Читать книгу Бист Вилах. История одного Историка. Том 1 - Алексей Максимович Мерцалов - Страница 7

Поезд Париж – Франкфурт отправлялся в 10:30 вечера, так что времени для завершения дел оставалось достаточно. Сразу из штаб-квартиры первого оперативного дивизиона Дариор, распрощавшись с хмурым комиссаром, поспешил в исследовательский центр, передал начальнику расписку от Дюрана и таким образом ушёл в бессрочный отпуск.

Теперь он получал полную свободу действий, а работа в исследовательском центре подождёт – появились дела поважнее. Полиция уже занялась двумя вокзалами. Тщательно всё обдумав, историк пришёл к заключению, что преступник имеет привычку останавливаться в крупных городах, – значит, на малые рейсы можно было не отвлекаться. Когда убийца соизволит покинуть столицу, неизвестно, но, судя по всему, в скором времени. В 9:00 с вокзала Монпарнас отходил поезд до Бордо, а в 10:00 от Аустерлица отбывал экспресс в Лиссабон. Маловероятно, что преступник воспользуется этими рейсами, однако проверить стоило. Так или иначе, полиция уже оцепила оба вокзала, сам же Дариор решил поучаствовать в более интересном деле. На собрании в полицейском участке, которое прошло через час после совещания с министром, Дариор произносил довольно эффектную речь. Он старался не глядеть в глаза понурому комиссару, над которым временно взял главенство. Что поделаешь – ведь одну работу делаем. Немного мешали хмурые взгляды официальных представителей Комитета, но историк всё равно держался молодцом. На этом собрании и был составлен план: в течение всех предоставленных пяти дней вести скрытое оцепление вокзалов, с которых возможно бегство преступника. Особый упор делали на сегодняшний день. Убийца явно был напуган, знал, что по его следу идут, а значит, постарается бежать как можно раньше. Маньяк – натура бурная, эксцентричная. Такой человек не сможет лечь на дно – напротив, он будет действовать незамедлительно.

Более всего привлекал внимание рейс Париж – Франкфурт. Известно, что убийца ещё не бывал в Германии. Так что со свойственным ему желанием к смене эмоций он непременно бросится в новую страну. Так рассуждал Дариор, бредя по людной набережной по направлению к дому. Более всего историка волновал тот факт, что убийца может поступить против всех правил и, плюнув на закономерность, уедет в какой-нибудь небольшой городишко и на время затаится там. В любом случае, отборных полицейских нарядов на все вокзалы не хватило, да и сильно мешали чопорные господа из Комитета, тянувшие на себя одеяло. Так что приходилось выбирать, куда именно обратить свой правоохранительный взор.

С комиссаром договорились встретиться в 22:10 у входа на Северный вокзал, откуда отправлялся поезд во Франкфурт, – к тому времени должны стать известны результаты облав на двух других вокзалах. Более всего полицейских беспокоило отсутствие словесного портрета убийцы. Единственное, что Дариору удалось запомнить, – так это высокий рост, крепкое телосложение и длинные руки преступника. Негусто, но если увидит – узнает. Однако полиции этого оказалось мало, поэтому Дариор решил расширить данные о словесном портрете убийцы. Министр сказал, что существует лишь один человек, видевший преступника. Это Дариор. Однако Дюран ошибался. Помимо историка, маньяка могли наблюдать ещё несколько человек. Например, хозяин квартиры, которую он снимал в Булонском лесу. Не мог же преступник просто так поселиться в полюбившемся доме! К тому же трудно предположить, что его не заметили соседи, населяющие дом. Маловероятно, но маньяка мог видеть и музейный смотритель. Изощрённостью ума последний явно не отличался, так что, даже столкнувшись с убийцей в музее ночью, мог ничего опасного не заподозрить. Однако разговаривать с уже знакомым смотрителем Дариор вовсе не собирался. Единственный вариант – хозяин квартиры в Булонском лесу. Туда-то Дариор и спешил, однако прежде решил заглянуть домой. Машину пришлось оставить в двух кварталах отсюда. Вдоль людной набережной, подобно извивающейся змее, растянулась гудящая пробка. «Ничего, не король, – беззаботно подумал историк, – могу и пешком пройтись».

18:37 – минутная стрелка передвинулась на деление. Время есть. Не заметив, какое преодолел расстояние, Дариор приблизился к своему дому. Ничем не примечательное трёхэтажное здание желтоватого оттенка с выложенным белой плиткой торцом. Когда-то в юности здесь жила его мать. Черепичная крыша заметно облупилась – помог осенний град. Напротив подъезда чинно возвышались две сонные ивы. Когда-то дом видал лучшие времена. Однако весь этот подкошенный и облупившийся вид придавал строению некий своеобразный уют старинного мира. Топ-топ-топ – гулко раздавались шаги на лестнице. В воздухе витали кофейный аромат и запах свежей выпечки. Очевидно, кто-то из соседей затеял поздний обед или ранний ужин. Звякнули ключи. Дариор аккуратно открыл рыхлую дверь, расстегнул пиджак и вошёл в квартиру. На самом деле ничем не примечательное жилище: маленький закуток кухни пристраивался к единственной комнате, тоже не отличавшейся большими размерами. Кованый балкон выводил на фасад здания, откуда открывался прекрасный вид на набережную. Комната была обставлена самым скромным образом. В углу – узкая кровать, в изголовье – платяной шкаф, посередине – письменный стол и пара кованых стульев. Вот и вся обстановка, если не считать несколько картин, вывезенных из России. Есть хотелось ужасно. С шести утра Дариор не прикасался к пище, поэтому наскоро сделал себе бутерброд с ветчиной и запил вчерашним морсом. Время ещё было.

Когда появлялось свободное время, Дариор не шёл в варьете и не посещал фестивали вин. Он садился за рабочий стол и кропотливо изучал рукопись, сюжет которой подтолкнул Парижского маньяка к новым убийствам.

Вообще Одоевский любил разбирать древние летописи. В особенности те, что были обнаружены недавно. Очень часто среди таких работ, грозящих перевернуть всю мировую историю, попадались искусственно состаренные подделки. И одним из направлений работы Дариора было выявление таких подделок. Платили за это не много, но молодой человек корпел над ветхими страницами ради будущего современной истории, и никак не ради денег.

Был как-то раз забавный случай. В винном погребе одного из средневековых замков, коих во Франции было предостаточно, обнаружили нишу, наполненную древними реликвиями и манускриптами XIII века. Наткнулись на это добро рабочие, занимающиеся по указу хозяина замка расширением погреба. Признаться, ниша была крохотная, и сокровищ в ней было немного. С янтарной комнатой или библиотекой Ивана Грозного не сравнить. Но, тем не менее, она имела довольно серьезный исторический интерес. И не только исторический. По самым скромным оценкам, хозяин замка получил бы за эту находку сумму с пятью нулями. Но этого не случилось. Почему?

Потому что одним из экспертов, взявшихся за изучение таинственной ниши и ее содержимого, был молодой историк Дариор Рено. Вскоре всем обитателям замка стало ясно, что въедливости и профессиональных навыков этому человеку не занимать. Сутки он не выходил из пропитанного дурманящим запахом подвала. А когда вышел, у хозяина замка появились серьёзные проблемы.

Как оказалось, отпрыск дворянского рода не пожелал довольствоваться богатствами, доставшимися от отца. Он решил обмануть всех и вся для того, чтобы преумножить свое состояние. Воспользовавшись услугами нелегальных экспертов, он сфабриковал поддельные документы и реликвии, состарил их и сокрыл в специально приготовленной нише.

Надо отдать ему должное, ведь аферист практически не допустил ошибок. Восковые церы, патина на утвари, истлевшая тесьма – все было мастерски подогнано под нужные исторические кондиции. Ошибся ревностный кладоискатель лишь в одном. Рассматривая в лупу один из великолепно выполненных манускриптов, Дариор заметил на его поверхности пятнышко. Оно было маленькое, но чтобы разрушить большой план мошенника, хватило и его. На экспертизе было установлено, что это пятно оставлено жидкостью, содержащей зерновой спирт, кориандр, сок можжевеловых ягод и цедру лимона. Этот состав характерен для джина, появившегося в Нидерландах лишь в XVII веке, а никак не в XIII. Нет, конечно, можно предположить, что средневековым бутлегерам взбрело в голову гнать зерновой спирт с добавкой можжевеловых ягод и лимонной цедры.

Но, во-первых, технократический прогресс того времени едва ли мог позволить создать столь непростой напиток, а во-вторых, горничная и дворецкий, допрошенные историком, показали, что любимым напитком хозяина замка был джин с цитрусовыми добавками. Собственно несколько бутылок такого напитка было найдено в покоях этого изворотливого господина. Вероятно, работая над изготовлением манускрипта он проявил неосторожность, и капля этого чудесного напитка совершила роковое падение. Такой мелочи оказалось достаточно для полного разоблачения.

Фальсификаций и глупых ошибок в истории много. Нужно лишь упорство и внимание, чтобы разглядеть их грязный след. Вот и сейчас Дариор кропотливо работал над рукописью, полюбившейся Парижскому маньяку, и пытался раскрыть ее секрет. Парадокс: это произведение было написано бульварным, современным языком, но никаких доказательств искусственной фабрикации документа не обнаружилось. Напротив, все экспертизы подтвердили подлинность и историческую ценность манускрипта. Но интуиция подсказывала Дариору – здесь что-то не так. Впрочем, кроме элементарного любопытства на него влиял и другой мотив. Нужно было понять, чем именно эта рукопись заинтересовала маньяка, и по какому принципу он выбирает жертв. Но пока, при всем старании, сделать это историку никак не удавалось.

Дариор взглянул на часы. Пора. Он отложил рукопись

Затем встал и торопливо переоделся. На улице весьма похолодало, поэтому поверх чёрной рубашки Дариор надел замшевое пальто. Оружия молодой человек не имел, но, немного подумав, положил в карман бельгийский перочинный нож – осторожность не помешает. Впрочем, Дариор умел неплохо стрелять, в своё время даже увлекался этим, но сейчас на возможность иметь дома револьвер просто не хватало денег. В стареньком портмоне покоилось всего сорок пять франков. Историк аккуратно надел начищенные ботинки, посмотрел в зеркало – в общем и целом остался доволен. Потом тем же манером вышел из квартиры, закрыл за собой дверь. Спустя полчаса он уже ехал на своём «рено» по направлению к Булони. Теперь историк более внимательно рассмотрел дом, в котором скрывался маньяк. Возможно, по тому месту, где жил убийца, получится более точно определить черты его характера. Но в общем, ничего необычного. Дом как дом. Примерно такой же, как у и него самого. Только два этажа, а не три. А уж подъезд и вовсе ничем не отличается. Дверь в квартиру преступника тоже не светилась дьявольским сиянием. Хозяин – вернее, хозяйка – открыла сразу. Это была вековая старушка с заклеенным пенсне, будто сошедшая со страниц старинной сказки. Было видно, что она ещё не до конца опомнилась от обыска, устроенного в квартире ажанами.

– Всего на минуту, – сказал Дариор, доставая из внутреннего кармана удостоверение. – Ваш жилец – что вы можете сказать о нём?

– Что же он такое натворил? – удивилась старушка весьма бойким для её возраста голосом. – Один из мсье ажанов сказал мне, что он тот самый ужасный убийца, которого все ищут. Надо же, никогда бы не подумала! Такой презентабельный молодой человек!

– Можете описать его внешность?

– О, да, – с готовностью кивнула хозяйка, и Дариор сразу понадеялся на благоприятный исход. Как, оказывается, всё просто! Нужно было лишь расспросить квартирную хозяйку! Однако стоило старушке заговорить, как Дариор снова сник.

– У него очень пышная чёрная борода, густые усы, а волосы свисают почти до плеч, – наморщив и без того складчатый лоб, вспоминала хозяйка. «Скорее всего, накладные», – сразу догадался Дариор.

– Ну а глаза? Вы запомнили цвет или форму? – Дариор попытался узнать неизменяемые части лица.

– Молодой человек, я не знаю, какие глаза у меня, а вы спрашиваете про кого-то другого!

– А возраст? Вы назвали его молодым человеком. Ему меньше тридцати? – не унывал Дариор.

– Для меня и семидесятилетний старик – молодой человек, – безмятежно рассмеялась старушка кудахтающим смехом.

Вот чёрт! Ничего нового! Дариор взглянул на часы: 8:20. Пора бы поторопиться.

– Хотя подождите, – старушка неожиданно вскинулась, – у него на руке, кажется, на правом запястье – странный рисунок.

– Татуировка? – обрадовался Дариор.

– Кажется, да.

– Можете точнее? Вспомните, пожалуйста, – это очень важно.

Старушка, кажется, и вправду очень старалась вспомнить. Наморщила лоб и заходила из стороны в сторону. Минутная стрелка показала 8:25. К девяти Дариору нужно было быть дома, чтобы принять доклад от командира засады с вокзала Монпарнас. Надо же, как резко и непредсказуемо меняется жизнь! Ещё утром ты на побегушках у полицейского комиссара, а вечером уже сам командуешь по меньшей мере ротой ажанов!

– Это был дом! – неуверенно выдавила хозяйка.

– Простите? – не понял Дариор.

– Тату… как вы сказали? Татуировка! В виде домика. С такой покосившейся крышей. Я ещё подумала: почему такой некрасивый? И нарисован чёрной краской.

8:30. Татуировка – это, конечно, очень занимательно, но надо бы поторопиться. Поблагодарив, Дариор попрощался с хозяйкой, стремглав выбежал из дома, сел в машину и припустил прочь по пустынной дороге. Солнце уже постепенно двигалось к горизонту, уступая место тьме. На улице было непривычно безлюдно, и Дариор чувствовал себя одиноким ястребом, летящим сквозь холодные порывы ветра. Для пущей остроты ощущений молодой человек приоткрыл окно. Старому «рено» уже давно перевалило за десять. Руль поворачивался с трудом, колёса издавали шипящий звук, а тормоза визжали так, что из ближайших окон высовывались люди. Но хуже всего было то, что на поворотах у древней машины постоянно открывались двери. Что только не делал историк: отдавал в ремонт, смазывал, но всё впустую. Автомобиль явно пережил своё время.

«Итак, что у нас есть? – размышлял Дариор, пока ехал. – Мужчина, пусть средних лет, высокого роста и со странной татуировкой на правом запястье. Прибыл месяц назад в Париж и к сегодняшнему дню успел умертвить различными способами по меньшей мере двадцать человек. Убийца, безусловно, живёт в своём выдуманном мире. Однако что-то помешало ему покинуть столицу Франции так же быстро, как и другие города. Очевидно, какой-то побочный род деятельности. Однако теперь с этим покончено, и он собирается немедленно бежать из города. Пешком далеко не скроется, а все автомобили проверяют. Остаётся лишь один вопрос: с какого вокзала?» Об этом и думал Дариор, пока ехал.

Наконец впереди показалось жёлтое здание, и «рено» остановился, вернее – завыл и чуть не въехал в подъезд. Спустя мгновение Дариор уже вбегал в квартиру. Взглянул на часы: 8:59. Тут же, словно ожидая сигнала, раздался телефонный звонок.

– Да? – прокричал Дариор, схватив трубку.

– Мсье Рено? – послышался хрипловатый голос. – Говорит комиссар Гарсия. По вашему приказу был произведён осмотр поезда, отправляющегося рейсом Париж – Бордо с вокзала Монпарнас в 9:00 вечера.

– Нашли что-нибудь?

– Ничего, мсье, поезд чист.

– Хорошо, – без особого сожаления ответил Дариор. – Можете отправляться по домам.

Положил трубку и нетерпеливо потёр руки. «Ничего, – сказал он себе. – Ещё есть возможность поймать убийцу на вокзале Аустерлиц». Хотя, впрочем, зачем врать? Дариор рассмеялся. Главная схватка произойдёт в 10:30 на Северном вокзале.