Читать книгу Античная мудрость - Виктор Лавский - Страница 12

(ок. 580 – 500 до н.э.)

По преданию Пифагор родился около 580 г. до н.э. на острове Самос, вблизи ионийского побережья Малой Азии. Первые познания он мог получить от своего отца, ювелира: в те времена эта профессия требовала многосторонней образованности. Есть указания, что его предки были сирийцами или финикиянами и, может быть, еще в своей семье он приобщился к религиозной традиции Востока. Для тогдашней греческой молодежи посещение чужих стран было главным способом расширить запас знаний, и поэтому юность свою Пифагор провел в путешествиях. Ему было лет тридцать, когда он приехал в Египет и там познакомился с древней мудростью жрецов: медициной, математикой и метеорологией. Вернувшись на Самос, Пифагор нашел родину в руках диктатора Поликрата, который упрочил свою власть, опираясь на союз с персами.

Поначалу могло показаться, что остров расцвел после трудных лет политических переворотов. Поликрат – сам выходец из торговой среды – поощрял ремесла и искусства. Повсюду сооружались обширные постройки, поражавшие своим великолепием. При дворе правителя находили приют выдающиеся поэты и художники. Но Пифагор быстро понял цену этой золотой клетки. Опека властей оказалась тяжким бременем для свободы мысли. По словам Порфирия, философ «видел, что тирания слишком сильна, чтобы свободному человеку можно было доблестно переносить надзор и деспотизм». Пифагор проникся отвращением к самосскому режиму и задумал навсегда покинуть отечество. В 540 г. до н.э. Пифагор сел на корабль, отплывавший в Италию, и через некоторое время прибыл в город Кротон.

Здесь, в Кротоне, Пифагор начал излагать свою доктрину и основал Союз или братство. Его деятельность началась почти одновременно с проповедью Будды, Конфуция и Исайи Второго. В пифагорейском Союзе авторитет учителя был непререкаем: ссылка на его мнение («сам сказал!») решала все споры. Это объяснялось тем, что на Пифагора смотрели как на чудотворца и вообще существо сверхъестественное. По-видимому, в его личности было нечто такое, что внушало веру в его близость к таинственным мирам. Он сам говорил о себе, как о посланнике богов, подчеркивал свою исключительность, одеваясь, как жрец, в белые одежды, поражая всех «важностью вида». Каждое его движение было отмечено достоинством и сознанием учительской роли.

До нас не дошло ни одной строчки, написанной самим Пифагором, а древние авторы уверяли, что он вообще ничего не писал. Это вполне вероятно, ибо в ту эпоху духовная истина считалась обычно уделом посвященных избранников; писать – означало отдать ее на всеобщий суд. Но и устное учение Пифагора было эзотерическим. О его содержании, по словам Порфирия, никто не мог сказать ничего определенного, так как пифагорейцы «давали строгий обет молчания». Тем не менее, основные черты Пифагоровой доктрины не утеряны полностью. С распадением Союза его члены меньше заботились о соблюдении тайны. Пифагорейские школы и кружки существовали очень долго, вплоть до первых веков нашей эры. Благодаря этому традиция не была прервана. Порфирий, ссылаясь на философа Дикеарха, писал, что согласно Пифагору, «душа бессмертна, но переходит из тела в тело живых существ; далее все происходящее в мире повторяется через определенные промежутки времени, но что ничего нового вообще не происходит». Это показывает, что Пифагор проповедовал идею циклизма, столь свойственную всем древним миросозерцаниям. Метемпсихоз являлся лишь частным случаем закона «вечного возвращения».

Пифагор требовал уважения к богам, но, как и для Будды, они не были для него высшими существами: они лишь олицетворяли те или иную стороны мироздания. Верховным Божеством философ почитал некое огненное Единство, пребывающее в самом средоточии космоса. Впитывая потоки пустоты, окружающий Центр, это пламенное Целое образует множественность миров, состояний и качеств. Стройная красота вселенной осуществляется через согласование двадцати противоположных ее частей или начал: предел и беспредельное, покой и движение, прямое и кривое, мужское и женское, хорошее и плохое, чет и нечет, правое и левое, единое и множественное, квадратное и разностороннее, свет и тьма.

Музыка в глазах Пифагора была лучшей бессловесной проповедью. Он утверждал, что она обладает способностью поднимать душу по ступеням восхождения и открывать высший порядок, скрытый от взоров невежд. Пифагор учил своих последователей слушать «гармонию сфер», вселенское звучание космического строя.

Но не только музыка служит путеводителем к тайнам единого живого мироздания. Математика, по мнению Пифагора, нечто неизмеримо большее, чем подспорье для архитекторов и мореходов. Погружение ума в чистый мир чисел открывает ему то измерение бытия, которое доступно не чувствам, а только интеллекту. Геометрические формы и числа как таковые принадлежат умопостигаемой сущности природы, они больше всех человеческих иероглифов отрешены от чувственных образов. Открытие этого особого мира, сделанное Пифагором, впоследствии легло в основание платонизма.

Кроме музыки и математики, Пифагор указывал и на третий способ настройки души-инстумента в унисон с небесной симфонией. Им являлся особый уклад жизни, который требовал просветленности, гармоничности и меры в поступках, чувствах и мыслях. Пифагореец должен был воспитывать в себе целомудрие, сдержанность, миролюбие, уважение к древним учениям. Ученик обязан был строго следить за собой, заглядывая в свою душу, проверяя совесть: «Что преступил я? Что натворил? Какого не выполнил долга?» Человеку следует помнить, что его бессмертная душа есть арена противоборства враждующих сил. Их нужно привести в равновесие. Того, то не смог перестроить свою душу по принципам гармоничности, не минует возмездие. Лишь совершенная жизнь может принести душе блаженство в этой жизни и будущих воплощениях. У пифагорейцев были не только своя иерархия, обрядность и эзотерические доктрины, но их связывала строгая дисциплина и послушание. Члены Союза проходили искус, пребывая несколько лет в молчании. Много внимания уделялось развитию музыкальной культуры и математических знаний. Особое значение придавалось углубленным размышлениям – медитациям. Предметом их были, вероятно, изречения учителя. И хотя большинство из них до нас не дошло, но благодаря медитациям учение Пифагора жило, передавалось изустно. /39, 75-86/

***

Следуй Богу. /56, 148/

***

Кубок жизни был бы сладок до приторности, если бы не падало в него горьких слез. /13, 102/

***

В жизни иногда бывает как в зрелищах: очень дурные люди занимают наилучшие дела. /90, 109/

***

Никто не должен преступать меры ни в пище, ни в питии. /13, 119/

***

В жизни как в статуе, все части должны быть строго соизмеримы. /90, 700/

***

Не закрывай глаз, когда хочешь спать, не разобравши всех своих поступков за прошедший день. /13, 139/

***

Пифагор, прежде всего, учил учеников молчанию. Первое упражнение будущего мудреца состояло у Пифагора в том, чтобы до конца смирить свой язык, и слова, те самые слова, что поэты называют летучими, заключить, ощипав перья, за белой стеной зубов. Иначе говоря, вот к чему сводились начатки мудрости: научиться размышлять, разучиться болтать. /74, 43/

***

Будь другом истины до мученичества, но не будь ее защитником до нетерпимости. /13, 139/

***

Пифагор считал, что люди получили от богов две блаженные способности: говорить правду и творить добро. То и другое, по его мнению, сродни природе бессмертных. /82, 98/

***

Что бы о тебе ни думали, делай то, что ты считаешь справедливым. Будь одинаково равнодушным и к порицанию и к похвале. /13, 139/

***

Как ни коротки слова «да» и «нет», все же они требуют самого серьезного размышления. /90, 630/

***

Статую красит вид, а человека – его деяния. /13, 145/

***

Никогда не давай полной воли своему воображению, оно произведет чудовищ. /90, 615/

***

Лесть подобна оружию, нарисованному на картине: она доставляет приятность, а пользы никакой. /13, 229/

***

Во время гнева не должно ни говорить, ни действовать. /13, 162/

***

Справедливость есть число, помноженное само на себя. /74, 55/

***

Просыпаясь утром, спроси себя: «Что я должен сделать?»

Вечером, прежде чем заснуть: «Что я сделал?» /13, 162/

***

Как нет пользы в том врачебном искусстве, которое не изгоняет болезней из тела, так нет и пользы и в философии, если она не изгоняет зла из души. /90, 436/

***

Только неблагородный человек способен в глаза хвалить, а за глаза злословить. /13, 229/

***

Не наученные грамоте дети смешивают буквы, а не воспитанные люди смешивают дела. /90, 304/

***

Не делай ничего постыдного ни в присутствии других, ни втайне. Первым твоим законом должно быть уважение к самому себе. /13, 276/

***

Разум, подобно хорошему скульптору, представляет душе прекрасные образы. /90, 716/

***

Благоразумная супруга! Если желаешь, чтобы муж твой свободное время проводил подле себя, то позаботься, чтобы он ни в каком месте не находил столько приятности, удовольствия, скромности и нежности. /13, 325/

***

Берегите слезы ваших детей, чтобы они могли проливать их на вашей могиле. /13, 326/

***

Шутку, как и соль, должно употреблять с умеренностью. /13, 368/

***

Немалый разум в том состоит, чтобы носить беспрестанно неразумение других. /85, 142/

***

Рассказывают, что Пифагор, разговаривая с детьми, примерялся к детской речи, беседуя с женщинами, приспосабливался к ним, общаясь с властями, приноравливался к ним, обращаясь к юношам, – к юношам. Ибо характерным для мудрости является умение найти для каждого свой род мудрости, а невежеству свойственно к разным людям обращаться с однообразной речью. /42, 101/

***

Наша жизнь напоминает собой большое и многолюдное сборище на олимпийских играх. Одни упражняет там свое тело, чтобы завоевать себе славу на состязаниях, другие тащат туда для продажи товары, чтобы извлечь из этого прибыль. Но есть и такие – они не из худших, – которые не ищут здесь никакой выгоды: они хотят лишь посмотреть, каким образом и зачем делается то-то и то-то. Они хотят быть попросту зрителями, наблюдающими жизнь других, чтобы вернее судить о ней и соответственным образом устроить свою. /14, 202/

***

Солнце часто омрачает облака, а рассудок – страсти. /85, 154/

***

Все происходящее в мире снова повторяется через определенные промежутки времени, ничего нового вообще не происходит. /16, 287/

***

На вопрос, когда надобно слюбляться, Пифагор ответил:

– Всякий раз, как хочешь обессилеть. /4, 334/

***

Все живые существа необходимо считать однородными между собой. /16, 287/

***

Душа – есть гармония. /16, 288/

***

Погрешности свои старайся не прикрывать словами, но врачевать обличениями. /85, 97/

***

Беги от всякой хитрости, отсекай огнем, железом и любым оружием от тела болезнь, от души – невежество, от утробы – роскошество, от города – смуту, от семьи – ссору, от всего, что есть – неумеренность. /41, 94/

***

Не гоняйся за счастьем: оно всегда находится в тебе самом. /41, 96/

***

Не пекись о снискании великого знания: из всех знаний нравственная наука, быть может, есть самая нужная; но ей не обучаются. /41, 96/

***

Никто не мудр, кроме Бога. /56, 148/

***

Дурные надежды, как дурные путеводители, ведут к неразумным поступкам. /85, 445/

***

Когда некто в присутствии Пифагора сказал, что охотнее проводил бы время в окружении женщин, нежели философов, Пифагор ответил:

– И свинья охотнее проводит время в грязи, нежели в чистой воде. /56, 207/