Читать книгу МАНДРАПАПУПА, или Тропами падших комет. Криптоапокриф северо-украинской традиции Непонятного - Олег Синельник - Страница 9

Хлопает дверь подъезда и возникают две фигуры – дамы и собачки. Сперва они шествуют через двор, но вдруг зигзагообразно изменив курс, приближаются к нам на безопасное расстояние.

– Опять вы здесь! – возмущается дама, очевидно спутав нас в темноте с кем-то из местных забулдыг. – Ни стыда, ни совести, в такую рань пьянствовать. Молодые же ещё. Зарядку бы сделали, книжку почитали, но нет – только водка в голове! Так и последние мозги пропьёте, алкашня чёртова!

Вторя хозяйке, псинка дважды тявкает.

– Каково! Что скажете, уважаемый коллега? – обращается ко мне Зелёный, входя в образ профессора-интеллигента и придавая голосу соответствующую интонацию. – Тут сбоку мне подсказывают, дескать винопитие вместо утренней зарядки есть тяжкий грех, а некоторые религии и вовсе запрещают продукты виноделия, ибо они считаются игрушками дьявола, задуманными для обращения людей в аль-кашню, то бишь последователей благородного аль-Каши, прославленного адепта алгебры и астрономии, наставника достославного Улугбека.

У ревнителей трезвости на эту тему всегда имеется наготове известная арабская сказка, в финале которой говорится, что, едва первый глоток вина приживётся в желудке – пьянчужка подобен павлину, раскрывшему хвост. Стоит хмелю ударить в голову – дурень скачет и плещет в ладоши, как обезьяна. Усиливается опьянение – и безумец рвётся сражаться не хуже льва. А лишь только вино одерживает победу – глупец валится ниц, точно свинья, забывшись глубоким сном.

Дама и собачка притихли, напряжённо вслушиваясь в эти тёмные речи.

– В христианской же традиции мы обнаруживаем обратное: вино и виноград суть Божьи дары, Иисус себя величает «истинной лозой», виноград настолько благословен, что к нему, по уверению блаженного отца Ругопса, не в силах приблизиться злой дух или оборотень, а вино причастных – символ крови Христовой.

После таких аргументов ревнители трезвости, обычно, козыряют средневековой сказкой про странствующего бенедиктинца, заблудившегося ночью в лесах Аквитании и набредшего на лачугу, на пороге которой ему предстала златовласая прелестница, бывшая бесом в людской подобе. Она сказала, что не против предоставить ночлег, если монашек исполнит условие – согрешит. Всего один грех, на выбор. Можно познать златовласку, можно убить и зажарить поросёнка, а если предыдущее неприемлемо – просто выпить немного вина. Поразмыслив, бенедиктинец решил, что убийство несчастной свинки, не говоря уже о прелюбодеянии – это для него абсолютно за гранью, а вино – почему бы и нет, не самое тяжкое прегрешение. Можно рискнуть! Он согласился выпить и осушил чашу. А когда хмель ударил в голову – зарезал свинёнка, нажарил мяса, а нажравшись и бабу трахнул.

– Боже… – тихо произносит дама.

– Но есть, мой дорогой коллега, и хорошая новость, – возвещает «профессор» Колокольников, – которая для нас, криптопропойц, посвящённых в традицию тайнопития, давно не новость. К тем, кто желает праздновать жизнь, но не ведает, как разрешить озвученные противоречия, адресована разрешительная касыда Омара ибн Ивановича Хаяма:

– Истинно, коллега! – копируя его манеру, отвечаю я.

– Так будем же, чёрт побери!

Мы наполняем наши стаканчики, торжественно возносим их, подобно рыцарским кубкам, и выпиваем содержимое, как если бы там было фалернское.

– Ой, простите, – говорит дама, слегка смущаясь. – Я думала это тут наши местные оболтусы… А вы, наверное, приезжие? Вроде бы ахинея, но как будто по-старинному разговариваете, культурно…

– Вот вам, батенька, извольте! А-хи-не-я! – восклицает Кот, потрясая руками, воздетыми ко всеблагим небесам.

– Да нет, я просто… – начинает оправдываться дама.

– А между тем, сударь, – продолжает мой собутыльник, – любому культурному индивиду известно, что это слово восходит не только к имени автора знаменитого компендиума «Пир мудрецов», но, что более значимо – к названию храма Афины Паллады, в котором упомянутые мудрецы устраивали пышные философские симпосии, спустя столетия выродившиеся в так называемые «научные» диспуты, ныне низведённые ещё ниже – до уровня пародии!

Жестом Цезаря он театрально осеняет столик, сервированный уворованной бутылкой, раскладными стаканчиками и остывшим, но всё ещё завлекательно пахнущим жульеном.

– Извините, пожалуйста, – лепечет дама, отступая и поддёргивая за собой псинку, заинтересовавшуюся ароматом, доносящимся из блюда. – У меня просто бессонница, а тут Жуля попросился по своим делам… Вы только, простите, мусор не оставляйте. Хотя, вы же люди воспитанные… До свидания…

– Прощайте, таинственная незнакомка, – грудным голосом ловеласа говорит Кот. – Но не навек! Когда в канун Дня всех святых солнце позолотит верхушки деревьев, а позолоченный тампакс Золушки превратится в тыкву – мы встретимся! Мы обязательно встретимся!..