Читать книгу Врата рая России – лучезарная Ялта - Владлен Авинда - Страница 25

Умирают ребята, уходят друзья… Почему-то торопятся, будто вскакивают на черного иноходца и пропадают навсегда.

Сергей Ассельберг… Он прошел сквозь свист пуль и камней. Он вошел в историю Ялты, стал частицей этого милого и романтичного города. Постараюсь из маленьких мозаичных осколков слепить его жизнь, уместившуюся почти в семьдесят лет. Я не был с ним рядом в военные годы, но знал его очень давно по нашим горным походам.

…Сергей Ассельберг – выходец из немецких колонистов с Херсонщины. Еще до войны его отец переехал в Ялту на лечение, отсюда и ушел воевать комиссаром полка. А Серегу закрутило, затрясло по жизни – военной и суровой. В мае 1942 он в Аджимушкае. Фашистский вал накатил на Керчь, но ему удалось выскользнуть и пробраться в родную Ялту. Здесь он встретился с Николаем Степановичем Анищенковым, бургомистром города. Тот приютил и даже формально усыновил Серегу. Позже обоих взяло гестапо за освобождение советских военнопленных. Потом Сергея выпустили на свободу, но установили наблюдение – вдруг кто-нибудь выйдет на связь? Не дождались и вновь арестовали. Однако Сергей сумел прикончить гестаповца, забрать его «вальтер» и уйти в горы. Нашел партизан и стал сражаться в лесах Крыма.

После войны поступил в Симферопольский пединститут на факультет физвоспитания. Занимался гимнастикой. Крепкий и сильный был, с мощным торсом. Больше тридцати лет проработал преподавателем в ялтинских школах № 8 и № 10. Сергей Сергеевич был также заядлый турист и горнолыжник. Создавалась горноспасательная служба, и в нем нашли надежного и хорошего помощника.

…Над скалами ревел ночной зимний ураган. Двое отдыхающих из пансионата были еще живы. Взобравшись на скалы, они кричали, зажигали спички и бумагу. Но как к ним добраться? Сергей Сергеевич вывел нас по отвесным скалам: он знал здесь партизанскую тропу. В скалах были вбиты железные скобы, по которым мы смогли подняться наверх и спасти замерзающих парней…

…Бушевал горный пожар на скалах и обрывах. Пересохший от летнего зноя лес горел, как порох. Не было пуль и взрывов, как в войну, но страшный разящий огонь. От него не уйти: позади скальные стены, под ногами крутой сброс. В этот опасный закоулок заповедника отказались подниматься лесники и пожарники, только горноспасатели могли сбить пожар в скалах. И они яростно сражались с огнем.

Сергей Сергеевич всегда первым кидался навстречу опасности, будто шел в атаку на врага. Спасая людей, тушил пожары, и не раз в мирное время смотрел смерти в глаза. А молодежь не отставала от него. Вот фамилии тех, с кем он бывал в горах, тех, кто учился у него, и навсегда сохранит верность настоящей мужской дружбе. Они никогда не предадут ни памяти умершего старшего друга, ни товарищей: Воробец, Семенов, Челбаев, Жигрин, Ткачук, Мазур, Шубин, Пекарский, Канцеров, Некрасов, Гидерман, Стасюк, Федоров, Слесарский, Тенигин, Самойлов, Трапизон, Величко, Рыбаченко, Вульфиус, Богословский, Мухутдинов, Пенкин, Мартынчук, Королев, Иванов, Шевчук, Петров, Теплыгин, Павлов.

А вот рассказ Сергея Сергеевича из партизанской жизни:

«В ту ночь мы отмахали километров пятьдесят, а то и больше. И все почти бегом. Пить хотелось страшно. Но воды не было. Мы, двенадцать партизан вышли на железную дорогу Бахчисарай – Севастополь. Вторая группа отправилась на отрезок Бахчисарай – Симферополь. У насыпи залегли, пропустили фашистский патруль. Теперь быстро за работу: двое в охранение, остальные закладывать толовые шашки, каждому по десять штук. Короткий кусочек бикфордова шнура (большая ценность для партизан) и довязанная стропа парашюта. Самокрутками подпаливаем стропы, они хорошо горят. По команде старшего – Миши Апазова уходим. Бегом через хрустящее кукурузное поле. Ахнули первые взрывы. Над головами засвистели куски рельс. Полыхнуло пламя и за Бахчисараем, – значит, у второй группы тоже успех. По пути нам нужно проскочить между двумя селениями, но везде переполох, гудят машины, слышны команды, лай овчарок. Фашисты сели нам на хвост, только перед самым рассветом удалось оторваться от погони.

Физическая подготовка была очень важна в партизанском отряде. Спали на лиственном «полу», укрывшись палаткой, под головой автомат. Зимой строили шалаши, внутри которых разводили костры. О простудах мы не знали. Ночью отстоишь в дозоре, а днем отмахаешь пару десятков километров по горным кручам – любая хворь отскочит. И с продуктами баловства не было, куска лепешки хватало на несколько дней…» … Тогда, под хребтом Херолана, партизан окружили фашистские каратели. Македонский, командир отряда, вызвал троих – среди них был и Сергей Ассельберг, и сказал: «Идите на соседний хребет и пошумите, может, фашисты кинутся к вам, а мы постараемся ускользнуть. Сами уходите через скалы».

Партизаны пошумели так, что взвод фашистов драпанул от троих. Стреляли сверху, с горы, метались среди камней, будто их сотня засела в засаде. За тот бой – благодарность от командира… Вообще медалей у Сергея Сергеевича немного, даже партизанской нет. Партизан награждали мало, в первую очередь им сбрасывали с самолета оружие и продукты, о наградах забывали. Но 9 мая у Красного Камня он привинчивал все, что получил. Когда горноспасатели проводили традиционные походы в горах, то обязательно приходили к памятнику партизанам ялтинского отряда.

Однажды мы забрались в дикую глухомань и долго кружили по лесу. Наконец вышли на старый обомшелый дуб с большой раскидистой кроной. Кряжистый ствол дуба поднимался от родника. Мощными корневищами, как мозолистыми руками, дуб держал воду, вытекающую в военную каску.

– Жив исцелитель! – поклонился дубу бывший партизан.

Мы сели у родника, испили прохладной водицы. Вода, переполнившая каску, настоялась на дубовых корнях, на могучей силе дерева и земли.

– Этот дуб лечил нас, никаких медикаментов в отряде давно не было. Мы обмывали раны водой из родника, и она будто врачевала раненых партизан.

Родник у дуба мы обложили камнями, а партизанскую каску забрали, она теперь в ялтинском спасотряде. Реликвия. Ведь ее когда-то, в грозные годы войны, носил наш Сергей Сергеевич. В апреле местные альпинисты проводят традиционные соревнования «Приз партизан» в честь освобождения Ялты от фашистов. Соревнования проходят на скале Крестовой, участвовать может любой желающий. Но выигрывает один – самый быстрый и ловкий скалолаз. Приз победителю вручал Сергей Сергеевич. Правда, ему не удалось участвовать в освобождении Ялты – их отряд бросили на Симферополь, где осколок снаряда, которым плюнул фашистский танк, угодил партизану прямо в лицо. Рану он залечивал уже дома, в освобожденной Ялте.

А вообще скромен и неразговорчив был Сергей Сергеевич. Ростом невысок, но идет по улице – залюбуешься: грудь развернута, ворот распахнут, всегда загорелый и гладко выбритый. Под конец жизни время все же скрутило, подвела нога. Пришлось ему топать с палочкой, но все равно гимнастическая стройность сохранилась в его фигуре.

«Последние дни и годы он часто жил в горах – работал сторожем в Тюзлере. Он знал здесь каждую веточку и поющую птичку», – так говорил его сослуживец на панихиде. Сергей Сергеевич будто слился с зеленым звуком сосен и скал. Позади трудные годы в дыму и огне, и можно было много созерцать и философствовать. Красота мира наполняла его душу вечностью. Теперь она острой мукой и мудростью пропечаталась в седых висках, плотно сжатых губах, печально закрытых ресницах. А ведь жизнь – это тоже вечная красота, которая длится всего мгновение в сиянии сгоревших лет. Сгоревших недаром, как и горячая любовь Сергея Сергеевича к очаровательной учительнице французского языка, – вырос сильный, смелый и умный сын Андрей, яхтсмен и деловой человек.

…Черные кипарисы. Черные облака и черные скакуны. Узнаю их ломаный шаг. За кем они понеслись? Поздно иль рано и нам умереть. А пока так здорово поднять заздравный кубок за синь и шум моря, за старые поэтичные улочки Ялты, за снежные хребты, за алую розу январского солнца, за любимых товарищей! Ах, как жаль, что нет тебя с нами, Сергей Сергеевич!