Читать книгу Картины из лабиринта - ШРАЙ - Страница 8

Из пучин вырвался силуэт, моргнул всем телом, и рьяно рванул вперед, уксусно наступив в шаге от меня. В уме всё ещё чехардилось от взрыва, меняясь. Я перевернулась на бок и выдумала наотмашь что-то приподнимающее. Получилось нечто вроде короткого шеста с платформой на конце, одноногое плато.

Выдвинувшись повыше, я увидела как пиксельный лаз достиг отвесности стены и полез – уверенно и точно – вверх. За ним следом вышли ещё два. Не обращая на меня внимания они обогнули шест моей выдуманной платформы и продолжили свой путь. Я посмотрела на реку в поисках лодочника, но текущая гладь ничем не отличалась.

Несколько оборотов я лежала на платформе, прислонившись щекой, и дышала, опустошенно глядя на взбирающихся.

«Я думала, обойдется, но все же мы здесь; и теперь…» – появилась Фая.

«-_|” – металлически оборвала я её. – “_~>»

«-_|.»

«-~…»

«-_|.»

«Я никуда не пойду. Пока ты не скажешь. Если ты знала о взрыве. А ты знала. Ты столкнула меня в воду. Это была ты, я знаю. Если ты знала, что лодочник взорвется, то почему позволила этому случиться? Если ты знала это, то что ты еще знаешь? Как мы здесь оказались? Что это за место? Почему я ничего не помню??» – острыми глайдами вонзала я слова, попеременно срываясь на хрусткий крик.

«Нам нельзя оставаться на влазе», – умоляюще прошептала она.

«-_|.»

«Пожалуйста.»

«-_|. Ты мне всё расскажешь.»

И вдруг – тихо. Фая отдалилась. Я осталась одна. Всё равно. Пусть будет так. Буду одна. Лучше одна, чем с ней. Зачем она передала мне огонь без четвертого па? Что за нелепый шаг? Да кто она вообще такая? В голове моей играли блики.

Вид карабкающихся по Влазу фигур осточертел. В глаза набилась грязная стужа отвращения и я закрыла их, чтобы не видеть всего этого. Я ненавидела Фаю. И вместе с тем, в соседней комнате моего сознания, в той, что обита бордовым бархатом, проснулось долготонное одиночество. И это чувство падения в груди, решительного отчаяния, вдруг распахнулось стёгаными крыльями и хладно взвернулось. Да. Я одна. И это значит, что мне решать. Наивность – в грязь. Дальше я пойду сама.

Страшная улыбка промелькнула по моим губам. Взмахом рассеяв наваждение платформы, я упала вниз, прямо на одного из мерцающих. Он шебуршато засверебился подо мной как перевёрнутый жук, но бесполезно. Во мне дрожала сила. Зажав коленом пересечение суставов его руки, я навалилась всем телом и прокричала в упор: «Куда ты? Что наверху? Отвечай!»

Он извивался в безмолвных порывах. Вместо ладоней у него были клешнеподобные отростки. Цапки.

Я повторила вопрос гранями; безрезультатно. Пиксельные лазы обходили нас по сторонам, потоками.

Всё в нем молило отпустить, но я придавила свою жалость коленом к пластилину. Я решила быть жестокой.

«Я буду держать тебя пока не ответишь», – просипела я в упор.

«Он не понимает языков», – маякнул спокойный голос откуда-то со стороны воды.

Прижатый мной лаз мигнул всем телом. Отсюда было видно, что монолитность его внутреннего лампочного света была лишь видимостью. Оказалось, что весь он состоял из блоков-кубиков, тетрисно прилаженных друг к другу, так плотно, что расстояния были едва заметны. У каждого блока внутри был свой огонек, но все они зажигались одновременно.

«Отпусти его, ему очень надо наверх», – попросил голос.

Я оглянулась на звук, не ослабляя хватки. Одинаковая армия продолжала шагать вокруг нас.

«Покажись! x <-!!»

Один из лазов поднял руку и шевельнул цапками. Внешне он ничем не отличался от других, но в движениях его отсутствовала присущая остальным лазам угловатость. Его походка не рубила, а взмахивала, ловко покачивая шагами.

«Пусти его, пусть бежит. Это ничего не изменит, – сказал необычный лаз, —Он вернётся обратно, и всё начнется сначала.»

Я встала с несчастного, и тот понёсся рывкатым кубарем, спотыкаясь, пока не слился с толпой.

«Куда они все лезут?» – спросила я.

«Вверх.»

«Что там?»

«Не знаю. Может быть, ничего.»

«А почему ты не с ними?»

«А я знаю секрет. Мне ни к чему.»

Он сделал несколько шагов в мою сторону и остановился. Вздымающиеся из реки лазы слепо врезались в него, ряды их путались, но тут же выравнивались напирающим потоком. Они не могли остановиться.

«-> ~”, – сказала я, но он не отреагировал. Похоже, не знает граней.

Я выдумала на скорую руку деревянную стенку что приватно отгородила нас от толп непроницаемой диагональю.

Лаз был чуть ниже меня ростом. Мы стояли лицом к лицу, изучая друг друга, пока он не мигнул телом, в котором я различила всё ту же тетрисную фрагментарность.

«Почему вы мигаете? Из чего вы сделаны?» – спросила я резким, кнутовым тоном.

Он внимательно остаканился и выждал чинное мгновение. Затем, плавно жестикулируя, он заговорил, последовательно расставляя акценты.

«Мы состоим из кубиков. В каждом есть центр-ядро, тоже кубическое. Оно вроде плазма-мозга. Из мозга этого выходят нити, по которым пульсирует информация, – он иллюстративно прочертил днкшную спиральку цапкой, – Эти нити – прямой контакт ядра с границами куба.»

Вроде нервов, подумала я.

«Когда пластилин атакует куб, ядро запускает защитный механизм и втягивает информацию вовнутрь.»

«Пластилин атакует куб? Зачем?»

«Так пластилин растет.»

«Ядро втягивает информацию вовнутрь? Какую информацию?»

«Информацию, которая живет в нитях куба. Я называю их биты. Я имею в виду, единицы этой информации. Хотя они отдельны друг от друга только условно.»

Я кивнула «продолжай».

«Итак, когда пластилин атакует, биты собираются в ядре и оно запирается. Биты прячутся за прочными стенами ядра в надежде, что пластилин уйдет сам. Так как на этом этапе все без исключения биты находятся там, в нитях куба в этот момент никого нет. А когда в нитях никого нет, там начинает нагнетаться пустотное давление.»

Он замолк, видимо ожидая вопроса про пустотное давление, но я не спросила, я улавливала суть сказанного интуитивно, довербально.

«Пустота давит на стенки и заполняет нити до отказа, – продолжил он, – Когда пустоты слишком много, она вырывается наружу через специально отведенные отверстия, и надувает внешние почки на присосках. Эти почки лопаются и раскрываются сложными цветами наружу куба.»

Он вновь остановился, позволяя мне осмыслить сказанное. Я смотрела сквозь него, воображая структуру кубов. Всё это выглядело очень логично, но конечная цель этого механизма оставалась туманной.

«В чём функция цветов?» – спросила я, делая шаг вперёд.

«Цветы становятся лабиринтами для вторженцев. Пластилин не может обойти лабиринт стороной, он должен проследовать по узору.»

«Что значит должен?» – Я наклонилась к его плечу, разглядывая, как если бы он был восковой фигурой. Ему, казалось, льстило мое внимание. Кубы, из которых он состоял, в погашенном состоянии были едва различимы. Если бы я не знала, что они там, ни за что не заметила бы.

«Должен – значит, должен. Пластилин не может обойти его. Закон мира, – ответил он с весомой интонацией, – Должен следовать по узору.»

Я кивнула.

«Так или иначе, защита временна», – добавил он с неожиданным достоинством, – Пластилин поглощает в любом случае. Раньше или позже он всегда находит верный ход через лабиринт и добирается до нитей. А ядро, какой бы крепостью оно не казалось битам, для пластилина не препятствие. Разламывается на раз-два.»

В этот момент он вспыхнул, всего на мгновение, но этой вспышки было достаточно, чтобы озарить детали его внутреннего устройства, десятки кубиков с впаянными в центр чипами ядер и нервными ответвлениями нитей. Он улыбнулся и протянул цапку ко мне, касаясь нагого плеча, что просвечивало сквозь оторванный фрагмент платья. Цапка его была сухой несмотря на то, что он только что вышел из воды.

«Целое тело», – подумал он открыто.

Я посмотрела исподлобья и стряхнула с себя цапку. Моё движение оскорбило его. Он развернулся рывком и вышел за деревянную стенку, смешиваясь с толпой лазов.

«Стой!» – скомандовала я ему в спину, но он проигнорировал. «Я знаю огонь!» – прокричала я волшебную фразу. Он остановился, глядя на меня через плечо.

«Правда? Живой огонь?»

Я прохладно кивнула.

Широкими прыжками он вернулся обратно и вот уже вновь стоял рядом со мной, заглядывая в глаза с энтузиазмом. Похоже, что огонь имел для него особое значение.

«Есть настройка?» – спросил он.

«Есть. Но я не поделюсь пока ты не поделишься.»

«Что ты хочешь?» – выпалил он с жаром, разом роняя образ чудаковатого мудреца, обращаясь в нетерпеливого ребёнка.

Я вытянула паузу, наслаждаясь обретённой властью. Меня интересовало несколько вещей.

«Почему кубы мигают?»

«Они привлекают пластилин», – немедленно ответил он.

Эта идея была нелепой, но в то же время необъяснимо логичной. Мне вспомнились мушки, часто мерцающие у потолка. Кубы сами зазывают пластилин вовнутрь. И в этом причина их иллюминации. Они зазывают свою гибель.

«А что наверху? Куда все лезут?»

«Не знаю», – ответил он.

«Ты собирался куда-то идти? Но куда? Разве не наверх?»

Он коротко посмотрел в сторону, замявшись. «Нет. Мне не надо туда.»

«А куда?»

«Секрет.»

«Это и есть тот секрет о котором ты говорил?»

Он промолчал.

Одними словами большего не добиться, пора было переходить к действию. Я вздохнула и сосредоточилась. Первое па – вращение вокруг оси, второе – выбрык в сторону и наверх, третье – скачок в противоположную сторону и вниз. Шевельнув ресницами, я добавила четвёртое па, случайное. То самое которого не хватало в кластере Фаи. Лицо пиксельного солдата озарилось танцующим огоньком, отражаясь в его расширенных от восхищения глазах.

«Это огонь, – подчеркнула я, – Я поделюсь, но мне нужно знать ответ.»

«Я не иду наверх, – сказал он без колебаний, – Мой секрет прост.» Он оглянулся по сторонам, но никто не обращал на него ни малейшего внимания. Лазам было всё равно, они опаздывали на встречу со смертью.

«Немногие в курсе, как тут всё на самом деле устроено. Некоторые знают, что пластилин убивает, а наверху ничего нет. Но немногие. Я встретил всего нескольких, кто знал. Наши разговоры никогда не затягивались надолго, им всегда нужно было идти. Они спешили так же, как и остальные, а я не останавливал их. Зачем? Пусть лезут, если хотят. Понимаешь, не достаточно знать теорию мира. Нужно применять знания на практике. В этом вся суть.»

Он весь передёрнулся и мигнул, как-то особенно затяжно. Ядра кубов вспыхнули синхронными семечками в полигональной грозди его тела.

«Если не применяешь теории, то нет никакой разницы. Будешь взбираться, пока не сольёшься с Влазом. Как и все остальные. И так постепенно всё зарастёт пластилином, пока не останется места. Если место может закончиться.»

В этот момент мой огонёк оттанцевал свою партию и рассеялся, хлопнув напоследок финальным четвёртым па.

«Давай огонь», – резко сказал лаз.

«Ты не договорил», – парировала я.

Он проглотил мой длинный взгляд и неброско подбоченился, смиряясь.

«Вся суть в том, чтобы развалиться самому. Каждый в состоянии разбить свои кубы самостоятельно, без помощи пластилина, если знать как.»

Эта самоубийственная доктрина привела меня в замешательство.

«Зачем?»

«Что зачем?»

«Зачем разваливаться?»

«Как? Чтобы уйти отсюда, конечно.»

«Куда отсюда?»

Он махнул в сторону реки.

Я повела головой, сдвинув с глаз непослушный локон. Мои волосы уже почти высохли.

«А что там? Выход?»

Он проигнорировал мой вопрос. «Огонь», – потребовал он, протягивая цапку вперёд. Похоже, большего от него добиться было нельзя. Я выглянула в междупространство. Собирать новый кластер не было надобности. Предыдущий, копия того что я отправляла лодочнику, всё еще висел там, лаконично выцарапанный гранями: I_~_I

Мне нужно было только отогнуть уголок кластера и вписать недостающее четвёртое па. Закончить алгоритм огня; сделать его безопасным.

Лаз весь обратился во внимание, антенно растопырив руки: зелёный богомол, готовый принять пакет данных. Однако я не спешила передавать ему знание. Кластер повис на рельсах моего ума, готовый сорваться по малейшему движению воли.

Как только я отдам ему огонь, он исчезнет, думала я. Он исчезнет, а я останусь здесь. Будь Фая со мной, она бы сказала как поступить. Но её нет. И не нужна она мне. Я слишком много на неё полагалась. Всё по-другому теперь.

С этими мыслями я отпустила кластер в голодный разум лаза. Он благодарно сощурился и замер в трансе, совсем как лодочник. Несмотря на то, что форма их тел различалась, что-то неуловимое в чертах и мелких жестах объединяла их. Разные ягоды, но с одного поля.

Лодочник. Это была моя вина всё же. Это я отпустила кластер тогда, не Фая. Нет смысла доверять никому. «Никому!» – подумала я громко, надеясь, что она услышит.

Между тем, кубы из которых состоял лаз нагнетали яркость. На фоне гирляндных вспышек его безликих собратьев, его кубы сияли туманной, медовой красотой. Лаз улыбнулся умом.

«Как отсюда выйти? – спросила я, – В чём секрет?»

«Огонь» – сказал он.

Достигнув абсолютной яркости, кубики его задрожали и начали отпадать с плеч, с груди, с цапок. Касаясь пластилиновой поверхности влаза они вспыхивали огнём.

«Что это значит?» – спросила я встревоженно.

Но ответить было уже некому. Передо мной пылала нестройная груда блоков. Я сконфуженно глядела в иссякающий огонь. И вдруг всё сошлось. Я поняла.

Фая не ошиблась в расчётах, она действительно всё знала наперёд. Она специально дала лодочнику незавершенный огонь. Она знала, что тот взорвётся. Она хотела взорвать его. Хотела. Потому что из Влаза был лишь один выход. Из него можно было только сгореть.

Оводом взгляда я рассеяла иллюзию деревянной стены отделяющей меня от потока пиксельной армии. Лазы тут же хлынули напрямик, ударяясь об меня плечами. Во мне пульсировало знание. Ключ наружу. И я могла подарить его им. У меня была сила, возможность освободить их всех. Всех лазов. Сжечь их дотла. Это было бы нетрудно, ведь площадь огня не имеет значения при его создании. Достаточно лишь расфиксить паузы между па и пламени придется распластаться, чтобы поймать себя за хвост. Я без труда могла бы выдумать огонь, целиком покрывающий влаз.

Но мне вспомнилась чёрная, вибрирующая эхом струна и злые, лиловые небеса над бусиной дома в треугольном наваждении. Что я знала об этом мире? Кто я такая, чтобы решать за них? Лишать их того что, у них есть? Что, если Влаз для них – райский сад? Откуда мне знать? Мне стало тесно.

Быстро,

Руками ума,

Хрупкими, как ресницы,

Я сковала огонь:

Чистый,

Бездымный,

Глубокий, как дверь.

«Сейчас», —

Подумала я,

И сделала шаг.