Читать книгу Пересечение вселенных - Зинаида Порохова - Страница 8

Лана с Мэлой, решив перехватить пару подкрепляющих коктейлей перед лекцией, вылетели из библио-архива в окно и спустились вдоль здания на двухсотый этаж – в буфет. Буфеты, как и транспортные балконы, располагались в университете на каждом десятом этаже, что было очень удобно.

Мимо них, весело болтая, бодро проносились стайки студентов и важно проплывали преподаватели – кто на лекции, кто к кабинкам. Рисунки на их плечах говорили об их статусе в учебном заведении:

Две синих «Звёзды Знаний» на плече были у аспирантов, три – у докторов и четыре – на плече у профессоров. Академики с пятью звёздами здесь встречались весьма редко. Они в основном обитали на нижних этажах, в самой глубине, где царила почтительная академическая тишина, способствующая сосредоточенным раздумьям и открытиям. А студенты и аспиранты обычно сами спускались к ним вниз – снаружи здания, а они всплывали наверх, чтобы дать лекцию – по центральной штольне, имеющей входы в аудитории и преподавательские кабинеты.

У студентов же были просто голубые Лучики Знаний – «ЛЗ». Один – у первокурсников. Они только начали свой путь к знаниям, поэтому на их плече сиротливо голубел всего лишь один начальный лучик от «Звезды Знаний». У второкурсников было два «ЛЗ», у третьекурсников – три, и четыре «ЛЗ» у заключительного, четвёртого курса университета. Пятый голубой лучик и полную синюю «Звезду Знаний» студенты получали, лишь защитив диплом.

А далее за научные степени уже добавлялись новые «ЗЗ», по восходящей – до пяти звёзд у академиков.

Но никто так не гордился своим «ЛЗ», одиноким и неярким, начавшим освещать их путь к мудрости, как первокурсники. Они старались выбирать себе окраску исключительно тёмного цвета – чтобы почётный лучик особо выделялся на плече. Ещё бы – для поступления в университет они прошли самый строгий отбор. Но, честно говоря, и без «ЛЗ» и прочих ухищрений они были в этом храме науки, самыми заметными.

Никто так не шумел и не радовался всякой студенческой мелочи, как они:

«О, ура! Вот наша аудитория!» или – «Все сюда, расписание вывесили!», а также – «Все за мной! Я знаю, где эта лаборатория!» или вот – «Гляньте-ка, какую я информашку откопал в библио-теке!» И – «О, этот препод такой махровый!», «Ага, он стартёр – губчато зажигал!» – так, на молодёжном сленге, они комментировали свою студенческую суету и маститость лекторов. Или: «Я от его лекций просто в стратосфере зависаю!»

Жизнь и нерастраченная энергия в них так и била реактивной струёй. Старшие курсы только посмеивались, наблюдая за шумной суматохой первокурсников – и им поначалу всё здесь было также интересно. Пройденный этап развития – от малька до взрослой особи.

– Мама моя, как же они вопят! – поморщилась Мэла, садясь с питательным коктейлем за столик. – Дали б мне волю, я бы их отправила на самый верхний трёхсотый этаж. Пусть бы перекрикивали там шум волн и крики морских тахун. И не разрешила бы им оттуда даже щупальца сюда высовывать! Пока они не научатся себя вести. Нечего мешать старшим!

– Да ну? – улыбнулась Лана, отпивая свой любимый коктейль со вкусом маниолы. – Какая же ты у нас суровая! А, помнится, пару витков назад громче тебя здесь никто не вопил! Забыла, как тебе чуть общественное порицание не вынесли за то, что ты наскочила на глубокочтимого академика Замэла? И он едва не полетел от тебя кувырком. Ты избежала этого только благодаря ходатайству твоего папаши, уважаемого губернатора округа. А твоя мама, член Совета Итты, помнится, не захотела тогда за тебя заступаться. Сказала, что ты должна отвечать за свои поступки и неумение вести себя в общественных местах. Чтобы впредь была повежливее и смотрела по сторонам.

– Ишь, чего вспомнила! – недовольно фыркнула Мэла. – Да этот академик Замэл просто зануда! Я только чуть задела его. Он сам отлетел, да ещё заохал! Чтобы мне досадить! А потом поднял здесь та-акую бузу! Сам же виноват – нечего шествовать, не глядя, будто ты пит на океанском просторе. А тут народ вокруг, студенты! Смотреть же надо! И нечего ему было лезть в эту суету! У них своя штольня, у нас – своя!

– Ладно-ладно, ты же у нас просто ангел, а все просто так кувыркаются у тебя под ногами! И мешают шествовать спокойно, – усмехнулась Лана. – Не так-то просто было заметить пять «ЗЗ» академика.

– Ну да, где-то так, – кивнула Мэла невозмутимо. И перевела разговор на более интересную тему: – Слушай, Лана, ты мне лучше расскажи, что там случилось у Хрустальной Скалы между тобой и почтенным Донэлом? Что ты всё отмалчиваешься и отмахиваешься от меня, как будто мы не подруги!? Сама на себя не похожа. Раньше ты бы мне всю голову замутила своими восторгами: «А он мне вот так сказал!», «А я, такая, растерялась!» Я-то думала, что у вас теперь роман закрутился! А ты про него и не вспоминаешь. Что же случилось? Ему не понравился твой танец заводилы? Все поонцы от него в восторге, ты же знаешь. Да и в других городах все забульбились от восхищения. Теперь у тебя среди танцоров – заводил полно последователей. И, говорят, что ты такой сюжет замутила, что повторить практически невозможно. Как тебе это удалось? Я-то считала тебя танцоркой – так себе, – недоверчиво оглядела она подругу. – Хотя я тогда так перепугалась, что ничего и не видела, что ты там утворила. Я зажмурилась. Но, главное, что ты жива осталась. Ты мне скажи – вы хоть обнимались с Донэлом на террасе?

Лана махнула рукой и вздохнула. Неужели в этот раз ей надо что-то говорить? И уйти в свою комнату, или закрыться библом, как дома, не удастся? Но, видно, придётся.

– Я сама не знаю, Мэла, как всё это случилось. Просто спонтанно взяла и освоила Танец. – Про Серого Гиганта она не хотела ей говорить – ещё примет её за сумасшедшую. Или за оригиналку, чего доброго. – Может, и правда, мне Туна помогла? А Донэл… Да, ему понравились мои… выкрутасы. Но у него и своих хватает. И потом – нам было не до обнималок! Мы знакомились! Представляешь, он та-акой свойский И я вдруг поняла, что моя влюблённость это иллюзия. Мы теперь просто друзья, – пояснила Лана, пытаясь как-то адаптировать ситуацию под понимание подруги.

– Во как? Друзья? Шутишь!– подозрительно уставилась на неё Мэла. – А, может, и правда? – задумалась она, даже забыв о своём коктейле. – А я думаю – куда делся мандраж, трепавший тебя перед каждой его лекцией или случайной встрече? Но как это – поняла? Он что, дал тебе потрогать у Скалы электрического ката? Или сказал в таинственной тени беседок, что навсегда убывает с Синой в экспедицию на Боруту? И это навеки исцелило тебя от непреодолимой тяги к докторам наук? Да, Борута – тот ещё подарок! – актёрствуя, подкатила глазки эта любительница захватывающих саг и романов, – Я б тоже мгновенно излечилась! Там же ни капли воды! – хихикнула она. – Только один аммиак! Жить всё время в скафандре? О! Кошмар! – Снова подкатила она глазки. – Пусть себе едут! Правильно, дорогая! – махнула она рукой.

– Типа того, – усмехнулась Лана. – Но всё не так печально. Донэл едет в экспедицию, но не с Синой, а со мной! И, возможно, не на Боруту! Пока не знаю – куда.

– Да ты что? Вот это да! – возбуждённо уставилась на неё Мэла. – А когда?

– Пока не знаю. Да это и неважно.

Мэла пристально всмотрелась в её лицо, пытаясь прочитать мысли подруги. Но та тут же закрылась от неё.

– Что ж, твоё право, – скорбно пожала плечами Мэла. – Право на личную жизнь и всё такое. Но это же нечестно! Я твоя подруга и хочу о тебе знать всё! А ты что-то скрываешь! Я теперь спать не буду! И ночью приду к тебе в куб с вопросами. Сонная, ты выдашь мне все свои тайны! – мрачно пригрозила она.

– Нет, поверь! – усмехнулась Лана. – Не надо – в куб. Я и так тебе всё расскажу. Мы теперь с ним, и правда, друзья. Доктор Донэл отличный моллюск, но не мой идеал. Хотя он геройски выручил меня, поддержав мой танец. За что я очень благодарна. И это я сама напросилась к нему в экспедицию – по дружбе. Он сказал, чтобы я в деканат зашла – оформиться. Хочешь со мной? Он разрешил взять и подругу. Только просил пока про таблицы Баританы никому не говорить.

– Про какие ещё таблички? – отмахнулась та, совершенно забыв тот разговор. – И что же, он с риском для жизни вывел тебя из безумного танца со смертью, чтобы просто пригласить в экспедицию? Какой скучный тип! Занудный препод!

– Типа того. И я ему очень благодарна за это.

– Ага, я всё поняла! – радостно блеснула глазами Мэла. – Весь твой любовный бред и дикие танцы в Полнотуние это всего лишь хитрый ход! Это всё из-за непреодолимой тяги к… успешной научной карьере! – радостно заявила Мэла. – Вот уж не думала, подруга, что ты такая карьеристка! Аспиранткой хочешь стать? Как Сионэла? Научным сухарём?

– О! Ты меня плохо заешь! Я ещё та штучка! – рассмеялась Лана. – Так хочешь со мной в экспедицию? Доктор Донэл опять что-нибудь интересное замутит. Он же замечательный! Я его обожаю!

– О, узнаю прежнюю Лану! – усмехнулась та. – Всё ж таки ты к нему до сих пор неравнодушна, а? Но нет, подруга! Я не пойду в эту занудную экспедицию с твоим занудным преподом. Что может быть интересного у нас на Итте? – скривилась Мэла. – Замшелые черепки, покрытые толщей веков и донных отложений? Это не моя стихия, дорогая! Ты что, предлагаешь мне самозабвенно хватать в забытых веками пещерах грязные осколки и, подкатив от восторга глаза, радоваться им, как плодам голубой мокуты? Нет, это не про меня! Я люблю чистоту и более-менее обжитые места. Комфортные! И романтичные. Типа – космоса. Или книг о космосе.

– Жаль! Вдвоём было б веселее радоваться осколкам прошлого, – усмехнулась Лана, отправляя пустой контейнер в утилизатор в центре стола. – Ладно, пошли, подруга, а то опоздаем на лекцию.

И, выпорхнув в широкое окно буфета, они быстро спустились к окнам сто сорок третьей аудитории – храму наук профессора Натэна Бишома – лауреата, дипломанта, эксперта и обладателя прочих степеней и учёных наград. Влетев в аудиторию, они оказались в родной атмосфере – в гомоне, спорах, мельтешении входящих и уходящих студентов.

Лекции – дело добровольное. Передумал присутствовать лично или появилось какое-то дело – окна всегда открыты. Онлайн-режим и видео-записи лекций доступны всем.