Читать книгу Жертва опыта - Дмитрий Игоревич Михин - Страница 10

IX

К вечеру нынешнего дня в столовой собрались Виктор Испиранов, Андрей Петрович и Марфа Ивановна.

Виктор Испиранов сидел у окна, все так же разглядывая неутихающий мир за окном. Андрей сидел и читал газету, в которой интересных известий не наблюдалось, и казалось, что из одного выпуска в другой печатают одно и то же. И серьезными проблемами могли обладать лишь люди заграничные, что неоднократно подмечалось.

– Да-а…– протяжно сказал Андрей, – нынче правды не сыскать. Вы только посмотрите, Виктор, пишут они, конечно, умно. По их, так называемой, правде, мы проживаем в самом что ни на есть достатке духовности, непоколебимой экономики и политики, и все это скреплено нашим упорством, неповторимостью, любовью к отчизне. Что у наших дворянин больше всего душ, отчего их уклад жизни растет, что позволяет нашим светлым умам, высокопоставленным чинам вершить и обходиться с судьбой целой страны по истинной Божьей стезе. Хотя из вестей нам остается довольствоваться лишь их щедростью, потому как говорят, они не скупы на подарки. Уж очень любят раздавать подарки. А также о их светских нравах идет не хуже хвала: они не прочь дать пару уроков в танцах на балу и как мастерски лобзать ручку дамы.

Дедушка так и продолжал смотреть в окно, казалось, что он даже не слушал Андрея Петровича, покамест тот к нему не обратился.

– Вот и что нам прикажете делать? Пляшут на наших могилах, которые нам уготовили. Виктор, я не представляю, что это когда-нибудь закончится.

– Об этом думать нам не придется, – ответил Виктор. – Главное – донести истину, а там остальное приложится.

– Может, нам самим стоило это сделать?

– Нет. А иначе все потеряет смысл. Мы должны переложить это на плечи наших детей. И верить им, несмотря ни на что, а если не будем, то обречены повторяться.

К ним зашла Марфа.

– Ну наконец-то. Прошу присаживайся, – сказал дедушка.

– Друзья мои, – продолжил Виктор, – я вас собрал, чтобы, наконец-то, сказать, когда наш Петя отправится в город.

– И когда же вы решили? – спросил Андрей.

– Послезавтра.

– Так скоро? – встревоженно спросила Марфа.

– Да, пора уж.

Марфа Ивановна не хотела спорить с Виктором Испирановым, понимая, что все предрешено, и она, расстроенная, молча приняла и готова была признать себя участником такого неоправданного опыта. Зато ее облегчала мысль, что она успела сводить Петю в церковь.

– Какой же горький день нам предстоит, – подметил Андрей.

– А я так мало чего сделал, я мог бы больше ему дать, а так он едет туда не до конца подготовленным. И мы ему не рассказали о той жизни, что его там ожидает.

– Не всему научишь, – сказал Виктор, – это даже лучше, что он меньше знает. Тем чище его восприятие.

Андрей Петрович, окончательно для себя решив, стал последним, кто завершает раздумья, и не отклонился от предначертания.

В этот предвещающий день зреют предвкушения всех сортов, ты просто заходишь в этот сад, везде льется их аромат. Он попадает на твою одежду, волосы пропитываются им, отчего становятся еще гуще, глаза слезятся от остроты красок, что оседают на твоей сетчатке; проводишь по рукам, а на них нежно щекочет пыльца, отдающаяся отблесками; воздух, пропускающийся через ноздри, такой знакомый, что когда-то так же можно было осязать подступающий вихрь блаженства, ретиво охватывая тебя за плечи.

Но тут вспоминаешь о предстоящем дне и отпускаешь ленту, что уносит ветер в даль, как вереницу непостижимого счастья, хоть ты и не прекращаешь улыбаться, а все-таки жаль…