Читать книгу Сны Лавритонии - - Страница 5

Тереция с завязанными глазами двигалась, прислушиваясь к крикам «тушильщиков»:

– Огонь слева!

– Огонь справа!

– Осторожнее, ещё шаг!

– Нет, не туда! Левее, левее!

Игра называлась «Башня». Нужно было пробраться сквозь толпу, не задев других игроков, и добраться до колокольчика, привязанного к вытянутой руке одного из участников. Ударил, крикнул: «Пожар!» – победил. Но всё не так просто. Стоило задеть кого-то локтем, наступить на ногу или толкнуть – считай, «обжёгся». Три «ожога» – выбываешь. Тебя настигло «Пекло» – выбываешь. Пока что Тереция ни разу не «обожглась».

Плим с улыбкой наблюдал за игрой, явно что-то замышляя. Он подкрался к мальчишке, исполнявшему роль «Башни», и, склонившись, прошептал:

– Держись, дружище, сейчас будет весело.

Мальчишка растерянно посмотрел на Плима. Тот подмигнул, ловко снял колокольчик с его руки, перекинул себе на запястье и затрезвонил так, будто на площади вспыхнул настоящий пожар. Звон заполнил округу, взметнув в воздух волну эмоций и воплей.

– Пожар! Пожар!

– Берегись, огонь слева!

– Да нет же…

– Пекло приближается сзади! Торопись!

Игра превратилась в настоящий хаос. Кто-то носился по полю, кто-то исступлённо визжал, а один из мальчишек зачерпнул с земли пригоршню пыли и швырнул её вверх. Пыль осела на тщательно вымытые к ярмарочному дню головы. На секунду всё стихло – игроки с негодованием уставились на виновника. Тот же, напротив, сиял от гордости. Но недолго: чей-то пинок быстро вернул его с небес на землю. Мальчишка взмахнул руками, потерял равновесие и растянулся на земле.

– Нечестно! – завопил он, вскакивая и хватаясь за задницу, но, похоже, был доволен даже таким исходом.

Глядя на творящееся безумие, Плим едва сдерживал смех. За Терецией неотступно следовала чумазая девчонка с растрёпанными волосами – “Пекло”, которая делала два шага в сторону Тереции на каждый десятый счёт.

– «Пекло» совсем рядом! Быстрее!

Тереция потерялась в пространстве. Лево, право, сзади – направления закружились в вихре голосов, превращаясь в одну большую карусель. Среди всех криков сильнее всего выделялся простуженный голос Кая, мальчишки, живущего со своей бабкой. Он нарочно пытался сбить Терецию с толку.

– Левее, левее… Осталось чуть-чуть. Колокол прямо перед тобой!

Она вытянула руки. Кончики пальцев скользнули по пустоте, а затем наткнулись на ладонь с привязанным к ней колокольчиком. ДЗИНЬ!

– Пожар! – крикнула она и, смеясь, сорвала с глаз повязку.

В груди что-то подпрыгнуло. Перед ней стоял Плим – улыбающийся во весь рот. Тереция замерла, сбитая с толку, а потом, сама не зная зачем, снова натянула повязку на глаза. На неё накатила странная, глупая злость. Слишком близко. Слишком неожиданно. Слишком… у всех на глазах.

Плим, смеясь, стянул с неё повязку, состроил нелепую гримасу и широко развёл руками.

– Ну как тебе?

– Плим! – выдохнула Тереция, сердито морща нос. – Что за глупости?

Он ещё сильнее рассмеялся и отдал колокольчик другому игроку.

– У тебя такой взгляд, будто я и впрямь устроил пожар.

Кто-то ловко выхватил повязку из рук, и игра началась заново.

– Давай прогуляемся к колодцу, – предложил Плим.

– Не могу, скоро начнётся речь отца, я не хочу её пропустить.

– Пожалуйста, ненадолго. Туда и назад. Мне нужно тебя кое о чём спросить.

– Ну так спрашивай здесь.

Лицо Тереции вспыхнуло румянцем. С одной стороны, ей хотелось пойти с Плимом. С другой – она боялась, что их разговор не будет стоить и выеденного яйца. Всё её сердце было переполнено нежностью к Плиму, и она всей душой хотела услышать от него важные слова. Но она заранее знала, что он скажет. Вернее, чего не скажет. Опять будет весело рассказывать, как они с Лиссом хитростью выманили у его простодушной жены бусы, обменяли их на петуха, а потом выдали петуха за породистого и выторговали за него козу… И ничего – ничего! – из того, что ей так хотелось бы услышать.

«Прогуляться к колодцу, чтобы вернуться разочарованной? Побыть с ним наедине всего несколько минут – и надолго потерять покой? Неужели он не знает, не видит, не чувствует, что для неё он не просто друг, а тот, с кем она хочет связать свою жизнь?» – думала она. Ярмарка шумела беззаботно, весело. Столько всего интересного, столько голосов, красок, звуков – но искушение сбежать от этого гомона и оказаться наедине с ним было куда сильнее. Сбежать, и пусть даже это короткое бегство потом аукнется болью в сердце. Перед таким предложением было трудно устоять. Если не сказать больше – невозможно.

– Ну… Давай. Только ненадолго, – поправляя волосы, сказала Тереция.

Они пошли к выходу, пробираясь сквозь толпу односельчан, полностью погружённых в ярмарочную суету. Никто вокруг ничего не замечал, кроме торговли, веселья и звонких голосов зазывал.

Выбравшись на дорогу, ведущую к «Богомолу» – колодцу, из которого вся деревня черпала воду, они сбавили шаг. Мягкая пыль под ногами поднималась лёгкими облачками и оседала на сапожках Тереции. В небе пели жаворонки, вдали шумела зелень леса, укрытая тенями облаков, зацепившихся за верхушки гор. Шум ярмарки таял позади. Они шли, но никто не решался заговорить первым. Тереция ждала вопроса. А Плим… Плим понятия не имел, что сказать. Он и сам не знал, зачем позвал её сюда. Искал хоть какую-то зацепку, но в голове была пустота. Сколько в мире «как», «зачем» и «почему», а у него сейчас не находилось для Тереции ни единого стоящего слова.

Так они дошли до самого колодца. В отличие от обычных дней, сегодня здесь было пусто – лишь пчёлы и шмели лениво жужжали над дикой расторопшей. Плим поднял с земли камешек, покрутил в пальцах и бросил в колодец. Из глубины донеслось глухое «бульк». И тут он вспомнил про голыши, которые утром сунул в карман – хотел потом показать ребятне пару фокусов.

– Я хотел спросить… ты любишь фокусы?

– Что? – Тереция удивлённо округлила глаза. – Ну… да, наверное.

– Отлично! Тогда отвернись на минутку.

– Ты позвал меня сюда, чтобы показать фокус? – в её голосе скользнуло лёгкое разочарование.

– Ну давай же, – уклончиво и весело ответил Плим.

Тереция нехотя отвернулась. Плим быстро окинул взглядом траву и заметил на одном из сиреневых цветков шмеля, деловито копошащегося в пыльце. Ловким движением он схватил насекомое за брюшко, щёлкнул пальцами, выдернул жало и, пока тот не опомнился, аккуратно сунул в карман камзола.

– Всё, можешь поворачиваться.

Тереция обернулась и увидела, как Плим протягивает ей гладкий серый голыш.

– Возьми.

Она вздохнула и взяла камень.

– Отлично! Итак, что у тебя на ладони?

– Камень, – без интереса ответила она. – Гладкий, тёплый камень.

– Ты в этом уверена?

– Да, так же, как и в том, что нам уже пора возвращаться.

Плим покачал головой и театрально взмахнул рукой.

– Не торопи меня, иначе магия не сработает.

– О, так ты у нас не только дровосек, но ещё и волшебник? – Тереция скептически приподняла бровь.

– Я много кто. Много кто, Тереция! В моих руках есть власть превращать неживое в живое и… – он сделал эффектную паузу. – Ладно, протяни руку и покажи свой камень.

Тереция, пожав плечами, послушно вытянула ладонь. Она внимательно следила за движениями Плима. Он легонько накрыл её ладонь своей рукой.

– Теперь я буду медленно зажимать твои пальчики и считать до пяти. А ты следи, чтобы камень не исчез.

– Плим, мне кажется, что он всё-таки исчезнет, – с усмешкой протянула она. – Например, в один из карманов твоего смешного камзола.

– Не разрушай магию, – улыбнулся он. – Начинаем.

Его пальцы мягко, но уверенно сомкнулись на её руке.

– Мизинец – раз. Безымянный – два. Средний – три. Указательный – четыре. Большой – пять… Готова?

Тереция закатила глаза с притворной усталостью. Он дунул на её ладонь, сделал лёгкий пасс рукой и с хитрой улыбкой отступил на пару шагов.

– Теперь можешь сказать, что у тебя там?

Тереция снисходительно хмыкнула.

– Это и есть тот самый вопрос, который ты обещал?

Плим сделал вид, что глубоко задумался.

– Хм… не знаю.

– Хотел спросить, что у меня в…

И тут что-то шевельнулось в ладони.

Тереция похолодела.

– Мамочки! – взвизгнула она и разжала пальцы.

Из руки, возмущённо жужжа, вырвался шмель.

Тереция отпрянула, едва не опрокинув ведро, стоявшее у колодца.

– Ты с ума сошёл?! Он же мог меня ужалить!

Но Плим уже согнулся пополам, заливаясь смехом.

– Я… ха-ха! Дурёха, я выдернул ему жало!

– Болван! – вспыхнула Тереция. Щёки горели, сердце колотилось. – Зря я с тобой ушла с ярмарки! Вот ради чего пропускаю всё веселье – ради твоих дурацких фокусов!

Она резко развернулась, готовая уйти.

– Подожди, – Плим шагнул вперёд, продолжая хохотать и вытирать слёзы. – На самом деле я действительно хотел спросить.

Тереция остановилась.

– О чём? – отозвалась она, не оборачиваясь.

Плим перестал смеяться и на мгновение замялся.

– Ну… Хотел спросить, понравился ли тебе мой подарок на день рождения?

Она медленно повернула голову.

– Колечко из бересты? – её брови изогнулись, словно сломанные веточки.

– Ага! Ты… Его носишь? – Плим замер в ожидании.

Тереция машинально коснулась груди, пальцы нащупали под тканью платья маленькое колёсико на кожаном шнурке.

– Хм… Простой, но красивый подарок.

– Так ты его носишь? – переспросил Плим.

Она не ответила – лишь сжала губы.

– Ну так что?

– Нет! – выдохнула она, опустив глаза.

– Почему?

Плим шагнул ближе и, прежде чем она успела отстраниться, коснулся её подбородка, приподнимая лицо.

– А-а-а… Всё ясно.

Голос его звучал небрежно, а в глазах мелькнуло разочарование.

– Можешь не говорить. Я и так знаю.

Он усмехнулся, но в этой усмешке слышалась горечь.

– Ты боишься, что отец спросит, откуда у тебя дурацкое кольцо.

Щёки обожгло. Тереция резко отдёрнула его руку.

– Я ничего не боюсь! – голос дрогнул, но в глазах вспыхнуло упрямство. – Ни слухов, ни мнения, ни осуждения…

Она выдохнула, пальцы скользнули к вороту платья.

– Ведь ты… ты всего лишь мой друг. Чего же мне переживать?

Берестяное кольцо появилось в её ладони – тонкое, лёгкое.

– Вот он, твой подарок, – её голос звенел.

Мгновение повисло в воздухе, как натянутая струна. Тереция почувствовала, как грудь сжимает что-то тяжёлое. Сердце билось неровно, дыхание стало прерывистым. Она понимала – ещё чуть-чуть, и слёзы прорвут плотину.

– Мне просто жаль… – голос дрогнул. – Мне кажется, это не я, а ты боишься.

Плим нахмурился.

– Я? Чего это я боюсь?

– Боишься моего отца, его положения, его влияния… и… – Тереция сжала кулаки. – Всего!

Слова прозвучали громче, чем она хотела. Она почувствовала себя глупо, как девчонка. Резко развернувшись, она направилась к лесной дороге. Плим попытался удержать её за запястье, но она вырвалась.

– Оставь! – Голос сорвался на надломленный шёпот. – Мне просто… нужно побыть одной. Не ходи за мной.

Она бросилась прочь – быстрее, ещё быстрее, пока её силуэт не растаял в глубине леса.