Читать книгу Античная мудрость - Виктор Лавский - Страница 15

(ок. 470 – ок 385. до н.э.)

Филолай из Кротона – крупнейший представитель пифагореизма. После разгрома Пифагорейского союза (454 г. до н.э.) Филолай жил и учил в Фивах, а также в Таренте, где его учеником и преемником в качестве главы пифагорейской школы был Архит Тарентийский. Имеются свидетельства, что Филолай дожил до первого путешествия Платона в Сицилию и Италию (388 г. до н.э.) и встречался с ним. Считается, что Филолай – первый представитель пифагорейской школы, опубликовавший ее учение. Фрагменты трактата «О природе» – единственный прямой источник изучения древнего пифагореизма.

Филолай конструирует «весь космос и все, что в нем» из «беспредельных и пределополагающих» элементов. Синтез этих двух начал в упорядоченный космос возможен благодаря третьему принципу – «гармонии». Различные уровни бытия («природы») – пространственно-геометрический, физический, биологический, психический и ментальный – последовательно переводятся в арифметический план и выражаются в числах, которые одновременно оказываются и их бытийной сущностью, и логическим определением: трехмерная величина выражается в числе 4, качество и цвет – 5, одушевленность – 6, интеллект, здоровье и феномен сознания «свет» – 7, любовь, дружба и целесообразность мышления – 8. Особое место в онтологической аритмологии Филолая занимала десятирица, выражавшая предельную полноту и совершенство числового ряда и тем самым оказывавшаяся универсальной формулой всего бытия. Фрагменты Филолая содержат первую в истории греческой философии отчетливо сформулированную гносеологическую теорию: «все, что познаваемо, имеет число, ибо без него ничего нельзя ни помыслить, ни познать». В космологии Филолая в центре Вселенной находится первозданное огненное тело, вокруг него вращается Земля, Луна, Солнце, пять планет и сфера неподвижных звезд. Чтобы число космических тел было совершенным (10) и воплощало полноту бытия, между «центральным огнем» и Землей постулировалась невидимая Антиземля. Изложение в трактате «О природе» начиналось с общих принципов бытия, переходило к космологии и теории элементов и завершалось физиологией и медициной (таков в целом порядок в «Тимеее» Платона в естественнонаучном комплексе трактатов Аристотеля). /79, 725/

***

Все совершается по необходимости и согласно с законом гармонии. /16, 288/

***

Природа, сущая в космосе, гармонически слажена из беспредельных и определяющих начал. Так устроен космос и все, что в нем. /74, 85/

***

Гармония есть соединение разнообразной смеси и согласие разногласного. /16, 289/

***

Все существующее должно быть пределом или беспредельным или тем и другим вместе. Но быть только пределом или только беспредельным оно не может. Но так как в основе сущего лежали эти два начала, которые не подобны и не родственны между собой, то, очевидно, невозможно было бы образование ими космоса, если бы к ним не присоединилась гармония, каким бы образом она не возникла. В само деле, подобное и родственное вовсе не нуждалось в гармонии, неподобное же, неродственное и различное по количеству необходимо должно было быть соединено такой гармонией, которая была бы в состоянии удерживать их в космосе. /74, 88/

***

Есть мысли, которые сильнее нас. /56, 444/

***

Гармония есть соединение разнородного и согласие несогласного. /74, 89/

***

Свидетельствуют также древние теологи и прорицатели, что в наказание за некоторые преступления душа соединена с телом и, как бы в могиле, погребена в нем. /16, 289/

***

Действие и сущность числа должно созерцать по силе, заключающейся в декаде. Ибо она велика и совершенна, все исполняет и есть начало (первооснова) божественной, небесной и человеческой жизни. /74, 91/

***

Душа любит тело, ибо без него не может использовать ощущения.

Исторгнутая из него смертью, она ведет в мире бестелесную жизнь. /56, 446/

***

Ничего ложного не принимает в себя природа при условии гармонии и числа. Ложь и зависть присущи беспредельной, безумной и неразумной природе. /74, 91/

***

Природа числа есть то, что дает познание, направляет и научает каждого относительно всего, что для него сомнительно и неизвестно. В самом деле, если бы не было числа и его сущности, то ни для кого не было бы ничего ясного ни в вещах самих по себе, ни в их отношениях друг к другу. /74, 92/

***

Природу и силу числа можно видеть в переизбытке не только в духовных и божественных вещах, но и во всех человеческих делах и мыслях, везде, даже в произведениях искусства и в музыке. /74, 92/

***

Сущность вещей, будучи вечной, и сама природа требует божественных, не человеческих средств познания. Только то можем мы знать, что ничто из того, что существует, и, по крайней мере, из того, что познается нами, не могло бы возникнуть, если бы не было тех сущностей вещей, из которых образовался космос: предела и беспредельного. /74, 93/