Читать книгу Самый тёмный цвет белый. Книга 1. Пасьянс для небожителей - Екатерина Лам - Страница 18

Магда выехала со стоянки супермаркета и свернула на дорогу, ведущую к дому. Проделав почти полпути, она вдруг резко развернула машину и поехала обратно. Было ещё довольно рано, и у Магды до возвращения детей из школы было полно времени. «Ничего, – подумала она, – суп у меня сварен, тыквенную запеканку я сделала, а на мраморной стойке остывает пирог с малиной. Осталось только приготовить что-то на второе. Пусть будет рис и курица. Вкусно, быстро и полезно! И не надо будет уламывать младшеньких съесть хоть кусочек». Магда улыбнулась своим мыслям. Довольная тем, что у неё почти всё готово к приезду мужа, она решила, что имеет полное право провести пару часов в своё удовольствие. Именно благодаря этому внезапному решению, она так резко изменила свой маршрут. Сейчас она направлялась на дальнюю ферму к своей подруге Мими Саленз. Магда и Мими были давними подругами, и эту дружбу сильно скрепляла одна общая страсть – цветы. Жили Салензы в большом деревянном доме и держали ферму, на которой разводили разную живность. Буквально вплотную к ферме подходил бесконечный лес. Муж Мими, Фред, был заядлым охотником и часто уходил из дома на несколько дней. У Мими и Фреда было двое замечательных детей. Они жили и учились в интернате, приезжая домой только на каникулы. Подруга Магды почти никогда не уезжала из дома, за исключением необходимых закупок: в основном ферма давала им всё нужное для жизни. Магда никак не могла взять в толк, как это люди добровольно идут жить в такие глухие места, да ещё умудряются получать удовольствие от такой жизни – ведь там можно пройти много километров, не встретив ни одной живой души. Но Мими именно так и жила. Она, её муж и ещё двое помощников, делали всю немалую работу по хозяйству, каждый день, вставая на рассвете и ложась затемно. Но, несмотря на тяжёлый ежедневный труд, её подруга всегда была в хорошем настроении и не помышляла о другой жизни.

С ярким румянцем на щеках, обладая довольно пышными формами, Мими не знала, что такое диеты, и у неё не было никаких комплексов по этому поводу. Вот что значит жизнь на природе! Сегодня Мими не ждала подругу. Магда даже не потрудилась позвонить ей и предупредить, что приезжает. Она решила, что не стоит тратить время на ненужный звонок. Во-первых, потому что не сомневалась, что застанет подругу дома. А во-вторых, потому, что было мало шансов, что Мими вообще услышит звонок. Мими никогда не носила мобильный с собой, и он валялся у неё, где попало. Всего несколько дней назад, Магда увидела на своём мобильном входящий звонок от Мими. Это был приятный сюрприз: у Мими, как правило, не было свободного времени, и они нечасто разговаривали. А тут подруга позвонила сама и похвасталась, что получила от своей сестры, живущей в Сан-Франциско, посылку с луковицами какого-то особенного сорта тюльпанов. Магда обожала тюльпаны. И как это замечательно, что так быстро подвернулся случай навестить подругу и провести вместе с ней пару приятных часов. Ей не терпелось поскорее доехать и посмотреть на эти диковинные луковицы.

Ехать надо было минут сорок. Дорога в основном шла через густой лес. Магда уже представляла себе счастливое лицо Мими при встрече и то, как они будут сидеть на веранде и пить крепкий чай с потрясающей выпечкой, обсуждая луковицы новых тюльпанов. Дорога была абсолютно пустой, и Магда летела с большой скоростью. Она так глубоко окунулась в свои мечтания, что когда внезапно из лесной чащи выскочило что-то большое и тёмное, и с невероятной скоростью бросилось ей наперерез, Магда даже не успела сообразить, что произошло. Мгновенный испуг, сердце будто остановилось – она ударила изо всех сил по тормозам… Машину сильно крутануло, потом подкинуло, и она пошла юзом. Всё ещё на большой скорости, машина, сильно кренясь на один бок, вылетела на лесную полосу и, чуть не врезавшись в сосну, остановилась.

Прошло несколько минут, а Магда всё ещё сидела в уже замершей на обочине машине. Она не шевелилась: её трясла мелкая дрожь. Всё произошло так быстро, что ужас от пережитого охватил её только сейчас. Магда начала осознавать, что летя на такой бешеной скорости, она была в полушаге от смерти. Тут же пришла мысль о детях и Алексе. Случись с ней что-то… трудно себе даже представить, что бы с ними было. Это просто чудо, что она осталась жива! Трясущимися руками Магда обхватила голову и попыталась наклониться вперёд, но что-то удерживало её. Ремень. Она забыла, что всё ещё пристёгнута. Плохо слушающимися руками, Магда отстегнулась. Открыв дверь, она попробовала вылезти из машины, но тут же почувствовала резкую боль. Странно, что до сих пор она ничего не чувствовала. Наверное – шок. Магда стала себя ощупывать.

Всё тело нещадно ныло, но переломов вроде бы не было: только несколько сильных ушибов да пару царапин. Преодолевая боль, Магда выкарабкалась из машины. Выпрямив спину и подняв лицо к небу, она закрыла глаза и стала глубоко дышать, набирая полную грудь весеннего лесного воздуха. Постояв так с минуту, Магда окинула машину беглым взглядом и немного успокоилась. Кажется, машина не очень пострадала и есть реальный шанс добраться до дома. «Вмятины – это ерунда. Только бы она завелась, а там уже разберёмся, – подумала про себя Магда. – Интересно, кто это бросился мне под колёса? Наверное, какой-то олень или молодой лось. Дурашка. Не мог подождать, пока я проеду? Впрочем, он уже давно удрал с испугу. Подожди! С какой же скоростью он бежал? Ведь я ехала за – 140. Удара не было: иначе я просто разбилась бы на смерть, а пробежать мне наперерез, и так что бы я его не задела? Да этот олень должен был лететь со скоростью авиалайнера! Может, он испугался и рванул обратно? Нет, я чётко видела, как что- то пронеслось мимо меня на другую сторону. И вообще! Как олень смог проскочить перед самым носом моей машины? Это невозможно». Лавина безотчётного страха обрушилась на нее.

Лёгкое покашливание заставило Магду подпрыгнуть на месте. У сосны, в которую она чуть не врезалась, стоял парень. Одет он был вызывающе шикарно: на нём были отличного кроя штаны и точно подобранный к ним простенький на вид свитер от известного дома моделей и сшитый из непонятного материала длинный плащ. На ногах узконосые сапожки. В ухо парня была вдета золотая серьга, а на руке поблёскивали то ли часы, то ли браслет, но тоже что-то очень дорогое. Такой прикид стоил немалых денег и совершенно не вязался с такой глухой провинцией, как Крикен-Бей. Магда только взглянула на незнакомца и сразу же отметила про себя, что он красив той мужской красотой, которая может сшибить с ног любую девчонку. Его лицо было азиатского типа: немного приплюснутый широкий нос, выразительные миндалевидные глаза, пухлые, прекрасно очерченные губы и коротко подстриженные чёрные волосы. Он широко улыбался совершенно обворожительной улыбкой, а его тёмно-карие глаза загадочно блестели. Немного склонив голову на бок, незнакомец смотрел на Магду, чуть прищурившись. Этакий змей-искуситель. «Вот интересно, кто он? – подумала Магда. – Точно не китаец, и на японца тоже не похож. Тогда кто? Филиппинец? Таиландец? А может, в нём есть немного мексиканской крови?» У Магды почему-то совершенно не возник вопрос, откуда вообще посреди леса взялся этот парень. Незнакомец ещё пару секунд смотрел на Магду, потом вдруг ни с того, ни с сего громко хмыкнул и засмеялся заразительным смехом. Потянувшись, он расправил плечи и поклонился, здороваясь. «Господи, ну, как красив, зараза! – снова подумала Магда. – Вот пойди, устои перед таким!»

– Ну, здравствуй. Очень рад встрече! А ты чертовски привлекательна! Впрочем, это не удивительно. Нечто подобное я и ожидал увидеть. Что ж, давай знакомиться?

Неизвестно откуда свалившийся красавчик—пижон говорил необычайно уверенно и не переставал улыбаться, демонстрируя свои безупречные белые зубы.

– Знакомиться?

– Ну, да. Или ты предпочитаешь начать беседу без того, чтобы мы представились друг другу?

Магда растерявшись, спросила:

– А о чём, интересно, мы с тобой можем беседовать? Я вообще-то вижу тебя в первый раз в жизни. Или мы знакомы?

– Нет, – ответил парень. – Мы не знакомы, поэтому я и предлагаю познакомиться. Я считаю, что когда ты познакомился с кем-то, то потом с ним легче войти в контакт. А ты так не считаешь?

– Я?! Как-то не думала об этом, но, наверное, ты прав.

– Вот и отлично! – парень радостно развёл руками в стороны, как будто захотел заключить Магду в объятия, но делать этого не стал.

– Можешь называть меня Хей. Правда, это не моё настоящее имя, но для первого знакомства сойдёт и такое. А тебя, я знаю, зовут Магда.

Магда, уже что-то подозревая, рассеяно кивнула в знак согласия. Потом ещё раз внимательно посмотрела на своего нового знакомого, нахмурилась, но промолчала.

– Хорошо, – довольным тоном продолжил парень. – Вот и познакомились. Надеюсь, я не очень тебя испугал, выскочив наперерез? Не знаю, разочарую я тебя или нет, но это был не олень. Ты извини, конечно, что таким вот способом пришлось тебя притормозить. С моей стороны – это был чистый экспромт, но на выдумку другого варианта у меня не было времени.

– Ах, ты… – Магда задохнулась от негодования. – Ты что же это делаешь?! Бросился мне прямо под колёса – у меня сердце чуть не остановилось от ужаса! Я могла бы погибнуть, а меня, между прочим, дома дети ждут!

– Ну, ладно-ладно, – парень махнул рукой, призывая Магду угомониться. – Чего ты разбушевалась, в самом деле? Погибнуть….. Скажешь тоже. Всё было рассчитано до миллиметра. И потом…. я же здесь. Если бы что-то пошло не так, я бы вытащил тебя целую и невредимую. Так что давай, пожалуйста, обойдёмся без женских слёз и истерик. Я уже и так торчу тут немало времени, ожидая пока ты очухаешься. Вон, смотри, даже машину не поцарапала.

– Сволочь ты – вот кто. Рассчитано у него всё. А попробовать остановить меня, если уж так приспичило поговорить, нельзя было? Обязательно таким вот варварским способом?

– Можно подумать, ты остановила бы машину, видя стоящего у обочины незнакомца. Я что, похож на идиота?

– А ты пробовал? Может, я и остановилась бы.

– Тут и пробовать нечего. Если напугал – извини, но другого способа остановить тебя, да ещё, когда ты летишь на такой скорости, я не видел. И вообще, кто виноват, что ты ни с того, ни с сего вдруг резко поменяла маршрут и понеслась к чёрту на рога? Между прочим, у меня были планы заскочить к тебе домой, пока ты одна, и спокойно поговорить. Но кто вас, женщин, поймёт? Раз! И тебе приспичило ехать к подруге. Сидела бы дома, ничего бы не было.

– Слушай, ты кто? Откуда тебе известно моё имя? То, что ты тёмный, это я уже вижу. Но как ты меня нашёл и главное, для чего я тебе понадобилась?

– У-у-у… сколько вопросов за десять секунд. Вот так все женщины: трещат, что пулемёт. И пока ты обдумываешь ответ на её первый вопрос, она за это время умудряется задать тебе ещё пару сотен таких же бестолковых вопросов, забыв о первом. А потом выясняется, что женщине вообще не так уж важны твои ответы – она всё равно слышит только себя.

– Свои никчёмные рассуждения оставь, пожалуйста, для глупых мальчиков, страдающих комплексом неполноценности, и отвечай на вопросы. Женоненавистник!

– Да, что ты всё время нападаешь на меня?! Я женщин даже очень люблю и ценю, и считаю их совершенными существами, гораздо более совершенными, чем мужчины.

– Знаю я, что ты любишь. Вот, от таких вот, как ты, женщины слёзы и льют постоянно. «Женщина – совершенное существо». Врун ты и обольститель.

– Я никогда не вру – нам это категорически запрещено, и из-за меня никто никаких слёз не лил: я до этого не довожу. И насчёт совершенного существа – это тоже правда. Женщина была создана абсолютным совершенством – совершенная и очень сложная тонкая конструкция. Только вот почему-то так получается, что вы, женщины, поступаете, так сказать, в пользование без приложения каких-либо инструкций по эксплуатации. Не знаю, что там с этими инструкциями происходит, но они, постоянно, то теряются, то путаются с другими. Вот мужчинам и приходиться самим разбираться, как со всем этим управляться. Получается у них, конечно же, плохо: не все ведь умные и не у всех есть терпение. И насчёт обольщения – ты тоже не права. Вы же сами хотите, чтобы вас обольщали! Сначала женщина обижается, что её не обольстили, а ей этого очень хотелось бы, а потом, когда её уже обольстили, то она начинает лить слёзы и кричать, что все мужики сволочи. Девочки, определитесь, чего вам надо. От такой путаницы у мужчин мозги едут! У них-то, в отличие от вас, конструкция проще некуда – балка-балка, снизу палка.

– Смотри-ка, целую философию развёл об отношениях между полами.

– Да, развёл. И поскольку я ни мужчиной и ни женщиной в прямом человеческом понимании не являюсь, то мне со стороны виднее.

– Кем же ты являешься?

– А ты ещё не догадалась?

– Кое-какие мысли на этот счёт есть, но мне хотелось, чтобы ты это озвучил.

– Ну, там видно будет, что я озвучу, а пока давай вернёмся к твоим вопросам. Как я узнал твоё имя? Это просто. Мне его назвали, как, впрочем, и имена всех твоих домочадцев, и показали место, где вы живёте. Кстати, обнаружить вас было совсем непросто: вас хорошо прятали и хорошо охраняли все эти годы. Тем, кто вас искал, стоило немалых трудов определить ваше местонахождение. Но ты ведь знаешь: нет ничего тайного, что когда-нибудь не стало бы явным. И я специально послан сюда, чтобы с тобой увидеться.

– А кому и зачем нас надо было прятать, а потом обнаруживать? – спросила поражённая Магда. Но тут её осенило. Получается, присланная Станисом охрана это совсем не перестраховка, и есть всему этому серьёзное объяснение. «Боже мой, что от нас скрывали, чего мы не знаем?»

Пока Магда пыталась разобраться в своих мыслях, Хей внимательно наблюдал за ней. По тому, как Магда хмурит лоб, он понял, что ей не так уж много известно, и ему придётся дать некоторые объяснения.

– Ну, так вот, – громко сказал он, и его голос сразу же вернул Магду к действительности. – Мне показали, куда я должен отправиться, чтобы встретиться с тобой и поговорить.

– О чём поговорить?

– Об одном из твоих детей, который обладает уникальными качествами. Те, кого я представляю, нуждаются в этих качествах, вернее, в их эксплуатации. А поскольку эти качества сами по себе существовать не могут, то нам нужен и сам ребёнок.

– Что за чушь – никто из моих детей никакими особенными качествами не обладает. Я их мать, кому лучше меня знать об этом. Они, конечно, обладают качествами, которые присущи светлым сущностям. Это дарует им некоторые способности, которых нет у обычных людей, но для нас, пришедших из другого мира, эти качества не являются чем-то особенным. А мои дети свои способности даже ещё не начали проявлять. Осознание у старших только-только начинается, а о младших и говорить нечего, иначе я давно бы уже знала об этом.

– Ты говоришь сейчас о детях, которых родила ты, но в твоём доме растёт ребёнок, которого родила другая женщина – близкая тебе по крови. Именно у этого ребёнка и есть те редчайшие качества, о которых я говорил. Это девочка, и её зовут Катарина.

– Катарина обладает редчайшими качествами? Глупости! Она, конечно, девочка способная, но те, кто послал тебя, явно ошибаются: ничего редкого в ней нет.

– А ты глупее, чем я думал. Наверное, именно поэтому тебе и доверили её воспитание. Если тебе ничего об этих качествах не известно, то это вовсе не означает, что девочка ими не обладает. Слушай, а может, ты намеренно лжёшь мне, чтобы уберечь её?

– Никто тебе тут не собирается лгать. Да и вообще, что тебе-то может быть об этом известно?

– Может, мне, действительно, не так уж много известно, но зато я хорошо знаю, кем был её отец и чем он пожертвовал ради того, чтобы быть вместе с её матерью, а это кое-что да значит. О! Это была великая любовь! Великая! История этой любви достойна того, чтобы о ней слагали легенды.

Магдин собеседник снова улыбнулся. Только улыбка у него на этот раз вышла грустная. И опять у Магды мелькнула мысль: «Нет, но до чего красив, паршивец! У любой девчонки голову сразу снесёт – одного мгновения хватит, чтобы влюбиться».

Тут Магда заметила, что её новый знакомый внимательно её рассматривает, будто читает мысли. Она прикусила губу и сказала:

– Отец Катарины был ужасной сущностью, он соблазнил её мать – невинную и неопытную девочку, обманул её и использовал в своих грязных циничных целях.

– Это ложь. И ты это отлично знаешь. Они любили друг друга. Он подарил ей целый мир, и она была счастлива с ним. Он защищал её, как мог.

– Так защищал, что она погибла?! Конечно, он произвёл на неё впечатление.

– О, да. Так произвёл, что она влюбилась в него без памяти. Видимо, это у вас семейное. Женщинам из вашей семьи нравятся такие, как мы.

При этих словах Хей как-то по-особенному посмотрел на Магду, которая покраснела до корней волос и опустила глаза в землю. «Чёрт, – подумала она, – он явно читает мои мысли. Только этого не хватало». Подняв глаза, Магда увидела, что Хей отвернулся и смотрит куда-то вдаль. Она с облегчением вздохнула.

– Ну, так что скажешь? – Хей подошёл к Магде и опёрся рукой об крышу её замызганной машины. Теперь Магда ощутила запах его духов: от них у неё просто голова пошла кругом. Интересно, что это за парфюм?

– Не понимаю, что конкретно ты хочешь от меня услышать. Предположим, что ты прав, и Катарина действительно обладает уникальными качествами. Ну и что? Девочку я вам не отдам, даже не надейтесь – меня не интересуют планы твоих хозяев. Она вам не игрушка, и никому принадлежать не может.

– Нет, она не игрушка. Это ты верно сказала. Она, скорее, самое загадочное существо во всей Вселенной. Никто наверняка не знает, какими именно возможностями она обладает, и единственное, что сейчас известно, это то, что эти возможности невероятны. Нам предстоит разгадать эту тайну. Поэтому, уж извини, но вам придётся расстаться с девочкой. Её ждёт совсем другая реальность. Она должна вернуться к своим корням. Спасибо, что воспитали её, но теперь пришло время прощаться.

– Значит, пославшие тебя убеждены в существовании каких-то уникальных мифических способностей, которые никак себя не проявили и не понятно, проявят ли вообще. И ради этих неизвестных способностей девочка, которую я вырастила и люблю как родную дочь, должна покинуть свой дом и уйти с тобой, чтобы вы смогли начать её использовать? – Магда была в бешенстве. Если бы она могла, то вцепилась бы парню в волосы.

– Не совсем так, как ты говоришь, но суть вещей ты поняла верно. И с чего ты решила, что эти способности ещё никак не проявили себя? – спросил Хей и усмехнулся. – Я, во всяком случае, тебе такого не говорил. А как, ты думаешь, нам наконец-то удалось вас разыскать? Ведь никто не был уверен, что девочка осталась жива. Наоборот, все факты указывали на то, что её уничтожили вместе с родителями. Но всё же нас точил червь сомнения, и оставалась крохотная толика надежды, что у светлых не поднимется рука уничтожить ребёнка. Мы, конечно же, знали, что у Энн была сестра, но вы так неожиданно и бесследно пропали на много лет. Всё это косвенно подтверждало наши предположения. И вот настал великий день!

– Интересно, чем же он так велик?

– А тем, что мы поняли, что все эти годы надеялись не зря.

Говоря это, Хей наклонился к самому уху Магды. Теперь она почувствовала его бешеную тёмную энергетику, которая била через край, захлёстывая пространство. Его глаза полыхали, губы дрожали: он сдерживал себя, но даже при всей его выдержке было видно, как ему хочется выпустить свою силу на волю. Магду стало сильно тошнить. Ноги подкашивались от слабости, в ушах стоял шум. Эта тёмная энергия была для неё слишком тяжела. Ещё немного, и она станет для неё просто губительной. Хей, видно, понял это. Резко выпрямившись, он отошёл от Магды, давая ей время прийти в себя, но терять нить разговора он не намеревался.

– Сегодня впервые за много лет пришла в движение сила, которая уже очень давно никому в Нижнем мире не была подвластна. Эта тёмная энергия такая же древняя, как и могущественная. На протяжении долгих веков она подчинялась членам только одной семьи, последний представитель которой, как мы думали, погиб шестнадцать лет назад. Способность управлять этой тёмной энергией передаётся в этой семье по крови. Для того, чтобы привести её в движение, нужны не просто знания – нужна особая власть, особый допуск. А заставить её действовать по своему приказу – такое не под силу даже Верховному Лунному Владыке.

– Ты сейчас пытаешься мне сказать, что моя Катаринка запустила эту могущественную силу и приказала ей действовать в своих целях!

– Да, именно так.

– Ха-ха-ха, – Магда громко рассмеялась. – В жизни подобной чуши ещё не слышала! Катарина управляет могущественными силами Нижнего мира, которые не подвластны даже Верховному Лунному Владыке! Ты больше не рассказывай такое никому, а то тебя свои же засмеют.

Пока она покатывалась со смеху, Хей наблюдал за ней – у него на лице не дрогнул ни один мускул. Заложив руки за спину и опустив глаза в землю, он терпеливо ждал, пока у Магды не закончится приступ веселья. Когда она немного успокоилась, Хей оторвал взгляд от земли и посмотрел ей прямо в глаза. Молчание длилось не дольше минуты, но в её сердце вдруг стал заползать ужас, и зарождалось понимание, что парень сказал правду: «Как он сказал: наследие крови? Господи! Час от часу не легче. Ну, вот что эта неугомонная девчонка уже натворила с этой загадочной силой?»

– Сила поднялась, – спокойным и уверенным голосом продолжил Хей. – И направилась к тому, кто её призвал. Таким вот нехитрым образом указав нам местоположение своей новой хозяйки. Нам осталось лишь проследить, куда именно направился энергетический луч. Всё остальное было вопросом техники. И вот я здесь с поручением увидеться с тобой и договориться.

– Договориться?

– Ну, да. Мы хоть очень и очень тёмные, и мы варвары, как ты тут недавно выразилась. Но когда речь идёт о таком серьёзном деле, мы хотим договориться, а не действовать напролом. Без переговоров мы тоже можем действовать, но именно сейчас нам очень хотелось бы не доводить дело до греха. Осложнения никому не нужны. Я очень хочу, чтобы ты это поняла.

– Что значит – «не доводить до греха»?

– Это означает, что мы хотим всё решить полюбовно. Она достаточно побыла с вами. Вы её вырастили, за что вам огромная благодарность. Но теперь она должна познакомиться с родом своего отца. Мы хотим забрать её без особых драм и сопротивления, и без жёстких мер, которые мы будем вынуждены применить в случае вашего отказа. Хочу заметить, что этого разговора могло бы и не быть, и мы могли бы забрать девочку и без вашего позволения. Эта встреча произошла только потому, что мы отдаём дань памяти отцу Катарины, который был одной из величайших сущностей нашего мира.

– Значит, дань памяти? Что ж, я очень тронута. Прям слезы наворачиваются.

– Шутки здесь неуместны, и много времени на раздумья нет.

– А я и не шучу. Катарина имела не только отца, но, как ты правильно заметил, ещё и мать, которая была моей сестрой. И в ней течёт и моя кровь тоже.

При этих словах Хей медленно кивнул головой, соглашаясь со сказанным.

– Она особенная? Несомненно! Но только для тех, кто её вырастил и любит. Я дойду до Верховных Владык, но никто и никогда её у меня не заберёт. Даже если бы она и обладала теми уникальными способностями, о которых ты так упоительно сейчас рассказывал, она не имеет никакого отношения к Тьме. Она не тёмная. Она родилась другой: у неё другая природа.

– Девочка не имеет никакого отношения к Тьме?! Не смеши меня. Если не она – то кто? Разве тебе не известно, кровь какого отца течёт в её жилах? Это кровь самой древней и самой могущественной тёмной династии, пришедшей сюда из другого времени, из другой Вселенной. Вселенной, которая существовала задолго до того, как создали этот мир. Только этого вполне достаточно, чтобы понять, насколько эта девочка уникальна. Да, кстати! Сила, которой она сегодня воспользовалась, была задействована на очень низкой мощности, говоря более простым языком, процента на два не больше. Если бы Катарина запустила её на десять процентов, то школу разнесло бы, как от удара многотонной бомбы. Вероятно, она ещё не знает, как это делать, ибо совсем недавно вступила в права, так сказать, владения. Но это знание очень скоро придёт к ней – можешь не сомневаться. Ну, так как, нужны ли тебе ещё доказательства?

– Нужны.

– Уже сегодня у тебя их будет предостаточно. Сегодня дома тебя будет ждать большой сюрприз.

В ответ Магда только плотно сжала губы.

– Что же касается нашего предложения, то хочу уточнить пару деталей. Девочка должна уйти с нами не позже завтрашнего вечера. Если этого не случится, то мы будем действовать совсем не по-джентльменски. И мой тебе добрый совет – не доводить до этого.

– А если всё-таки доведу?

– Тогда мне будет очень жаль, потому что ты мне симпатична. Девочке мы не причиним никакого зла, вам не стоит беспокоиться. Мы позаботимся о ней. Она получит преданную заботу, внимание и защиту.

– А любовь? Любовь она тоже получит?

– Любовь – это чувство, которое в основном губит, доставляя мало радости тем, в кого оно проникает. Всего несколько эпизодов счастья, и какая, зачастую непомерно высокая, цена!

– А может быть, они стоят этой цены? Эти, как ты их называешь, «эпизоды»?

– Не знаю, о чём ты говоришь. Никогда не испытывал этого чувства – и слава Богам! Зачем мне это? Я предпочитаю спокойно продолжать своё существование и не желаю пасть жертвой такого страшного оружия.

– Любовь – оружие? Интересная теория.

– Да, интересная. Но для развития этой теории у нас нет времени – я не для этого сюда прислан. Завтра я приду к тебе домой, и ты дашь мне ответ. Посоветуйся со своим мужем: он ведь приезжает сегодня? Может быть, он окажется мудрее тебя. И ещё – имей ввиду, красавица, – мы не боимся Владык Нижнего и Верхнего миров, равно как и Верховных Вершителей.

– Вот как? Это почему же?

– Да потому, – тут Хей снова приблизился к Магде и ласково так погладил её по щеке, – потому что мы не подчиняемся ни тем, ни другим.

– Как такое может быть.

– Может, красавица, может, – певуче ответил Хей и слишком откровенным взглядом посмотрел ей в глаза. – Мы сами по себе, а они сами по себе. У нас свой путь в этой Вселенной, своё оружие и свои Вожди. Только их приказам мы и готовы подчиняться.

– О, Боги! Так ты один из этих… Ты один из Восставших!!

– Ну, вот видишь! Стала немного соображать. Всё-таки не только красавица, но и немножко умница. Я рад, что моё первоначальное мнение о тебе оказалось, несколько ошибочным. А почему Восставшие?

– Ну, вас так все называют.

– За всеми никогда ничего не надо повторять. А если все говорят глупости? О нас не так много известно. Так что мой тебе добрый совет, на будущее, – никогда не говори того, чего не знаешь.

– Так как же вас называть?

– Ну, например: «Не совсем согласные с общим положением дел в управлении этой Вселенной», а Восставшие там или что-то ещё – это всё вопрос риторики. Среди нас есть гораздо больше порядочных, преданных и чистых сущностей, чем среди многих, которые крутятся в Верхнем и Нижнем Мире – уж можешь мне поверить. Ну, а теперь садись в машину, я довезу тебя до дому.

– С чего это вдруг? Я и сама прекрасно доберусь.

– Давай-давай, садись. Поскольку я тебя так напугал, с меня причитается. Да и мне тоже будет спокойнее, что ты доехала домой без приключений. Где ключи?

Хей сел за руль и Магде только и оставалось, как подчиниться. Она уселась рядом на переднее сиденье, Хей вставил карточку-ключ, набрал код и включил зажигание. «Интересно, – отметила про себя Магда. – Ему даже шифр моей машины известен». Машина, как по волшебству, завелась безо всяких проблем и легко тронулась с места.

Некоторое время они ехали молча. Каждый был занят своими мыслями. Магда смотрела на дорогу, а Хей включил радио и, потыкав пальцем, нашёл канал с музыкой 70-х. Класс! Магда любила эти песни. Через некоторое время она решилась спросить:

– Вот что мне интересно. Ты и твои товарищи, как я понимаю, настроены очень серьёзно и без всякого сожаления готовы разделаться с нами, если мы не захотим вам добровольно отдать Катарину. Так?

– Ну, в общем, так. Что же в этом интересного?

– А то, что это никак не вяжется с твоим поведением.

– А что такого особенного ты усмотрела в моём поведении?

– Даже то, что ты сейчас везёшь меня домой. С чего такая забота? Доберусь я там до дому, не доберусь. Тебе-то что?

– Ну, во-первых, я, кажется, уже говорил, что ты мне симпатична, а во-вторых, до завтра ещё есть время… и много воды может утечь до того момента, когда мы решим действовать. Никто пока не знает, как там всё сложится. А может, вы всё же примете правильное решение и отдадите девочку? Как сегодня знать, что будет завтра? А сегодня я хочу, чтобы ты благополучно добралась до дома. Так что здесь, выражаясь твоим языком, всё вяжется.

– А если Катарина не захочет с вами пойти. О таком развитии событий вы подумали?

– Что за наивные вопросы ты задаёшь? Конечно, подумали. Но думаю, именно здесь и не ожидается никаких проблем.

– Это почему же?

– Всё очень просто. Катарина согласится пойти с нами только потому, что не захочет, чтобы из-за неё пострадали её родные. А они обязательно пострадают в случае отказа, и мы ей это очень быстро объясним.

– Значит, вы запугаете девочку, и таким вот нечестным способом заставите её уйти с вами?

– Ой, только давай без этих, давящих на совесть фраз. «Нечестным способом», – Хей передразнил Магду. – Нечестный способ – это когда приходят в ваш дом без предупреждения, всех нейтрализуют, а в случае оказания сопротивления ликвидируют, и забирают девочку. А тут, посмотри, – меня прислали: я всё честно объяснил, да ещё дал время на размышление. Это что, по-твоему, нечестный способ?

– Да, нечестный. Что с того, что ты пронёсся прямо перед колёсами моей машины, только для того, чтобы сообщить, что вы собираетесь забрать Катарину? Разве вы оставили нам выбор? А ты подумал о том, что она будет чувствовать по отношению к вам: тем, кто разрушил её мир, лишил её семьи и забрал её от людей, которых она любит?

– Ну, никто не идеален. А Катарина ничего, не маленькая.

– Это ты, верно, заметил – не маленькая. Только постарайся понять и передать тем, кто тебя прислал: Катарина никогда не простит вам этого. Она не забудет и не успокоится до тех пор, пока не отомстит. Вы пожалеете о том, что совершили.

– Вот как? Забавно. Значит, перешли к угрозам? Я уже должен бояться?

– Должен – и это не угрозы, а реальность. Я вырастила эту девочку: она впитала в себя традиции нашей семьи, и поэтому, в отличие от тебя, хорошо знаю, на что она способна.

Хей ухмыльнулся.

– Ну, тогда спасибо за предупреждение – мы это учтём.

– Вот-вот. Учтите. Самонадеянность – вещь опасная.

Хей ничего не ответил на Магдин выпад. Казалось, он на мгновение мысленно выпал из этой действительности и ушёл куда-то очень далеко, не услышав её.

Магда с минуту помолчала, а потом ни с того, ни с сего сказала:

– Я всегда была против этой связи. Я никогда не любила Максимильяна.

Хей резко повернул голову и пристально посмотрел на Магду. А Магда поймала себя на мысли, что впервые за многие годы произнесла имя отца Катарины вслух.

– Я всё пыталась понять, что Энн так тянуло к нему. Что в нём было такого, чего нельзя было найти в других, и чем были хуже дети Света, которые были с Энн одной природы? Я всегда смотрела на Максимильяна совсем другими глазами.

– Ну, это как раз меня не удивляет, – ответил ей Хей. – А тебе никогда не приходила в голову, что в нём было настолько больше всего, что и сегодня никто бы не смог встать с ним на один уровень. Энн смогла увидеть это и оценить, поэтому и влюбилась так сильно. Было, как говорится, отчего сойти с ума. Но самое поразительное в этой истории это то, что он ответил ей взаимностью. Твоя сестра скорей всего была совсем не такой простой девочкой, какой ты её описываешь, если сумела поразить такую сущность, как Максимильян. Он любил её самой настоящей и страстной любовью. Непозволительная роскошь, особенно для таких, как он. Не удивительно, что всё так ужасно закончилось, для них обоих.

– А ты совсем меня не понял. Я хотела сказать, что так же, как и Энн, видела и его красоту, и его очарование, и его ум, и совершенно сумасшедшие возможности. Он подарил ей любовь, о которой женщина может только мечтать.

– Но, если ты всё так хорошо видела, тогда не пойму, почему ты была против их связи.

– Да потому, что я видела не только это. Я видела его тёмное нутро и то Зло, которое было его природой, делая его столь привлекательным, но оставаясь всё тем же Злом. Я видела ту чёрную бездну, из которой он был соткан, и видела, как он тянет в эту бездну мою несчастную сестру. Сколько раз я взывала к её разуму, сколько раз пыталась объяснить ей опасность, которую несла с собой эта преступная связь – всё было напрасно. Мои попытки были лишь одиноким гласом вопиющего в пустыне. Энн ничего не желала слышать, ничего не хотела понимать. Он околдовал её. Она душой и телом принадлежала только ему: слышала только его голос, подчинялась только его слову, смотрела на мир только его глазами – какая роковая страсть! Страсть, за которую она заплатила такую ужасную цену. Я предвидела это с самого начала. Понимала и боялась, что, в конце концов, всё закончится катастрофой. Предвидела, но не смогла предотвратить.

– Роковая страсть, говоришь? Не знаю, не знаю. А может, она и должна быть такой – настоящая любовь? Ведь только настоящая любовь заканчивается смертью, и именно поэтому она так опасна. Впрочем, может я и ошибаюсь. Любовь – это не та область, в которой я могу назвать себя большим специалистом. Но послушав тебя, я должен заметить, что именно так и должна вести себя настоящая женщина по отношению к своему любимому. Её мужчина становится для неё миром, и она делит с ним и своё ложе, и свою судьбу, и свою жизнь. Максимильян и Энн были двумя половинками одного целого. Её спроектировали и создали из него и для него. Поэтому-то она и не могла тебя услышать. Ничего удивительного – он ей был гораздо ближе, чем ты, и она разделила с ним его судьбу.

– Вот-вот – сразу видно, что не специалист. «Только настоящая любовь заканчивается смертью». Что за фатальная чушь? Настоящая любовь должна заканчиваться жизнью —продолжением жизни.

– Должна, но не заканчивается.

– Глупости! Любовь – это гимн жизни. Жизни и Созидания. Любовью была создана эта Вселенная. Суть Создателя – это Любовь.

– Сразу видно, что говорит светлая. Да откуда тебе известно, какова суть Создателя – что за ерунда? Ты что, лично с ним встречалась, и он тебе это сообщил? Насколько мне известно, Его ещё никто не видел – даже Верховные Вершители. Поэтому вопрос о сути остаётся до сих пор открытым. Я так думаю, что ответа на него никто и никогда не получит. В общем, довольно мудро, надо отметить, со стороны Создателя, дать нам самим разобраться, что он есть за Суть. Многие об этот вопрос уже лоб разбили, и ещё очень многие разобьют. Если ответ будет неверный – винить можно только самого себя – просто и гениально. Да и по логике вещей как-то не очень складывается картинка Великой и Созидающей Любви, – и Хей опять обворожительно улыбнулся.

По-видимому, эта словесная баталия между ним и Магдой здорово забавляла его. Он видел, что Магду бесят его теории и у неё никак не получается одолеть его в споре. Это забавляло его ещё больше: ему очень нравилось, как она сердится, пытаясь ему противостоять. Хей понимал, что нравится Магде, и она пытается справиться с этой симпатией, стараясь подавить её. Его веселила эта внутренняя борьба: от неё Магда стала очень хорошенькой, и он решил накалить атмосферу ещё немного:

– Я всегда задавался вопросом: почему это Старик наконец-то не покажется нам и не разрешит раз и навсегда столь животрепещущий вопрос о его Сути – столько бы всем сил и времени сэкономил. Хотя божественная энергия в чистом виде, которую я образно называю «Стариком», вряд ли может вот так вот показаться, поскольку она невидима. Но можно ведь и придумать что-нибудь. Голову даю на отсечение, есть тут какая-то, нам пока ещё не ясная, причина. Так что твоя наивная и высокопарная дребедень и слепой оптимизм, доходящий до экстаза, не может не раздражать и не вызывать разочарования. Только светлые могут, живя в этом мире и отлично видя, какой бардак тут творится, продолжать упорно с пеной у рта доказывать, что всё замечательно, и есть надежда на лучшее будущее. Вот интересно, все светлые рождаются с таким ярко выраженным кретинизмом или всё же иногда попадаются нормальные?

– Любовь – высокопарная дребедень?! Создателя никто, конечно, не видел. Но для того, чтобы знать, что Он суть Любовь, не требуется никаких доказательств по той простой причине, что так оно и есть. А ты наглый и законченный циник. В тебе нет ничего, кроме злобной насмешки и надругательства над самой прекрасной и чистой божественной силой. Ты во всём видишь только злой умысел, холодный расчёт, ложь и разврат.

– То есть ты хочешь сказать, что я воспринимаю этот мир таким, каков он есть на самом деле и не смотрю на него через розовые очки – и это лишний раз доказывает, что я разумный, уравновешенный, интеллектуально развитый, довольно привлекательный молодой человек. Ну, что ж. Совсем неплохо для первой встречи. Я и не рассчитывал, что произведу на тебя такое приятное впечатление.

– Ущербный ты – все вы тёмные ущербные, потому что вы лишены способности верить и надеяться, а значит, вы несчастные. Если честно – мне жаль тебя. Да и с чего это ты вдруг себя к людям причисляешь – разве ты человек? Ты так же похож на человека, как боевой самолёт на бабочку. Даже человек с тёмной сущностью лучше тебя.

– Не смеши меня – Любовь, Надежда!! О какой Любви ты тут разглагольствуешь? Мне просто не верится, что можно быть настолько глупой. Такая большая и такая наивная. Кидаешься пустыми фразами, под которыми нет никакой настоящей основы.

– Как это нет?

– Да вот так. Где ты на этой Земле видела настоящую любовь? Да ещё такую, чтобы, как в сказке, заканчивалась счастливым концом? Где, я тебя спрашиваю?

– Да полно таких случаев, полно!

– Мне не надо полно – назови хоть один, но конкретный.

– Пожалуйста, посмотри на меня. Вот тебе конкретный пример.

– Ты что и впрямь меня за дурака считаешь? Какой ты пример? Ты что земной человек? Ты мне среди обычных людей дай пример!

– Пожалуйста! Скажи, ты когда-нибудь гулял в городском саду или парке?

– Я что собачка, чтобы меня по паркам выгуливать?

– Я тебя серьёзно спрашиваю.

– Не помню такого, может лет 150 назад, проходил пару раз.

– Ты никогда не замечал, что по парку или городскому саду медленно идёт пара стариков. Он нежно поддерживает её под руку. Они гуляют и о чём-то беседуют, а иногда просто молчат, потому что им не нужны слова. Часто они приостанавливаются и смотрят друг на друга с такой нежностью и любовью, что трудно им не позавидовать – это и есть настоящая Любовь. Совсем не требуется много, чтобы её увидеть: только надо захотеть.

– Послушав тебя, мне так и хочется запеть про любовь голосом какого-нибудь французского шансонье. Но я предложил бы утереть умильные слёзы и копнуть поглубже, просмотрев в деталях всю прошлую жизнь этой влюблённой пары. И тут всех обалдевших от дешёвого оптимизма светлых ждёт небольшой, но очень больно бьющий по их теории сюрприз. Потому что начинают выясняться интересные детали. А именно: что у симпатичного старичка была вторая семья и есть на стороне ребёнок, а то и два. А ещё у него было немало любовниц, за которых эта милая старушка, его жена, хотела его убить утюгом, лет эдак тридцать назад, или вообще выкинуть из дома. Но посчитав, что надо будет всё нажитое добро делить пополам, решила не травмировать себя и детей, и оставила всё, как есть. Тем более, что и за ней грешки тоже водились. Пока её муженёк делал деньги, она успевала перепихнуться с парочкой его близких друзей, но и это ещё не всё – вдобавок к друзьям она пошаливала ещё и с залётными. Так, для души, всего на один раз: ну, что ж тут такого? И ей будет что вспомнить, и её муженьку—козлу, наука. А сейчас что ж? Аппарат старичка уже давно в нерабочем состоянии, и только простатит или желание пописать напоминает ему о существовании сего предмета. Женщины давно перестали быть его темой – дать старичку им больше нечего. Да, и у старушки запал тоже вышел – ведь лучшие друзья мужа в основном уже переместились в мир иной. Детям они тоже стали не нужны – у тех свои заботы. Теперь этой паре нечего делить, кроме воспоминаний: и у них только и осталось от жизни, что смотреть друг на друга с любовью и нежностью.

– Идиот! Господи, какой же ты идиот!

– Спасибо за комплимент – значит, поняла. Это приятно, поскольку доказывает, что твои мозги ещё работают и не атрофировались от воздействия на них розового клейстера.

– Знаешь, что я тебе скажу….

– Приехали! Конечная остановка, вылезай, – Магда так была увлечена спором, что и не заметила, как они доехали. Повернув голову, она встретилась взглядом с улыбающимся Хеем. Он нашёл в связке ключей нужный пульт, нажал на кнопку, и ворота её гаража поползли вверх, открывая проход.

– Идёшь домой или тебя украсть? – поинтересовался Хей.

– Украсть, это ещё зачем? Что за глупости!

– Ну, почему сразу глупости? Я бы мог показать тебе свою версию настоящей любви.

– Разве ты знаешь, что такое любовь? И потом, далеко тебе до моего Алекса.

– Не знаю, не знаю. Может быть да, а может, и нет. Всё познаётся в сравнении, знаешь ли.

– Зато я хорошо знаю.

– Что, боишься даже подумать о таком? А знаешь, почему? – и тут Хей наклонился к самому уху Магды и, нежно, касаясь её губами, прошептал: – Боишься, потому что знаешь, что тебе может понравиться.

Магда, от стыда или от гнева тут же залилась краской, а Хей резко отпрянул от неё и, открыв дверь машины, выскочил наружу. Магда медленно вылезла вслед – ушибы ещё сильно болели.

– Я так понимаю, что в дом меня не пригласят.

– Правильно понимаешь.

– Я знал, что чувство гостеприимства – это не то, что у тебя сильно развито.

– Знаешь, что? А не пошёл бы ты…

– Уже иду, и помни о том, что я тебе сказал – шутки закончились. Уже завтра я не буду таким милым. Посоветуйся со своим Алексом, а завтра вечером мы будем здесь – будь здорова.

Сказав это, Хей запахнул плащ, развернулся и уверенно зашагал к открывшемуся гаражу. Зайдя вовнутрь, он скрылся во тьме. Магда, не понимая, зачем Хей пошёл в гараж, побежала за ним и громко крикнула: «Ты куда это пошёл? А ну, выходи!» Когда её глаза привыкли к темноте, она увидела, что в гараже никого нет.