Читать книгу Демиург - Юрий Павлов - Страница 4

Прошло три месяца.

Тот день в лесу, и тот глюк, в моём сознании нисколько не померкли. У меня не было глюков до того дня. И за прошедшие три месяца, после – тоже. Поэтому я не знаю, как, видения глюка, изменяются со временем. Мой, не изменился. Абсолютно! Со снами так не бывает. Ну да, есть сны, которые врезаются в память на всю жизнь. И у меня были такие. Но со временем, остаётся только суть, квинтэссенция, сгусток, смысл. А детали стираются. С глюком не так. С моим, по крайней мере. И спустя три месяца я, отчётливо, всё помнил. И картинки оживали перед моими глазами, стоило мне закрыть их, и начать вспоминать. И это не давало мне покоя. Это смущало, и давало пищу для сомнения: а вдруг, это был не глюк? И ещё одно, не знаю даже как это назвать, мешало мне отмахнуться от того видения и попытаться забыть. Это произошло на следующий день, после моего лесного приключения.

Когда я вошёл в дом, отец ждал меня на кухне, читая какую-то книжку.

– Сынок – он снял очки – я уже стал беспокоиться.

– Пап, встретил одноклассника. Десять лет не виделись. Разговорились. Ходили по деревне, вспоминали детство.

Я врал. Но не мог же я рассказать отцу о своём секс-приключении?

А утром и случилось то, что мешает, мне, просто отмахнуться.

Меня разбудила назойливая муха. Мало того, что она билась в стекло окна, и жужжала. Нет же, эта настырная муха садилась на моё лицо, и нагло, по нему, ползала! Пару раз отмахнувшись, я разозлился. И когда она, в очередной раз, примухилась на мой лоб и поползла … На самом деле, муха не ползает. Она перемещается. Причём рывками. Пробежит пару сантиметров. Остановится. Почешет лапками брюшко и мордочку. Снова рывок на пару сантиметров. И ведь не по прямой! Перебежки – зигзагами. В общем, я попытался поймать муху. На столе, на стекле или на стене, это просто: заводишь руку, и смахиваешь ладонью, одновременно сжимая в кулак. Кося глазами, я смахнул. Не поймал. Она улетела. Но через пару секунд, как пикирующий бомбардировщик, врезалась в мой лоб и отскочила! Может эта муха тоже отведала травки? И глючила. Не знаю. На её манёвр я сморгнул. Мне показалось, что обезумевшая муха, метит в глаз. Муха застыла в воздухе, на расстоянии пяти, шести сантиметров от моего лба. Я, ни о чём не думая, двинул рукой, и поймал муху, зажав в кулаке. Поймал, конечно, громко сказано. Я её просто взял. Но дошло это до меня, когда муха ожила в моём кулаке, и затрепыхалась. Я разжал кулак. Муха выпорхнула. Я сморгнул. Муха застыла. Я взял её, и зажал в кулаке.

– Ччёрт! Это ещё что такое?

Я разжал кулак. Муха выпорхнула. Я не сморгнул. Муха улетела и больше не появлялась.

Спать расхотелось.

Ну что сказать? Я был сбит с толку. Вот что.

А теперь вернёмся к тому, с чего начали.

Итак, прошло три месяца.

На дворе был сентябрь, начало второй декады.

На полях совхоза шла уборочная, а в огородах, сельчане, копали картошку.

Приехал и я из города к отцу, помочь с огородом.

В общем то копал я один. Отец был на работе, хотя пошёл уже десятый год его пенсионного стажа.

Картошкой были засажены все шесть соток. После смерти матери, отец сажал на огороде одну картошку.

Я только начал, выспавшись и вылежавшись аж до двенадцати часов дня.

Подкопав вилами несколько рядков, я выбирал картошку из кустов и раскладывал по вёдрам: крупную и мелкую.

День был пасмурный, но тёплый и даже немного парило, под низко нависшими сизыми тучами.

Скрипнула дверь туалета и периферийное зрение уловило движение.

Я выпрямился и повернулся.

Ко мне шла Наташка.

Ведро выскользнуло из руки, и глухо стукнувшись о землю донышком, звякнуло дужкой.

Она была прекрасна. Но под глазами залегли тени, носишко заострился, на щеках и на лбу проступали пигментные пятна, и мне показалось, что её округлые формы несколько сгладились.

Я судорожно сглотнул комок, подкативший к горлу.

– Я беременна.

Её губы шевелились, но голоса не было.

Скрипнула и хлопнула калитка. Сосед, из дома через дорогу, дядя Митя, шёл к нам.

– Здравствуйте.

Он кивнул Наташке, и протянул мне руку.

– Ну ладно, Наташ – я пожал руку – Иди в дом и отдохни с дороги. Я сейчас.

Она пошла к дому.

– Что за баба? Красивая. И беременная, вроде. Не ты ли обрюхатил, Ромка?

– Это двоюродная сестра из Самары, дядь Мить.

– Аааа. По отцу?

Я кивнул.

– Похожа.

Наверное прикалывался.

– Чё хотел, дядь Мить?

– Да вот.

Он держал в руке рычаг стартёра от мотоцикла.

– Можно вот так – он провёл пальцем по сгибу – отрезать, и вставить сюда пруток. Нуу – он свёл большой и указательный пальцы, оставив зазор сантиметра на три, четыре – сантиметра четыре, и сварить? Задеваю пяткой за глушитель. Уже раза два отваливался. Летом то в босоножках. А сейчас в сапогах.

Он посмотрел на свои ноги.

– У меня ж лапищи сорок пятого размера. Ну чё Ром, получится?

– Конечно. Давай дядь Мить. Сделаю.

– Батя на работе?

– Да.

– На обед то придёт?

– Вот-вот должен подойти.

– Ну ладно, иди. А то сеструха ждёт.

Она сидела в зале, на диване, и смотрела телевизор.

– А у вас то что творится! – Наташка полуобернулась ко мне – В штатах теракт. Взорвали башни-близнецы. Самолёты врезались, а третий не дотянул до Пентагона.

Я остолбенел. Наконец, придя в себя – Теракт? Пентагон? Штаты?

И замотал головой – Ниччего не понимаю.

– Что ты не понимаешь?

– Ты же из ненастоящего, выдуманного, сказочного мира. Мира – которого нет на самом деле.

– Ненастоящего! Выдуманного! – она встала и подбоченилась. Глаза полыхнули зелёным пламенем – А трахал, и вертел на хую, ты, ненастоящую? – она хлопнула ладошкой по муньке – А это? – она погладила живот – Тоже ненастоящее?

Мне стало стыдно, и я не нашёлся что ответить.

Она подошла и обняла.

– Понимаю, тебе, в шесть лет осознавшему, что сказочного мира не существует, теперь очень трудно поверить в то, что мир, который ты считал выдуманным, не менее реален, чем мир твой – она чуть отстранилась и поцеловала меня – Мне было плохо. Без тебя.

Её губы задрожали.

– Пойдём, я хоть чаем тебя напою.

Наташка замотала головой.

– Нет. Надо возвращаться. Ты, со мной.

Я опешил.

– Как? Сразу?

– Да.

– Ааа …

Мысли разбежались, и я никак не мог сосредоточиться.

Она улыбнулась – Мой мир волшебный. И время, которое ты проведёшь в нём, не привязано ко времени в мире этом. Когда ты выполнишь миссию в моём мире, сколько бы времени тебе, на это, не потребовалось, в этот мир ты вернёшься в тот же день, в тот же час, и в ту же минуту.

– Время, здесь, остановится, пока я буду там?

– Нет. Время, здесь, остановиться не может. Но мир тот, для мира этого, как бы, не существует. А значит и время, в том мире, для мира этого, как бы, не существует.

– Ты обиделась, когда я сказал …

– Не существует для человека из мира реального. До тех пор, пока человек не попадёт в мир сказочный. Как ты.

Я запутался и махнул рукой.

– Постепенно всё поймёшь. Переодевайся, нам надо спешить.

– А как одеваться?

– Да как тогда. Там я уже подберу одёжку.

– А курточку? Сентябрь на дворе.

– Не надо. В Тридевятом Царстве зимы не бывает. Она есть, конечно, но не каждый год.

Я переоделся в трико и тельник. Обулся в кроссовки. Мы вышли во двор.

– Мы опять полетим?

– Да.

– Нас же увидят.

– Ну и что?

– Как что. Меня ж потом задолбают вопросами.

– Мы, уже, в другом мире. Посмотри.

Я огляделся. Вокруг были те же дома. И на огороде торчали, воткнутые в землю, вилы. И небо, затянутое тучами, нависало над землёй. Но что-то, изменилось. Не сразу, но я разглядел, что.

Мир, вокруг меня, словно бы выцветал, становясь, с каждым мгновением, всё бледнее и бледнее.

– Садись – Наташка наклонилась, подставляя шею.

– Неэт! Ты же беременна!

– Ну хорошо-хорошо.

И она оседлала меня. И мы взмыли вверх, описав крутую дугу по спирали.

Я глянул вниз.

Но под нами были только тучи.