Читать книгу Самый тёмный цвет белый. Книга 1. Пасьянс для небожителей - Екатерина Лам - Страница 6

Грег проснулся от сильного внутреннего толчка. Как будто что-то внутри послало его в нокаут. Он резко сел на кровати. Дико озираясь по сторонам, Грег пытался понять – спит он ещё или уже нет. Голова гудела так, словно он отходил от тяжёлого похмелья. После ночного сна Грег совсем не чувствовал себя отдохнувшим: его тело ныло, выкручивая суставы, будто он не спал, а всю ночь копал подземный тоннель. Чтобы окончательно проснуться и унять головную боль, Грег сполз с кровати, заковылял к холодильнику и, найдя там банку пива, дёрнул её за кольцо.

– Где-то были обезболивающие, – пробурчал он.

Зная, что какие-то таблетки лежали в туалетной комнате, он побрёл туда. Открыв подвесной шкафчик и пошуровав там между коробочками, он, наконец, нашёл то, что надо. Вдруг, что-то вспомнив, он развернулся на месте, оказавшись вплотную к унитазу. Запивая таблетку, Грег опорожнял мочевой пузырь, испытывая истинное удовольствие. Первое приятное чувство за это утро.

Прохладный душ немного взбодрил Грега. Он уже выходил из душевой, как неожиданно его желудок сделал кульбит и, сильно сократившись, вытолкнул наружу фонтан рвоты. Выпучив глаза, Грег отдавал унитазу всё накопившееся в желудке за несколько дней. Когда рвать было уже нечем, желудок сделал завершающее па и вроде как вернулся на место. Ещё плохо соображая, Грег вылил остаток пива в раковину, дошёл до кровати и рухнул лицом вниз. Господи, да что же это такое?

Абсолютный противник посещения врачей, Грег дошёл до того, что несколько месяцев назад впервые сделал визит к своему лечащему. Сначала предполагалось, что у него вирус, но приступы повторялись с нарастающей силой. Тогда стали обследовать всё подряд, но ничего не нашли. Грегу становились всё хуже. Врач только пожимал плечами и что-то бормотал про нервный срыв, посттравматическую депрессию, явно намекая на то, что надо бы посетить психиатра, который умеет работать вот с такими, как он, молодыми людьми, не сумевшими справиться с жизненными трудностями. Врач знал, что из-за этих непонятных приступов Грег остался без работы, и поскольку его состояние только ухудшалось, у него не было никаких шансов найти сейчас другую.

Психиатр?! Только этого не хватало! Психиатр его сразу подсадит на какие-нибудь колёса, так что потом маму родную не вспомнишь. Грег видел таких: ходят, как сомнамбулы, отключённые от всего. Дурак, что вообще попёрся к врачам. Здоровый на вид мужик, он ходил теперь сдавать бесконечные анализы, сидел в очередях между страждущих пациентов и выглядел на их фоне как танк, въехавший в груду развалин.

И всё-таки с ним что-то происходило! Что не вкладывалось ни в какие схемы и не подходило под обычные медицинские диагнозы, и с неумолимым упорством постепенно разрушало его изнутри.

Но приступами это не ограничилось: к его, и так невыносимому положению добавились ещё и сны, которые последние два месяца приходили к нему с постоянной регулярностью и измотали до чёртиков. Вернее, почти каждую ночь он видел один и тот же сон. И каждый раз, проснувшись, почти ничего не помнил из увиденного. Сны только оставляли тревожный осадок у него на душе и какое-то щемящее чувство тоски…. И всё же, собирая воедино осколки, застрявшие в его памяти, Грег мог сказать, что отчётливо помнил старца, приходящего к нему в этих снах. Всегда один и то же старик. Когда он появлялся, то звал Грега и, взяв за руку, вёл куда-то за собой. Вместе они плутали по таинственным тоннелям, где-то сидели, и старец много говорил. Что? Хоть убейте, но Грег не смог бы повторить ни одного сказанного слова. Но оставалось ощущение, что ему пытаются объяснить что-то очень важное, что необходимо понять, а поняв, выполнить некое поручение. И от того, как Грег его выполнит, во многом будет зависеть исход чего-то. А чего? – Грег не помнил. Бред какой-то! Вот пойди, расскажи такое психиатру, и колёса тебе обеспечены на всю оставшуюся жизнь.

Полежав немного без движения, Грег подумал, что вряд ли его состояние изменится, и решил выйти на улицу. Может прогулка освежит ему мозги? Натянув на себя одежду и взяв в руки куртку, он вышел из дома.

Был апрель, но весна ещё не очень чувствовалась. Холод пробирал до костей, и кое-где на асфальте лежали кучки почерневшего снега. Промозглый ветер сразу же ударил Грегу в лицо. Он поёжился, надел куртку и натянул капюшон. Идти было некуда, и Грег побрёл по улице совершенно наобум. Проходя мимо детской площадки, он краем глаза отметил невзрачного паренька в вязаной голубой шапочке. Паренёк втиснулся в детские качели и покачивался, помогая себе ногой. Грег чувствовал на себе его взгляд. Вдруг в нём зашевелилось ощущение чего-то знакомого… этот паренёк. Грегу показалось, что пару раз он уже натыкался на него взглядом… не так давно. Да нет, глупости – что за чушь? Грег со злостью отбросил подозрения – от этих приступов и сумасшедших снов, без отдыха, ещё и не такое почудится. Понимая, что надо отойти от темы и расслабиться, Грег решил зайти, куда-то посидеть, Тем более что его желудок был пуст и чист, как после генеральной уборки, да и шататься по улицам в такой холод не хотелось. Выйдя со двора, Грег повернул на одну из улиц и уже через 10 минут заходил в местное кафе-бар. Кафе открылось не так давно, но за крайним столиком уже успел примоститься первый посетитель, уткнувшийся в утреннюю газету. Грег подошёл к барной стойке и кивнул знакомому бармену.

– Привет, Билли, только открылись?

– А, привет, Грег. Как дела?

– Да, как тебе сказать? Могло бы быть и хуже.

– Я вижу, ты без настроения сегодня. Выпьешь чего-нибудь?

Вспомнив своё пробуждение, Грег резко замотал головой.

– Нет. Лучше свари мне крепкого кофе в чашечку побольше, а если Мара приготовит мне сандвич, то я буду просто счастлив.

– Хорошо, дружище. Только тебе придётся немного подождать.

Бармен зашёл во внутреннее помещение, и оттуда послышался стук и звон. Грег ждал, облокотившись о стойку.

«Всё-таки как интересно у меня всё складывается», – подумал он. Ещё совсем недавно его жизнь была расписана по минутам, почти не оставляя ему свободного времени. У него не было никакой нужды строить планы на будущее, потому что все его планы сводились только к одному – к работе. Он знал, что всегда нужен и находится на своём месте, не отбирая ничего у других. Просыпаясь, каждое утро, он чувствовал себя счастливым только от того, что сейчас встанет и начнёт заниматься тем, что любит и отлично умеет делать, и это чувство не покидало его в течение всего дня. Он мог работать, как вол, не отдыхая несколько дней кряду, падая с ног и не чувствуя тело от усталости, но всё же оставался очень счастливым человеком, которого окружали такие же счастливые профи, как и он сам. О другой жизни Грег просто не мечтал.

Его работа в основном состояла из риска – риск был во всём. И если бы кто-то его спросил, в какой области он работает и как называется его специальность, а у него была бы возможность честно ответить, он сказал бы так: «Моя специальность – это риск». И в этом он был одним из лучших… Но его никто ни о чём не спрашивал. Ему не задавали подобных вопросов, так как те немногие, которые знали его, что называется, по обычной жизни, были уверены – Грег работает в торговом флоте механиком: он подолгу не бывает дома и благодаря своей специальности побывал во многих странах. Он считался своим парнем, и когда у него появлялись выходные, с ним любили поехать куда-нибудь поохотиться или порыбачить, или просто провести время. С таким как он, всегда было интересно, потому что он много видел и знал много забавных историй.

Из родных у него была только старая тётка – сестра матери. Она жила где-то в Пенсильвании. Грег видел её всего несколько раз, да и то, когда мать была ещё жива. Что с ней сейчас, Грег не знал: связи между ними не было. Вот, собственно, и вся его родня. Грега вполне устраивала такая ситуация. С женщинами он тоже не завязывал серьезных отношений – лёгкий флирт, почти всегда заканчивающийся постелью. В лучшем случае несколько повторных встреч с отличным сексом. Вот и всё, что он мог предложить. Замечая, что взгляд очередной подруги начинал меняться и становиться влюблено-томным, он тут же срывался, заканчивая очередной адюльтер. У него на такие случаи было несколько надёжных отработанных вариантов. Ничего – немного поплачет и найдёт другого. И не слишком заморачиваясь на этической стороне вопроса, он снова возвращался к работе. Он знал, многие его коллеги ведут примерно такой же образ жизни. Неписаные правила его организации гласили: идя на риск, ты не должен быть обременён такими вещами, как любовь, семья или близкие друзья. Тогда, даже если ты и пострадаешь, то один, а не кто-то, очень тебе близкий – всегда легче, когда нечего терять. Да, он был одним из тех, для кого работа заменяла всё остальное.

Был… Был… От этого слова у Грега пошла дрожь по телу. Неужели это всё? И слово «был» – это единственная сегодняшняя его реальность? Неужели он уже никогда не будет заниматься любимым делом? И нет дороги назад? Если это так, то всё в его жизни теряло всякий смысл – он ничего другого не умел, а главное, не хотел делать. Откручивая назад события последнего года, он пытался понять, можно ли всё произошедшее отнести к простой случайности.

По его мнению, всё началось примерно 6—7 месяцев назад, когда он вместе с двумя ребятами, работавшими под его началом, был в одной из арабских стран. Последние годы его работы в системе безопасности ислам был одной из его основных задач. Вернее, всё, что связанно с различными опасными течениями в исламе. А таких, как известно, хватает по всему миру. В число обязанностей Грега входили встречи с завербованными им осведомителями. Работа с такими людьми была в его ведомстве обычной практикой. Осведомитель, с которым на этот раз встречался Грег, был его подопечным уже более пяти лет.

Его мысли прервались появлением бармена, который держал в одной руке большую чашку чёрного кофе, а в другой тарелку с двумя сандвичами.

Расплатившись, Грег переместился за столик и, бросив в кофе сахар, схватился за сандвич. Чувствуя волчий аппетит, он запустил зубы в мягкий хлеб. Меньше чем за минуту сандвич исчез, а Грег отхлебнул большой глоток чёрной пахучей жидкости. Кофе пробежал бодрящей тёплой волной по жилам, толкнул в затылок и, дав первую заправку, запустил всё тело в работу. Грег отхлебнул ещё и взялся за второй сандвич. Покончив и с ним, он допил кофе и почувствовал себя вполне удовлетворённым. Вытянув ноги, он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Желудок, приняв пищу, вёл себя как паинька. Испытывая блаженство, Грег пошарил в кармане куртки и, найдя там мелкие деньги, крикнул бармену:

– Билли! Повтори ещё кофе, пожалуйста. – Тот кивнул, а Грег продолжал размышлять.

С осведомителем они, как правило, встречались на территории одного склада по хранению различных специй. Склад представлял собой огромный барак, сколоченный из цельных кусков жести. Внутри, как, впрочем, и снаружи, стояла невыносимая жара. К жаре примешивался сильнейший запах специй и приправ. Окон здесь не было, и только под крышей этого склада-барака было вырезано небольшое вентиляционное отверстие, которое воздуха всё рано не давало. Марево от зноя и острых запахов плыло по полу и поднимало горячий воздух, который был таким плотным, что его можно было резать ножом. Специи просачивались из мешковины наружу и тут же впитывались в поры мокрых от пота тел. Голова кружилась, как после курения гашиша. Сидя верхом на толстых мешках, Грег и его подопечный тихо беседовали. Смахивая с лица стекавший крупными каплями едкий пот, Амир, так звали осведомителя, рассказывал всё, что ему удалось узнать по интересовавшим Грега вопросам. Закончив говорить, он подтянулся, увидев в руках у Грега тонкую пачку из купюр.

– И это всё, что ты можешь мне рассказать сегодня, Амир? – крутя перед его носом деньгами, спросил Грег. Амир тяжело вздохнул и посмотрел на Грега жалобным взглядом:

– Честное слово, Джабраил, это всё, что мне удалось узнать.

Амир знал Грега как Джабраила.

– Немного. Во всяком случае, эти сведения не стоят твоих комиссионных. А ведь мы не виделись с тобой довольно долго.

– Помилуй Аллах, Джабраил! Я так рисковал, пытаясь узнать для тебя что-то! Клянусь детьми, это было непросто. А ты всё равно не доволен. Чего же тебе ещё? Аллах свидетель – это всё, что я знаю.

– Оставь Аллаха в покое и подумай ещё, Амир. Ты ничего не забыл?

– О-о-о… – простонал Амир. – Не пойму, чего ты от меня ждёшь?

– Сам не знаю. Но чутьё говорит мне, что ты держишь что-то про себя. Уж слишком хорошо всё выглядит: все сидят по своим норам, и ничего не затевается. Так? А если что-то и затевается, то об этом можно догадаться и без того, чтобы тебе платить. Раньше от тебя было больше толку.

– Ты хочешь, чтобы я сам устроил теракт или похитил кого-нибудь, чтобы тебе стало легче? Говорю же тебе – всё тихо.

– Кого ты хочешь провести? У вас никогда не бывает тихо. Я тут покрутился немного и кожей чувствую, что-то затевается. Говори!

– О чём? Ты думаешь, здесь только и ищут момент, чтобы кого-то отправить на тот свет? Нет, Джабраил – все заняты повседневными заботами о семье и заработке. Людям не хватает на самое необходимое. Дай Бог как-то закончить день и заработать хоть что-нибудь. Все устали, очень устали. Повседневные заботы и нищета не дают спокойно жить. Люди хотят только одного – достойно трудиться и растить своих детей. Да, что я тебе должен рассказывать? Ты ведь сам всё видишь, не хуже меня.

– К сожалению, вижу. У вас, постоянно, то там, то здесь появляются группировки различных толков, которые только и ждут подходящего момента, чтобы сотворить очередное злодеяние.

Амир исподлобья взглянул на своего собеседника, а потом на деньги, которые Грег держал в руке.

– Я не буду спорить с тобой, Джабраил, но ты не прав. Если бы ты знал, как много хороших людей есть среди нас.

– Вот тут я с тобой согласен. И ради этих людей тоже, я сижу в этом бараке, дышу этим дерьмом, обливаюсь потом и трачу своё драгоценное время на то, что слушаю твои глупые и бесполезные речи, – Грег соскочил с мешка и начал разминать затёкшие члены. – Ну, хватит на сегодня! Извини, Амир, но сегодня я тебе не плачу – не за что. – И начал совать деньги обратно в карман.

Амир тут же вскочил.

– Ты что, Джабраил, издеваешься надо мной? Я должен получить хоть немного денег. Я всё же старался и рассказал тебе пару интересных новостей.

– Глупости! Ничего важного ты мне не рассказал, – ответил Грег и сделал движение, собираясь уходить.

– Подожди, Джабраил. Пожалуйста! – Амир переминался с ноги на ногу, видно сомневаясь, правильно ли он делает и пробурчал. – Уж не знаю, может, это будет тебе полезно?

Грег приподнял бровь, вопросительно взглянув на осведомителя.

– Скажи, Джабраил, ты когда-нибудь слышал о чём-то, что называется «Смерть, приходящая из пустыни»? – тихо спросил Амир.

– Это что, новое объединение экстремистов-самоубийц?

– Не знаю, но ты когда-нибудь слышал это название?

Грег покопался в памяти.

– Нет…. Такого названия я не припомню, впрочем, они все похожи одно на другое. А что с этой смертью?

Вместо ответа Амир снова спросил:

– А тебе что-то говорит название «Огонь Аханкара»?

– Послушай, Амир, ты что, всерьёз думаешь, что я клюну на это?! Я здесь серьёзными делами занимаюсь, а ты очень мало смахиваешь на Шехерезаду, чтобы мне сказки рассказывать. Я не султан: у меня деньги казённые и под строгим учётом. Заработал – получи, не заработал – извини.

Амир стоял тихо. Уткнувшись в пол, он никак не реагировал на слова Грега. Но когда он поднял голову, в его глазах был какой-то сумасшедший блеск.

– Я, конечно, не Шехерезада, Джабраил, и не обладаю кольцом Сулеймана, чтобы управлять джинами. И хотя я верю, что рядом с нами существует то, что не вкладывается в рамки земной логики, я не из тех, кто увлекается магией или мистикой. Но с другой стороны, если мы чего-то не видим или не можем объяснить, разве это означает, что этого не существует?

– Слушай! Я уже падаю с ног от этой чёртовой жары. Единственное, чего мне не хватает для обморока, так это твоих рассуждений. Лучше возьми детей и сходи с ними в кино – посмотрите фэнтези. И давай – разбежались.

– Но ты даже не хочешь дослушать! Я ведь собирался рассказать тебе что- то, что может заинтересовать тебя.

– Заинтересовать? Чем? Огнём Аханкара? Я понятия не имею, что это обозначает. Это звучит как название драгоценного камня. Кого это может заинтересовать? Только писателей любовных романов или ювелиров. Ты можешь, наконец, разъяснить мне, о чём идет речь?

– Всё, что я смог понять, Джабраил, это то, что речь идёт о каком-то невиданном и очень мощном оружии.

– Это в смысле, как оружие будущего? Ну, тогда, если к тебе в руки вдруг попали чертежи и технология производства такого оружия, то это, несомненно, меня заинтересует, и даже сможет обеспечить тебе безбедную старость. Если, конечно, всё это реальность, – с издёвкой сказал Грег. – А может, ты толкуешь об атомном оружии?

– Это не атомное оружие. И о каких чертежах ты спрашиваешь? У меня нет никаких чертежей, и ни о каких технологиях мне не известно. Я фельдшер, и ничего в этом не понимаю. Что же касается оружия будущего, то это оружие, скорее, пришло из тьмы веков. Из такого далёкого прошлого, что в те времена погибшая Атлантида была ещё молодой.

– Да, ты совсем рехнулся, Амир. Желание получить гонорар губительно повлияло на тебя. Я что должен начальству доложить про Атлантиду? Мне даже трудно себе представить, что со мной сделают после такого доклада.

– Но ты хотя бы выслушай, а потом сам решай, что с этим будешь делать. Может, выкинешь из головы, а может…. Я сам озадачен и часто думаю об этом. Сомнения в реальности того, что я увидел и того, что мне рассказали, мучают меня. Поэтому я и не сказал тебе ни слова сначала. А потом подумал: мне от этого всё равно никакого толку. А вы, наверное, сможете разобраться: у вас возможностей гораздо больше, да и умных людей немало. Конечно, ты можешь подумать, что я свихнулся, но мы знакомы не первый год: ты хорошо знаешь, я не буду просто так ничего говорить.

– Ну, ладно, уговорил, дам тебе ещё 15 минут. Валяй, выкладывай, что у тебя там за мистическая история? – Грег опять уселся на мешок и приготовился слушать. Амир одёрнул мокрую от пота рубашку и начал:

– Примерно месяцев пять назад в мой дом постучал один человек. Я его никогда раньше не видел – он не местный. Он тяжело дышал, и, чтобы не упасть, держался одной рукой за забор. Назвался он Саидом, и когда пришёл, было уже довольно поздно. Этот Саид утверждал, что нужна срочная помощь его брату, так как тот очень плох. Меня насторожили его слова, и я спросил:

– А что случилось с твоим братом? Чем он болен?

– Он не болен, – мужчина запнулся на мгновение, – он серьёзно ранен. Может, вы сможете его спасти? Мне сказали, что вы хороший фельдшер и многим помогаете.

– И тогда я подумал о тебе, Джабраил. Может, стоит сходить и посмотреть, что там. Ведь именно в таких случаях можно узнать что-то интересное для вас. Конечно, я сразу же подумал о возможной опасности. Бывает ведь так, что после оказания помощи врача убивают, чтобы он не рассказал ничего о том, кого лечил и где находится пациент.

– Я тронут до слёз, – пробурчал Грег. – Продолжай!

– Видя мольбу в глазах незнакомца, я решил всё же взглянуть, что там произошло. Понимая, что рискую, я позвал соседа. У того есть старенькая машина: он на ней овощи перевозит. Иногда за небольшую плату он помогает мне в срочных случаях, и уже через двадцать минут мы были у дома, где остановился Саид и его брат. Хотя домом-то его можно было назвать с большим натягом – хибара, которая вот-вот развалится. Сосед остался ждать в машине, а мы прошли в дом. Света нигде не было, и я не сразу заметил мужчину, неподвижно лежащего у стены. Он был старше своего брата: впалые щёки только выделяли обтянутые кожей скулы. Глаза были закрыты, и было видно, как под закрытыми веками мечутся его зрачки: у него был сильный жар, губы обметало. Я дотронулся до него и почувствовал, как он горит. Ещё до его осмотра мне стало ясно – ситуация безнадёжна, и я тут бессилен. Прихватив с собой кое-какие препараты, я понимал, что единственное, что смогу сделать, это снизить жар, ненадолго облегчив его страдания. Я откинул одеяло, чтобы осмотреть его и, приподняв рубашку, сразу увидел круглую рваную рану в правом боку. Странно, но при такой большой ране, я нигде не увидел следов крови. Саид зажёг лучину, но она горела еле-еле.

– Мне нужен свет! Как я могу осмотреть его? Я почти ничего не вижу.

– Сейчас-сейчас, – сказал Саид и, вынул из-под тряпья фонарь.

Я снова склонился над мужчиной: его рана была величиной с большое яблоко. Не понятно было, как он ещё продолжал жить с такой громадной дырой в теле! Края раны были рваными, обуглились, и были будто припаяны к телу сварочным аппаратом. Помилуй Аллах! За всю свою практику я не видел ничего подобного. В самой середине раны колыхалась странная чёрная желеобразная масса, которую я принял сначала за комки грязи. Это желе сразу же обеспокоило меня: субстанция была, как живая, и всё время меняла оттенки. И нигде не было крови. Совсем!

– Чем его ранило, каким оружием? И когда это случилось?

– Клянусь Аллахом, не знаю! Брат ещё с утра уехал по делу и не вернулся. Забеспокоившись, я побежал его искать и нашел без сознания недалеко от дома. Сначала я подумал, что у него что-то с сердцем: рану я не заметил, поскольку крови нигде было. Я хотел было взять его в госпиталь, но, приподняв рубашку, увидел ранение и сразу сообразил, что нам теперь туда нельзя. Пожалуйста, сделайте хоть что-нибудь. Мой брат очень хороший человек. У него семья: как им без него?

– Скажу честно, я ничего подобного раньше не видел. Я помогу, чем смогу, но ты должен быть готов к самому худшему.

Сделав раненому укол, я уселся рядом и потрогал края раны: они были горячими, как огонь, и такими твёрдыми, будто под моей рукой была не человеческая плоть, а металл. Мне захотелось получше рассмотреть это чёрное желе, но стоило мне протянуть руку, как я наткнулся на некий невидимый барьер. Как я ни пытался, мне так и не удалось дотронуться до этого: что-то меня не пускало. Честно, я был уже достаточно напуган увиденным и не хотел проявлять слишком большого любопытства.

Вдруг раненый очнулся: он открыл глаза и его безумный взгляд стал осмысленным.

– Саид, Саид, – он стал тихо звать брата. Тот тут же подбежал и склонился над ним.

– Что, Ибрагим? Что ты хочешь?

– Послушай, Саид, я ухожу: мне не повезло – жаль, что так случилось. Я не так уж много успел за свою короткую жизнь.

– Нет, не говори так. Мы спасём тебя. Вот видишь, я привёл к тебе врача. Он обязательно тебе поможет. Слышишь?

– Послушай меня, Саид: силы мои на исходе. Ты должен знать, что меня поразила «Смерть, приходящая из пустыни», – на мгновение Ибрагим умолк, и я подумал, что у него начался бред.

Это был конец….

– Они ищут его… ищут! – Хриплое бормотание Ибрагима, прерывалось тяжёлым дыханием. – Они не должны его найти: он сокрыт… сокрыт… – его голос ослабевал. – Тысячи лет…. тысячи …назад. Атлантида была ещё молодой. Слепой хаджа… сказал мне: нельзя им отдать его… Тогда конец… Передай…. когда придут: оружие Небес не должно попасть в злые руки, – силы покинули его, и он рухнул на спину. Саид рыдал в голос и рвал на себе одежду.

За минуту до смерти несчастный вдруг снова очнулся и прошептал:

– Огонь…. Огонь …. Аханкара. – Больше он уже ничего не говорил.

Понимая, что должен оставить Саида наедине со своим горем, я вышел на улицу. Постояв немного, я вернулся в хибару за своими вещами. И тут меня как будто ударило волной холода. Я схватил валявшийся на полу фонарь и направил его на тело покойного. Ещё не веря тому, что увидел, я наклонился поближе. Никаких сомнений! Края раны покойника распрямились и почти что закрыли её, а желеобразная масса затвердела, превратившись в большое чёрное пятно. Я почувствовал сильное желание поскорее убраться из этого места.

– Подожди! – прервал его рассказ Грег. – Я долго слушал твою историю, которую ты напихал совершенно ненужными подробностями и ….

– О-о-о, прости, Джабраил. Я же не знал, что тут важно, а что нет. Вот и старался описать всё подробно.

– Не путай меня, Амир, давай ещё раз о ране. Ты уверен, что это не был обман зрения? Твой рассказ больше смахивает на вымысел.

– Джабраил, я ничего не выдумал. Правда, я ничего не смогу доказать, я ведь даже не знаю, своим ли именем назвался этот Саид.

– Ну, хорошо. Предположим, только предположим, что я поверил тебе, и всё, что ты сейчас мне тут наплёл, правда. Что я, по-твоему, со всем этим должен делать? Да, и что это за таинственные названия, о которых говорил этот Ибрагим? У тебя есть хоть какое-то предположение, о чём идёт речь? – но Амир отрицательно покачал головой.

А Грег продолжал рассуждать:

– А тебе не кажется странным, что умерший упомянул Атлантиду? Ведь, насколько я понял из твоего рассказа, эти парни откуда-то из горной деревни. Кстати, он говорил из каких мест?

– По его словам они прибыли сюда из Хиджаза, деревня Даби. Труднодоступный район.

– Ну, вот. Уверен, эти братья даже не имели понятия, что Атлантида вообще существовала. Как, впрочем, и ты. Атлантида?! Да в их словаре нет такого слова – для этого нужны специальные знания. Тогда от кого этот Ибрагим услышал об Атлантиде?

– Боюсь, что не смогу быть тебе полезным, Джабраил, потому как сам ничего не понимаю. Я хотел поскорее покинуть это место, и меня не особенно интересовали какие-то «огни» или Атлантида, упоминаемые в бреду, смертельно раненым человеком. Мне и в голову не пришло спросить, откуда он набрался всего этого. Я только догадался поинтересоваться у Саида, как так случилось, что они с братом оказались очень далеко от дома.

– Ну, и что тот ответил?

– Как я понял, они зарабатывали тем, что перевозили различные товары через границу. Контрабандно, конечно. Это опасно, но жить как-то надо – там этим многие промышляют.

Грег кивнул головой. Он и его ребята тоже не раз пользовались такими вот каналами: перевозили через границу некоторые вещи, а бывало, этими тропками, без лишнего шума переправляли и нужного человечка. Да, работать проводником опасно – слишком много знаешь. Те, кто зарабатывали таким способом, должны быть всегда начеку и помалкивать. Если что – долго они не проживут.

– Но проводники редко выезжают из своих деревень. Что заставило этих двоих так далеко уехать от дома?

– Саид рассказал, что их наняли, чтобы доставить некую вещь в наш город и заплатили хороший задаток. Правда, наняли только одного Ибрагима, а Саид увязался за братом, чтобы тот не ехал один.

– Что за вещь?

– Ну, откуда мне знать? Да и какое мне дело? Я только хотел убраться оттуда поскорее. Эта история нравилась мне всё меньше. И потом… почему ты решил, что они знали, что везли?

– Ну, и за что я тебе должен платить? Ты сам скажи мне. Ведь первое, что тебе надо было сделать – это попытаться узнать, какую вещь они сюда везли. Может, парень всё-таки знал что-то или хотя бы догадывался. Здесь и ребёнку понятно, что его брата хлопнули именно из-за этой вещицы. Ты, Амир, вроде не новичок в нашем деле. Почему же ты даже не попытался узнать, что это было? Думаешь, я заплачу тебе за сказку, которую ты мне рассказал?

– Хотел бы я посмотреть, что бы ты сделал на моём месте. Вернувшись домой, я попытался поскорее, выкинуть эту историю из головы, но всё же не смог не думать о ней. Мои мысли всё время возвращали меня обратно в эту хибару, а мои объяснения становились всё фантастичнее. Наконец, через две недели я не выдержал и поехал туда снова.

– Ну, и что же ты там увидел?

– Ничего, совсем ничего! Пустой дом, в котором давно никто не живёт, кроме бездомных собак. Я покрутился там немного, но ничего особенного не нашел. Попытался разузнать об этих братьях у местных жителей, но, как ты сам уже догадался, никто ничего не знал и не видел. Все талдычили, что дом давно заброшен, и в нём никто не живёт. Постепенно я успокоился, сказал себе, что многое в этом мире не поддаётся объяснению, и вернулся к повседневным заботам. Но скоро сама судьба вновь напомнила мне об этом таинственном происшествии. После того случая прошло примерно месяца два, когда в центре города я повстречал своего старого приятеля. Мы давно не виделись и зашли посидеть в ресторанчике. Беседа велась о повседневных делах, я жаловался ему на свои трудности, а он мне рассказывал о своих. Неожиданно мой приятель спросил, слышал ли я, что сейчас в народе говорят.

– А что говорят? – поинтересовался я.

– Говорят, что скоро весь мир изменится, так как появилось оружие Богов – древнее и непобедимое. Оно будет дано в руки великих воинов, которые с его помощью победят Зло на Земле и одолеют всех наших врагов, и случится это очень скоро. Тогда воцарится мир, настанет райская жизнь, и мы заживём совсем по-другому, амин.

– Амин, – ответил я. – Конечно, прекрасно то, что ты сейчас рассказал, вот только я давно перестал верить в чудеса. Мало ли у нас в народе глупостей болтают?

– Вовсе это не сказки! Я уже не в первый раз это слышу: народ давно шушукается. Ты знаешь мечеть возле центрального базара?

– Конечно. Ну и что?

– Туда приходит дервиш – старик. Как правило, он приходит раз в неделю, сразу после пятничной молитвы, и говорит с народом: люди любят слушать его. Вот и он тоже пророчествовал о начале нового мира. Мулла не хотел, чтобы он всех баламутил, и прогнал его. Да только этот дервиш продолжал ходить по базару, собирая за собой толпу людей.

– А может, он сумасшедший – мало ли что? Что, всех слушать? Вот говоришь, и мулла прогнал его. Откуда какой-то дервиш может знать про страшное оружие. Что он в этом понимает?

– Да ты что, Амир! Он святой человек – дервиш! Такие люди просто так ничего не говорят. Они умеют слышать послания самого Всевышнего и потом передают их людям, а ты говоришь – сумасшедший. Пойдём со мной однажды: сам всё услышишь.

– Ну и что это за оружие такое? – спросил я.

– Ты же знаешь, речи дервишей, как правило, очень туманны. Он упоминал что-то о Небесном Огне, который был скрыт до поры…. Но что это такое, понять было сложно. В народе ходят слухи, что он не один такой: есть ещё пророчествующие.

– Дервиша надо найти и послушать, что он там несёт про оружие Богов, – подвёл итог Грег. Может, имеется в виду ядерное оружие. Ты ходил туда с этим приятелем, Амир?

– Я туда ходил один, но никакого дервиша не нашёл – он пропал. Спросил у местных, может кто-то знает, где он. Но кто может знать о путях дервиша? Они идут, куда хотят: сегодня он здесь, а завтра уже нет. Я поспрашивал о его проповедях. Сказали – да, вроде он что-то такое говорил, но ничего конкретного мне выяснить не удалось: как будто не было ничего. Может, ещё услышу, тогда скажу. И приятель мой уехал куда-то на север, по торговым делам.

– Всё это смахивает на очень хорошо запланированную акцию. Значит, затевается что-то серьёзное, ведь стоит такое недёшево. Дервиши! Самая надёжная дорога потихоньку подзуживать простой люд. Подогревать, как на медленном огне, а потом в нужный момент взорвать всё к чёрту. Вывести людей на улицы и под видом войны за новый мир, на плечах обезумевших фанатиков, въехать прямёхонько в рай. Оружие Небес! Как же, как же. – Грег снова вскочил на ноги. – Ну что ж, время подводить итоги – связи между двумя историями пока не вижу. От тебя требуется, прежде всего, отыскать твоего приятеля: может тот уже вернулся. Продолжай крутиться по людным местам: если всё это спланировано, то рано или поздно ты что-то услышишь. Мистическую историю с братьями, временно, откладываем в сторону. Если появится что-то срочное, ты знаешь, как дать мне знать.

Увидев вопрос на лице Амира, Грег ухмыльнулся, вытащил спрятанные купюры и протянул их.

– На, бери. Но учти – в следующий раз я не буду таким щедрым.

– Спасибо, Джабраил. Я всё запомнил, и всё сделаю, как ты просишь.

Амир потихоньку выбрался из барака. Опасливо оглядевшись, он юркнул в какую-то лазейку и испарился. Грег еще немного подождал. Выйдя во двор склада, он подошёл к забору и, надавив на одну из досок, отвёл её в сторону. Через минуту послышался треск мотоцикла, и какой-то лихач в чёрном шлеме, на большой скорости, проехал по дороге, направляясь к центру города.