – сказала менеджер по продажам. – На этот объект у нас ажиотажный спрос.

– Отлично, берём! – сказала ГлаГея.

Когда вернулись домой, ГГ сказал ГлаГее, чтобы в понедельник прямо с утра она ехала в офис строительной компании заключать договор. Он испытывал удовлетворение от того, что сделал ГлаГее такой подарок. Однако одновременно он ощутил некоторое беспокойство. В голове стрельнула мысль: «Не скажется ли подобная щедрость на потере ментального фокуса на финансах? Не зря англичане советуют беспокоиться о пенсах, потому что фунты сами о себе побеспокоятся». ГГ верил в то, что «мысль материальна», и в «кармане столько денег, сколько в голове».

Он решил эту дилемму тем, что сформировал амбициозную цель удвоения личных финансов за два года. Впрочем, временная составляющая любых планов смущала его. Идея о том, что «времени нет», которая набирала обороты популярности, интриговала его.

«Время – это не более, чем изощренная форма ментальной ловушки», – повторял он себе слова, прочитанные где-то. – «В эту ловушку легко попасть, но из неё сложно выбраться. Особенно, если находишься в убаюкивающей среде общественного сознания».

«Мысль, обращенная в будущее, ошибочна по своей природе, потому что простирается в область иллюзорного сознания. Будущее всегда другое – не такое, как человек его себе представляет. Постановка целей, по большому счёту не имеет смысла».

ГГ не знал как примерить идею «иллюзорности времени и цели» к практике повседневной жизни. Или, вернее, не слышал внутренней подсказки, которая направила бы его в правильном направлении. Со времени институтских лекций по МЛФ49 ему запомнилась фраза о том, что «практика – критерий истины». Иногда ему казалось, что «практика» – не более, чем индивидуальное ощущение уверенности в том, что делаешь. И другой практики, как и других доказательств – не существует.

***

Вахтеру пришлось звонить несколько раз перед тем, как женщина-тренер показалась в вестибюле бассейна. Она была по-спортивному подтянута. У ГГ мелькнула мысль, что долгие занятия спортом придали её облику мужские черты. Он невольно подумал: «Мужчины, наверное, подтягивают животу и выпрямляют спины, согнутые годами преодолений жизненных обстоятельств».

– Занятия на большой воде, – сказала тренер сходу.

– Мой Сын ещё не умеет плавать. От слова «совсем», – сказал ГГ. – Он даже немного побаивается воды.

– Ничего, привыкнет» – сказала тренер. – Пусть идёт, переодевается.

– Где? – удивился ГГ. Он не ожидал такого скоротечного развития событий.

– А вот тут, где и другие, – сказала тренер и махнула рукой в сторону группы детей, которые копошились со своей одеждой прямо в вестибюле бассейна.

ГГ невольно отметил, что дети переодевались не далеко от входа с улицы. «А как же будет зимой?» – мелькнуло у него в голове. Удивившись отсутствию «цивилизации», он всё же сказал Сыну, чтобы он переодевался.

Тщедушные детские тела на фоне каменного пола коридора и дерматиновой обивки диванов выглядели удручающе нелепо. ГГ обратил внимание, что детей было немного и все они были разных возрастов: начиная примерно со сверстников Сына и до семи – восьми лет. Дети одевали халаты, наподобие банных. Сын в спортивных брюках и майке выделялся из общей группы. ГГ стало немного неудобно, что Сын одет не так, как все.

Детей увели в бассейн. Кто-то из них успел сказать: «Вот, у нас новый мальчик».

ГГ сел на диван в коридоре и стал читать журнал «Наши деньги». Журнал ему купила ГлаГея накануне. Он пытался осилить статью, автор которой рассуждал о том, насколько высока вероятность очередной волны кризиса.

Родители, ожидавшие детей, между собой не общались, кроме двух-трёх человек, которые, видимо, ходили на занятия давно и таким образом перезнакомились.

Время тренировки пролетело на удивление быстро. ГГ не успел дочитать статью до конца. Он постоянно отвлекался и косил взглядом на то, что происходит вокруг. Обрывки статьи о разворачивающемся кризисе падали на дно сознания, не составляя целостной картины и не оставляя информационных и эмоциональных следов.

ГГ читал еженедельные бизнес журналы лишь время от времени. Ему казалось, что журналы всё больше и больше превращаются в рекламные буклеты, между красивых картинок которых размещались статьи, единственным содержанием которых была идея, что будущее фундаментально не предсказуемо, и анализ прошлого не проясняет будущего. Мнения экспертов, которые обычно помещали на странице напротив друг друга, свидетельствовали о том, что «да» может произойти с той же вероятностью, что и «нет». Как говорится, «the choice is yours – выбирайте сами».

***

Неожиданно в вестибюле бассейна стали появляться дети. Сначала один, потом другой. Затем из-за дверей выпорхнула целая стайка детей.

«Тренировка закончилась», – догадался ГГ.

И, наконец, появился Сын, идущий вслед за тренером. Волосы на его голове были слегка всклокочены и ещё не полностью высохли.

– Как? – спросил ГГ у тренера.

– Так, папа, сейчас всё объясню, – сказала тренер решительно.

По тону, каким это было сказано, ГГ понял, что ничего особенно спортивного он не услышит.

«Скорее всего, Сын боялся зайти вводу», – подумал он.

Так и оказалось. Тренер сказала, что Сын вцепился в поручень бассейна, и так и держался за него всю тренировку.

ГГ слушал молча и кивал головой.

– Надо продолжать усилия, – сказал он, когда тренер умолкла. – Не у всех всё сразу получается.

– Да, да, – сказала тренер, хотя по тому, как она это говорила, было видно, что большого энтузиазма по поводу Сына она не испытывает.

Сын молча слушал разговор ГГ с тренером и суетливо одевался. ГГ постепенно наливался раздражением. Когда они выходили из бассейна, он демонстративно остановился перед входной дверью и процедил Сыну сквозь зубы:

– Что стоишь? Чего ждёшь? Открывай, напрягайся!

Сын суетливо открыл дверь. Перед тренировкой он обещал, что не будет бояться зайти в воду, но всё же забоялся, и понимал, что это не хорошо.

ГГ вышел на улицу и быстрым шагом пошёл к машине. Сын почти бежал за ним. В голове ГГ мелькнула злая мысль: «Боится плавать, пусть хоть побегает!»

Когда садились в машину, ГГ не открыл сыну дверь, как делал обычно, а встал, выжидая, что сын сделает это сам. Сын растерялся, потому что такого никогда не было. ГГ зло процедил сквозь зубы:

– Что ждешь, давай открывай сам!

Сын с трудом открыл дверь машины, и стал пристёгиваться, а ГГ смотрел, как тот мучается с ремнем безопасности. Когда Сын всё же справился с ремнем, ГГ сказал:

– Запрещаю тебе разговаривать до вечера. Думай о том, что не надо трусить. Понял?

– Понял, – лаконично ответил сын.

Досада и злость почти полностью овладели ГГ. Ему казалось, что лишение права речи будет для Сына суровым наказанием за проявленное малодушие.

Действиям, продиктованным гневом, не хватает последовательности и логики.

– Я научу тебя смелости, – сказал он Сыну, когда они, молча, проехали в машине некоторое время. ГГ в голову пришла идея, что нужно купить боксерские перчатки, и учить Сына боксу, – чтобы он умел «держать удар» и «давать сдачи». То есть, быть смелым.

На обратном пути из бассейна предстояло заехать в Икею. В квартиру, которую они собирались сдавать в аренду, нужно было купить матрас за 5999 рублей и три табуретки по 399 рублей.

В буфете Икеи ГГ всегда покупал несколько хот-догов и стакан газировки, который можно было наполнять снова и снова.

– Пожалуйста, не ешь эту дрянь? – просила его ГлаГея, но тем не менее, иногда сама просила «откусить кусочек», когда они приезжали в Икею вместе.

– Возьму хот-доги только себе. Тебе не дам, – сказал ГГ Сыну, когда они добрались до Икеи.

– А на площадке можно поиграть? – спросил Сын. На детской площадке перед входом в магазин весело резвились дети. Каждому ребёнку давали надувной шарик в виде длинной сосиски. Аниматоры скручивали шарики-сосиски в игрушечный меч или какого-нибудь животного.

– На площадке тоже нельзя! – решительно сказал ГГ.

Потом он быстро шагал по магазину, почти бежал. Сын едва поспевал за ним.

После того, как они завезли матрас и табуретки в квартиру, ГГ повёз сына в спортивный магазин. Там он купил боксерские перчатки себе и Сыну. Они долго примеряли разные модели. Перчатки нужно было извлекать из картонных коробок, а потом ещё и из полиэтиленовых пакетов. Рядом с ним прямо на полу образовалась горка из коробки, перчаток и пакетов. ГГ было лень аккуратно складывать всё это обратно. Ему было немного неудобно за наведённый беспорядок, но он оправдывал себя тем, что «работа сотрудников магазина – наводить порядок».

К этому времени он почти полностью успокоился и пришёл в себя. Он подумал, что немного переборщил со строгостью в отношении Сына. Ему захотелось показать Сыну, что он относится к нему по-доброму. Однако, когда они вернулись домой, ГГ сказал ГлаГее, что он начнёт учить Сына кулачному бою прямо сейчас.

– Я понимаю, что ты хочешь развить в нём мужское начало, и поддерживаю тебя в этом, – сказала ГлаГея. – Однако прошу тебя обойтись без излишнего радикализма.

– Я разовью в нём смелость, – решительно ответил ГГ.

Они закрылись с Сыном в комнате, и ГГ одел на него детские боксерские перчатки. Когда-то давно, ещё в Институте, ГГ и сам пытался заниматься боксом. Точнее – у него были боксерские перчатки, и он решил, что занятия боксом помогут ему приобрести такой же атлетический вид, как у профессиональных боксёров. Однако ему было сложно найти партнёров для спарринга. В Институте популярным было карате. Сокурсники, которых удавалось уговорить на спарринг, быстро теряли к боксу интерес, а просто стучать по груше ГГ не очень нравилось.

Занятия с Сыном стали спонтанным возвращением в юность. ГГ уже неоднократно посещала мысль, что родители «повторяют пройденное», то есть ещё раз проходят через всё то, с чем сталкивались в детстве, но уже в роли наставников и учителей.

«Те же яйца, только вид сбоку», – мелькнула у ГГ вульгарная мысль.

Чтобы сравняться в росте, ГГ встал на колени и оказался почти на одной высоте с Сыном.

– Нападай! – скомандовал он Сыну.

Сын стал молотить открытыми перчатками по-кошачьи сверху вниз. ГГ принялся за обучение, командуя сыну:

– Закрывайся! Локти ближе к телу! Не открывай рот!

Иногда он нападал на Сына, и тот быстро отскакивал за пределы досягаемости рук ГГ. Сын отбегал от ГГ, замирал на несколько мгновений, а потом так же быстро подбегал к нему, пихал его рукой и снова отбегал.

У ГГ затекли ноги. Он встал с колен, чтобы размяться.

– Устал? – спросил Сын, и от этого вопроса ГГ стало неловко. Он услышал намёк на свою физическую слабость, хотя понимал, что Сын задал вопрос совершенно нейтрально – без какой-либо задней мысли.

– Просто ноги затекли, – сказал ГГ.

Они попихались еще немного, и ГГ сказал, что для начала хватит.

– Понравилось? – спросил он Сына.

– Понравилось! – сказал Сын, и они пошли на кухню ужинать. ГГ был доволен собой. Ему казалось, что это был пример того, что он считал «необходимым мужским воспитанием».