Читать книгу Демиург - Юрий Павлов - Страница 10

Меня разбудила ворона своими сочными горловыми криками.

Она орала – Каррр!

И не успевало ещё вылететь из её клюва последнее – ррр – а уже клокотало, и рвалось из горла следующее – Каррр!

И ещё. И ещё. И она захлёбывалась, и давилась ими, и умолкала.

Наступала тишина, и казалось, что ворона подавилась окончательно.

Но шумно хлопали крылья, и новое – Каррр! – убеждало, что с вороной всё в порядке.

Было светло и я обвёл комнату глазами в поисках часов.

Часов не было.

Я вспомнил, где я, и сел.

Наташки, и сестрицы Алёнушки, не было.

Я задумался: вчерашнее появление Одноглазой, и её попытка убить меня (что пришла она именно для этого, теперь уже не вызывало никаких сомнений), наводило на мысль, что вляпался я в чью-то очень серьёзную игру. Самое интересное, что никто не спросил у меня, а хочу ли я быть её игроком(?), да ещё и одним из первых? Нет, я конечно был не против того, чтобы трахать Наташку и сестрицу Алёнушку, и принимая травку, вертеть их на хую! Это – мне очень даже нравилось! Но оказалось, что за это надо платить. И какой ценой?! До ночного нападения Одноглазой, я воспринимал всё происходящее, как небольшое приключение. Ну, а если уж говорить честно, где-то, в глубине души я вообще не верил в то, что всё это реально со мной происходит. Я провёл рукой по лицу. Царапины подсохли. Но они были! Ещё раз внимательно осмотрев комнату, я убедился в том, что никогда раньше здесь не бывал. И даже в снах. Я подошёл к окнам. Совершенно незнакомый мне двор, и ворота со стражей. Я оглянулся: кровать (очень большая), камин, шкаф и, я подошёл к кровати и заглянул под неё. Ночной горшок был на месте. Я вернулся к окну, и выглянул. На траве, под окном, лежали скомканные, с подсохшими пятнами крови, половинки шапки-невидимки. Я полез на подоконник, с намерением спрыгнуть на траву и подобрать шапку. И вспомнил, что я голый. Вернулся к кровати. Ни трико, ни футболки не было. Только исподка. Я сел. Круг замкнулся. Всё, что происходило со мною, не было сном, не было бредом. Всё это происходила наяву. Утро, действительно, оказалось мудренее вечера. Я захотел копать картошку. Вернуться в свой мир, и копать картошку. Мне стало легче, но тут я вспомнил – "Наташка беременна!" Я обзывал себя долбоёбом и полным идиотом. Но мысль, что уже ничего нельзя ни изменить, ни исправить, всё основательней и основательней закреплялась в моём мозгу.

Заскрипела дверь и вошла Василиса.

Не надо было быть ведьмой. Не надо было быть телепатом. Ей хватило одного взгляда, чтобы понять: я в отчаянии!

Она ничего не сказала.

Подошла, бросила на кровать мои трико и футболку, и села рядом.

– Я понимаю твоё состояние. Но отменить, или изменить уже ничего нельзя. Отказаться ты мог там, когда я пришла за тобой. Теперь – нет.

Она помолчала.

– Ты можешь ничего не делать. Просто жить во дворце, есть, спать, трахать меня и сестрицу Алёнушку.

– «Как было бы здорово!»

– Но твоё ничегонеделанье не отсрочит, и не отменит того, что должно произойти. С тобой, или без тебя, я буду биться за своё Царство, за свой мир, за – она взглянула на меня – нашего сына. Но без тебя, я проиграю эту битву. С тобой, могу победить. И тогда ты сможешь вернуться в свой мир, и докопать картошку. Или остаться здесь навсегда – «Трахать тебя и Алёнку» – чтобы стать сказкой. Выбирай.