Читать книгу Ли Лу Би. Вторая книга об Александре, Лусинде и Беатрикс - Агния Аксаковская - Страница 13

Беатрикс возилась с газетой.

– Ах, ну что ты дразнишься, Лисси. Нет, конечно.

– Гм. Ну, читкани мне просто так. Чего у нас там с внешними сношениями. А то вы всё говорите, что я эгоистка.

Беатрикс, копошась, проговорила педагогическим голосом:

– Ну, не то, чтобы эгоистка, но просто ты не очень людьми интересуешься.

– Да, я больше по конской части.

– Не осли. Гм. Вот Главнокомандующий анфас на фоне танка… Вот про Белокурого Великана… Тэкс. В Капслокене загадочное исчезновение учителя чистописания средь бела дня… Поехали дальше. Вечером в пригороде Дринкеншнапса взрыв на макаронной фабрике…

Бэт быстро-быстро прочитала:

– …по конфиденциальным данным, там окопалось последнее руководящее звено Юго-Западного преступного картеля «Ностальгия». Фрагменты бандитов так смешались при взрыве, что… и тэ. дэ. Опять про Жанно.

Бэт перевела дух и, накручивая кудряшку на мизинец, зачастила:

– Вывод королевских войск с приграничной территории сопровождался песнями и плясками местных жителей, которые оглашали воздух выстрелами в честь Стройного Генерала, как они прозвали Жанно де Роберваля. … Тут припечатано петитом: Наш источник, близкий к управлению разведывательного агентства Локдаун в неофициальной беседе опроверг слухи об участии в Дринкеншнапской Операции своих специалистов. Классная работа, – кстати, заявил суровый человек в штатском. – И по всему видно, это действовал агент-одиночка.

Александра как бы про себя заметила:

– А, должно быть, роскошный парень. Ножки, небось, то-сё… Ручки.

Беатрикс листала воскресный выпуск.

– Нет, ничего про Тео нету. Да и не может быть.

– Ох, Люське обидно небося. – Пробурчала Александра.

– Ну вот ещё. – Голосом девушки, любящей делать Добрые Дела, отмела Беатрикс. – Луша совершенно чужда суетности. Она его и так любит. Слушай, а чем они всё-таки в лесу занимаются? Ну, мой муженёк с шоферюгой?

Александра вознамерилась без промедления её просветить, но в это время голос Лу сказал за окном:

– Ничего себе вопросики. Это сексизм, дружок. Я же у тебя не спрашиваю, почему ты подстригся.

Беатрикс – хвать Александру за белые руки.

Голос Жанно возмутился:

– А чо? И спроси. Не хочет.

Говорящий возник в окне и продолжал, обращаясь к кому-то:

– А я и так скажу, что я подстригся, чтобы быть хорошеньким-прехорошеньким, чтобы у меня шейка скульптурно просматривалась. Чистая, кстати. Я её старой зубной щёткой оттёр над озером. И вообще, я мылся. Ну, чо ты улыбаисси? Я мундир с плеч спустил вот по сих пор и вымылся на большое декольте. Я и ножки мыл, но об этом, как я чувствую, тут неприлично говорить.

Гибкая фигурка Лу мелькнула в окне.

– Ну, что ты несёшь, амиго? – Попеняла Лу и вновь исчезла. – Мы тыщу лет не виделись, толком не поздоровались, а он про ножки.

Крепкие плечи Жанно, заслонявшие свет, переместились. Послышались звуки тычков и хлопки, а за ними протестующий вскрик Жанно.

Беатрикс, жадно внимавшая окну, прошипела:

– Александра, я тебя прокляну, если ты… – Хотя Лис и не пошевельнулась во время этой фонограммы.

Лусинда вошла, оборачиваясь и посмеиваясь:

– Что с тобой, Жанно?

Жанно вдвинулся с приятным треньканьем шпор и поскрипыванием портупейной кожи, словом, с волнующим набором звуков, долженствующим сопровождать явление Мужчины, Вернувшегося с Войны, вернувшегося с победой.

– Я-то думал, – раздумчиво толковал он, – меня обнимут тонкой рукой за чистую шею и мелодично чомкнут в ушко. Тоже, меж-прочим, мыл-мыл, чуть не продырявил. А меня чего-то грубо по плечу хлопають, жмут мне больно ручки… Вот пальчики слиплись, смотри.

Он старательно потряс пострадавшей дланью.

– Ага, – прекратив представление, удовлетворённо и как бы про себя проворчал офицер. – Вот и девушка ботаника с госпожой Монтаржи.

Первая из упомянутых нервно отозвалась:

– А мы тут как раз про тебя в газете читаем.

– Ой, я стесняюсь. – И, впрямь, застенчиво проговорил генерал. – Меня тама покамись хвалят? Небось, понаписали, что я молодой, красивый и с вымытой шеей, умный? Написали? Про шею?

Александра забрала газету и, зашуршав изучающе, присела на подоконник, не заботясь о складках на розовом платье.

– Нет, – косясь на подоконник, отвечала Бэт, – только, что ты – последний значительный полководец и что ты стройный.

Жанно выглядел озадаченным.

– Ну вот. А про шею, значить, ничего? Гм. …Я даже как-то расстроился, если честно. Вот-те раз. Главное, всё мыло из пайка истратил. Жалко, я хочу, чтобы громко хвалили мои внешние данные, как первичные, так и очень первичные. Вот Лусинда – она-то, оказывается, таперя терпеть не может, когда ей говорят, что она – красивая. Сердится, кричит нежным голосом: Сексизм! Шовинизм! – и ещё более красивая становится.

Бэт пояснила:

– Она у нас, знаешь, вообще такая суровая. Ух, Тео мало не покажется.

Александра, помахивая газеткой, обратилась к суровой особе вполголоса:

– Лу, слышь, тут и про Ренька цельный столбик, как он белых медведей мучал, а про тваво раскудрявова ни словечка.

Беатрикс пшикнула на неё, но довольно рассеянно – сейчас её больше беспокоила Судьба Жанно и Розовое Платье.

Офицер повторил глубокомысленно:

– Медведей. Ага. Значить, он и медведей, тово, лечит. Не сказал. Скромный, однако.

Александра, заглянув в газету сквозь густую соломенную прядь, подняла взгляд на Лусинду:

– Как будет по – капслокенски: Товарищи, я с вас смеюсь?

– Что? – Недоумённо переспросила Беатрикс, хотя вопрос был задан не ей. – А кого он ещё лечит? – С интересом обратилась любящая жена к Жанно.

Лусинда, помолчав с непонятным выражением лица, удовлетворила любознательность Лис:

– Лахн, товарищи.

Соединила с Александрой взоры.

Жанно умильно улыбнулся кумушке Бэт:

– Тигров.

(Поглядел он при этом почему-то на госпожу Монтаржи и обошёл вокруг последней, сложив руки в области предположительного декольте. Он насвистывал.)

Александра не дрогнула ни под металлическим взглядом Лусинды, ни под насвистываньем.

– Лохи, значит, товарищи. – Ласково отозвалась она. – Ясненько. Спасибо. И мне, штоль, язычки подучить.

Беатрикс встревоженно следила за излишне смелой траекторией Жанно. В тоже время она приятно заинтригована новой информацией (о тиграх), приоткрывшей неведомые доселе глубины разносторонней натуры белокурого Рене Керадрё… Лусинда говорила Александре:

– Главное, нагрузку правильно распределить, чтобы избежать эмоционального перенапряжения.

Лицо у Лу при этом было бесстрастное. Откуда-то у неё в руке возник блестящий тюбик и она, не заглядывая ни в какое зеркальце, математически точно, одним росчерком обвела уста. Тюбик исчез.

Александра молвила:

– Ага.

Бэт придралась к ней, желая отвлечь внимание от насвистыванья, которое достигло значительной силы, и кругов, которые становятся всё уже и уже и переходят в треугольники, что ли:

– Причём тут языкознание, не пойму? Вечно у тебя какие-то подковырки. Лу, я и не знала, что ты и капслокенский выучила.

Лу ей улыбнулась – искренне.

Жанно сильно задел Александру плечом.

– Виноватт. – Предупредительно, с поясняющим жестом спросил. – Я ничего тута не повредил?

Беатрикс сделала ему знак – Полегче.

Александра высилась как скала, об которую ударил шальной метеорчик. Уставившись на Лу, Лис сдвинула брови.

– Кстати, сколько нужно времени, чтобы добраться из Капслокена в Дринкеншнапс?

Лусинда и Александра: взгляды красавиц скрестились как перекалённые шпаги. Лу заправила прядку за ушко. Александра почесала себе живот. Беатрикс с нежным изумлением полураскрыла пунцовые губки и с громадным интересом перевела фиалки с одной на другую.

Жанно присел на одно колено возле Александры. Не торопясь, вывинтил шпору, посмотрел с хозяйственным видом на свет, потёр об рукав и принялся ввинчивать, напевая:

– Любимый Гораад можит спаать спакойнаа, бу-бу-бу… и пр.

(Напев то форсировался, приятно вклиниваясь между репликами, то утихал, становясь очень деликатным, как отдалённое погромыхиванье повозки Бога Грозы.)

Месторасположение, которое избрал напевающий, таково, что колено дамы теоретически угрожает его нижней челюсти. Оборка Розовая задевает вымытую шею.

– Смотря, на каком транспорте. – Объяснила Лусинда.

Беатрикс уже слегка заделась, что девочки знают что-то, чего не знает она.

– Причём тут Капслокен, хотела бы я знать? Что вы пристали? Лисси, не чешись, пожалуйста, это неизящно.

Заметив, что вытворяет Жанно, Бэт испуганно зацвенькала на авантюриста.

Жанно послушно перешёл почти что на шёпот:

– И зилинеть сриди висны-ы.

Раскурочивая вторую шпору, он ободряюще улыбнулся Бэт и легонечко прикусил оборку. Принялся раскладывать на страшненьком носовом платочке (предварительно тщательно его встряхнув) всякие шпорины детальки – колёсики и стерженёчки. (Ясно, что добром это не кончится.)

– В далёкий край таваришч улитааит… Бу-бу-бу.

Александра уточнила:

– Ну, к примеру, вот на чём ты сейчас гайсала?

(Их взгляды, кажется, прикипели один к другому навечно.)

– Так ты всё-таки пошла сегодня в свою автомобильную школу?

Лу ответила Бэт, предварительно сдвинув, наконец, свой взгляд (явственно послышался звон и скрежет):

– Ну, да. Я ведь распрекрасно себя чувствую, только вот задрыхла невпопад, ну, я вам рассказывала. Инструктор глянул как-то рассеянно, я думала, лабудить начнёт и приготовилась препираться, а он говорит – Ладно. Только давление в медпункте смеряйте. И добавил, что сам уже смерял. И я отъездила свою норму. Скосила лишнюю секунду, кто бы понимал.

Бэт пожала плечами.

– Почему. Я очень даже. Кто бы знал, как трудно лишние слова поймать и задавить.

– Так вот, если тебя интересует…

(Александра всем благосклонным видом показала, что, да, а как же… Собственно, она и спросила о том, что их всех интересует.)

– … я гайсала на лендровере Большая Мышь. Теодолит трипод, гринэйд бокс и прочие примочки. – Повествовала Лу. – Ну, на нём, ежли нагреть сотню в час, за полтора часа накнопишься в пригороде Дринкена. Точнее, не накидывая на пробки, рассчитывай на семь-девять минут, и ты – в знаменитом городском сквере. Я удовлетворительно изложила?

Александра покладисто закивала.

– Вполне. – Изрекла она. – Последний квёщн, тётенька. Ты любишь макароны?

Однако, поставив этот вопрос, Лис немедленно предоставила Лу тайм-аут и, большей частью тела поворотившись к Бэт, чрезвычайно обеспокоенной участью Жанно (тот демонтировал обе шпоры по три раза), высокомерно успокоила непраздную даму:

– Пусть поведение твоего протеже тебя не тревожит. Я уже тебе, голубушка, объяснила, что химические реакции, спонтанно происходящие в спинном мозгу некоторых, для меня яснее ясного.

– И нежный взгляд-д!

Александра полностью возвратила своё почтительное внимание Лусинде.

– Прости, я не расслышала?..

Лу очень тихо отвечала, и в голосе гордой девочки слышалось дружеское смирение:

– Лис, напрасно ты думаешь, что я скрываю от вас.

Она винтом оборотилась к Жанно и едко предупредила:

– Ты играешь с бурей, Капитан.

Жанно страшно расстроился.

– Вот те два. Я что-то не так сделал, да?

Он теперь помещался так, что, захоти Александра расслабить закаменевшие под бюстом руки, одна из них непременно бумкнет об затылок Жанно.

– Расстёгиваются всё время, мне, прям, неловко. – Смущённо и вполголоса пояснил Жанно.

(Это он про шпоры. Если кто забыл.)

Беатрикс не могла уяснить, миновала ли опасность и на всякий случай перешла в нападение, что характерно для носителей активной жизненной позиции:

– Причём тут протеже, не понимаю?

Александра загадочно ответила, продолжая греть взглядом другую подругу:

– Лучше поинтересуйся, чем Рене лечит тигров.

Лу рассеянно кивнула Бэточке.

– Я не люблю макарон, солнышко. – Она скользнула взглядом по плечу Лис, просвечивающему сквозь розовую ткань. – Если бы я точно знала, сечёшь?

Беатрикс рассердилась

– Я разве тебя спрашивала, любишь ты макароны или нет?

Тут же попало и величественной Лис, настроенной очень мирно:

– Не смей, – сварливо бросила Беатрикс, – называть этого мужественного человека всякими дурацкими словами!

Упомянутый решил, наконец, что сделал для своих шпор всё, что мог, и стремительно выпрямился – точнёхонько между Александрой и Лусиндой.

– Ты не могла бы повторить это ещё пару раз? Ну, про мужественного и всё такое? Тока погромче.

– Я могу лишь догадываться, не больше, Лис.

Беатрикс немедленно спросила:

– О чём догадываться?

Настроение у кудрявой явно начинало портиться. Александра с пониманием растолковала ей:

– Она не уверена, все ли марки макарон ей не нравятся.

Жанно улыбался Лу.

– Один солдатик гуторил, что заходил в Капслокенский порт. – Поделился протеже Бэт. – Но он там не успел нигде побывать. Ни в одном… ну, музее.

– О чём догадываться? – Повторила Бэти, свирепея.

Жанно, непринуждённо отступая спиною к госпоже Монтаржи, болтал с Лушечкой:

– Даже на выставку не сходил, прикинь, Лусик. …Виноват-т. …прикладного искусства. …Я тута ничего?… Нет?

Лу, посмеиваясь, прошептала:

– Охотник, к тиграм спиной обычно не поворачиваются.

Она весело рассмеялась.

– Спроси у Рене. – Посоветовала умница.

Беатрикс страшно завизжала, сжав кулачки так, что они побелели. И визжала она до тех пор, пока воцарившееся молчание вокруг не стало густым, как клубника со сливками.