Читать книгу Джей Фокс: Моя жизнь. Том II - Дарья Юдина - Страница 5

За несколько дней сумбурных рассказов наших родителей об их приключениях мы смогли составить себе представление о том, что с ними произошло за это время.

Не так много, если говорить честно.

Мать и отец вели скромную жизнь обычной семьи. О магии в тех краях до сих пор не слышали, поэтому свои таланты отец держал при себе. Первое время ему все не давал покоя портал, он вновь и вновь возвращался к нему, пытался понять, как тот работает… По его словам, попасть из Академии туда, где они остановились, было не так просто. Пункт назначения, казалось, выбирался самопроизвольно. Я не вслушивался в его объяснения, поэтому больше ничего сказать об этом не могу. Ясно теперь, почему отцу было так затруднительно возвращаться в Толий, чтобы узнать новости и передать сообщение Питеру. Соображения безопасности, как думали мы, тут были ни при чем.

Жизнь Марка и Берна, как и следовало ожидать от этой парочки, была не так проста. Они умудрились попасть в несколько передряг, но все закончилось благополучно. Думаю, отец приглядывал за этим. Тем не менее Берн сказал мне: «Это были самые скучные тринадцать лет в моей жизни!» Марк лишь загадочно улыбнулся.

Домой все четверо засобирались еще несколько лет назад. Смена императора могла означать для них шанс благополучно забыть о преследовании, и этот шанс стоило проверить. Но портал больше не работал, а далекое путешествие через полсвета, еще и с детьми, требовало основательной подготовки и порядочной суммы денег. Одно цеплялось за другое, они все откладывали, сомневались, переносили… Наконец решились.

Ехали они по поддельным документам.

В Астро к ним подошли какие-то господа в одинаковых серых галстуках и вежливо сказали:

– С возвращением, господин Фокс. Его Величество давно ждет вас. Вы и господин Вольф теперь свободные люди, однако вам, господин Фокс, советуем вести себя тихо, ваше время еще придет. Господин Вольф, вы можете вновь вернуться к своей карьере, но помните, что никто не должен знать о том, где вы были с ноября 4404 по июнь 4412 года. По официальной версии, вы отбывали свое наказание. Возьмите визитную карточку. Если вам нужно будет встретиться с журналистами, позвоните предварительно по этому телефону. Тогда вам не зададут ненужных вопросов. Всего хорошего.

Генри и Берн озадаченно переглянулись, но на ловушку это похоже не было. Если их узнали, то могли сразу же арестовать. Значит, действительно простили…

Какие у императора Амадея были планы на моего отца, мы пока не догадывались. Другой господин в сером галстуке появился уже в Толии и еще раз вкрадчиво посоветовал папе вести себя хорошо и в прессе не мелькать.

– Что же мне делать? – задавался вопросом папа. – Неужели опять искать какую-то тихую скучную работу?!

***

Я поселился у Питера. В комнате, которую он мне выделил, была узкая кровать, шкаф и письменный стол. В ней жил Эйвон до того, как уехать учиться в Вервич. Всю первую неделю Пит надоедливо интересовался, не нужно ли мне что-то еще. Нет. Спасибо. Все прекрасно. Наконец он поверил мне и отстал. По вечерам мы с ним сидели на кухне, пили чай и разговаривали о всякой ерунде.

Чтобы выпить чего-нибудь покрепче, мне теперь приходилось идти в бар. В чем-то хорошо, конечно… Я теперь чаще бывал трезвый на выходных. И унылый.

***

Берн с энтузиазмом взялся за свою музыку, уже через три месяца после их возвращения в городе замелькали афиши с его именем. Он расстраивался из-за того, что не может снова выступать вместе с моим отцом, он долго мечтал об этом. Однажды Берн приехал к нам с Питером и спросил, не хочу ли я присоединиться к его новой группе.

– Нет, – сказал я.

– Но, Джерри, мы бы неплохо…

– Нет!

– Уверен?

– Я больше не играю, Берн.

Тяжело вздохнув, он вынужден был уйти ни с чем.

Отец, подумав, стал музыкальным менеджером Берна. Так они все-таки могли заниматься музыкой вместе. Хоть что-то…

Моя мать вернулась в вампирское отделение Академии, ей там очень обрадовались. Правда, сначала маме пришлось изучать и догонять новые разработки коллег, которые за время ее отсутствия продвинулись очень далеко.

***

Марк за последние годы пристрастился к столярному делу. Он устроил себе маленькую мастерскую по реставрации мебели и целыми сутками возился в ней. София тоже всегда была там, помогала с бумажной работой. Мне нравилось иногда приезжать к ним и наблюдать, с каким усердием и увлечением трудится Марк. В мастерской вкусно пахло деревом и клеем…

– Марк, мама рассказала мне, как ты переживал из-за Кея, – сказал я ему однажды. – Знаешь, твоя дружба всегда очень много значила для него…

– Джерри, – проговорил он тихо. Отложил стамеску, отряхнул руки, подошел и нежно обнял меня.

Марк, вероятно, хотел выразить свою поддержку, но я почувствовал, что он сам нуждается в ней не меньше. Я обнял его в ответ.

– Меня даже не было рядом! – прошептал он с отчаянием.

Я вздохнул.

– Это ничего бы не изменило. Ничто не может скрасить смерть. Это смерть, Марк… Она не бывает красивой, правильной или даже героической. Это всегда мерзко и страшно… К сожалению, я знаю, о чем говорю.

Марк отодвинулся и внимательно посмотрел мне в глаза.

– Мне очень жаль, что тебе пришлось узнать это, – серьезно сказал он.

Целый день после того разговора у меня оставалось теплое чувство в груди.

***

Дональд действительно пошел доучиваться в школу, в которой работал я. И я действительно стал его учителем. Это было немного неловко для меня. Мне больше нравилось, когда работа не была связана с той частью моей жизни, где еще оставались кое-какие чувства и эмоциональные привязанности.

Я разочаровал своего самого младшего брата. Он много крутился вокруг меня поначалу, но скоро понял, что Джерри, с которым он мечтал подружиться, наслушавшись маминых историй, и Джерри, который угрюмо приезжал по утрам в школу на своей старой машине, угрюмо вел уроки и так же угрюмо ставил ему тройки – два совершенно разных человека. Донни был все еще дружелюбен со мной, но общаться больше не стремился.

Когда восторг от долгожданного воссоединения в нашей семье поутих, мои родители и сами обнаружили, как изменился их старший сын. Наверное, они помнили меня наполненным переживаниями, о чем-то мечтавшим, строившим планы, не говорю уже – молодым… Ничего этого больше не было.

Мне были понятны их чувства, их страх за меня, но сделать я ничего не мог.

Как правильно охарактеризовал меня Джейми, я был опустившимся алкоголиком. Благодаря Питеру я еще кое-как держался на поверхности, иногда даже походил на нормального человека, что-то делал… Но это все было лишь каким-то существованием по привычке, по инерции. Как я объяснял своим ученикам, материальная точка находится в состоянии покоя или равномерного прямолинейного движения, пока на нее не действуют никакие силы. А на меня уже давно ничего не действовало…