Читать книгу Обратная сторона океана - Евгений Переверзев - Страница 23

25 мая. В 7.00 уже достаточно хорошо видна греческая земля. Входим в пролив Доро или Кафирефс между островами Андрос и Эвбея, держась правой стороны. Жую завтрак – печенье с конфетами – и наслаждаюсь пейзажем. Гористая, почти пустынная местность. Редкие, хаотично раскиданные маленькие домики – жилища рыбаков. А кому на этих островах ещё быть? Скорее всего, эти лачуги, которые кажутся до боли знакомыми, служат временным пристанищем для них в сезоны активной рыбалки, как у нас на Волге. Сейчас выйдет из хибарки старик со старухой, и отправит она его к золотой рыбке на чисто греческом, как на своём родном. Да, турецкие берега были явно побогаче, поимпериалистичнее, что ли. Рыбацкий сезон здесь, наверное, длится 365 дней, минус время штормов.

– Поселиться бы здесь… – мечтательно произносит Артур.

Помнится, то же самое он говорил и в Босфоре. Поселиться не поселиться, а вот побывать везде ну очень хочется. Чувствую маниакальную ненасытную страсть голодного до впечатлений русского туриста, перемещающегося ногами по земле. Только у меня этого, казалось бы, пустяка в арсенале нет. Не могу я сейчас ногами по земле. В бинокль рассматриваем островное безлюдье. Кстати, мы уже в субтропиках. Сквозит. Около 13.00 входим в пролив Кеос. Продолжаю смаковать греческую лексику, в которую так гармонично вписалась русская «Аира». «Аира» в Кеосе – песня!

Название яхте Артур придумал сам. Аир – это многолетнее травянистое растение, которое любит влажные места. Поэтому и растёт в тихих заводях, по берегам рек, возле прудов, озёр, на заболоченных лугах. Его цветки собраны в цилиндрические початки длиной меньше ладони. Растение не отличается особой красотой, но широко используется в медицине. Ра – бог солнца у древних греков и первое название Волги у древних славян. Что этим замесом хотел сказать Артур, мало понятно, но получилось действительно просто и красиво – «Аира».

– Слушайте, у нас в русском языке созвучие «ра» намного чаще встречается, чем у греков.

Мое очередное филологическое открытие осталось опять незамеченным.

– Это я к тому, что Бог Солнца у греков появился позже первого названия Волги. Понимаете?! Древние славяне имели более раннюю цивилизацию, чем греки! А Дон? В переводе со многих языков – это вода. Заметьте, их Посейдон произошёл от нашего Дона. Получается, что наш сегодняшний Волгоград стоит между двух рек, которые дали названия греческим богам – Богу Солнца и повелителю водного пространства.

В своих размышлениях я и не заметил, как показались местные яхты. Судя по всему у них гонки. Костя со знанием дела говорит, что местная гоночная система устроена значительно проще. Заключается пари – и вперёд.

Справа остаётся залив Сароникос. Совсем недалеко на материке – Афины. Странно. С одной стороны, вот она – Греция. А спросят меня, был ли я в Греции?.. Вот то-то и оно… Хочется хотя бы запечатлеться на память на фоне греческой земли. Вообще, наше плавание напоминает быстрое перелистывание интересной книги. Хотелось бы посмаковать отдельные страницы, остановиться на вкуснейших абзацах, а нельзя. Итак, в Греции мы не были, но приняли греческий загар. Настроение курортное. Идём кратчайшим путём между греческими островами, впереди два пролива, один из них Кеос, Афины остаются по правому борту, и мы – в Миртойском море. Его считают частью Эгейского, а Эгейское – частью Средиземного. Похоже, люди не только на земле, но и на воде с границами упражнялись. Навертели тут на нашу голову. Приходится разгребать своими бортами этот исторический хаос. На пути два островка: Ачос-Еорьос и Белопуло, оснащённый маяком; затем пролив Элафонисос между материком и островом Китира и выход в Ионическое море. Но до пролива ещё нужно добраться. Всю вахту до 24 часов – шквалистый ветер с дождём, ночь тёмная, хоть глаз выколи, хорошо, что маяк открылся вовремя. Рифим наглухо грот, ставим штормовой стаксель. Весь вечер пришивали ползуны к парусам, чтобы удобнее было следить за ветром, а теперь за два-три подъёма они отлетают, ветер вырывает их вместе с крепкими нитками. Идём с хорошей скоростью для «Аиры»: 6–7 узлов. С вахты спускаюсь весь мокрый, хоть выжимай. Всю ночь шквалы и авралы, очень оживлённое движение судов.

От Дарданелл и на всём Эгейском море дует северный ветер до 18 м/с. Утренняя вахта началась опять со шквалов. Рифим грот. Полетел вертлюг гика – деталька в системе крепежа паруса. Пришлось рубить парус и гик, чтобы не порвать сам грот. Вертлюг нужно ремонтировать. Несём штормовой трисель и стаксель. Затем убираем и трисель. Ничего себе ветерок! Он раздувается ещё сильнее.

В 8.00 перед самым носом – мыс Малеас. Его называют «средиземноморским мысом Горн». Дело в том, что морское течение и ветер здесь, как правило, имеют противоположные направления. Это приводит к образованию нехарактерных для Средиземки волн. Страшная картина – ты видишь, как с гор идёт сильнейший ветер, перерастающий в белый шквал. Смотришь на всё, словно на экран телевизора, только не сидя в удобном кресле, накрывшись мягким пледом, а находясь в кокпите, где тебя поливает как из ведра и ветер так свистит, что слышно только его и удары волн о трёхмиллиметровый железный корпус яхты. Крики людей остаются неуслышанными в этом рёве. Клуб кинопутешественников сегодня представляет впечатляющую непогоду, и с этого канала в нашем случае переключиться нельзя. Сильный ветер срывает морскую поверхность метра на полтора от толщи воды, превращая её в белую пену. Такое ощущение, что море кипит. Теперь понятно, почему его прозвали Белым! Мне стыдно за свою прежнюю мальчишескую иронию. Над кем смеялся?! Теперь вдоволь можно посмеяться над собой. Без пяти минут в море, а туда же – со своей оценкой. Глупо. Нужно больше смотреть и слушать. Смотреть на море и слушать ветер. От мыса следует держаться подальше – сильно сквозит. Неужели это происходит со мной? Более жуткими теперь кажутся греческие жилища. По идее, их должно снести ураганом, вырвать с фундаментом и запустить безвозвратно в свинцовое небо, но они вцепились в каменистую землю своей спартанской хваткой. Небольшое поселение пролетаем в ста метрах. Ага, тут за скалами спрятался наш теплоход типа река-море «Амур-2529». Если бы его развернуло по каким-то причинам градусов на 90, то наверняка ненастье разломило бы его пополам за пару минут. Связываемся с ним по рации. Нам рады, приятно. Любезно воспринимают нашу просьбу передать на Родину радиограмму, что, мол, выходим в Ионическое море, все нормально. Да просто всё отлично – штормуем!

Наконец-то уходим за Малеас, впереди последний на маршруте греческий мыс Тенарон. Поливает дождь, который расплющивает по непромоканцу сильный ветер. Идём под штормовым парусом, точнее, летим на шести квадратах толстой парусины. Кажется, увеличь немного парусность, и мачту вырвет с корнем. Если не вырвет, то тогда точно взлетим ракетой. Сверяем маршрут – от мыса Спати на остров Китира до Мальты – 412 миль. Это если по прямой, без лавировки.

Белый шквал раскачал море и уступил место гигантским волнам. Витя, добрейшей души человек, принёс для всех бутерброды – сухари с маслом и умудрился подогреть чай. Как он это делает?! Царский завтрак для такой обстановки. Наверное, он единственный из команды мог, согнувшись на камбузе, как-то удержать в руках разлетающуюся посуду, вскипятить чайник, который елозит и подпрыгивает на плите, и пронести ещё несколько метров до кокпита пять кружек с кипятком, в то время как лодка успевала, переходя с волны на волну, два раза накрениться в обе стороны, приподняв свой киль.