Читать книгу Hannibal ad Portas – 4 – Агент под Прикрытием - Владимир Буров - Страница 15

И постучали по оставленному здесь когда-то космическому кораблю, как по случайной, но всё же знакомой закусочной из пиццы, но:

– Только, чтобы без теста нам, пожалуйста.

И конфликт:

– Так не бывает!

– Что это значит?

– Дайте жалобную книгу! – крикнула и моя прищепка. Ну, если я забыл, как: вас теперь называть?

Она двустволку из заднего ящика, мы ей наперерез, ибо поняли, что полицейский зашедший на уикенд в ее предысторию, сейчас в туалете.

– Это не наша территория, – зашептала она громко.

– Ты помнишь правду?!

– Чего ты так испугалась? Просто Луна сейчас над Диким Западом, а наша Ци-Ви пока осталась на куличиках.

– Прости, но я еще не докатилась до того, чтобы успешно разбираться, где наши и кто это, собственно.

– Это вполне может значит, что раньше ты работала Матой Хари или Зарой Леандер. Петь умеешь?

– Надо попробовать.

Взяв, как обычно, больше, чем надо пиццы – штук пять-сем больших до полуметра, колы, минералки специально для диабетиков, сели на полицейский мотоцикл типа:

– Урал, – и загремели ближе к раю.

– Ты пропустил одну букву.

– Это важно?

– Дак сорвемся в пропасть.

– Ты думаешь, у Луны бывает край?!

– Ты – нет?

– Постарайся не употреблять длинные слова.

И она даже задумалась. Следовательно, если притворяется, а прикидывается разумно.

– Я уже ни-че-го не помню, – сказала она. – А ты? Подожди, давай проверим.

– Что именно?

– Не Аватар ли ты. Спроси меня что-нибудь?

– По поводу секса?

– Знаю, что бывает иногда, но уже забыла полностью его расписание.

– Вопрос только в одном: должен ли человек радоваться когда-нибудь, или нет?

– Давай, моя маленькая, твоя большая, – сказала она, – если выиграешь ты – можно попробовать наслаждаться, если нет – значит преждевременно.

– Не вижу логики, – ответил я неожиданно для самого себя.

– Перемещение с Луны точно такое же, как с острова, о котором так долго мечтал Робинзон Крузо.

– Разве я говорил, что не хочу здесь остаться, если не навсегда, то довольно надолго?

– Да, но тогда ты Пятница.

– Ты считаешь, что Робинзон – это была она?!

– Честно? Это моё предположение.

– Хорошо, оставайся здесь, а я постараюсь как-нибудь по ходу дела тебя выручить.

– Спасибо на добром слове.

И пришлось прийти к заключению, что с Луны надо подняться на Землю, а не:

– Наоборот.

Она ошалело посмотрела вверх, но удивила меня больше, чем себя:

– Земля, как Энигма посылала едва различимые сигналы: погода устойчиво разнообразная, и опять:

– Вас не понял, но и не повторяйте за мной, как попугай одно и тоже.

Хотелось возразить:

– Я молчу, – но решил, что на Земле уже читают мои мысли.

Если дурак – назад могут и здравствовать заодно с прощанием.

– Не думаю, что на Земле нужны умные, поэтому чаще повторяй одно и тоже:

– Вас понял, но для полной уверенности повторяйте сигналы перехода границы между Луной и Солнцем каждые три-пять минут с точностью до градуса северной широты.

– Они могут не понять этих закорючек?

– Это неважно.

– Что важно?

– Только то, что ты Человек.

– Так я не так уже в этом уверен, как раньше. Да и раньше нередко сомневался.

И она меня поддержала:

– Скорее всего, это подстава, Земля захвачена ящурами или другими их моди-фик-аци-ями, и теперь они ловят разбежавшихся по вселенной сапиенсов на приманку их же разума.

– Как узнать?

– Можно попробовать узнать, если еще в этом месте Земля, и, если повезет, что ее нет, то и передача ведется из искусственно созданного мировоззрения.

– Я знаю, как их проверить!

– Говори.

– Пусть пришлют нам два-три, или одного человека, а мы здесь проверим его на профпригодность к разуму.

– Как?

– Какая разница, как, пусть пришлют, и это будет значит, что на половину они точно не врут:

– Люди у них есть.

– Точно!

Пока ждали я предположил, что и Адам и Ева, не просто так улетели на Землю, а власть на Небе тоже была захвачена неизвестными Подвидами, и, значит, не так уж важно рожать новых здесь было, как:

– Выкупать оставшихся на небе ангел-офф.

– Ангелы – это не люди!

– Не будем пока уточнять то, что и так совсем неизвестно.

И скоро пришла посылка, ну, мумия без преувеличения! Как никто из нас не обрадовался. Но к утру оттаяла, и на-те вам, как на Новый Год:

– ?

– Кто?

– Я пока не могу понять, чем-то она не похожа ни на кого.

– Половые органы?

– Пока не развиты.

– Если до завтра не прибудут, имеет место быть почкование, а доказательств, что оно уже дошло до этого дела на Земле за время нашего отсутствия.

– Никаких.

– Да, нет.

– Может они не помнят того, что еще помним мы?

– Ты помнишь?

– Да.

– Я – нет.

– Это разногласие ничего для меня не меняет.

Сразу после новолуния дело пошло – оказалась:

– Она, – и мне только осталось выбрать, кто из них Лилит, а кто Ева.

Но.

Моей визави уже не было! Значит, произошел обмен. Но на всякий случай посмотрел по сторонам. Места, где спрятаться – не было. Хотел вспомнить что-нибудь хорошее – тоже не получилось. Все файлы удовольствий от нас спрятали, как от Робинзона Круза. Поэтому:

– Пятница – подарок.

Следовательно, надо попросить что-нибудь, и может появиться. Робинзон, значит, попросил людоедов, – зачем?!

– Может быть, ничего более-менее понятного не было? – завис вопрос.

И ясно: кто-то рядом есть, хотя и стесняется показать свою рожу.

Неужели это обязательно должна быть ящерица? Неужели и сам человек – дракон, и это его мечта:

– Увидеть, наконец, своего родственника во всей красе полновластия.

Не надо было отпускать ее. С другой стороны:

– Кого? – так и осталось непонятным. Хотя если разобраться: мы никого не знаем.

И решил пока поймать осетра, а потом подумать, что с ним делать.

Но не смог. Значит, их здесь нет. С другой стороны:

– Почему? – непонятно. И впервые в жизни испугался, что остался один, ибо фигуру, посланную мне, как ответный ход, пока так и не видел.

Наконец, она вышла, и я попросил ее отжаться двадцать раз.

– Наверное, я не смогу.

– Почему?

– Здесь слишком маленькое давление, при подъеме я буду взлетать вверх.

– Почему тебе сразу не внедрили баланс?

– Баланс?

– Ну-у, или, балласт.

– Ты вообще: пароль знаешь? Мэй би, даже не задумывался, что он должен быть?

– Это уже ответ на мой вопрос?

– Да, ты первый должен назвать пароль или я уйду к аборигенам.

– Здесь их нет.

– Что это значит? Ты их никогда не видел?

– Если даже и видел – всё равно знаю, что нет.

– Для ученого ты слишком самонадеян.

– Я не знаю ни одного ученого, который был в состоянии меня критиковать.

– Так, так, так! Вот меня и прислали исправить это положение.

– Я не считаю женщин способными к взаимопониманию.

– Нам это необязательно.

– Я имею в виду, что ты никогда не найдешь возможности проникновения в суть Луны.

– Ты уверен, что у Нее есть сут-ть?

– Да, точно что-то есть, хотя я еще не решил этот интеграл.

– Все интегралы учебные.

– Раньше были настоящие.

– Значит, надо войти в Прошлое Луны – там что-нибудь найдется для нас полезного.

Пришлось из вежливости поперхнуться.

– Ты не знаешь, как?

– Я об этом, к счастью, еще не думал.

– Думаешь, в его поиске мы слишком надолго здесь задержимся?

Вот по ней не скажешь, что обладает способностями Блаватской, но не похоже, что и нарывается на разоблачение своего только:

– Культа личности. – А:

– Ученых женщин не бывает, если не считать Марию Кюри, Дашкову, подпругу Катьки – тоже предполагавшей, что умеет управлять даже лошадями.

– И людьми?

– Думали, что подавно, но оказалось, что не могла даже отличить одного князя от следующего.

– Зачем тогда меняла?

– Она не меняла, а думала, что и третий никогда не лишний.

– Уверен, София здесь и прописала свою мудрость.

– На Луне?!

– Чем плохо? Тишина, связь с Землей, если и теряется, но потом всё равно налаживается.

– Ты думаешь, здесь притон?

– Или лунное царство. Но странное какое-то. Ничего пока не могу понять толком.

Секс пока не стал предлагать, какая коза в ней прячется неизвестно. По походке было что-то знакомое, но и ускользающее одновременно. Луна скрывает не только недостатки, но и достоинства. Часто даже наоборот.

Никакая идентификация не срабатывала:

– Я никого не помню по системе Данте Алигьери: память не успевает за действиями разума.

Что значит: на вид тишина, а он рыскает так, что ноги отваливаются, как у сыскаря, так не отпущенного на пенсию даже по семейным обстоятельствам.

Пришлось резюмировать, что все люди здесь – на людей не очень похожи. Кто они тогда? Интересно, что предложить секс хочется периодически постоянно, но:

– Не могу! – это должно значить, что и:

– Невозможно!

Неужели здесь до сих пор почкование? Какие действия должны ему предшествовать. И когда пришла на стрелку так и спросил ее:

– Ты умеешь?

– Хочется?

– Нет, но уверен, должно хотеться.

– Заход в Прошлое – не так прост, мой милый.

И точно хотелось подумать на одну из моих бывших, но:

– Никого не мог вспомнить по имени, и даже мимо могу пройти только оглянувшись, но догонять, увы, некого.

Как узнать человека, если два раза никто не встречается? Кук, наверное, сделал это открытие, иначе какой смысл оставаться на островах того архипелага, как в лесу, где все волки абсолютно серы.

Возникает закономерный вопрос:

– Какие люди лучше: знакомые, или наоборот?

Большей частью, конечно Не – знакомые почти:

– Ни-гогда.

– Ты Не или Ни? – спросил ее первую абсолютно без надежды, что расколется.

– Ни-На, – ляпнула она.

– Ты это нарочно?! – и так расстроился, что чуть не вспомнил Нинку из кабака на столе у сторожа, а ее подругу пока нет. Но и была – это уже информация.

Хотя и продержалась только до обеда.

– Ты где обедаешь? – задала она наводящий вопрос.

– Обычно?

– Нет, наоборот, иногда, только по праздникам.

– Здесь праздников только два: Новолуние и Полнолуние. И даже не знаю, когда лучше видней, в новолуние или в полнолуние?

– Перспектива в первом случае, общий план и композиция – в следующей фазе.

И решили попробовать сначала до обеда, потом после тихого часа, а до этого во время него. Но.

Так и не поняли, что, собственно, надо делать, когда желание есть, а:

– Чего хочется? – так и остается в запретке.

При следующей встрече ляпнула:

– У нас будет ребенок!

– Каким образом?

– Я думаю, тебе лучше знать.

– Нет, я ничего не понял, хотя постепенно начинаю чувствовать удовольствие, похожее на радость освоения новых земель. Как Том Кру и Николь Кид, скакавшие на освоение новых земель дикого запада.

– С третьим лишним?

– Да, ты тоже начинаешь понимать, что конкуренция не только возбуждает, но и:

– Приносит радость?

– Точно!

– Так ты думаешь, что при нашей интимной встрече присутствовал кто-то еще?!

– Уверен.

И через пару дней она появилась, именно потому, что я ее узнал, хотя и не видел. Прецедент логики диктует правила. Правила, однако, не только видимого мира.

И сказал ей:

– Завтра нам тоже придется встретиться в праздничной обстановке.

– Да, – ответила она. – нам совершенно необходимо удовлетворить, как можно больше ее любопытство, чтобы засветить ее в полном лунном свете.

– Вы уверены, что это именно она, а не он?

– Мы на вы?

– Я даже не знаю, как вас и теперь называть.

– Я – тоже.

– Значит, она нам и подскажет.

– Или он.

И опять пошли в лес недалеко от лагеря, где отдыхали дети и она сама работала инструктором по правилам их отдыха.

– Не верти головой.

– Почему?

– Если увидишь, что это изменит, побежишь в кусты? Так их здесь или нет, или всюду и так заросли.

– Нет, я уже точно знаю, что следят.

– И прошлый раз следили.

– Прошлый, да, но я не была так уверена, как сейчас.

– Смотрите, как распускаются листья у деревьев! – крикнул, ибо нас вам всё равно не видно в полный рост!

Пришлось сделать вывод:

– Если девушек уже две, это или – или, – а:

– Воссоздать имена всё равно не смог.

Скорей всего, мало того, что забыл, немного, что это бесполезно:

– Знать прошлое, ибо оно уже здесь, хотя и в модифицированном виде.

Как узнать, чего уже не только нет, но и, как и не было никогда. Всё ясно, кроме неопределенности, что:

– Было! – и это трудней, получается, чем из кости мамонта сделать целого.

Существует ли вообще связь между неопределенностью и определенностью? Лучше сразу попробовать ее создать. И, значит, выбираем, что нравится, и посмотрим, чем они будут отличаться.

Вопрос:

– Что мне нравится, – лучше не задавать.

Лучший способ и последний выход вранья:

– Фантастический! – прикрыть правду такой откровенной ложью, что правда и не:

– Скрывается.

Человек ее видит, знает точно, что враньё, но не обращает внимания, что цель к которой он идет:

– Не отличает уже правду от лжи, – настолько она хорошая.

Кто она?

И получается: и правда, и ложь, и цель, а то, что он сам становится дураком – ему, как гению – не:

– Стыдно.

У Бальзака есть такие случаи, что при человеке говорят с другим собеседником в третьем лице, как в условиях театра:

– Он не слышит, – тогда как, очевидно, что всё принимает к сведению.

Парадоксы, на которые многие – если не все – не обращают внимания, именно:

– Или, как на условность, или, как на лопоухость первого собеседника, когда при нем сообщаются сведения, для него не предназначенные.

Например, жена говорит мужу, приехав за триста почти километров с ним в загородный дом:

– Прости, я забыла сказать подруге пару фраз, которые только что вспомнила, – завтра утром буду.

И ясно, что нашла в огороде под летним душем записку от местного прохиндея любовника:

– Жду, надейся, что на этот раз до самого утра перерыва даже на короткий перекур и кофе с коньяком не будет. – И:

– Он соглашаецца! – ее отпустить не только потому, что она и с ним отработает – хотя и со вздохом – всю программу вплоть до наоборот, что будет вертеться не так, как рыба об лёд, а: