Читать книгу Грех, похожий на любовь - Игорь Тихоненко - Страница 22

Табачный дым и винные пары сделали воздух в корчме до того густым, что казалось, если поднять кружку вверх, а затем отпустить, то она не упадёт на пол, как это полагается по физическим законам, а останется неподвижно висеть в пространстве. Время уже перевалило за полночь, и посетители питейного заведения, те, которые ещё могли держаться на ногах, начали подогревать себя всякими невероятными, а точнее сказать, бестолковыми рассказами. Компания польских жовниров во главе с вахмистром принялась хвастаться своей воинской доблестью. Больше всех старался сам вахмистр, пытаясь доказать, что его звание соответствует и его внутренним способностям.

– У меня самый мощный удар кулаком во всей Речи Посполитой, – уверял своих солдат вахмистр. – Я могу кулаком запросто стену прошибить. А если я ударю в лоб коня, то он свалится замертво.

– Да, это точно, – поддержал его, сидящий рядом с ним жовнир. – Я сам видел, как пан вахмистр однажды одним ударом свалил наземь своего противника, хотя тот и сидел верхом на коне.

– Да, что там одного противника, – распалился вахмистр. – Я однажды в бою троих казаков уложил без всякого оружия, можно сказать, голыми руками с ними справился.

Богун и Кремень слышали разговор поляков, так как находились рядом с их столом. Хотя ляхи и говорили по-польски, Кремень всё равно догадался, что они хвастаются своей воинской доблестью. Богун хорошо знал польский язык, и поэтому понял всё, о чём говорил вахмистр. В это время в корчму вошли казаки, которые вместе со Шпынём выполняли поручения полковника. Они подошли к столу, за которым сидели Богун с Кремнём и один из них доложил:

– Пан полковник, Шпынь велел нам ехать к вам, и дожидаться его здесь. Он сказал, что скоро возвратится и сам вам всё расскажет.

– Ладно, – проговорил Богун, – садитесь, ужинайте и идите отдыхать. Корчмарь вас проводит.

Казаки поели и отправились спать. Полковник Богун посмотрел, на продолжавшую веселиться кампанию ляхов и, обращаясь к Кремню, сказал:

– Кремень, поди, и встань к входной двери. Когда я кивну тебе головой, отворишь её настежь. Понял меня?

– Понял, пан полковник, – подтвердил старый казак. – А зачем это?

– Надоели мне эти ляхи, слишком много они болтают, – спокойно пояснил Богун. – Хочу проверить, также хорошо управляется кулаками их вахмистр, как и языком.

– Да ни будь они из свиты посла Киселя, – сурово сказал Кремень, – я бы уже давно дал им прочухана. А так ведь не положено бить послов.

– Ничего, ничего, – весело проговорил Богун, – сейчас найдём способ, как их проучить. Иди к двери.

Кремень пошёл к двери, а Богун направился к столу, за которым сидели польские солдаты.

– Я только что слышал, что пан вахмистр говорил, будто рука у него сильная, – надменно произнёс Богун, остановившись напротив польского командира. – Так ли это на самом деле, или пан просто хвастает.

Вахмистр презрительно посмотрел на Богуна и сурово сказал:

– Пан сомневается в правдивости моих слов? Я могу доказать кому угодно, что мои слова не расходятся с делом.

Сказав это, вахмистр сжал в руке глиняный кубок с такой силой, что чаша треснула и рассыпалась на мелкие кусочки. Ляхи восторженно закричали:

– Виват пану вахмистру богатырю Речи Посполитой.

Богун ухмыльнулся и язвительно проговорил:

– Если глиняный кубок бросить на пол, то он тоже разобьётся на мелкие кусочки. Получается, что пол такой же сильный, как и пан вахмистр.

У ляха глаза налились кровью, и даже задрожала бровь над левым глазом от злости.

– Ты, что казак, меня дразнишь? Говори, что ты хочешь.

– Насколько мне известно, то вы состоите при сенаторе Киселе, – спокойно сказал Богун. – А он едет послом к Гетьману Хмельницкому.

– Да, это так и есть, – подтвердил вахмистр. – И что из этого?

– Нельзя трогать послов, – пояснил Богун. – Не полагается это. Посол особа неприкасаемая. Поэтому я и не могу предложить пану вахмистру испытание, которое могло бы развеять все мои сомнения, что до его богатырской силы.

– Говори, какое там ещё испытание? – здорово подзавёлся вахмистр, чрезмерно подогретый вином. – Это ничего, что я из свиты сенатора Киселя, я сам за всё отвечу.

– Ну, тогда другое дело, – согласился Богун. – Сразу видно, что пан вахмистр человек смелый. А испытание будет такое. Сначала пан вахмистр ударит меня кулаком. Ну, а потом я его ударю кулаком. Закрываться не будем, стоять надо прямо друг перед другом.

– Ты предлагаешь мне первому ударить тебя кулаком, а ты при этом не будешь закрываться? – с удивлением уточнил вахмистр. – Тебе, что жизнь надоела. Я же убью тебя.

– Это моя забота, пан вахмистр, – спокойно сказал Богун. – Давай, выходи из-за стола, начнём испытание.

– Ну, смотри, казак, – снисходительно произнёс вахмистр, – я тебя предупредил.

Богун встал так, что вахмистр был вынужден расположиться спиной к двери. Богун опустил руки, и не защищался.

– Готов? – спросил вахмистр.

– Готов, – подтвердил Богун. – Только бей, что есть духу, чтобы потом не говорил, что ты бил в пол силы.

– Не беспокойся, ударю как надо, – заверил вахмистр. – Как хоть тебя зовут, чтобы знать, кого поминать.

– Я тебе потом скажу, – с улыбкой произнёс Богун.

Вахмистр размахнулся и со всей силы ударил Богуна в грудь. Иван устоял на ногах, лишь немного пошатнулся. Все, кто находился в корчме, собрались вокруг спорящих и с замиранием сердца следили за испытаниями. В помещении было так тихо, что люди даже услышали, как хрустнули рёбра у Богуна во время удара.

– А ты крепкий парень, – с удивлением проговорил вахмистр.

– Теперь моя очередь, – сказал Богун. – Ну, держи лях казачьего гостинца.

После этих слов Иван кивнул головой. Кремень заметил условный знак и отворил входную дверь. Богун нанёс резкий удар вахмистру прямо в середину груди. Лях подскочил в воздух и полетел прямо в проём двери. Благо на его пути никого не оказалось. Вахмистр вылетел из корчмы и упал за несколько шагов от неё на землю. Он лежал неподвижно, не подавая никаких признаков жизни.

– Идите, забирайте своего вахмистра, – обратился к польским жовнирам Богун. – Да несите его куда-нибудь поближе к воде. Может, в воде он ещё и отойдёт. Хотя это вряд ли.

Один из ляхов схватился за рукоять сабли, но вытянуть её из ножен не успел. Богун сжал кисть его руки с такой силой, что согнулась даже дужка на сабле. Поляк дико завыл от боли.

– Я же сказал вам, что надо делать, а ты за саблю хватаешься, – поучительно проговорил Богун. – Может, ты тоже хочешь рядом со своим вахмистром лечь?

Ляхи поспешили к выходу. В это время в корчму вошёл Шпынь. Он остановился возле входа, сначала посмотрел, на неподвижно лежащего на улице вахмистра, затем на Богуна и, очевидно понял, что здесь произошло.

– Похоже, что вы тут уже заскучали, пан полковник, – с иронией заметил Шпынь. – Вот какое себе придумали развлечение, пока меня дожидались.

Один из ляхов остановился и осторожно переспросил:

– Так этот казак полковник?

– Ах, да я чуть было не забыл, – наиграно спохватился Богун. – Ваш вахмистр спрашивал, как меня зовут. Ну, если он очнётся, то скажете ему, что меня зовут полковник Богун.

Лях тут же поспешно перекрестился по католическому обряду, и скороговоркой произнёс:

– Матка Боска, да это же тот самый казацкий дьявол. Лучше поскорее отсюда убираться.