Читать книгу Рассказы седого ворона - Игорь Александрович Мелик-Фарамазов - Страница 3

– Иди смотреть щенков, ощенилась Альфа, семеро их, прикуривать можно от их морд.

Дядя Миша шутил над ярко – розовыми носами родившихся щенков. Альфа моя собака, щенки тоже мои, все мои, я их никому не отдам. У нас во дворе три собаки, а будет десять, это же замечательно!

В свои шесть лет я рассуждал именно так. Это был третий помёт Альфы. Дедушка отгородил ей укромный угол в сарае, там она и ощенилась. Теперь моим любимым занятием стало подолгу сидеть в сарае и любоваться щенками. Особенно я любил смотреть, как они сосут, постанывая от удовольствия и кряхтя, как от тяжёлой работы.

Но что – то пошло не так. Пропал один щенок, теперь их осталось шестеро. Где щенок? Я чувствовал, взрослые говорят неправду: «дедушка кому – то отдал, у собаки того человека нет детей». Куда мог деться слепой щенок семи дней от роду? Повзрослев, я стал понимать, что щенка мог убить забежавший в сарай кабанчик, могла унести крыса, когда Альфа отлучалась по своим делам, оставляя своих детей всего на несколько минут. Да мало ли что ещё могло произойти… Но тогда я ничего не хотел понимать, я догадывался о том, что щенок погиб, а от меня это скрывают.

В тот же день Альфа вырыла нору под старым толстым забором из необожжённого кирпича и перенесла туда щенков. Через два дня, рано утром, забор рухнул, нору засыпало землёй и кирпичом. Альфа откопала своих мёртвых детей, всех шестерых, положила их здесь же, у норы, очистила, вылизывала каждого из них, переворачивала, тыкала в трупики носом, пытаясь найти признаки жизни хотя бы у одного из них. Она убедилась, что щенки мертвы, села возле них и безучастно смотрела в пространство, в никуда, из глаз «азиатки» катились слёзы. Сидя на корточках возле Альфы, я тоже плакал, впервые увидев, как плачет собака. Тогда я не мог знать, что ещё не раз увижу слёзы «азиатов», ещё не раз, даже в зрелом возрасте, сам буду плакать из – за собак. Никогда, даже в детстве и в юности, я не плакал от физической боли, из —за живости натуры я получал раны от хищных птиц, ожоги, вывихи, переломы, собачьи покусы, огнестрельные ранения, и только одно заботило меня: чтобы мама не узнала и не плакала, но собачьи слёзы и страдания всегда были для меня потрясением, а большая красивая Альфа осталась в памяти, как самая добрая собака и очень хорошая мама.