Читать книгу Беглецы - Федор Геннадьевич Волков - Страница 5

Проклятая сажа, кажется, не отмоется никогда. Она въелась в шерсть, превращая рыже-черную шкуру вождя Лунных Котов в самую заурядную, черную. Это, должно быть, и спасло Шакрона от разоблачения.

Технократы не стали обшаривать корабль, не попытались даже преследовать капитана. Вместо этого корабль взял курс на юго-запад, постепенно удаляясь от берега и отсека любую возможность для побега. Шакрон третьи сутки жил на технической палубе, отбирая еду у рабов и разрабатывая план побега. План, однако, не разрабатывался. Украсть лодку, которую капитан, наконец, обнаружил, было невозможно, слишком много охраны. Оставалось ждать и надеяться, что произойдет чудесное спасение.

Чудо случилось на четвертые сутки, совпав со смертью от голода двух рабов. Шакрон старался забирать еду у всех по очереди, чтобы не вызывать подозрений, однако эти двое оказались самыми слабыми. Удивительно, однако, что технократы не придали значения этим смертям; никто даже не спустился проверить их. Оказалось, подземникам было не до того.

Сильный удар в правый борт заставил судно накрениться, а рабов – упасть. Как одушевленные марионетки, они поднялись на ноги и единой массой стали подниматься наверх. Шакрон, на всякий случай, занял место в самом конце. На выходе с технической палубы была навалена гора холодного оружия, которую рабы разбирали и поднимались наверх; тигр взял приглянувшуюся ему саблю, после чего осторожно двинулся в сторону запасного выхода с палубы, найденного во время одной из ночных вылазок.

…А наверху кипела битва! Стальное судно технократов было окружено тремя пиратскими кораблями, один из которых, весельное таранное судно, застрял стальным носом-клювом в борте, мешая движению. С его носовой части на корабль опускался «ворон», абордажный мост, снабженный снизу устрашающим стальным крюком. С двух других кораблей уже летели стрелы, болты и снаряды, перекидывались абордажные багры и дреки. Самые нетерпеливые разбойники уже перебрались на судно, и нашли свою бесславную смерть от пуль технократов, занявших стрелковые позиции. Рабы выстраивались перед стрелками, прикрывая их своими телами. Стальной погрузчик, который кто-то умудрился облить горючей жидкостью и поджечь, копошился у грузового люка.

Преимущество, несмотря на технологии и шквальный огонь со стороны шеренг подземников, было на стороне нападающих. Величественный галеон, с которого уже начала атаку абордажная команда и верткая шебека с треугольными парусами, стремительно идущая на сближение с другого борта, обеспечивали значительное преимущество в живой силе. Технократы были обречены, а Шакрон, затаившийся у носового люка, спасён. По крайней мере, капитан надеялся на это.

Бой был коротким и жестоким. Волна пиратов смела рабов, которые совершенно не владели оружием, после чего добралась до стрелков. Абордажные команды не брали пленных, значит, это не рейд работорговцев, на что тигр в тайне надеялся. Хотя коллеги по цеху и не отличались щепетильностью, своих они не трогали. Очень быстро технократы начали отступать к внутренним помещениям под яростным напором пиратов.

Шакрон счел за лучшее отложить оружие и с поднятыми руками аккуратно пробираться в сторону галеона. Но не успел он пройти и десяти шагов, как его остановили. Чернокожий, сморщенный, увешанный золотыми украшениями пират и молодая девушка, судя по лицу прибывшая из Большой пустыни, перегородили ему дорогу.

– Ты! – рявкнул пират, направив позолоченную саблю в грудь Шакрону. – Ты меня понимать? Ты, раб, говорить на благородный Пинотль? Где еще зверолюди? Особенно двуцветный. Говори!

Девушка поморщилась и выступила вперед, отстранив пирата, дружелюбно разводя руками.

– Здравствуйте, досточтимый Шакрон! – серебряными колокольчиками зазвенел ее голос, – Господин Ясуда, завербовавший вас, узнал, что вы попали в неудобную ситуацию и не можете прибыть на встречу в срок. Потому он нанял этих… замечательных людей, чтобы обеспечить вашу доставку к месту встречи в целости. Капитан Уруло – наш давний партнер и мы надеемся, что, как и он, вы оцените дружбу Серебряных городов.

– Шакрон? Это ты – Шакрон?! – пират расхохотался, после чего сунул саблю в ножны. – А я помню, что Шакрон был полосатым тигром, отправившим на дно корабль с грузом моей древесины! Ты точно уверена, что это он, Бадра?

– Разумеется, капитан, – поморщилась волшебница. – Я смотрю не на внешность, а на ауру, ее невозможно замаскировать.

– Не знаю, что ты несешь, но раз ты платишь, то я обязан соглашаться, – хохотнул Уруло, после чего повернулся к Шакрону и хлопнул его по плечу. После минутного созерцания измазанной в саже ладони, капитан искренне рассмеялся. – Ну ладно, Бадра, уговорила! Вот уж и правда, маскировка, достойная Лунного кота, хозяина джунглей! Ну ладно, котяра, надо тебя отмывать, если конечно ты не хо…

Беседа была прервана грохотом со стороны грузового люка. Огромный погрузчик, наконец, упал, продолжая гореть. Вот только работу свою он сделал, открыв тяжеленные створки люка на всю ширину. И оттуда выбирался еще один стальной гигант, вот только в отличие от погрузчика – боевой.

Сияющие серебристые бронелисты покрывали махину, в сердце которой находился Груколцкан гроб-Школптан Третий, чьи протезы, судя по всему, идеально подходили для подключения к машине. Следуя движениям подземника, шагоход отцепил от спины устрашающего вида орудие и выстрелил чуть ниже ватерлинии галеона. Снаряд размером с голову Шакрона с металлическим щелчком полетел по дуге в сторону деревянного корабля. Соприкоснувшись с галеоном, снаряд взорвался, оставив немалую пробоину, в которую тотчас хлынула вода.

Шакрон и Уруло первыми вышли из ступора и бросились к абордажным крюкам, чтобы свалить махину. Шагоход чем-то щелкнул в своем орудии, после чего открыл огонь в сторону капитанов. Мелкие пули успели в клочья разорвать голову и грудь Уруло, и прошить насквозь левую руку Шакрона, прежде чем Бадра создала какое-то подобие щита, от которого отскакивали пули.

Шакрон трезво оценивал свои шансы против махины, которую не победить и с двумя здоровыми руками. Шагоход перестал бессмысленно тратить кажущиеся бесконечными пульки своего орудия, стреляя в щит, созданный Бадрой. Вместо этого он переключил внимание на таранное судно, чей мост вместе с изрядной частью носа он обрушил второй гранатой. После чего подземник нацелился на основной спуск на нижние палубы, не позволяя абордажным командам подняться наверх и вступить в бой. Не забывал Груколцкан и о раненном Шакроне, постоянно держа его в поле зрения. Ситуация казалась патовой.

«Надо потянуть время, я вижу, что абордажники что-то придумали» – прозвучал в голове Шакрона голос волшебницы. В тот же момент шагоход начал двигаться. С легкостью прорвав паутинку защиты, сотканную Бадрой, Груколцкан попытался схватить Шакрона, однако он увернулся и спрятался за сваленными ящиками.

– Видимо вы и вправду важны для магов, мой друг, – раздался механически усиленный голос подземника, – раз они заплатили такие огромные деньги ради вашего спасения. Очень жаль терять подобные кадры.

Очередь пулек с легкостью продырявила стальные ящики, к счастью, не попав в Шакрона. Тигр метнулся в сторону палубной надстройки и скрылся за стеной.

– Разумеется, живым я отсюда уже не выберусь, но я тешу себя надеждой, что мое последнее служение нашему повелителю принесет большую пользу.

Снова раздался щелчок. Кажется, подземник опять заряжал гранату. Потом раздался механический смешок.

– А волшебница стала невидимой. Не правда ли забавно, милый Шакрон, насколько сложная магическая формула уступает простому тепловому монитору? Я вижу тебя, ущербная волшебница.

Раздалось щелканье пулек по металлу, вдруг сменившееся на влажное чавканье. Шакрон содрогнулся.

– Была волшебница, нет волшебницы.

Топот стальной махины стал ближе. Пригнувшись,Шакрон осторожно начал подниматься по искореженной лестнице наверх, в рубку. Вдруг там найдется пульт отключения шагохода, или что-то вроде того…

– Я так полагаю, вы, дорогой друг, отправились вниз, чтобы соединиться с абордажной командой. Крайне неудачное решение, но, к сожалению, вы уже ничего не исправите.

Металлический щелчок, подсказавший, что граната пошла. Взрыв, мощный настолько, что прогнул стальной пол внутрь рубки и вынес все стекла. Потом – темнота.

* * *

«Телепортация – крайне сложный и невероятно энергоемкий процесс. Для его осуществления, как и для большинства сложных заклинаний, используют камни Силы, которые добываются лигой Серебряных городов в шахтах гор Абу Соломин, рядом с одноименным городом. Камни Силы – плохо изученные минералы, на протяжении веков впитывавшие магию мира. Большие используются как огромные аккумуляторы для заклинаний, а те, что поменьше, в огромном количестве устройств и артефактов, требующих энергии»…

Очень интересно, мастер, очень…

Иуда бен Пандира разрешил Александру и Айсе воспользоваться порталом, чтобы переместиться в Бель-Канаан, залы Совета, на заседание Великого Синедриона. Учитель Мордекай, узнав обо всем, настоял, чтобы ученики явились на личный разговор, в надежде, что они в последний момент переменят свое решение. Александр не стал перечить учителю, тем более, что надеялся провести время с пользой, посетив архивы Бель-Канаана. Айсе же было просто все равно, куда идти, мысленно она уже была в экспедиции.

«Залы Совета располагаются на рукотворном острове, созданном из зачарованного песчаника, находящегося в центре глубочайшего кратера-озера Канаан, на севере Большой пустыни. Дальше на север будут горы Иезирама, опоясывающие всю большую пустыню, а уже за ними – лес Кил-Селим. Остров и замок на нем были специально воздвигнуты в столь непреступном месте, чтобы обеспечить безопасность участников Синедриона. Попасть в город иначе как через портал – невозможно. А попасть в портал без ведома целой кучи специалистов, включая настройщика, старшего обозревателя, энергетов и, конечно, ответственного мага-охранника – невозможно вдвойне».

Выдержка из путеводителя Бирхера крутилась у Александра в голове, пока содержимое его желудка извергалось наружу в комнате телепортации Бель-Канаана. Рядом скрючилась позеленевшая Айса, переход удался ей ничуть не лучше.

«Надо заметить также, что телепортация еще и крайне неприятный процесс. Тело распадается на частицы, из которых состоит, после чего они на огромной скорости перемещаются к точке назначения по прямой, указанной Маяком портала, где вновь собираются по контуру, записанному в точке отправки»… – Александра вновь скрючило.

У дверей, всем своим видом выражая сочувствие, стоял учитель Мордекай, ничуть не изменившийся за прошедшее время. Впрочем, мертвецам и не к чему меняться. Все тоже желтоватое доброе лицо, нос картошкой, пухлые щеки и радостная улыбка – Мордекай был просто маленьким, счастливым солнышком, взирающим на мир из-под копны рыжих волос желтыми глазками-огоньками.

– Александр! Айса! – голос мастера оказался удивительно высоким и мелодичным. – А я только недавно узнал, что вы прибыли! Совсем недавно, да! Вот сижу я, думаю, как мне наказать нерадивого ученика-обманщика и его подружку-потворщицу. Уже придумал интересный способ, как лишить тебя кожи, о, совершенно новый метод! Вот приготовил ланцеты, как вдруг пришла мысль: но как я заманю к себе этого обманщика?! И тогда мне на помощь приходит досточтимый Иуда, он говорит, что сам пришлет их ко мне! О подарок небес! Счастье! Пойдем скорее, я покажу тебе тех, на ком я уже испытал новую методику!

Александр, привычный к шуткам мастера лишь слабо улыбнулся, поднимаясь, а вот Айсу начало выворачивать повторно, но на этот раз ее мучение сопровождалось добродушным хихиканьем мастера. Александр помог Айсе подняться.

– Мое почтение, мастер Мордекай, – поклонился Александр, поддерживая Айсу, – вы продолжаете упражняться в остроумии? Это похвально, но вряд ли научно, как считаете?

– О, мой мальчик, не осуждай меня, – мастер выкатился в коридор, показывая дорогу ученикам. – Сначала умри, потеряй все, что тебе было так дорого в жизни, а потом попробуй сохранить рассудок. Ну как тут обойтись без доброй шутки?! Смертельно, знаешь ли, тоскливо становится…

Мастер продолжал разливаться соловьем, пересказывая, что он сделал в отсутствие Александра, но тот его не слушал. Мордекай вывел учеников в обзорную аркаду башни, и у юноши перехватило дух от отрывшегося вида.

Комната телепортации находилась почти на самой вершине главной башни, упирающейся вершиной в облака. Внизу раскинулся замок, отстроенный из белого камня, чьи стройные башни стремились ввысь, изящные переходы и акведуки переплетались, образуя невероятный узор. Позолоченные шпили отражали белое пустынное солнце. Улицы были полны зелени, деревья покрывали иные улицы плотным пологом. Вода дарила прохладу, изливаясь фонтанами или бурля водопадами, текла по каналам или вовсе останавливалась в рукотворных озерах. Мощные стены, отливающие радужным светом магических скреп, окружали это великолепие. Огромное озеро простиралось за стенами, а дальше, насколько хватало глаз, лежала Большая пустыня, необъятная и загадочная. Лишь далеко-далеко на западе что-то блестело за горизонтом: башни Шахибдийи, Великой библиотеки.

– Впечатляет, правда? – улыбнулся Мордекай, наблюдая, как держащиеся за руки, не помнящие себя от удивления, ученики созерцали это великолепие.

– Это… Это прекрасно, – выдохнула Айса, все еще под впечатлением. – Это красивее даже, чем Кул-Харон, выстроенный джиннами! Кто создал это… чудо?

– Здесь поработали и джинны, и мастера-технократы, потомки тех, что бежали от новой власти, и даже демоны, они в основном работали с подземельями, – довольным голосом сказал Мордекай. – Город абсолютно неприступен. К сожалению, в сложившейся ситуации он может стать нашим последним оплотом, но… Молчу, молчу!

Мордекай театральным жестом приложил палец к губам.

– Все, что следует, вы узнаете на заседании. А потом нам придется прощаться. Вы ведь не измените своего решения, я прав?

– Поймите, мастер, – склонил голову Александр, отпуская руку Айсы. – То, что мы можем найти – по-настоящему ценно. Вату… а что если он может остановить эту войну?

– Да, да, мастер Арджуна мне передал все, что вы ему наплели, – бросил учитель, продолжая путь по аркаде. – Знания, могущество, артефакты прошлого… Не в обиду тебе, дорогая Айса, но Арджуна… слишком живой. – Мордекай усмехнулся, – и пока он жив, он не избавится от своего главного порока – жадности. Он жаждет знаний, жаждет силы, как и ты, любезная Айса. Это затмевает его рассудок. Ты бы помогла старику, а то столько жить – просто неприлично!

Айса прыснула и с улыбкой произнесла:

– А кто помог вам, мастер Мордекай? Неужели Александр?

– О, душа моя, у Лекса кишка тонка убить меня, – расхохотался Мордекай, несмотря на протестующий возглас юноши. – Нет, тут справилась моя четвертая жена. Первые три уже уснули, а эта бестия так хотела золота, которое за мою голову предлагали светоносцы, что пятнадцать раз пырнула меня в сердце ножом. Ох, и обидно это было! – Мордекай схватился за грудь, – но я отыгрался. Видела бы ты лицо этой твари, Айса, когда я встал и сунул ее головой в камин! Я так хохотал, что чуть сам не грохнулся в огонь! А потом прибежали остальные жены. Одна умерла на месте, должно быть от страха, у нее разорвало сердце. Одна сошла с ума, она сейчас где-то в джунглях, сидит, бедная, трясется.

– А третья? – Спросила Айса, невольно заинтересовавшись жуткой темой.

– О, а третью я убил. Тем более, что она вздумала направить на меня мой же посох. Ну, я и дал ему команду откусить ей голову. – Мордекай возмущенно потряс головой, – Н-да, это тебе урок, Александр: жены, если их больше одной, опасны. Меня вот, например, за убийство четырех женщин до сих пор ищут в Коколь-Итцле.

– Я это запомню, учитель, – ухмыльнулся Александр.

Тем временем собеседники достигли жилого уровня башни. Повсюду сновали всевозможные маги и заклинатели, летали посыльные духи и джинны, носились вислоухие гремлины и гоблины. Проходы охраняли устрашающие четырехрукие истуканы-големы. Мордекай указал молодым людям их комнаты, сказав на прощанье:

– Сбор назначен на пять. У вас есть три часа, чтобы привести себя в порядок, потом просто кликните гоблина, он отведет вас в главный зал.

* * *

«…Свет, тот, что успел меня наполнить, но не затуманить разум, не позволил мне умереть. Уже потом мэтры некромантии объяснили мне, что после смерти души светоносцев перерождаются не в какую-то «умбру», а становятся Светом, возвращаясь в Источник в центре империи. А я… моя душа была уже не вполне нормальной. Я умер, но не помню, что было после смерти.

Очнулся я на деревянном столе, в каком-то сарае. Мои останки подобрал рейд сборщиков мертвецов, слуг некромантов, платящих очень неплохие деньги за трупы. Они отвезли меня и останки других несчастных, погибших в той мясорубке, к северо-западной границе леса Кил-Селим. В первой же деревне местный Мастер выкупил нас за счет казны башни Авен-Есер. После ухода сборщиков мастер начал оживлять останки, чтобы они уже своим ходом отправились в Некрополис. Тридцать девять зомби разной степени разложения получились как по учебнику. А сороковой… сороковой был я. Обычного магического воздействия хватило на то, чтобы вернуть мое сознание в тело.

…Каюсь, вначале я схватил мастера за горло. И держал до тех пор, пока он не посинел. Потом, однако, я его отпустил, а он был так добр, что не стал меня испепелять. После того, как я рассказал ему свою историю, он поделился со мной теми предположениями, что я тут тебе показал. Но что мне было делать дальше? Нежить не привечают нигде. Жить, как человек я не мог, а талантов к магии у меня не было. К счастью, пожилой мастер помог мне. Он написал от моего имени прошение к владетелю башни Авен-Есер, о том, чтобы меня зачислили в Бену-Элоим, отряд специально обученных бойцов, для выполнения секретных заданий. Он поручился за меня, сказав, что тот, кто так пострадал от светоносцев, не может быть врагом. И тогда же я получил это имя, взамен старого. Мастер сказал, что оно принесет мне удачу, имя из глубины веков, несущее в себе ярость боя и смерти. Нергал.

Путь до башни был долгим, хотя и шли мы все время по хорошо мощеным дорогам. Зомби шагали спокойно, погонщик, девятилетний горбоносый паренек, вел их, помахивая выданным мастером жезлом погонщика. На меня, идущего сбоку, он почти не обращал внимания. Позже я узнал, что местные жители, что давно живут под властью некромантов, привыкли к мертвым, относясь к ним как к мебели. Я же, в свою очередь, мало обращал внимание на происходящее вокруг. Я осваивался с новым-старым телом и чужой ногой, которую мне «подарил» один зомби. И, надо сказать, это тело начинало мне нравиться.

Я не уставал. Ни капли усталости, даже после того, как мы без остановки прошли вторые сутки. Парню-погонщику на ночь приходилось ставить двух зомби, чтобы те несли его, пока он спит. Мне не нужно дышать, хотя я никак не отвыкну от этого. Я не чувствую холода или жары, я не чувствую боли. Конечности слушаются меня идеально, хотя приходится следить, чтобы не увлечься и не вывернуть себе что-нибудь. Все воспоминания на месте, как махать мечом я тоже помню. Конечно, в моем новом качестве были и минусы. Например, я очень слабо чувствую вкус еды. Смешно, скажешь? Нежити не нужна еда? Соглашусь, но, черт побери, от привычки не так-то просто избавиться!

Но есть еще кое-что, чего я не упомянул. Наконец избавившись от чего-то в моей голове, я мог в полной мере испытывать чувства. Точнее – чувство. Лютую, всепоглощающую ненависть. Я ненавидел и продолжаю ненавидеть светоносцев всеми силами своей души, я готов убивать их без разбора, самыми жестокими способами. Я хочу стереть саму память об этих чудовищах, лишь по недоразумению названных людьми. Технократы не столь жестоки с побежденными, как эти, прикрывающиеся ханжеской маской Света. Ты думаешь, в этом проблема? Хорошо, я расскажу дальше, хотя история моя подходит к концу.

Бену Элоим, Предвестники, как их называют, приняли меня. В башне Авен-Есер их было только четверо, к ним меня и отвел Бар-Талмай бен Иаков, владетель башни. Он, кстати, тоже отнесся ко мне с жалостью, не знаю, что было тому виной, рекомендации мастера из деревни, или что-то еще. Но это было лучше презрения, в любом случае.

Барух, как я понял, старший из Предвестников, радушно встретил меня. Вид его мог напугать кого угодно: кости, усиленные стальными вставками и имплантами, были металлически-серого цвета, на месте глаз были жуткие окуляры, двигавшиеся, казалось, сами по себе; легкая черная броня, навернаяка имеющая пару секретов; пяток кинжалов и хищного вида топорик-клевец на поясе. Трое других, хоть и были скелетами, как и предводитель, разительно отличались своими улучшениями и обмундированием. Их объединял лишь неестественный металлический цвет костей.

– Ты новый, – сказал мне Барух голосом, звучащим как будто из бочки, – и умер недавно. Если хочешь быть с нами – сначала надо тебе избавиться от мяса, заменить связующей массой. Так оно удобнее будет. Потом укрепить кости. А потом ты будешь учиться.

За год, что прошел с момента моей «инициации» (а точнее с момента, когда меня выварили в котле в особом кипящем зелье), я изучил много хитростей, какими мертвые могут убивать живых. Яды и сложные алхимические составы, ловушки, акробатика и (сравнительно) честная драка на мечах пришлась мне по душе. Гасан Хамаджи, мертвец, служивший раньше Лиге Серебряных городов, но переведенный из-за смертельного ранения, научил меня метать ножи и стрелять из складного наручного арбалета. Фцлукхнан, перебежчик со стороны технократов, обучал меня управлению аугментациями и усилениями. А Себастьян, четвертый, обучал меня «магии, не требующей магии», точнее фокусам, которыми можно обдурить живых, а также общению с разными людьми и дипломатии.

Время первого задания пришло спустя полтора года после моего «второго рождения». Честно скажу, когда мастер Бар-Талмай сказал, что мне предстоит сделать, я чуть не взвыл от восторга.

Первой моей целью была Анна Шерани. Тебе это имя, конечно, ничего не говорит, верно? Она была главой «Добровольного Корпуса Помощи и Утешения Больных и Страждущих», той, кто дала моей матери умереть.

…Что? Совсем мало? Я почти закончил. Собственно, это началось после моего первого задания».

* * *

Шакрон очнулся и тут же пожалел об этом. Голова болела так, как будто из нее пыталось выбраться что-то маленькое, но чрезвычайно злое и когтистое. Левой руки Лунный охотник не чувствовал совсем. Все тело, по ощущениям было покрыто синяками и ссадинами и отзывалось болью на любое движение. Когда же капитан собрался с силами и приподнялся, то обнаружил, что правая нога неестественно выгнулась, а из колена торчит что-то окровавлено-белое. Просто прелесть. Кажется граната, пущенная на техническую палубу, взорвала что-то еще, что-то, жахнувшее с такой силой, что взрыв прорвал пол палубной надстройки и рубки, да еще хорошенько приложил Шакрона об потолок.

С трудом повернув голову, Шакрон не удержался и присвистнул. Н-да, перелом и сотрясение – еще ничего. Если бы тигр упал в ту дыру, что образовалась в полу от взрыва, он бы точно не выжил. Что касается абордажной команды, вряд ли они могли пережить этот взрыв.

Сдавленно рыча от боли, Шакрон осторожно поднялся на здоровой ноге, уцепившись руками за подоконник и выглянул в иллюминатор.

– …Эй, тут живой! – радостно крикнули из-за спины, отчего капитан чуть не вывалился наружу. За спиной стоял гремлин, приземистое, ушастое существо, с серовато-зеленой кожей, и очень широкой улыбкой. Очень-очень широкой улыбкой, всеми шестьюдесятью четырьмя заостренными зубами.

– Ээ, да ты ж тот тигра, из-за которого мы тут и торчим! – гремлин радостно подпрыгнул. – Госпожа Бадра сказала, что ты не мог умереть, типа ты не из тех, кто легко подыхает. И она была права, а, кэп?

– Бадра же мертва?.. – начал было Шакрон, но решил не тратить время на расспросы. – Ладно, к черту. Веди меня к ней.

Бадра действительно была мертва. Задолго до инцидента с технократом. Поэтому пули причинили ей лишь косметический урон, оказавшийся, однако, ужасающим. Красавица-волшебница превратилась в некое подобие манекена для огнестрельного оружия. От былой красоты не осталось и следа, изрешеченное пулями тело было обернуто в лохмотья, правая половина лица была больше костью, чем плотью. Голос, однако, ничуть не изменился, и это показалось Шакрону особенно жутким.

– Я прошу простить меня за столь неподобающий вид, – извиняющимся тоном произнесла Бадра, – однако я совершенно не ожидала, что на шагоходе третьего типа будет установлен тепловизор. Жаль, что это привело к потере маскировки, я весьма гордилась своей внешностью.

В голосе волшебницы сквозило лишь легкое сожаление, как будто изрешетили не очень-то и любимый наряд, а не ее собственное тело. Шакрон, поддерживаемый двумя гремлинами, вздрогнул, случайно задев ногой обломок железа, валяющийся на палубе.

– Присновечный свет! – вдруг опомнилась Бадра, быстро окидывая Шакрона взглядом. – Что же вы молчите?! Открытый перелом, контузия, все эти травмы! Стойте спокойно, сейчас подойдут целители и врачи. Потерпите. Пока я могу только…

Не закончив, волшебница положила Шакрону на плечи руки. Тигр почувствовал тепло, боль притупилась, сломанная нога как будто наполнилась ватой.

– Пока что вам не стоит никуда двигаться, капитан, – заботливо сказала Бадра. – Я обезболила раны, но лучше их не усугублять. Пусть вами займутся профессионалы. А пока вперед, я готова удовлетворить ваше любопытство.

Шакрон оглянулся в стону развороченной палубной надстройки, после чего вопросительно посмотрел на волшебницу.

– Да, я же сказала, что абордажники что-нибудь придумают, – улыбнулась целой половиной лица волшебница. – Они вызвали перегрев парового котла и держали его на грани, чтобы взорвать, когда робот подойдет ближе. Маг прикрыл ребят щитом, ориентированным на предполагаемую мощность взрыва, но робот смешал все карты, пульнув эту гранату. В эффекте от перегрузки мозги бедного Ишмана расплавились, но вся остальная команда цела.

– А… робот? –протянул Шакрон и сам удивился, насколько слабо прозвучал его голос.

– Дорогой Груколцкан, к сожалению, не пережил взрыва. Точнее сказать, взрыв он пережил… – протянула Бадра и вдруг хитро улыбнулась. – Но после взрыва он был неспособен выбраться из этой махины. Его протезы были сделаны специально для робота и без команды техников он не выберется.

– Я порву ему горло, – пообещал Шакрон. – За мою команду, за всех, кто сегодня погиб.

– В этом нет нужды, Охотник, – сказала волшебница, доставая откуда-то из-под лохмотьев крупный осколок какого-то полупрозрачного камня, отливающего всеми цветами радуги. В глубине камня тлела искорка, которая, подобно мухе, билась о стенки, в тщетной попытке выбраться. – Почтенный Груколцкан был так любезен, что согласился в обмен на мою внешность вечно служить мне источником силы. Из этого камня ему не выбраться никогда. Даже если разбить его, душа будет заточена в осколке.

– Я думаю, это достойная плата за предательство, – оскалился Шакрон. – Проклятый подземный ублюдок будет вечность мучиться, а если и умрет, то уж подводная Бабка о нем позаботится.

Бадра хотела было ответить, но ее прервали. Воздух над палубой задрожал, камень Силы в руках волшебницы заискрил. Из колдовского марева вышли двое: совсем юный парень с рыжими волосами и чуть раскосыми зелеными глазами и некрупный зеленокожий орк с обломанным клыком; стоило им выйти на палубу, как портал за ними схлопнулся.

– Вот и врачи, – удовлетворенно кивнула волшебница. – Вы не против, если мы направимся в Тлапололько? Я надеюсь, наш контракт в силе?

Шакрон почувствовал укол в правое плечо, за которым последовала странная сонливость. Голос Бадры удалялся, мир стал медленно уплывать; приятная нега разлилась по всему телу. У Шакрона хватило сил только слабо кивнуть, после чего он провалился в темноту.