Читать книгу Сны Лавритонии - - Страница 7

Всю ночь в домике на краю деревни горел свет. Ещё с вечера разыгралась метель – ветер завывал в печке, раскачивал ставни, бил в окна. Ближе к утру труба на крыше перестала выпускать столбик дыма – дров в печку больше не подбрасывали.

Малария снова прошла мимо сеней, потревожив кур за перегородкой. Её пальцы дрожали. Не сосчитать, сколько раз за ночь она выходила к калитке, прислушиваясь к завыванию вьюги и вглядываясь в снежную пелену. Хотелось увидеть знакомые очертания повозки, услышать скрип колёс (она переживала, что Плим не сменил их на полозья). Но дорога к дому оставалась безмолвной, утопая в ледяном плену.

Разум твердил, что Плим – не мальчишка, что он умеет справляться с трудностями и знает лес вдоль и поперёк. Но сердце рисовало другое: поваленные деревья, волчьи следы, неподвижное тело в снегу. Она встряхнула головой, отгоняя дурные мысли.

Под утро она решила, что пора искать помощи. Масляный фонарь едва освещал ей дорогу. Шаг за шагом она шла по рыхлому снегу, оставляя за собой цепочку глубоких следов.

***

Лисс считал, и, наверное, не без основания, что долгий сон – главный друг бедности, поэтому не позволял ни себе, ни сыновьям нежиться в постелях дольше, чем следовало. В конце концов, он совсем не хотел испытать на собственной шкуре действие этой прописной истины.

– Пора, молодчики, вставайте! – пророкотал он, рывком стягивая с них одеяла. – Элл, выгреби золу из печки! Кобер, ступай в кузницу, раздувай горнило! Сегодня начинаем ковать гвозди. Лит за десяток – не пропадём, а то ещё и избу для тебя справим. Решил жениться – шевелись да поспевай!

Он заглянул за занавеску и, тяжело вздохнув, пихнул в бок посапывающую толстушку.

– Эй, хватит лежать коромыслом, накрывай на стол!

Касилия, или просто Каси, как звал её Лисс, уже двадцать один год была его женой. Она печально хрюкнула, перевернулась на другой бок и пробормотала сквозь сон:

– Каша в печи, на подах… Проверь, должно быть, она ещё не остыла. Дай хоть одним глазком досмотреть…

Казалось, пищит комар, а не говорит дородная женщина.

– Корову будешь доить – досмотришь! – буркнул Лисс. – Скотина не станет ждать, пока ты в снах на балу танцуешь. Кобер, помоги матери, а горнило я сам раздую!

Он недовольно натянул тулуп, шагнул к двери и толкнул её плечом. Морозный воздух ворвался в дом плотной волной.

На пороге стояла женщина.

– Доброе утро, Лисс! – уже по лицу кузнец понял, что Малария провела бессонную ночь. – Плим не заходил? Его нет дома. Я подумала, может, он заглянул к вам вчера вечером. Посидеть за кружечкой эля…

– Малария? Вилку мне в печёнку! Проходи, чего встала в дверях, – Лисс отступил в сторону.

Женщина стряхнула с платка снег и переступила порог.

– Не пойму, о чём ты говоришь… Плима нет дома?

Касилия с небывалой проворностью соскочила с лежанки. В её глазах не осталось и намёка на сон.

– Плима нет дома? – пропищала она, протирая глаза.

– Он ушёл в лес ещё вчера утром, но… – голос Маларии дрогнул. – У меня сердце не на месте. Он так и не вернулся. Вот я и подумала – вдруг заходил к вам.

– Ну-ка присядь, – Лисс выдвинул табурет. – А я мигом оденусь.

Касилия накинула на плечи шерстяной платок и засуетилась.

– Ты куда, Лисс? Собираешься в такую погоду искать Плима? – испуганно запричитала она.

– Каси, булочка, успокойся. Я не в лес собрался, если ты об этом подумала.

– Тогда куда же?

Лисс закатил глаза и обернулся к Маларии.

– Мы идём к бургомистру. Надо организовать поиски, – говорил он быстро, одновременно натягивая штаны поверх ночных кальсон. – Хорошо, что ты пришла прямо сейчас. До вечера времени много. Не переживай, найдём Плима. Дальше своей делянки он никуда не уходил. Думаю, метель застала его в лесу, вот он и заночевал. Спит сейчас под брюхом у осла, ждёт, пока распогодится.

– Ты так думаешь? – в голосе Маларии прозвучала надежда.

– Я знаю Плима. Чтобы он заблудился в лесу?! Ой, не пойте мне тетерева.

– А как же дикие звери? – Касилия всеми силами старалась быть полезной.

– Каси, у коровы вымя вот-вот лопнет. Ступай в сарай! – прикрикнул он на жену.

***

В окнах дома бургомистра было темно. Лисс, немного поёрзав, постучал в тяжёлые дубовые ворота. За забором надрывно взвились собаки. Скрипнула дверь сторожки, и в узкой полоске света появилась голова с плюгавой вздёрнутой бородкой.

– Ковойта там принесло? – проорал сторож.

– Это я. Дело срочное к бургомистру.

– Кто эть – я? Смерть за моей тёткою с такими ж словами приходила! Подождёть ваше дело! Господин бургомистр ещё в постелях, и им не понравится, если их разбудють!

Лисс шумно выдохнул в ладони, стряхнул снег с плеч и гаркнул:

– Не заставляй меня, бородатый кикимор, бить в пожарный колокол! Вот что бургомистру точно не понравится! Я подниму всю деревню на уши, а тебе достанется трёпка. Посмотрим потом, как будешь важничать.

За воротами послышался хруст снега. Щёлкнула задвижка – и одна из створок медленно отворилась.

– Лисс? Воть те нать… – удивлённо произнёс Муравушка.

– Не делай вид, что не узнал меня по голосу. Буди бургомистра! Скажи, что человек из деревни пропал.

***

Бургомистр сидел за столом с видом глубокой задумчивости. Из-под ночного колпака выбивались бакенбарды – рыжие завитки, переходящие в редкую курчавую бородку. Усы ему пришлось сбрить: по словам брадобрея, они придавали его выразительному лицу сходство с небритой харей простолюдина. Напротив него стояли Лисс, Малария и мужичок, который без устали вытирал нос рукавом. Лисс закончил рассказывать, и в комнате воцарилось ожидание. Бургомистр вздыхал, барабанил пальцами по столу, снова вздыхал. Видимо, раздумья были по-настоящему тягостными. Малария с мольбой тронула Лисса за локоть. Кузнец пожал плечами.

– Может, мне всё повторить? – спросил Лисс. – Понимаете, вчера утром сын этой женщины…

Бургомистр вдруг оживился, причмокнул губами и степенно произнёс:

– Что ж, обстановка действительно требует скорейшего вмешательства.

«Ну, наконец-то!» – с облегчением подумал Лисс.

– Муравушка, ты, кстати, можешь идти.

Мужичок шмыгнул носом, развернулся на пятках и открыл дверь. В ту же секунду в горницу влетел длинноногий, лохматый, тощий как селёдка пёс. Проскользив по полу, он нелепо споткнулся, рухнул, вскочил – и с невозмутимым видом улёгся у ног хозяина, будто всегда лежал именно тут.

– Бомби, марш отсюда! – рявкнул бургомистр.

Пёс изобразил непонимание, лизнул голую лодыжку хозяина, но даже не подумал сдвинуться с места.

– Велите выгнать собаку? – услужливо поинтересовался Муравушка.

Бургомистр тяжело вздохнул, строго посмотрел в псиные глаза и неохотно бросил:

– Ай, пусть остаётся, но… – он погрозил пальцем, – помни правило № 17, Бомби.

Все в деревне знали про правило № 17, довлеющее над беспутным Бомби.

Бургомистр щёлкнул пальцем, велев Муравушке убираться. Лисс, провожая его взглядом, передёрнул плечами:«Муравушка! Тьфу! Окрестила же мать…»

Поправив съехавший ночной колпак, бургомистр снова принялся барабанить по столу отполированными ногтями.

– Да, обстановка, прямо скажу, серьёзная, – вздохнул он. – Завтра же отправлю в город вестового с просьбой к Королю послать отряд следопытов. До этого времени мы должны сделать всё возможное, чтобы найти парня. Я велю поставить на колокольне дозорного – пусть смотрит день и ночь в сторону леса. А также у меня есть мысли, которыми я предпочёл бы пока не делиться, но они могут оказаться весьма полезными в процессе поиска… Он сделал значительную паузу, обвёл взглядом присутствующих и с глубоким сочувствием посмотрел на Маларию:

– Ну и, конечно, пока ваш сын не нашёлся, я по мере скромной возможности выделю небольшую помощь. От себя лично!

Сказав это, он с чувством выполненного долга встал из-за стола.

– Это всё. Предлагаю прямо сейчас браться за дело. Время не ждёт, человек в опасности!

Лисс озадаченно смотрел на пышущего здоровьем толстячка. Правильно ли бургомистр понял их просьбу? Или он, Лисс, чего-то не понимает?

– Господин бургомистр… Гм… Это не совсем то, что нужно делать, как вы сказали, в этой обстановке. Мы должны организовать поисковый отряд из жителей нашей деревни, а не ждать королевских следопытов. И сделать это нужно прямо сейчас.

Бургомистр вытер платком уголки мутных глаз и вопросительно посмотрел на кузнеца – на этого червя, у которого, видите ли, было своё мнение.

– Значит, таково ваше предложение?

– Да. А вы разве с этим не согласны?

– Ну хорошо… То есть вы считаете разумным рисковать жизнями стольких людей ради поисков одного человека? Подумайте сами! Наши люди не следопыты. К концу поисков мы, вероятно, недосчитаемся уже не одного, а нескольких человек. Лес кишит дикими зверями. Погода утихомирилась, но кто знает, как всё повернётся дальше? – бургомистр отрицательно покачал головой. – Мне кажется, вы просто преувеличиваете проблему и сеете панику.

Касилия частенько говорила: «Лисс, ты должен научиться следить за языком. Не всё, что можно сказать свинье, следует говорить бургомистру». И вот он, этот бургомистр. Не иносказательный, а самый настоящий – сидит перед ним, ворочает умными словами, словно смакует жирного карпа. Лисс нервно теребил ус, стараясь подобрать «обтекаемые» слова, чтобы не скатиться в откровенную грубость.

– Нет, господин бургомистр, похоже, это вы преуменьшаете проблему.

– Я?

Из часов выскочила кукушка и пронзительно напомнила Лиссу об утекающем времени.

– Да, вы! И я сделаю, что собирался.

– И что же это за устрашающее деяние, которым вы меня пытаетесь запугать? – бургомистр ухмыльнулся, но в глазах промелькнуло беспокойство.

Лисс не стал отвечать. Просто натянул шапку и, бросил через плечо:

– Пойдём, Малария. В этом гнилом месте нам не найти помощи.

– Я спросил, что вы собираетесь делать? – настойчиво повторил бургомистр.

Лисс обернулся, задержал на нём взгляд и ответил:

– То, что должен делать всякий человек, когда его сосед в беде. Бить в колокол, господин бургомистр. Ясно вам? Бить в колокол!

Лисс запахнул тулуп, всем видом показывая серьёзность намерений.

– Стойте! Что за глупости?! Колокол – это… это для более масштабных случаев!

– Вы ещё не поняли?! – гаркнул Лисс. – Это и есть тот самый случай! Масштабнее не бывает!

– Я запрещаю, – бургомистр шагнул вперёд, загораживая дверь. – Нельзя вот так, по пустякам, будоражить деревню.

– Что же нам делать, господин бургомистр? – с мольбой в голосе спросила Малария.

– Что?! – бургомистр метнул на неё раздражённый взгляд. – Вам мало того, что я предложил? Хорошо! Я велю прочесать лес своим людям и даже сам отправлюсь на поиски. Но звонить в колокол…

Он схватил со стола бронзовый колокольчик и потряс им в воздухе прямо перед носом Лисса:

– Вот вам колокол, с помощью которого можно решить любую проблему!

Колокольчик весело затрезвонил.

– Эй, Муравушка, пойди сюда!

Мужичок выскочил из-за двери так стремительно, будто стоял под ней весь разговор, только и дожидаясь команды.

– Ступай, снаряди собак и людей. Пусть прочешут лес до ручья. Только ни влево, ни вправо без моего ведома – не хватало, чтоб ещё собаки заблудились. А для меня вели подготовить сани. Окороков с собой возьми и шуб побольше. Дело небыстрое, – бургомистр сорвал с головы колпак и раздражённо швырнул его в угол. – Звонить они решили… Нашли забаву…

Муравушка вытянулся, готовый выполнять приказ, но так и не двинулся с места, надеясь уловить ещё хоть краешек разговора.

– Чего застыл, как петух перед зеркалом? Дуй! – рявкнул бургомистр.

Муравушка исполнительно подскочил и исчез за дверью, оставляя после себя лёгкий сквозняк.

Пёс, до сих пор не выдававший своего присутствия, стрелой вылетел за дверь, словно распоряжения бургомистра касались и его. Обогнув стоящую посредине пролёта статую нимфы, он взлетел по лестнице на второй этаж, пронёсся по длинному коридору и с размаху врезался головой в дубовую дверь. За этой дверью, ничего не подозревая, спала Тереция.

– Бедная моя голова! – взвизгнул он. – Ну зачем запираться, когда дома все свои?

– Бомби, правило № 17!.. Я велю отправить тебя на псарню к остальным собакам! – донёсся снизу негодующий голос бургомистра.