Читать книгу Напропалуйное гнутьё - Сергей Николаевич Огольцов, Сергей Огольцов - Страница 9

Вечер стал уже ночью, но Буков не спешил уходить в спальню. Всё так же сидел на своём стуле, хотя давно стало ясно, что и сегодня ему не дождаться.

В гостиной горел свет, отблескивая в тёмном до черноты стекле окна. Спинка стула намозолила тощие лопатки и бока, но Буков как-то притерпелся, не хотел вставанием разбередить и их, и боль других костей.

Отправляться на боковую его не слишком тянуло. Знал наперёд, что будет за чем. Втиснется в промежуток между одежным шкафом и тумбочкой, стащит джинсы, присев на неё освобождённым задом. Перевесит их через спинку стула. Добавит сверху жилет, связанный женой. Покроет всё это рубахой.

Пойдёт лечь на койку в углу возле двери, рядом с которой стул, а к нему прищепнута лампочка на гибкой шее, давно принесенная из дочкиной комнаты, типа ночника.

Из койки он минут пару будет наблюдать пляску люстры под потолком. Лампу в её шарообразно плетеном абажуре Буков не включал за чрезмерную яркость, и танец наблюдался в подсветке прищёлкнутого на стул ночника.

И он прекрасно понимал, что шар из лыка висит неподвижно, а выдрыги его кадрили не более, чем иллюзорная игра окончательно сдавшего зрения. Однако продолжал смотреть, как шар без музыки накручивает коленца типа подвешенной юлы с прискоком.

А вот на пазл широких габаритов, в центре стены напротив, Буков старался не смотреть. Там громоздился древний замок в тёмно-коричневых тонах средневековья, и рамка вокруг пазла тоже вихлялась мелкой рябью под стать плясучей люстре. При этом башни, стены и бойницы угрюмого строения выкорчивали такие рожи Букову, что уж не к ночи будь помянуты. И вся та нежить так и рвалась вылезть из рябящей рамы…

В большом доме места на всё хватало, он бы мог отнести пазл в другую комнату, однако Буков ничего тут не менял, а берёг силы для ожидания. Даже снять и развернуть замок рожами к стене потребует затраты силы – влезай на пустую супружескую кровать, удерживай тот пазл, спускай вдоль стены, да чтоб не грохнулся.

Произведение немалого размера, сын полгода собирал. Ещё до женитьбы и отъезда. И нечего потакать досужим суевериям из-за всякой всячины, что чудится изношенным глазам.

Поэтому, малость угревшись под одеялом, Буков тушил свет ночника и вся свистопляска тонула в темноте, а его ждала долгая ночь с пробуждениями, когда какой-то из костей что-то уж совсем не так…

Но это всё ещё было впереди, а покуда что он сидел в гостиной напротив стемневшего окна, когда раздался стук.

Тот был довольно резок. Всего один удар по двери в сад. Но в тишине пустого дома и одного хватило, чтобы Буков очнулся.

Он вышел в коридор и двинулся навстречу фигуре, что шевелилась по стеклу евродвери, держащей ночь снаружи.

Но даже подходя к нему поближе, отражение оставалось неясно размытым контуром.

Буков повернул дверную ручку книзу и больше не отпустил, а опирался, делая шаг в темень ночного сада. Тем временем левая рука искала на стене снаружи выключателем лампы над площадкой перед входом.

Но щёлкнуть он так и не успел. Чёрная шаровая молния взорвалась разом в каждом из яблок его глаз.

И Букова не стало.