Читать книгу Жизнь Горькая… Жестокая… - Владлен Анжело - Страница 24

По прибытии в город Нальчик я купил билет на другой автобус, который направлялся в столицу Северной Осетии город Орджоникидзе (ныне Владикавказ). В этом городе я переночевал в «Доме колхозника», а затем утром следующего дня поехал на автобусе по знаменитой Военно-Грузинской дороге, проходящей через Кавказский хребет. В конце второго дня моего путешествия поздно вечером я добрался до Тбилиси.

Было начало июля 1952 года. Курортный сезон был в самом разгаре! С невероятными трудностями мне удалось попасть на поезд Тбилиси – Батуми.

И вот наконец-то солнечным утром я прибыл в Батуми – город юности моей покойной мамы… На вокзале с букетами цветов меня встретили дядя Савва, тётя Мария с двумя дочерьми, Лидией и Людмилой, а также тётя Поля с сыном Валерием.

Все мои родственники собрались в доме у тёти Марии, у которой была только одна комната. Был накрыт праздничный стол. Дядя Савва взял на себя роль тамады и руководил «парадом». Встреча была задушевной. Я был растроган до глубины души…

Спустя шестнадцать лет, минувших после кончины моей мамы, ушла из жизни мамина сестра – тётя Катя… Тётя Рита погибла во время войны в блокадном Ленинграде… Дядя Савва воевал на фронте, лишился левой руки… У тёти Марии жизнь тоже не сложилась… Ей одной пришлось растить двух дочерей… Тётя Поля была замужем, но и ей было несладко: её муж крепко пил…

Спустя несколько дней после моего приезда мы все поехали на кладбище. Я впервые в своей жизни пришёл на могилу мамы… Рядом была могила тёти Кати… В скорбном молчании я смотрел на гранитную плиту, где похоронена моя мама…

И лишь когда мы приехали домой к тёте Марии, нервы мои не выдержали… Рыдания сотрясали мою грудь… Никогда в своей жизни я так не плакал, как в этот вечер… Вот так, впервые в своей жизни, я оплакал свою маму…

Перед моим отъездом в Москву мы все снова побывали на кладбище…

* * *

Время, проведённое в Батуми, а также на турбазе «Зелёный мыс», где дядя Савва работал культработником, было омрачено желанием тёти Марии и в особенности дяди Саввы, чтобы я перешёл на фамилию мамы. Тётя Мария внушала мне: моя мама погибла по вине моего отца, поэтому я должен отречься от него…

Психологически к этому я не был готов. В то время я считал: я не могу быть судьёй между моей покойной мамой и отцом… Да и что это может изменить? Тем не менее я обязан был сообщить об этом тёте Циле, которая в то время жила в Шостке, снимала угол и, работая в столовой, носила передачи дяде Арону, который находился в концлагере местного значения…

Дядя Арон трудился на строительстве ТЭЦ. По иронии судьбы, спустя четыре года я стал работать на этой ТЭЦ начальником электротехнической лаборатории.

Тётя Циля, получив моё письмо из Батуми, очень разволновалась и умоляла меня не предпринимать никаких шагов в этом направлении. Да мне и самому не хотелось это сделать, особенно учитывая то обстоятельство, что отец был отброшен «на задворки жизни…», а дядя Арон и вовсе находился в заключении…

Я не мог предать тех, кто вскормил меня, тем более родственники моей мамы свыше… двух десятилетий (!) совершенно не интересовались моей жизнью, моей судьбой…

Лишь спустя сорок лет, находясь в Канаде, я впервые опубликовал острополемическую статью, подписав её своим литературным псевдонимом «Владлен Анжело».

Эти строки я пишу в конце июля 2019 года. Месяц тому назад была опубликована моя трилогия «Отец Русской революции» в Санкт-Петербурге.

* * *

Моё нежелание последовать совету тёти Марии и дяди Саввы резко охладило наши взаимоотношения…

И ещё хочется рассказать об одном случае. Зимой 1952 года, до моего приезда в Батуми, я получил от тёти Марии письмо, в котором она писала: она передала мне посылочку с некоей Ниной – сестрой её зятя Ивана (мужа Лидии).

Нина училась на четвёртом курсе Института народного хозяйства имени Плеханова. Когда я приехал в общежитие к Нине, она встретила меня благожелательно, угостила чаем с вареньем, а потом проводила меня до метро.

И вот спустя полгода, когда я приехал в Батуми, я с удивлением узнал: дядя Савва, которому было 34 года, воспылал нежными чувствами к… Нине (!), которая была совершенно равнодушна к своему великовозрастному поклоннику… К величайшему сожалению, дядя Савва не осознавал: он не пара Нине. К тому же он был инвалид… У него была ампутирована левая рука… И, наконец, самое неприятное: дядя Савва страдал… алкоголизмом! После получения зарплаты он уходил в запой… Часто после этого тётя Мария находила его в придорожной канаве…

Администрация турбазы тем не менее вынуждена была мириться с этим недугом, поскольку дядя Савва был отличный экскурсовод, профессиональный фотограф. Но самое главное – он был великолепным организатором вечеров отдыха. Дядя Савва обладал неиссякаемым чувством юмора. Он великолепно демонстрировал всевозможные фокусы. Дочь тёти Марии Лидия была его неизменной ассистенткой.

* * *

Как-то вечером мы гуляли по набережной, которая в то время называлась проспектом Сталина. Кроме меня в прогулке приняли участие дядя Савва, тётя Мария с дочерьми Лидой и Людмилой, а также Нина.

До сих пор помню: Нина была одета в нарядный белый костюм. Она была неотразима! Неслучайно дядя Савва прикипел к ней…

Во время этой прогулки Лида отозвала меня в сторону и сообщила: Нина хочет подружиться со мной. Однако после любовной истории с Мадиной я твёрдо решил: свою жизнь и свою судьбу я свяжу с Розой.

Именно в эти августовские дни 1952 года я получил письмо от Розы, предложившей мне приехать в Москву и там встретиться с ней. В конверт вместе с письмом было вложено её фото. Прелестная девушка очень похудела. Она всё так же была прекрасна, однако её вид свидетельствовал о её сильнейших переживаниях… На обратной стороне снимка Роза писала: «Милый Владенька! Пусть твердят, что и моря мелеют, но я не верю, чтоб прошла любовь…», 18 августа 1952 года, город Львов.

Ехать из курортного Батуми в загазованную Москву мне очень не хотелось. Тем более мне негде было жить. В общежитии я мог поселиться лишь в самом конце августа.

Поэтому, чтобы успокоить Розу, я твёрдо заверил её: я по-прежнему её люблю. Более того, во время предстоящих зимних каникул я непременно приеду во Львов, и мы поженимся!

* * *

Поэтому, когда Лида передала мне о желании Нины дружить со мной, я рассказал Лиде о Розе. Буквально на следующий день у меня состоялся разговор с тётей Марией. До сих пор помню её слова: «Владик! Если ты действительно любишь Розу, ты должен непременно на ней жениться. Если же ты не собираешься на ней жениться, ты должен оставить её в покое и не морочить ей голову».

С мнением тёти Марии я был согласен целиком и полностью. Почти два месяца, проведённые в Батуми, оставили неизгладимые впечатления на многие годы…

И мысленно я благодарю родственников моей покойной мамы за заботу и внимание ко мне.

30 августа 1952 года я отбыл из Батуми в Москву.