Читать книгу Северные баллады - Вера Скоробогатова - Страница 16

Устроившись на работу, Олеся почувствовала себя рабыней системы, связанной бесконечными рутинными обязанностями и трудовым законодательством. Поэтому отпуск она восприняла как огромный, долгожданный и выстраданный глоток свободы. Желание странствовать охватило ее, как лихорадка. Снова нахлынули тоска по новизне и по туманной истине, жажда освобождения от неясных сомнений и стремление найти брошенный в детстве клинок. Минуты бродячей жизни показались необходимыми, как воздух.

Олеся собрала рюкзак, проигнорировав протесты Ивана Денисовича, которого, казалось, волновала не сохранность ее здоровья, а лишь возможность ее встречи с новым любовником.

Она могла бы проявить терпение, опутать Ивана женскими чарами и делать у него за спиной всё, что вздумается. Но то ли природная лень, то ли забытая порядочность не позволяли ей прибегать к обманам.

Она давно зареклась производить выгодное для себя и идущее вразрез с истиной впечатление. Кокетство казалось ей глупостью и кривляньем. Тем не менее, ей никогда не удавалось выглядеть именно такой, какой она была в действительности. В душе незаметно накапливались мелкие изменения, неожиданно вырывавшиеся из-под контроля и порождавшие противоречивые выходки.

Со стороны прихоть Олеси выглядела непонятной. Трястить в электричках, потом впроголодь брести в глуши от озера к озеру, надеясь найти в реальности далекую детскую грезу… Зачем? Но она с наслаждением шла целыми днями. Ее поглощало безмолвие полей, и приветливо принимали хвойные чащи. Иногда ее глаза уставали быстрее ног. Олеся садилась возле прохладного болота и заглядывала в мутную воду. Или валилась в ароматную траву и наблюдала за птицами… А потом снова брела по мягким мхам, перешагивая через черничные и брусничные кустики. Перебиралась по камням через речки, миновала мелкие озёра и присматривалась к более крупным.

Олеся знала лишь примерное направление. Меж тем дни безнадежного поиска стали для нее временем безмятежного счастья. Никто, кроме гнуса, не досаждал ей и не мешал. Она купалась, ловила рыбу маленьким спиннингом, чувствовала себя истинно свободной и завидовала древним полудиким людям.

Погода стояла ясная. Олеся любила солнце – солнце именно северное, так как в жарких странах она мгновенно обгорала.

В период путешествий девушка побывала в ЮАР и чуть не отдала там Богу душу из-за солнечного удара. После недельного беспамятства и еще двухнедельных мучений, она почувствовала себя змеей в прямом смысле слова: кожа стала отходить толстым слоем. Но Олеся и в этом нашла развлечение – шокировать окружающих. Она брала топорщившийся высоко на бедре кусочек кожи и тянула его вниз, к стопе; снималась широкая полоса в половину человеческого роста. Люди, содрогаясь, отворачивались, просили прекратить это представление, а Олеся отпускала полупрозрачную плёнку лететь по ветру…

Северное солнце, напротив, вызывало благоговейные чувства. Оно – бог Ра на санскрите, дающий силы. И если некоторые карелы до сих пор верят в Большую Рыбу-бога, то Олеся была, скорее, солнцепоклонницей. Конечно, она была крещена в православной вере, иногда посещала церковь, но, видимо, оставалась язычницей. Истинные ощущения человека подвластны лишь природе… Олеся всегда чувствовала бога Ра как данность и знала, что он слышит ее…

Стояло солнечное, довольно сухое лето. Олеся безбоязненно засыпала в спальнике и встречала восходы у озёр. «Мне нечего жаловаться на жизнь, – думала она, – пока здесь тепло и светит солнце».