Читать книгу Обыкновенная жизнь. Роман - - Страница 3

Та злосчастная ночь, о которой Николай так чётко вспоминал спустя годы, всегда превращалась в тягомотину, из которой он никак не мог выбраться. Потеря и находка чемодана и то сближение с братом Антоном аукнулись долгим эхом.

Он не стал тогда заезжать в контору. Пережитый страх погнал его домой. Мать выглянула из горницы:

– Поешь. Там, на припечке еда.

Колян разделся, поставил чемодан, и, стараясь не тревожить больше матери, которой рано вставать на работу, и, заметив, что Антон, лежащий на железной кровати в кухне, не спит, ужиная, рассказал ему тихонько о приключении со счастливым концом. И вдруг коротким взглядом в лицо брату выхватил, как глаза того сверкнули неподдельным, недобрым любопытством. Но не задержал на этом внимания: брат тут же прикрыл их веками.

– Так, – говоришь, потерял, а потом нашёл? Надо же! А сколько там денег? – — —Тридцать тысяч.

– Это за всю жизнь столько не заработать. А если потерять? – бросал Антон короткие фразы.

– Как это потерять, если я уже их нашёл? Деньги же колхозные, общие, людские, – искренне недоумевал Колян.

– Так и потерять, как ты их потерял. Дескать, ехал, выронил, вернулся, искал, но не нашёл. Мы бы сразу разбогатели. Чуешь? Никогда! Никогда больше такого случая не будет!

– А колхоз, люди?

– Они нас поддержали, когда отца отправили на стройку? Они топчут любого и того, кого затопчут, презирают. Они нас презирали. Забыл?!

Брат смотрел умным, жёстким, немигающим взглядом. И Кольке нравилось, что он говорит с ним о таком, о чём не с каждым будет беседовать. И ему казалось, что он прав. Ему недоставало и хотелось, пусть и такого, но сближения с кем-то умным, старшим, родным. И ничего чётко не определяя, он поймал в глазах брата заинтересованность и отнёс её к себе.

– Ты не бойся! Ты же несовершеннолетний! Много не дадут! Зато матери поможешь.

Коля задумался на мгновение, мысленно взглянув в лица деревенских, которые жили на одном с ними материальном уровне. У всех такие, как у них, Калачёвых, недостатки да нехватки. И, собрав весь здравый смысл и всю волю, упершись взглядом прямо в глаза Антону, твёрдо ответил:

– Нет. Я не могу. Я ничего не потерял!

– Ну, ладно, – согласился брат, отвернулся и натянул на себя одеяло.

Поужинав, Колька залез на печку, повозился, повздыхал, но, утомлённый дорогой, метелью и переживаниями, заснул в тепле как убитый. Под утро ему приснился сон, будто кобыла Милка вдруг перестала подчиняться ему, свалила в снег и умчалась в метельную белую замять, смешавшуюся с раскатами ужасающего грома.