Читать книгу Самый тёмный цвет белый. Книга 1. Пасьянс для небожителей - Екатерина Лам - Страница 3

Владели ли вы когда-нибудь великой тайной, мой читатель? Встречали чудных Старцев, бредущих по тёмным, коридорам таинственных замков? Знали ли мудрецов, обладающих силой удерживать в своих ладонях Вселенную и играть планетами, словно мячом? Если нет – добро пожаловать! Я познакомлю вас с таким Старцем.

По просторному коридору с куполообразным потолком, освещённому факелами, задевая сандалиями широкие плиты пола, шёл старик. Он был высок, худощав, когда-то чёрные волосы его поседели, пробиваясь тонкими чёрными струйками на голове и в длинной бороде. Его ниспадающие одежды были подпоясаны витой верёвкой, завязанной странными узлами. Руки старика, видневшиеся из широких рукавов туники, были похожи на сухую потрескавшуюся почву, не видевшую влаги уже много месяцев. Правой рукой он опирался о внушительных размеров посох из цельного куска дерева. Было заметно, что старику тяжело идти. Он часто останавливался, лицо его хмурилось – что за мысли не давали ему покоя? Задумавшись, он застыл недалеко от горящего в стене факела. Со всех сторон на него взирали, безучастные ко всему, изображения давно забытых богов и героев. На этих рисунках они всё ещё продолжали жить, любить, сражаться и умирать. Рисунки повествовали о чём-то очень важном, случившимся так давно, что потопы, обрушившиеся на человечество, уже могли считаться недавней историей. «Смотрите на нас, – словно говорили они. – Изучите наши тайны и не повторяйте наших ошибок». Но когда люди учились на ошибках других?

Факел освещал старика неравномерно, и никакой другой свет извне не проникал сюда, и вовсе нельзя было понять, где находится этот коридор, – глубоко ли под землёй или в башне какого-то замка.

Старик медленно поднял голову: на его лице блеснули глаза. О Боги! Это не были глаза старика – в них светилось столько жизни. Они магически притягивали к себе, излучая поток воли и энергии. Нелегко было смотреть в такие глаза, они словно живой огонь, могли выжечь изнутри человека. Что сияло в них? Свет далёких безымянных звёзд или тайная мудрость, принесённая из неизвестных миров? В какие бездны можно было провалиться, глядя в эти глаза?

Старик вздохнул, выпрямился: было видно, что он принял сейчас совсем непростое решение и, приняв его, испытал облегчение. Он продолжил свой путь: шаг его стал чётче и легче: он будто помолодел на несколько лет. От быстрой ходьбы полы его туники стали развиваться, как крылья большой птицы. Широкими размашистыми шагами старик шёл вперёд – к будущему. Теперь в его сердце было чувство твёрдости, как перед решительным боем: он столько мучился, взвешивая всё сотни раз, но сейчас был уверен – путь, по которому он пойдёт, самый верный. Выиграет он или проиграет, кто знает? Одно было понятно – он готов заплатить самую высокую цену за успех. И даже если всё рухнет, он без колебаний уйдёт, зная, что сделал всё, что мог.

Коридор резко взял влево, расширяясь в овальную залу, в центральную стену которой вросли высокие двери. Створки дверей были собраны из кусочков непрозрачного материала, напоминающего стекло. Мастера, делавшие двери, умудрились на створках выложить невероятный рисунок. Кусочки таинственно мерцали всевозможными оттенками синего, и казалось, будто это и не двери, а некое живое существо, стоящее на страже. Когда старик приблизился, мерцание усилилось, меняя цвет. Будто узнав старца и здороваясь с ним, двери засветились оттенками зелёного. Ещё мгновение – створки распахнулись, пропуская его внутрь. Старик рассеянно кивнул, словно приветствовал кого-то, и двери бесшумно сомкнулись за его спиной.

Помещение, в котором он очутился, было плохо освещено и напоминало зал заседаний и большой кабинет одновременно. Стены в стеллажах, заваленных древними книгами и свитками, терялись в тени, и продолжались выходом на большой балкон, прикрытый чем-то вроде блестящего занавеса. Подойдя поближе, можно было увидеть, что «занавес» сделан не из ткани, а из тонких нитей, натянутых от пола до потолка. По этим нитям, неизвестно откуда появляясь и неизвестно куда уходя, беспрерывно сбегали капли серебристой жидкости.

Посередине залы стоял огромный круглый стол, окружённый восьмью креслами, девятое – самое большое – стояло по центру. В середине стола оставалось пространство: в нём кружила светло-розовая дымка, которая сама по себе меняла цвета. Коричневые, бежевые и серебристые оттенки, соединялись и переплетались между собой, а в самом центре располагалась яркая звезда, вокруг которой, каждая по своей орбите, вращались планеты. Очертания планет были отчётливо видны, как и спутники, кружившие вокруг своих хозяек. Было очевидно, что это наша Солнечная система, где планеты были абсолютно схожи с оригиналом. Волшебная картинка дополнялась пролетавшими метеорами и мелькающими кометами. Всё это двигалось само по себе – словно некая сила удерживала планеты на уровне странного стола.

Старик оставил свой посох, прислонив его к стене, и тяжело опустился в центральное кресло. Как только он уселся, кружащие планеты засветились, словно крошечная свеча зажглась у них внутри. Блуждающим взглядом старик обвёл зал, стол и пустые кресла, как вдруг двери напротив него ожили и стали перекатываться золотистыми волнами.

– Пропустите, – тихо сказал старик.

Двери тут же распахнулись, и в кабинет стремительно вошёл мужчина лет пятидесяти. Его коротко остриженные волосы были платинового цвета, без всякого намёка на седину. На худощавом лице выделялись высокие скулы и решительный, выдающийся вперёд подбородок. Тонкие губы были плотно сжаты, а большой нос с горбинкой делал его похожим на хищную птицу. В нем ощущалась физическая сила: худощавое упругое тело пружинило при ходьбе, а под чёрным, застёгнутым под горло камзолом, играли крепкие мышцы. Обутый в высокие сапоги, мужчина двигался почти бесшумно. Было видно, что этот человек привык командовать: в нём чувствовалась магия власти, которой обладают те, на ком лежит бремя принимать решения и нести за них ответственность. Шрамы на лице, побелевшие от времени, говорили о том, что сей муж не любит просиживать в кабинетах и ему больше по нраву поле боя, наполненное музыкой бьющихся мечей и шумом сражений. Единственным украшением его камзола был тонкий серебряный пояс без видимой застёжки, с левого края которого, напоминая изящные ножны, свисали светящиеся полоски разной длинны: фиолетового, красного и серебристого цветов.

– Приветствую тебя, Карт, – сказал старик, и голубые искорки вспыхнули в его прищуренных глазах.

– Здравствуй, Станис. Извини, что без доклада, но я зашёл по важному делу.

– Ну, что ж, садись.

– Да, нет уж. Я лучше так, – Карт подошёл к одному из кресел и опёрся об его высокую спинку.

– Это правда, что был срочно созван совет Светлых Владык?

Старец утвердительно кивнул.

– Правильно ли я понял, что было принято решение начать некие серьёзные действия?

– Да, большинство проголосовало «за».

– Ты лукавишь Станис. Мне известно, что не все Владыки были удовлетворены. Голоса разделились поровну. Только после того как ты проголосовал «за» чаша весов склонилась в пользу такого решения.

– Это правда. Значит, тебе передали именно то, что я просил. Зная тебя, я был уверен, что ты придёшь.

Старик откинулся назад, склонил голову набок и устремил на посетителя пронзительный взгляд: – Пока не могу взять в толк – что тебя беспокоит?

– Ну, я никогда не сомневался в твоей проницательности. Только к чему такие сложности? Ты мог бы просто вызвать меня, если хотел поговорить.

Карт замолчал, сильно сжав руку в кулак. Он с трудом сдерживал себя.

Старик не сводя взгляда с собеседника, повторил вопрос :

– Почему ты так взволнован?

– Ты смеёшься надо мной? На моей долгой памяти Совет созывали всего два раза. Два!! И я ещё не забыл, что произошло, когда Владыки срочно призывались в прошлый раз. Для меня совершенно очевидно – дела у нас плохи. Мы снова попали в сложную ситуацию, и это потребовало принятия неординарных решений. И тут меня осенило! У тебя в рукаве был спрятан кролик, которого ты, как провинциальный фокусник, вытащил в нужный момент! Ты приготовил всем сюрприз, решив, что уже пришло время. У меня даже нет слов, чтобы описать, что я почувствовал. Какой жестокий и циничный расчёт! Как ты мог пойти на это? Ведь она совсем ещё девочка!

– Постой-постой! Девочка?! Во имя всех Высших сил! Как ты вообще подумал о…?! Уверяю тебя, мы обсуждали совсем другие проблемы. Откуда тебе известно о том, что говорилось на Совете?

Карт удивлённо посмотрел на старика, приподнял бровь и сказал:

– Мне ничего не известно. Я знаю только то, что мне передали, и как выяснилось, по твоему же распоряжению.

– Ну, тогда, что же навело тебя на мысль о девочке?

– Да сам не знаю, – Карт поёжился, теперь его взгляд был направлен поверх головы старика. – Что-то сжалось в сердце, когда я услышал о срочном Совете. Какое-то нехорошее предчувствие. И я сразу почему-то подумал о ней, хотя уже очень долгое время не интересовался её жизнью – своих забот хватало. Интуиция…. что ли. Так, значит, я ошибся, и никаких опасных решений в связи с ней не принималось? Честно скажу, я так этому рад! Если я был несдержан на язык, прости меня, пожалуйста.

– Нет, Карт, самое смешное, что ты и вправду не ошибся. Совсем не ошибся, – тихо произнёс старик.

Карт замер от неожиданности.

– Знаешь, Станис, я в последнее время совсем перестал понимать тебя. Ты же только что сам сказал, что на Совете обсуждались совсем другие проблемы.

– Так оно и было. Решение о Катарине было принято лично мной, и Совет о нём ничего не знает. Поражает другое. Ты, каким-то непостижимым образом, сразу почувствовал это. А ведь мы не говорили о девочке с тех самых пор, когда всё произошло.

Карт хотел что-то сказать, но старец, подняв руку призвал его к молчанию:

– Да, решение принял я сам, в обход Совета, потому что пока нечего обсуждать. Сейчас я только хочу, чтобы она понемногу начала проявлять себя, а на это нужно время. Только не выпытывай у меня ничего: прими всё без объяснений.

– Ты с ума сошёл, Станис! Как можно принимать подобные решения, не посоветовавшись и не оповестив других Владык. Ты же понимаешь, какой груз ответственности взваливаешь на себя.

– Ну, это меня мало пугает. И давай без громких фраз – голова и так болит. А вот что не посоветовался…. Тут ты не прав. Я советовался: правда, не скажу тебе с кем, потому что к этому источнику я прибегаю только в исключительных случаях.

– Ну и что тебе посоветовали?

– Там тоже считают, что риск слишком велик, и предложили несколько других вариантов. Вроде всё очень надёжно, но в этот раз наши мнения разошлись, и я остался при своём. Скажу больше – предложенные варианты ещё больше убедили меня, что я прав. Что же касается Совета, то они всё узнают, когда придёт время, а пока… – тут старик поднял вверх указательный палец, – мне надо, чтобы в целях безопасности Катарины никто ничего не знал, а на тебя я могу спокойно положиться.

– Значит, ты хочешь идти напролом. А о девочке ты подумал?

– Не надо, Карт. Не тревожь мою совесть. Мы приложим все усилия, чтобы защитить её, поэтому я и позвал тебя. Конечно, мы не можем знать всего заранее, и ей придётся принимать решения, которые будут зависеть от происходящих, но нам ещё неизвестных событий. Но Катарина большая умница, и я уверен – она не подведёт. К тому же ей уже 16, а это немало.

Карт фыркнул:

– А что человек знает и умеет в 16 лет? Каков его жизненный опыт? Да это всё равно, что подписать ей смертный приговор.

– Да, её ждут непростые испытания, но давай, всё же, надеяться на лучшее.

Неожиданно старик наклонился вперёд, и в его твёрдом взгляде пробежавшей искрой мелькнуло что-то, похожее на боль. Прервав затянувшуюся паузу, Светлый Владыка продолжал :

– Мой тебе совет – не надумывай того, чего нет, и, пожалуйста, не забывай: Катарина знает много больше, чем кто-либо ещё. Все её наставники славно потрудились, обучая её всему, что знают сами. Кроме того, она унаследовала способности своих родителей. Её отец и мать принадлежали к семействам, ведущим свою родословную из глубин веков, и обладающим особым Знанием и особым могуществом. Кому, как не тебе, известно об этом? Трое Высших тоже вполне доверяют ей: я был в Чертогах и сообщил о своём решении. Там его одобряют.

– Знания, говоришь? Могущество? Это ты прав. Вот только интересно – могущество чего? Чего тут больше – Тьмы или Света? Ты можешь сказать наверняка? Может нам прежде всего в этом стоит разобраться? – Карт широкими шагами начал мерить кабинет. – «Трое Высших одобряют ….». Всё это пустые разговоры, Станис. И ради этого одобрения ты хочешь задействовать совсем неопытную девочку, воспользовавшись её способностями, в сложной ситуации, о которой, кроме тебя, никто ничего не знает. Да ещё не будучи уверен, к чему она больше склонна: ко Тьме или к Свету. А ведь только этого достаточно, чтобы расстроить все твои планы, какими бы они ни были. И это вместо того, чтобы отдать приказ кому-то из нас – так было бы гораздо надёжнее. Ты же сам сказал, что есть еще варианты. Зачем же торопиться? Я чувствую – девочку ждёт что-то страшное, а вместе с ней и всех нас. Какой шанс, что она выйдет оттуда невредимой?

– Не знаю. Может быть – никакого.

– Ну, вот видишь!

– Чего ты хочешь, Карт? Чтобы моё сердце стало кровоточить? Это происходит уже давно. С тех самых пор, как я сел во главе этого стола и возложил на свои плечи ответственность за всё, что происходит в этом мире. С тех пор прошло время, равное миллионам человеческих жизней. И на протяжении всего этого времени я многим и многими жертвовал только ради одной цели – сохранением созданного. – Сказав это, старик тяжело поднялся со своего места.

– Многие ушли во имя этого, многие ещё пожертвуют собой. И отправляя детей Света для выполнения их миссий, я знал, что не все они вернутся назад, и не всегда их поступки будут праведны, и они совершат ошибки, за которые мы будем держать ответ и исправлять содеянное. Только я не могу позволить такую роскошь показывать сомнения и страдания другим. Но кто сказал, что у меня их нет?

Отойдя медленно к балкону, Владыка устремил свой взор куда-то далеко:

– Я успел очень привязаться к этой девочке, хотя она даже и не подозревает о моём существовании. Мы никогда не выделяли её из других. Совсем не многие знают, какова её истинная сущность. Это тайна, которую мы, Посвящённые, храним много лет. Ты спросил сейчас, чьего могущества в ней больше, Света или Тьмы. Скажу тебе честно – не знаю. Не удивлюсь, если выбор стороны будет оставлен только за ней, а это – особая привилегия. Пока же мне наверняка известно только то, что она родилась особенной во всём. Но при всех её необыкновенных данных, она всё же остаётся человеком. И кто знает, может быть именно в этом, а не в её принадлежности к древним династиям, заключается её безмерная сила. Ситуация может измениться в любую минуту, и может так случиться, что именно на неё я буду возлагать свои самые большие надежды. Она может погибнуть? Да, может. Но меня не оставляет предчувствие, что именно у неё есть шанс изменить ход событий, и при этом остаться невредимой, а у других его просто нет. Больше мне нечего к этому добавить.

– Послушай, Станис, почему бы тебе не рассказать мне всё?

– Карт, я сам нахожусь почти в полном неведении, и это ещё больше настораживает меня. Да и, в конце концов, у меня тоже могут быть причуды.

– Ты хочешь убедить меня, что срочно проведённое заседание Владык Света, твоё решение насчёт Катарины, посещение Чертогов и весь наш долгий разговор это только твои причуды? За кого ты меня принимаешь, Станис?

– Ну…. Во-первых, я тебя принимаю за одного из немногих, на кого я могу полностью положиться. Что же касается моих предчувствий, то давай надеяться, что они так и останутся фантазиями старика.

И старец, впервые за весь этот длинный разговор, улыбнулся. Улыбка была добрая. Глаза Светлого Владыки засветились тёплыми лучиками.

Став снова серьёзным, он указал Карту на место рядом с собой :

– У меня есть некоторые соображения, с которыми я хочу поделиться. Мне нужен твой совет.

– Я всегда рад помочь. Что ты задумал?

Станис вновь уселся в своё кресло, сцепил руки и осторожно начал:

– Понимаешь ли, я вижу необходимость…

Тут двери снова ожили и пошли золотистыми волнами. Старик нахмурился, дёрнул плечами, что-то пробурчал и кивнул.

Двери тут же распахнулись, и на пороге очутился невысокий рыжий толстячок. Он приостановился с явным желанием дать присутствующим насладиться эффектом от его появления.