Читать книгу Сны Лавритонии. Книга 1: Тьма над горой - Гил Макверт - Страница 14

Обалдуй высыпал к подножию глыбы горсть самоцветов. После долгой зимы это был первый по-настоящему ясный день. Лапы елей отливали перламутровым изумрудом. В глубоких прогалинах ещё встречались островки рыхлого водянистого снега, но несмотря на это можно было считать, что весна уже наступила.

Скоро год с того дня, как он потерял семью. Обитая в глубине пещеры, он не делил жизнь на сезоны, но сегодня словно почувствовал, как замкнулся круг. В груди неприятно свербела тоска. В дальней штольне он наковырял разноцветных камушков (очень уж они нравились его жене) и, сам не зная почему, притащил их сюда. Опять же, наверное, потому, что Омахе бы это понравилось.

Эта весна была другой. Не было слышно ни пения соловья, ни прочих звуков. Только шелест молодой листвы и унылый скрип деревьев. Такого никогда прежде не случалось. Лес просыпался от зимы, но в то же время был мёртвым.

Вчера он слышал, как охотники травили собак на зверя. Вероятно, какой-то кабан забрёл, не почуяв, как гибельно это место. Странно! Обычно звери умнее и проницательнее людей. Они не стали бы строить гнёзда и рыть норы там, где им угрожает опасность. Обалдуй пожалел, что не смог уловить эту тревогу в своё время, иначе непременно увёл бы семью далеко по подземным тоннелям. Теперь же он был прочно привязан к горе.

Вообще-то он не любил думать. От мыслей болела голова. Но сегодня они не давали покоя и уже причиняли боль. В раздражении он ударил себя по лбу, сшиб куст крапивы и поднялся, чтобы идти в пещеру. Тут-то он и увидел её – девушку, стоящую у подножия холма.

С ней была лохматая собака. Обалдуй видел девушку и раньше – зимой. Тогда она просто прошла мимо, но сейчас стояла и смотрела в его сторону. «Неужели она меня увидела?» – заволновался Обалдуй. Ещё недавно ему было всё равно, что ждёт людей, рискнувших подняться наверх. Его дело предупредить старуху, а та уже пусть делает то, что посчитает нужным. Но сегодня настроение было другим. То ли из-за воспоминаний, то ли из-за погоды, но ему вдруг захотелось сделать всё по-своему. Маленький бунт, о котором старуха ничего не узнает.

Хрупкая фигурка продолжала стоять на месте. Обалдуй присел за камни и стал ждать. Девушка осмотрелась по сторонам, сложила ладони лодочкой, и что-то крикнула в его сторону. Звонкий голос едва долетел до вершины холма, но Обалдуй смог разобрать слова: «Там кто-то есть?» Он вжался в землю. Девушка постояла и снова крикнула, на этот раз громче: «Плим!» Пёс заметался вокруг неё, потом сел и стал чесать за ухом. Обалдуй посмотрел в сторону хижины. Нет, голос девушки слишком слаб, чтобы его можно было услышать в доме среди деревьев. «Только не нужно подниматься сюда» – мысленно стал повторять он.

Попытки оживить каменные статуи до сих пор оставались безуспешными. Горгульи пробуждались, но не имели той силы, на которую рассчитывала старуха. «Детальность – вот чего не хватает статуям», – говорила дриада. Из камней получалась неплохая пища, но не летающие убийцы. Обалдуй считал, что дело совсем не в детальности, а в нежелании дриады сделать всё, как надо. Однако старуха винила во всём троллей, не придающих значения мелочам.

В этом замкнутом круге и проходили все дни в пещере. Обалдуй наказывал своих работников, требуя от них точности. Дровосек по ночам рубил деревья. Дриада набиралась сил. Изваяний становилось всё больше, а настроение Обалдуя – всё мрачней и мрачней. Чувства – не конёк големов, поэтому он не мог понять, что происходит внутри него, но если бы мог, то назвал бы это отчаяньем.

– Хватит гонять блох, давай поднимемся на этот холм, – окликнула Тереция Бомби, когда он увлечённо вгрызался в свою шерсть.

Пёс недоверчиво посмотрел наверх. Он, конечно, был за любое приключение, но этот холм… Он вызывал у Бомби двойственное чувство любопытства и неприязни, но неприязнь всё же была на первом месте.

– Давай лучше покричим ещё, – предложил пёс. – Вместе! На раз, два, три!

– Нет, Бомби, мы поднимемся туда и всё осмотрим.

Ну и ладно, ведь любопытство тоже никуда не делось. Бомби, цепляясь шерстью за кусты и недовольно ворча, стал продираться вперёд. Прикрывая лицо от колючих веток, Тереция последовала за ним.

Обалдуй замер. Да, он услышал, как девушка выкрикнула имя Плима, но с чего она решила, что дровосека нужно искать здесь? Голем терзался нерешительностью: «Что делать? Пойти доложить старухе и будь что будет или самому попробовать разобраться?» Голова начинала болеть сильнее. «Прогнать непрошеных гостей самому или завоевать расположение старухи? Может, тогда она поторопится с выполнением обещания?» Он уже собрался спуститься к хижине, как вдруг псина вырвалась вперёд и помчалась прямо на него. Недовольно крякнув, Обалдуй спрятался за камни.

Бомби хватал пастью воздух и взлетающих с земли насекомых. «Взбежать наверх, а потом скатиться кубарем, – думал он. – Чем тебе не приключение?». Длинные ноги путались в прошлогодней траве, сквозь которую пробивалась свежая зелень. Мухи и кузнечики шарахались в стороны.

Вот и вершина холма. «О, что за чудо, здесь есть место, где можно спрятаться и неожиданно выскочить, когда поднимется Тереция», – пришла ему в голову гениальная мысль. Бомби крутанулся на месте, чтобы понять, далеко ли Тереция, и в предвкушении прыгнул за камни.

Хрусть. Что-то перехватило его поперёк туловища и сжало пасть. Бомби в ужасе вытаращил глаза. Камень, за которым он только что собирался спрятаться, смотрел на него и… Что? Пытался оторвать ему голову? Вся радость жизни тут же померкла. Пёс начал извиваться, и каменные тиски сомкнулись ещё сильнее. Что-то подсказало Бомби: «Лучше не трепыхайся и выслушай условия освобождения». Живая глыба подмяла его под себя.

Девушка была ещё далеко. Голем решил не высовываться и дождаться её. Потом он собирался отнести этих двоих к старухе. «Собаку, скорее всего, сожрут. А девушку? Может быть, тоже сожрут», – подумал он. Готовясь к решающему прыжку, Обалдуй только на секунду ослабил хватку, и в этот момент услышал:

– Каковы ваши требования? У нас есть что предложить, потому что мы дети бургомистра.

Обалдуй вытаращил глаза: «Говорящая собака?!» Он снова сжал ему пасть, и Бомби что-то промычал.

– Что вам здесь нужно? Это мой дом! – рявкнул Обалдуй.

– Ничего такого, что могло бы помешать нам установить добросердечные отношения. Я и эта безобидная девушка ищем кости одного человека, который потерялся в лесу минувшей зимой, – прошептал Бомби, в надежде, что великан оценит его готовность не поднимать шум. – Но я уже осмотрелся и вижу – здесь их нет. Было приятно познакомиться. Теперь я готов покинуть этот гостеприимный холм.

– Здесь нет никаких костей! – прогремел Обалдуй.

– Вижу, – еле слышно произнёс Бомби.

Обалдуй выглянул. Времени было в обрез.

– Вам не стоило сюда подниматься!

– Согласен! Поэтому предлагаю исчерпать конфликт так: я беру девушку на себя, а вы продолжаете наблюдать из засады, как мы покидаем ваш уютный дом.

– Чего? Нет! Ты слишком болтливый, я не могу вас отпустить.

– Я болтливый?

«Вот это вилы! – подумал Бомби. – Смолчишь – погибнешь, не оправдавшись, скажешь слово – убьют, чтобы не проболтался».

– Да я самое бессловесное животное на всю Лавритонию. Можете вы поверить в то, что я начинаю говорить только в моменты критической необходимости? К тому же потом напрочь забываю всё, что видел, слышал и говорил. Клянусь памятью своей бабули!

Обалдуй с недоверием смотрел на Бомби. «Похоже, псина от страха выжила из ума, раз говорит такие сложные вещи». Но суть Обалдую была понятно – можно обойтись без того, чтобы пострадали эти двое. Главное, чтобы никто ничего не узнал. Обалдуй прижал Бомби к земле.

– Так ты обещаешь молчать?

Бомби клятвенно выкатил глаза.

– Обещаю! Могильный камень заговорит быстрее, чем я. Будь жива моя матушка, она лично пришла бы сюда и поблагодарила вас за то, что вы сделали её любимого сына немым.

Обалдуй отпустил Бомби и показал пальцем на холм, по которому поднималась Тереция.

– Ступай! И больше здесь никогда не появляйтесь.

Бомби выглянул из-за камня. Тереция преодолела уже большую часть пути.

– Позвольте немного задержаться и обдумать план действий, – попросил Бомби.

– Ты рехнулся? У тебя нет времени на раздумья, – задохнулся от возмущения Обалдуй.

Бомби сглотнул комок. Напряг мышцы для стремительного броска, выскочил на холм и заорал, не жалея глотки:

– Про-о-о-о-чь! Подбирай подол и беги! Здесь медведь.

От неожиданности Тереция замешкалась, но видя, как стремительно несётся Бомби, развернулась и бросилась наутёк.

Обалдуй с наслаждением наблюдал, как девушка и собака мчатся по холму. Задумка пса показалась ему остроумной. «Это же надо было додуматься? Медведь!» – рассмеялся он. Решив подыграть, голем высунулся из-за камней и издал рык, похожий на звериный. Каким же был его восторг, когда девушка запнулась и чуть было не полетела кувырком! Из рук выпал какой-то свёрток, но бедняжка даже не попыталась остановиться, чтобы поднять его. Обалдуй решил закрепить результат и ещё раз громко зарычал.

***

Тереция остановилась, лишь когда добежала до границы деревни. Неужели это возможно? Бежать с такой скоростью столько времени? Она рухнула на землю как подкошенная и закрыла голову руками. Ей чудилось, что медведь вот-вот схватит и разорвёт её на части. Сверху и впрямь раздалось чьё-то тяжёлое дыхание. Она вскрикнула и перевернулась на спину. С выпученными от ужаса глазами на неё смотрел Бомби. С высунутого языка капала слюна, а вся шерсть была усеяна колючками, комками грязи и сухими веточками. Да и сама Тереция выглядела не лучше. Рукав на тулупчике был разорван, в волосах – то же самое, что у Бомби в шерсти, красные сапожки и подол платья испачканы глиняной жижей. Каблук… Кажется, он отлетел, когда она запнулась о корягу.

Тереция пошарила рукой по земле.

– Бомби, ты не видел футляра с рисунками?

Пёс продолжал тяжело дышать и озираться в сторону леса.

– Нет! Я видел только собственные задние ноги, когда они мелькали перед моей мордой.

– Мне кажется, я их обронила.

– Рисунки? Тьфу! Забудь! Я помню, что там нарисовано, – Бомби упал на землю рядом с Терецией. – О, это был самый большой медведь из всех, каких я только встречал за свою жизнь, – выдохнул он с облегчением.

– Прекрати, ты ведь никогда не сталкивался с медведем, – сказала Тереция.

– Я так и сказал! Это самый большой из тех, что я встречал. Мой первый медведь, и он был просто огромным.

Сморщившись от боли, Тереция вытащила из волос репейник.

– Как думаешь, стоит рассказать об этом отцу? – спросила она, оценивая, сколько волос осталось в колючке.

– Непременно стоит. Я уже смотрю и вижу, как он с интересом слушает рассказ о том, как мы самовольно сунулись на этот треклятый холм.

– Да, ты прав, такое нельзя рассказывать, – Тереция вдруг рассмеялась, – Надо же, мне ещё никогда не доводилось ни от кого удирать. Я прямо слышала, как медведь рычит за спиной. Рррау!

– За спиной! – деловито фыркнул Бомби, – Он рычал мне прямо в морду!