Читать книгу Hannibal ad Portas – 4 – Агент под Прикрытием - Владимир Буров - Страница 8

– Мэм, шутите?

– Нет.

– Без этого никуда.

И пока все увлеклись ей – сбежал, чтобы скрыться в библиотеке Конгресса US off America.

И практически за месяц работы прочитал все рукописи Герберта Аврилакского, которые русское правительство обменяло на патент для производства Боинга 777, чтобы не спорить – как предполагалось в международном суде:

– Боинг – это по сути модифицированный Ту-134 и Ил-62 вместе взятые.

Ибо, да, есть отличия в форме, но:

– Мы же ж не принимаем во внимание её праздники.

Ну, а что хорошего, на самом деле, если приличная – для дамы – тачка похожа, как две капли воды на хищную рыбу-кит?

– Кому-то, может и нравится, сэр, но для нас и так страхов хватает.

Вот, почему, спрашивается, запретили Ахматову, которую и так-то никто не знает настолько, чтобы еще и читать? Абсолютная мистика!

Зощенко еще понятно:

– Любил посмеяться над чем надо плакать, а это извращение.

Вот попробуйте, подойдите к незнакомому человеку на улице и скажите:

– Ты хороший, – или, как было принято в древние времена:

– Добрый человек, – пошлет в другую сторону!

– Как минимум напишет, или пообещает написать в следующий раз заявление в милицию.

А на что и за что?

– Заставит решать дилемму: это было оскорбление или издевательство?

И, действительно, почему нет хороших людей? Непонятно. И так как только сейчас вспомнил, что деньги кончились – вышел на Манхеттен просить милостыню не просто за предсказание судьбы – как шарлатанили в древности – а за ее изменение на:

– Ту же! – Так бывает?

Но решил, если не получится, вернусь в Сан Хосе, как шпион – если не берут перебежчиком – но работающий – буду стоять на своём:

– Под прикрытием.

Лучше, конечно, было остаться в Там – уже ТАМ – директором ресторана.

И, значит, она летит, а я снизу кричу:

– Забыл, дамы и господа, что, поэтому первое, что знал, хотя и не с самого детства, но после просвещения Высоцкого точно:

– Это я еврей! – Ну, а мне тоже, как в детстве:

– Выйди вон из дверей! – И она в запарке проорала, как гром среди ясного неба, чтобы слышали все не только выше, но и находящиеся на Земле.

И меня потащили, несмотря на то, что я пока не испугался, так как:

– Чего бояться тому, кто и так на Земле находится, а не на Небе.

Хотя не исключено, что Данте свалился в Ад именно, – ну, по крайней мере, не с Земли.

И не повезли куда-то там-тамтамтам, а именно в Сан Хосе, но на воздухе. Самолетом, имеется в виду, как пошутила одна охранница:

– Он не умел летать сам, поэтому потащили в наручниках, как – я думал она оговорились – Симона Волшебника! – и было отчетливо ясно, хотела вызвать продолжительные аплодисменты.

Но это была не Элен Ромеч, но кто – пока не ясно.

И вот честно могу сказать, очень не хотелось подозревать кого-то из моих прошлых преференций. Ибо:

– Дане не знаю, что были, но подозревать обязан.

Но было предчувствие, что она не стюардесса.

Я решил, что они уже решили взорвать самолет, и выдал сокровенное:

– Прошу разрешения выйти.

– В пассажирских самолетах не бывает парашютов.

– Я не прошу все, но один должен быть.

– Зачем?

– Для осознанья, так сказать, и просветления смелости летать.

– Его нет, а самолет взорвется через несколько минут.

И самолет взорвался, но не сильно, а так и продолжал лететь, – только дымил правым крылом. Второй пилот был ранен, первый контужен.

Третий полез за основной штурвал, но я вежливо попросил его не торопиться.

– Кто-то охотится именно на вас, – сообщила мне вторая стюардесса, которая не была шпионкой.

– У меня нет здесь врагов.

– А там?

– Не было.

– Вывод?

– Я не знаю, но если знаешь ты, тут же будешь иметь секс со мной.

– Я так и думал, что Кинг.

– Кто?

– Король.

– Спасибо, но как мне покинуть штурвал, чтобы выполнить своё обещание?

– Поставь на автопилот.

– Сломан.

– Хорошо, поставь – нет, прости, я это уже говорила – я сяду за его руль с обратной стороны, а ты старайся предугадать все мои движения.

– Если надо только думать – я не против, – сказал я, ибо что-то устал, несмотря на то, что почти ничего не делал.

– Вы вложили много сил в простые на первый взгляд вещи.

– А именно?

– Как-то: спасение самолета от крушения.

Но, вторая, которая была предполагаемой террористкой с неизвестными пока намерениям, напророчила:

– Боинг всё равно упадет.

– Это не Боинг, – автоматически сказал я, совершенно не зная, как объяснить свою любознательность.

Но поспешил перейти к подробностям, чтобы не разбираться в конкретике моего обещания, что это не тот самолет, про который все думают.

И вот как это было даже объяснить не могу, ибо до такой степени похоже на те трубные звуки Распе и Дюма, что только половину всей этой роскоши видели некоторые – остальную:

– Никто.

Но.

Я понял, где то место, способное к теплу их оттаивания! – так крикнул, что два вторых-третьих пилота, выпили по бутылке крепкого пива, чтобы не думали вообще больше об их способности к управлению самолетом.

– Где мы собираемся сесть, дорогой друг? – спросила она всё еще шевелящимся языком.

– Как машина я не знаю место, но знаю, что оно есть, – ответил так, что, очевидно, опечален этим очень неутешительным для нее известием.

Далее, по запарке предсказал одной еще не очень пожилой даме, что ее сын, к сожалению, уже погиб на войне во время атаки Перл Харбора.

– Да, но он не был летчиком?!

– Значит, мэм, у вас была связь с японцем.

Долетели до Сан Хосе всё же без проблем, как я ни рвался или к штурвалу, или прыгнуть без парашюта. Только констатировал обеим стюардессам, которая была за меня и которая против:

– Я не прощаюсь.

– Почему? – спросила одна из них. Вторая молча согласилась.

– Думаю, скоро мне понадобится ассистент и его анти.

Удивительно, хотя я имел официальное приглашение – меня не пустили дальше проходной. И даже к вечеру никто не пришел с извинениями.

– Я даже не догадывался, – сказал я пришедшему после захода солнца то ли майору, то ли полковнику службы безопасности, – что можно так принимать человека, приглашенного заранее.

– Не беспокойтесь, сэр, у вас здесь будет свой кабинет на время расследования.

И действительно дали комнату, еще полкомнатушки, чтобы не чувствовал себя в полной изоляции – как пояснили – и туалет, хорошо, что отдельный. В принципе, жить можно, но почему:

– Не как все? – спросил, но не ушедшего уже полковника или майора, а вахтенного офицера.

Он сначала промолчал, но скоро понял, что это глупо, не разговаривать с человеком, который живет тут же, только в противоположном крыле. И пояснил:

– Одного пустили, а до сих пор найти не можем: или сбежал каким-то невероятным образом, или:

– Аннигилировали в коллайдере, – догадался я.

В чем дело, я не понял, но на следующий день сообщили:

– Фото, да, совпадает, а отпечатки пальцев не совсем.

– Что это значит? – удивился я.

– Только на одной руке такие же, как в картотеке – на другой:

– Пока не можете найти чьи, – усмехнулся иронично я, но, как оказалось, угадал.

– Пока не можете найти чьи.

– Да, придется подождать до обеда.

И как раз во время приема стэйка, переделанного в котлеты рубленные, по моей просьбе, пришло сообщение, как от джина из бутылки:

– На второй руке отпечатки Стиви Ки.

– Не отпечатки, точнее, – оговорился гонец – но не тот же полковник, а уже в другой форме – как я подумал:

– Так одеваются в Белом Доме.

– Знаки Зодиака?

– Да какие знаки зодиака! – И добавил: – В принципе, да, тени забытых предков.

Тем не менее, имелись в виду узоры на руках.

Я решил, что врут, и посмотрел на свои руки, что для них значило:

– Ни-че-го не понимаю в этом деле.

И, в принципе, да: я не верил, что так бывает, но – как говорится – на миллион спорить не могу уже, – а это и значит, что, да, сэр:

– Я верю!

И предложили хорошие условия:

– Отдельный дом на берегу океана, но – как вы и очень сами хотели, – добавил он, а я за него завершил это предложение, как уже почти профессиональный предсказатель:

– За колючей проволокой.

– Нет, сэр, здесь нет проволоки.

– Значит, под током.

– Нет.

– Я должен гадать?

– Не гадать, а догадаться, или – если вам легче – додуматься.

И так как, кроме колючей проволоки, я ничего нового не знал для ограничения свободы мышления, то и выдал:

– Вы лишитесь этого ДА-РА.

– Да, вы правильно повторили мой ответ.

Вот, следовательно, почему люди здесь, в Силиконовой Долине, делают так много не только открытий, но и их воплощений.

– Почему? – улыбнулся офицер.

– Пока не знаю. Но одной колючей проволоки явно недостаточно.

Испытательный срок неделя, и через два дня я понял то, что уже почти знал раньше:

– Сам я предсказать ничего не смогу.

И выбрал того, кем меня здесь называли Сти-Ки.

И в предпоследний день сделал то, что попроще:

– В восьмилетней школе одного города произойдет замыкание, и она загорится.

– В виду вашей неопытности я не буду этого записывать буквально, – сказал опять появившийся полковник, – просто выберите: завал или пожар.

– Да, – ответил я, – завал или пожар.

И тут же сам пояснил:

– Мне непонятно, как можно одновременно завалить все окна даже в одном классе?

– Да и пожар не может перекрыть все ходы и выходы, – сказал полковник, так как школа двухэтажная, и можно – в случае чего – выпрыгнуть из окна.

И настучал на клавиатуре местного ноутбука Валио в формате хач-ди – чтобы было отличие от обычных забегаловок:

– Шло соревнование, – зачеркнул путем полного стирания.

Продолжил, глянув на время: есть ли еще оно?

– Идет соревнование на громкость выстрела из согнутых трубок, набитых серой от спичечных головок. Сейчас – если по Гринвичу – написал секретное – авось – время начала события катастрофы. Стена школы сначала начнет детонировать, а потом так сильно резонировать, что начнется самопроизвольный пожар, в котором будут гореть даже огнетушители и меньше там, где их нет.

Офицер прочитал сообщение, и попросил подробнее пояснить.

– Что?

– Что будет гореть?

– В этом всё дело, мистер.

– А именно?

– Неизвестно.

– Попробуйте узнать.

– Это ваше личное мнение, что я должен лезть в такие дебри?

– Неужели так трудно? – спросил он.

– Дело не в простой трудности.

– В чем?

– У вас какое знание?

– Полковник.

– Вы?!

– Неужели я не похожа?

– Нет, если вы мэм, и хуже, если даже не сэр.

– Что это значит, вы думаете, я русско-тунгуссий шпион?

– Я пока не могу отвлекаться на это расследование, но реальная вероятность такого события явно неравна нулю.

– Простите, мэм, но я работаю не с вероятностями, а с самими их пред-историями.

– Вам не поверят.

– Вы думаете, это меня интересует?

– Должно интересовать, ибо вы здесь под крышей, да, но и под колпаком, поэтому.

– Да?

– Если событие произойдет – вам за это предсказание всё равно не заплатят, так как оно не зафиксировано, как исходящее.

– Почему?

– Нам нужен человек, который сможет вмешаться в будущее событие, а не только его предсказатель!

– Ваше патетика неуместна, потому что.

– Хуже?

– Не хуже, а вмешательство уже приведет к неконтролируемым последствиям – принципиально!

– Зря вы на меня кричите, я хотела только проверить, можете ли думать так же, как и гадать.

– Нет, мэм, вы хотите свести моё открытие к нулю, чтобы я так и куковал здесь, а не на своей блат-хате на берегу океана. А это и по простой логике – без предсказания – ясно.

– Я русско-японская шпионка.

– Нет, нет, не пытайтесь разжалобить меня, вы не дочь и даже не внучка Доктора Зорге.

Она ушла на лэнч в соседний корпус, и я проверил ее ноутбук:

– Никаких сообщений, переданных мной ей – не наблюдалось.

Я вписал своё и попытался разгадать ключ передачи. Не вышло. Тогда передал прямо со всего ноутбука по виденному мной адресу школы в России.

И понял во время прогулки по большой комнате, что его кто-то вот только что принял. Спасибо и на этом.

Вернувшись в рабочую комнату-шку понял, что это только маленький пацан, лет десять, и, скорее всего, он баловался на папином или мамином компьютере, и случайно увидел моё сообщение.

Что он будет делать – одному богу известно, но ясно:

– Ему никто не поверит.

Но папа поверил. Я ему:

– Что ты предпримешь, мил херц? – ибо мне удалось идентифицироваться с этим пацаном, но не как с самим собой, а как с одноклассником, с которым мы соревновались в громкости распространения запаха серы по классу перед вот-вот уже подходящей к нему учительницей, но еще визуально малозаметной.

Но не полностью, ибо я не видел ни лица того, с кем соревновался в запахе серы на Земле, как Под, ни лица учительницы, которая послала меня за родителями, что значило – работает здесь недавно и не знает о моей родственной связи с директором школы.

Тем не менее, я разобрался, что она потому и не знает, что это не я сын директора школы, а именно тот Валера, который хотел меня перебулыжить в дымо-громо-завесе. И до такой степени, что даже можно думать:

– Он не хуже меня может скрывать свои мысли.