Читать книгу Ты, я и апокалипсис - Роман Волков - Страница 25

Ночная дорога была занудной и пугающей. Саре с трудом удалось заснуть на несколько минут, как неприятная кочка под колесами машины тряхнула их так, что проснулся бы даже мертвый. За окном на обочине то и дело мелькали столбы, которые уже давно ничего не освещали. Единственным источником света, кроме фар машины, была луна со звёздами на небе. Ночной небосвод, удивительно чистый, был усеян сотнями, тысячами звезд. Сара улыбнулась, вспомнив о том, как случайно разбила посуду однажды, когда Дейзи зашла к ней. Как давно это было? Ощущалось, словно годы назад.

Пес поерзал под ногами Сары. Она посмотрела на животное, которое устало подняло на нее глаза в ответ. Удивительно, что он все-таки нашел их. Сара встречала не так много собак в своей жизни, но эта была невероятно смышленой. Она ни капли не пожалела о том, что в тот дождливый денек накормила этого пса.

Интересно, как там сейчас ее квартирка? Скучает ли по ней Дейзи? Определенно скучает, куда она денется. Сара глянула в телефон, где заметила несколько непрочитанных сообщений от подруги. Разве она отключала оповещения? В сообщениях Дейзи писала о состоянии Бет, о том, что она наконец поделилась частью произошедшего, хотя и не очень ясно объяснила, почему они пропали из города. Также, снабдив сообщение грустными скобочками, она сообщила о том, что видела недавно избитую Ханну, которая даже не подошла поздороваться. Дейзи это задело. Лучше уж так, чем если бы Ханна вывалила ей все, что произошло с ней. Как бы они не собачились с ней, Саре сейчас было несколько жаль эту зловредную суку. Она не заслужила такой участи, хотя и Сэм понять было можно. Сара, отправив Дейзи в ответ забавную картинку, выключила мессенджер и глянула на Саманту.

Та дремала, но явно неспокойно. Казалось, что она лишь притворяется спящей, чтобы лишний раз не контактировать с Сарой или кем-то еще вокруг. Она сжимала кулаки, дышала неровно, прерывисто. Лили тоже спала, а Оливия с Роуз все еще бодрствовали. Из динамиков доносилась, ели слышно, приятная мелодия, похоже гитара. Оливия зевнула, оглянувшись на проснувшуюся Сару и улыбнулась ей. Ее улыбка была всегда такой искренней, что хотя бы легонько не приподнять уголки губ в ответ было невозможно.

– Не спится? – спросила Пинки.

В ответ Сара покачала головой угрюмо.

– Хочешь подержать? – покачала она на руках малыша Бена. Сара немного напряглась, в конце концов она уж точно не была лучшей нянькой для маленьких детей, но Оливия так уверенно протянула ей Бена, что пришлось взять его не по своей воле.

Малыш открыл уставшие глазки, оглядываясь, обнаружив себя на руках Сары, однако не заплакал и не начал дергаться, а поудобнее устроился у нее на руках, глядя своими большими глазками на малознакомое лицо. Сара улыбнулась ребенку, от которого пахло чем-то похожим на молочко. Ребенок умилительно хихикнул, улыбаясь в ответ. Сара прижала его к себе ближе, буквально чувствуя, как внутри него бьется сердце. Может быть потому все так заботятся о своих детях? Это достаточно странное чувство, когда ты держишь на руках что-то беззащитное, доверчивое, что полагается на тебя. И как-то подсознательно не хочешь это предать. Наверное, потому Лили и вступается так за своего ребенка, как любая мать вступится за дитя.

Ребенок потянулся крохотной ручкой к волосам Сары, взяв ее за локон и начав его мять с удивительной тщательностью и радостно агукнув. Этого не смогла не заметить Лили, которая тут же недовольно пошевелилась, открывая глаза и, поправляя волосы, оглядывая темную машину изнутри. Увидев свое дитя на руках Сары, она, кажется, рассвирепела.

– Ты что, доверила ей ребенка? – прикрикнула она на Пинки.

– Эй, не кипятись. – улыбнулась ей Оливия в боковое зеркало. – Смотри как он мило к ней прижался. Его все устраивает.

Лили недоверчиво оглядела Сару, которая держала Бена. Ее испепеляющий взгляд смерил ее с ног до головы и она, недовольно фыркнув, скрестила руки на груди, откинувшись на кресло. Бен, хихикнув, резко дернул Сару за волосы.

– Ай! – взвизгнула она, разбудив Сэм, которая резко открыла глаза.

– Вот видишь, – обернулась на задние сидения Оливия. – ты ему нравишься. Видишь, Лили? Он рад.

– Это такая у него благодарность? – поглаживая голову, вздохнула Сара.

– Высшая степень доверия. – усмехнулась Оливия и Роуз тоже не удержалась от чего-то похожего на улыбку.

– Че случилось? – прошептала Сэм, потирая и без того красные глаза.

– Да ничего. – пожала плечами Оливия.

– Долго нам еще ехать? – нахмурилась Саманта, оглядываясь в заднее смотровое стекло и вглядываясь в темноту позади.

– Не беспокойся, – ответила ей Роуз, маневрируя рулем. – мы никуда не торопимся и уж точно не пропадем. Я много раз тут ездила. Почти всю свою жизнь.

– Можешь даже не надеяться, что я беспокоюсь о тебе. – грубо отрезала Сэм, вглядываясь в зеркало заднего вида, но явно ища там что-то кроме обвинительного взгляда Роуз.

Они продолжили путь дальше молча. Теперь уже не спали все. Роуз выглядела усталой, но все же держала руль достаточно твердо. Пинки, словно не на своем месте вертелась впереди, стараясь найти территорию, чтобы закинуть ногу на ногу, но чехол с гитарой, который она умудрилась запихать перед своим передним сиденьем, мешал ей это сделать. В конце концов она подняла гитару, пытаясь переложить ее со своего сиденья и загораживая чехлом видимость Роуз.

– Да положи ты его на место! – возмутилась девушка за рулем.

– Он мне мешает! – надула губы Оливия.

– Положи! – серьезно сказала Роуз.

– Ну, ладно. – покачала головой Пинки, засовывая гитару обратно в том же положении, где она лежала. – Тут же чертовски мало места. Кто вообще проектировал эти электромашины?

– Маск. – ответила Роуз.

– Кто? – переспросила Оливия.

– Один очень умный парень, который жил век тому назад. – кивнув на значок машинной марки на руле, сказала Роуз. – Как можно не знать его?

– Я прогуливала школу. – пожала плечами Пинки. – Знаешь, мне больше нравилось играть на гитаре. Я прямо-таки обожала эту чертовку, – погладила она чехол с инструментом. – всю свою, блин, жизнь, я училась играть на гитаре. Я мастер. Наверное. – она тут же начала расстегивать чехол, извлекая оттуда инструмент.

– О, Боги, – прикрыла лицо рукой Лили. – только не давайте ей снова исполнять «Дом Восходящего Солнца». Я уже наслушалась этой ерунды, когда она учила эти проклятые аккорды.

– Э-эй! – возмущенно простонала Оливия. – Это же очень крутая песня. Я еще и спеть ее могу! Есть дом один в Новом Орлеане… – начала было протяжно изображать пение Пинки.

– Замолчи! – громко перебила ее Лили. – Ты вовсе не профессионал. И ты посредственно играешь и поешь.

– А вот это было обидно, – бряцнула по струнам Оливия. – а как же моя замечательная игра на духовых?

– Это когда ты дула в трубу, выдавая это за исполнение «Каравана»? – издевательски подстегнула ее Лили.

– Эта «труба» называется «саксофон», дуреха. – хихикнула Пинки.

– Да мне наплевать. Ты же помнишь, что каждый чертов сосед заявился к нам в квартиру, чтобы спросить, что случилось? – сказала Лили.

– Но зато было весело.

– Ни капли веселья не вижу.

Пока девушки спорили, Сара сидела, глядя на маленького Бена, и придерживая его голову, поглаживала его черные волосы. Малыш снова дернул ее за прядь, но уже не так сильно. Сара пустила быстрый взгляд на Саманту, которая, ерзая на сидении, все еще щурясь, глядела в зеркало заднего вида. Сара постаралась тоже посмотреть туда, но из-за ее неудобного месторасположения, не смогла понять, что-же там видит Сэм. Пес тявкнул, когда Сара в попытке сесть поудобнее, случайно ткнула его в бок ботинком.

– Извини, мохнатый. – прошептала она.

Бен, в это время сидящий на коленках девушки, обратил внимание на животное у ее ног и очень был им заинтересован. Поняв, что просто так до пса ему не дотянуться, он юрко схватил батон колбасы из стоящей рядом сумки и потянул ее собаке. Пес, принюхавшись, тут же поднялся, готовясь вырвать лакомый кусок еды.

– Нет, Бен! Этим нельзя кормить собачку! – всполошилась Лили, потянувшись к ребенку через Сэм, которая стиснула зубы от недовольства, когда та перегнулась через нее и выхватила у ребенка колбасу. – Это не для нее. Понятно?

Пес тут же залаял на Лили, перебивая своим голосом музыку из колонок. Бен тут же прижался к Саре, приподняв ножки подальше от ревущего животного, схватился за ее куртку, но не заплакал. Лили тут же взяла ребенка под руки и вырвала из объятий Сары.

– Какого черта тут вообще забыла эта шавка?! – закричала Лили.

– Успокойся. – ответила ей Роуз.

– Не затыкай меня! – Лили подвинулась ближе к двери, глядя на пса, который уже прекратил лаять, но грозно сидел у ног Сары, скаля зубы на девушку с ребенком.

– Он точно не опасен? – недовольно спросила Сару Роуз. – Я помню, что этот пес был с вами в трущобах у Саванны, но разумно ли было брать его с собой?

– Он помогал мне. – ответила Сара, потом глянула на Сэм, и поправила себя. – Нам. И не раз.

– Вдруг эта тварь больная, – голос Лили прямо-таки пылал гневом. – или того хуже – облученная.

– Нет. Она нормальная. – сказала Сара, хотя на самом деле не знала этого наверняка.

– Это твой питомец? – спросила Роуз.

– Можно и так сказать. – вздохнула Сара, поглаживая пса по спине.

– Так питомец, или «можно сказать»? – поправила очки Роуз, поворачивая руль.

– Питомец. – ответила Сара твердо.

– Этот парень крутой, – поддержала Сару Оливия. – знаете, он вместе с ними защитил меня от полоумного кретина с ножом в трущобах. Я уже была готова разбить ему об голову что-нибудь! Да хоть гитару! Он так грозно достал нож, начал махать им, стол перевернул…

– Стоп, – оборвала ее Роуз. – Так на тебя действительно напали в трущобах? И ты ничего не сказала?

– Я говорила! – Оливия сложила руки на груди. – Ты что, не слушала?

– Прости, – опустила взгляд Роуз. – я думала это какая-то очередная отговорка или выдумка.

– Я ничего не выдумала. – скривилась Пинки. – Правда ведь, Сара? Сэм?

– Да, все так. – кивнула Сара. Сэм на вопрос не отреагировала.

– Мне казалось ты просто приврала, – сказала Роуз. – для того, чтобы сгустить красок. Ты зачастую все приукрашиваешь.

– А вот и нет!

– Ну да, ну да. – завела глаза Роуз. – Тебе стоит меньше времени проводить за стенами города. Да, я понимаю, что у тебя в заднице все еще играет детство, но знаешь, когда ты решила пронести через ворота облученные…

– Ну хватит уже вспоминать! – изображая обиженность, посмеялась Пинки, поставив гитару поудобнее на пол.

Они поехали дальше, пока Роуз с Оливией начали вспоминать самые разные истории из своей жизни. Сара пропускала половину из этого мимо своего внимания, но некоторые случаи были в правду занимательны. Ей оставалось всегда поражаться тому, как эти трое с ребенком уживаются вместе. Она никогда не жила в больших семьях. Все детство провела с Брэдом, изредка, когда она уезжал к тете Мэредит, оставаясь в доме у Дейзи. А семейство Хейзов нельзя было назвать очень уж большим и оно уж точно не было таким дружным и теплым, как эта троица. Несмотря на их постоянные споры, среди них, казалось, жила какая-то семейная теплота. Сара хотела бы жить в этой семье, забыв о прочих проблемах. Но к сожалению, это было невозможно. Она и понятия не имела что будет, когда они въедут в Мейкон и что их там ждет?

Она определилась только с тем, что первое время они с Сэм должны провести в доме тети Мэредит с ней и Брэдом. Ведь так или иначе, кроме разве что Роуз с ее компанией, они были единственные, кто мог предоставить им кров в Мейконе. Несмотря ни на что, это одни из немногих родных Саре людей и как бы Сэм не противилась такому повороту событий, они обязаны были остаться у них, как бы ей не хотелось бежать.

В конце концов вечно бежать не удастся. Так или иначе, Тиффани или кто-то еще найдет их, в Мейконе или где угодно. Сара старалась не думать об этом, ей и без того хватало переживаний в ближайшее время. Она никогда в жизни не рассчитывала, что увидит столько смертей. Она, честно говоря, надеялась вообще их не видеть. Пускай бы все жили вечно и все было бы хорошо. Но жизнь такого шанса не предоставляла. Теперь же все ее мысли крутились вокруг этой злосчастной ночи, где они с Самантой были одни, посреди окутавшего их дурмана. Теперь даже не глядели друг на друга. Это разъедало Сару изнутри, в груди что-то сжималось от такого неудобства. Ей захотелось глянуть на Сэм, но она понимала, что девушка может как-то не так понять ее жест, воспринять его в штыки. А их отношения сейчас итак были накалены.

Если бы Сэм была не так агрессивна, не так озлобленна на мир, все было бы по-другому. Несмотря на то, что внешне в ней можно было найти тени той улыбчивой девчонки, сейчас она была закрыта, запечатав свои чувства на замок от всех вокруг. Ее душа была окружена стенами, а перед стенами зиял глубокий ров, где пытающихся пробраться внутрь жалили острые колья агрессии и бессмысленного насилия. Могла ли Сэм из ее детства убить кого-то? Еще и не пожалев об этом? Скорее всего, нет.

Возможно, она совершила ошибку, отвергая ее тогда. Может в тот момент Сэм была сама собой? На мгновение приоткрыла настоящую себя, свою душу? Тем больнее осознавать, что Сара вонзила в эту душу лезвие, когда та доверилась ей. Может, для нее это было все же больше, чем мимолетное увлечение? Больше, чем наркотический обман чувств, притянувших их друг к другу? Но это не могло быть так. Сара уже не верила в это.

По обочинам ночной дороги иногда встречались небольшие поселения и городки, которые слабо освещались фонарями и рекламными вывесками. Даже посреди темноты и того немногого, что можно было бы в них разглядеть, Сара понимала, как они устроены. Сделанные по принципу «Бей-41», небольшие, рассчитанные на ограниченное количество людей, они не удосуживались даже хоть какого-то подобия названия. Местные небольшие городки, построенные, судя по всему, вокруг фабрик, заводов и производственных зданий красовались номерными названиями, вроде «А 112», «95H», «349-2». Звучало, словно номерной знак при тюремном заключении. Некоторые из них выглядели настолько скудно, что даже ее городок казался по сравнению с ними мегаполисом. Некоторые и вовсе походили на трущобные селения, однако имели статус вот такого концентрационного города, наверное, только потому, что у них имелась хоть какая-то инфраструктура.

Иногда сбоку мелькали брошенные здания, какие-то будки и разрушенные постройки. Они даже проехали мимо вполне работающего мотеля, который светил яркой вывеской названия и огнями пристроенного к нему магазинчика. Неужели кто-то здесь и впрямь останавливается? Что-ж, это как минимум означало, что жизнь не ограничивалась стенами городов.

– Но так или иначе, ни один человек не найдет тут достойного будущего. – пока Сара размышляла, ее попутчики вновь переключились на какие-то политические темы.

– Но вот ты к примеру, – возразила Лили сестре. – ты вполне себе устроилась. Ты работаешь журналисткой, у тебя квартиры, машина…

– «У нас.» – поправила ее Роуз. – Это все принадлежит нам. Деньги отца ушли на это. А они принадлежат не мне, а нашей семье.

– Пф, – скривилась Лили. – только вот распоряжаешься ими ты.

– Потому что из нас я – старшая сестра. – гордо поправляя очки, ответила ей Роуз.

– У нас в стране много перспектив. – настояла на своем вторая.

– Смотри дальше себя и меня, – ответила ей Роуз. – вот скажи, Сара, ты довольна своей жизнью?

– Я? – растерялась она. – Ну, вполне.

Сэм фыркнула, утерев нос рукавом и приглядевшись в зеркало.

– А я нет. – сказала Сэм. – Наша страна – дерьмо собачье.

– Емко, грубо, но точно. – пожала плечами Роуз, притормаживая перед какой-то кучей мусора на дороге и объезжая ее. – Вот чем ты зарабатываешь на жизнь, Саманта?

Девушка помолчала, не найдя, что ответить. Сара глянула на нее, но та не ответила ей никаким жестом, даже не обернувшись.

– Еще одна безработная? – вздохнула Роуз. – Наша страна полна безработных, которые живут, выстаивая в очередях за едой, водой и куртками из кожзама с «стильными» нашивками партии.

– Ну у тебя то была золотая ложка в жопе. – грубо ответила Саманта, закидывая ногу на ногу, чем явно притеснила Лили с Сарой. Роуз глянула на нее, нахмурив брови.

– То, что ты не способна найти себе достойное занятие – твоя проблема. – сказала Лили, поглаживая по голове Бена.

– Может стоило пойти в порноактрисы? – издевательски ухмыльнулась Сэм. – Получать бабки, всего лишь трахаясь. А может вообще, типа, с шестьюстами парнями одновременно.

– Это что, отсылка на Чака Паланика? – глянула на неё в зеркало заднего вида Роуз. – Ты невзначай намекнула, что читала его? Не думала, что ты вообще что-то читаешь.

– Ты че, типа, за тупую меня держишь? – стиснула зубы Саманта.

– Даже не думала. – улыбнулась Роуз.

– Эй, не корчи из себя знаменитость, которую мы все тут должны, бля, уважать и слушать. – процедила Саманта. – Я уж точно не хуже тебя.

– Я и не говорила, что ты хуже. – спокойно ответила Роуз. – Я лишь сказала, что представляла тебя иначе.

– И как же ты меня представляла? – сложила руки на груди Саманта, поудобнее устроившись на кресле.

– Иначе. – коротко сказала Роуз.

– Да, Роуз у нас любит изображать из себя героя. – проворчала Лили. – «Смотрите все на меня, я тут права и нимб мне вовсе не жмет.»

– Эй, девушка, – грозно сказала Роуз сестре. – прикройте рот и следите лучше за своим ребенком.

– Не надо мне приказывать. – ответила Лили. – Она права, ты тут не суперзвезда или королева, чтобы раздавать всем нам указания.

– А я бы хотела быть суперзвездой. – разрядила обстановку Оливия, как всегда внезапно ворвавшись в диалог. – Деньги, слава, мужчины. Я, в принципе, очень даже ничего, – поправляя свою извечную шляпку и глядя в боковое зеркало, словно прихорашиваясь, сказала она.

– Хочешь голой поливаться духами в рекламе, как Спаркл? – сказала ей Лили с ноткой издевки. Сара не смогла не улыбнуться, вспомнив все эти невероятно странные рекламы с участием звезды.

– Как там эти духи? – спросила Пинки. – «Аромат ночи»? Ух, я люблю ночь. Ночь, блин, лучше дня. Я вообще готова не спать никогда. И чтобы ночь всегда была. Правда тогда пропадает ее контраст с днем, но знаешь, это неважно. Ночь – это круто. Вот посмотри за окно. Чарующая, блин, темнота.

– Быть звездой – значит строить из себя кого-то, кем ты не являешься. – сказала Лили. – Пытаться изображать из себя героя, ну или злодея, лишь бы толпа верила и покупалась на это.

– Наверное не круто быть чьей-то жалкой копией. – пожала плечами Сэм.

– Между прочим прошлой зимой я ходила на кастинг в массовку какого-то клипа, – решила похвастаться Оливия. – Правда больше промерзла насквозь, пока ждала, когда мне откроют. А затем еще и только зря корчилась. Оказывается, им нужна была модельная внешность, а не пластика.

– Не за чем ходить черт знает куда зимой. – сказала Лили.

– Как по мне, что зима, что лето – все едино. Зимой главное – включать обогреватели дома, а летом – кондиционеры. И ничего не перепутать, как я однажды. – улыбнулась Пинки.

– От ядерной зимы тебя бы обогреватель не спас. – пожала плечами Лили.

– Да я сама ядерная штучка, – подвигала бровями Оливия. – мне ни по чем любая зима.

– Я как-то писала статью о ядерной зиме. – сказала Роуз, чуть убавив громкость музыки. – Знаете, она мало чем отличается от обычной.

– И в том и в том случае не стоит жрать жёлтый снег, да малыш? – усмехнулась Сэм, глянув на Бена, ютившегося у Лили на руках. Ребёнок лишь удивлённо посмотрел на неё, запихнув в рот палец.

Роуз сняла очки, помассировав глаза, Сара не сразу обратила внимание, что девушка сняла руки с руля. Однако машина продолжала курс сама по себе и ей пришлось поразмыслить прежде чем понять, что у авто есть функция автопилота. Экран бортового компьютера сам считывал путь впереди и сзади и техника легонько поворачивала руль, стараясь объезжать неровности на дороге.

– А почему ты сразу не включила эту прикольную штуку? – спросила Сара.

– Что? – зевнула Роуз. – Автопилот? Ну, не хотела. Знаешь, есть что-то магическое в этом процессе езды. Руль, дорога впереди, музыка, приглушенный свет. Когда управляешь автомобилем это невероятно вдохновляет. В дорогах – вся романтика.

– От тебя не ожидала такое услышать. – сказала Сара.

– Почему это? Я что, кажусь слишком серьезной? – улыбнулась та. – Нет, дорогая моя Сара, где-то внутри этой загруженной работой женщины еще живет девчушка, мечтающая о дорогах и приключениях, а не о бумагах и статьях.

– Ага, – фыркнула Лили. – где-то о-о-очень глубоко.

Сара чувствовала настоящую усталость, хотя заснуть не могла ни в какую. Сегодня у нее был слишком бурный, слишком неправильный день. Все ее последние дни были слишком неправильными, наполненными жестокостью и неприятными ситуациями, в которые она ни за что бы не мечтала попасть. Будь у нее выбор, она бы лучше осталась дома, не влипла в неприятности, даже если бы ради этого пришлось бы не встретить Сэм вовсе. Ведь так или иначе они бы потом все равно пересеклись? Все равно эта мысль звучала как такая себе отговорка.

Они проезжали мимо путей монорельса, просвечивающихся легкими огнями каждые несколько десятков метров. Сейчас по нему никто не ехал, однако горящие огоньки означали, что путь вполне рабочий. Скорее всего это железная дорога, которая вела из Саванны в Мейкон. Сара вспомнила их изнурительное путешествие на поезде с постоянными остановками, проверками и временем, которое тянулось так долго, что хотелось удавится. Вспомнила девушку, которая им помогла. Интересно-таки, как там Лесли сейчас?

Саманта все еще не сидела спокойно, она достала из пакета под ногами бутылку пива, которой явно решила запастись Оливия к началу их пути, но Пинки не возразила тому, что девушка взяла ее выпивку. Наверное, потому что она были слишком увлечена прослушиванием гитарной мелодии, на которую переключила предыдущий трек. Сэм же все оглядывалась в зеркала, делая по глотку из бутылки. Сара посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы понять-таки, что так интересует девушку и прищурилась. Кажется, внимание Сэм привлекали горящие вдалеке фары, которые были сейчас единственным источником света на дороге позади них.

– Слышь, – сказала Сэм, отхлебнув еще пива. – останови тачку.

– Что? – спросила Роуз, которая уже почти не рулила, отдав все управление под контроль внутреннего компьютера машины.

– Останови, бля, тачку. Ты оглохла? – Сэм говорила недовольно и злобно.

– Что случилось? – Роуз явно не отнеслась к ее фразе серьезно, а зря. Саманта тут же схватила ручник, дернув его на себя и машина резко начала скрежетать, пока двигатель боролся с тормозной системой. Роуз, не растерявшись, тут же отключила автопилот и нажала на тормоз. Машину дернуло и они остановились. Бен закричал от неожиданности и расплакался. Лили принялась покачивать его и кинула на Сэм взгляд, который бывает у хищных зверей, когда охотники забредают в логово с их детенышами.

– Воу! – удивленно потрясла головой Оливия, которая, не будучи пристегнутой, не сильно, но все же ударилась головой.

– Ты что творишь? – крикнула Роуз.

– Вылезай! – стиснув зубы сказала Саманта, глядя на Сару.

– Что? – девушка замялась не в силах выдержать взгляд подруги.

– Мать твою. – процедила Саманта, протянув руку перед Сарой и открывая дверь. Она подтолкнула ее к выходу и Саре, ненароком, пришлось вылезти из машины. Саманта выскочила вслед за ней и подошла к багажнику, попытавшись его открыть. Когда тот не поддался, она пнула его ногой и направилась к водительскому месту, из которого, разгоряченная от такого поворота событий, вылезала Роуз, поправлявшая очки.

– Какого черта? – крикнула она.

– Тут ребенок! – крикнула Лили, вылезая из машины с другой стороны. Сара растерянно стояла, глядя вокруг. Пинки тоже не вылезала, а лишь смотрела с сиденья, потирая ушибленный лоб.

Сэм проигнорировала Роуз, пройдя и толкнув ее плечом. Она заглянула внутрь машины, нажав кнопку, которая разблокировала багажник. Вновь не внемля ругани Лили, она прошла к задней части машины, вынув оттуда Сарин рюкзак. Сама же Сара стояла, оглядываясь то на Роуз, то на Саманту, которая, наплевав на свои же правила конспирации, достала из рюкзака винтовку, снимая ее с предохранителя и с щелчком вставляя новую обойму.

– Что?! – воскликнула Роуз. – Вы что, протащили тут оружие? – поняв, что Сэм ей не ответит, она глянула на Сару, которая лишь стояла, вжав голову в плечи.

– Убери эту хрень отсюда! – крикнула Лили, кажется, только больше пугая ребенка, который кричал так, что игнорировать его было невозможно.

– Сэм, что ты делаешь? – вмешалась-таки Сара.

– Захлопнись! – крикнула ей Сэм, размяв шею. Она гордо вышла вперед на центр дороги и прижала приклад к плечу, прицеливаясь. Сара поняла, что она хочет сделать и подскочила к ней прежде, чем это успела сделать Роуз.

– Это может быть не она! – встала перед Самантой девушка. Сэм вынуждена была опустить ствол.

– Кто она? – вмешалась Роуз.

– Она преследует нас. – процедила сквозь зубы Сэм. – Эта шлюха не даст нам покоя, пока хоть кто-то, бля, из нас не решится сделать то, что надо.

– Это может быть кто угодно! – прокричала Сара, глядя, что на подругу это не очень-то действует. Глаза Саманты все еще пылали жаждой крови, которую можно было наблюдать в ней в подобных ситуациях.

– Отошла! – крикнула на нее Сэм, приподняв винтовку.

– Не смей стрелять! – подскочила Роуз, встав между ними. – Откуда у тебя это оружие? Ты хоть знаешь…

– Заткни пасть, тупая обезьяна. – Саманту не на шутку задело то, что Роуз решила вдруг попытаться ее контролировать. Кажется, Роуз тоже не была в восторге от такого обращения. Она гордо поправила очки, не уступая.

– Повтори, как ты меня назвала? – стараясь держаться пристойно, сказала Роуз.

– А ты, типа, не расслышала? – усмехнулась Сэм. – Я сказала: заткни пасть, тупая обезьяна.

Роуз сделала несколько шагов назад, пока Сэм перевела взгляд на Сару, проведя языком по губам. Она подалась вперед, но девушка, скрепя сердце, не отступила. Тогда Саманта схватила ее за куртку, одернув в сторону и толкнув. Сара рухнула на неровный асфальт, глядя, как Сэм вновь прицеливается и нажимает на курок.

Грохот винтовочной очереди озаряет ночное шоссе. Вспышки выстрелов, мелькая, освещают все вокруг будто бы на мили. Оружие, грохоча, трясется в руках Саманты, она стреляет в сторону мерцающих вдалеке фар, не жалея пуль. Раскаленные гильзы вылетают в воздух, кружась и сверкая в огне очередей, рушась на землю, словно дождевые капли. Щелчок затвора сообщает о том, что патроны кончились и Сэм, не капли не раздумывая, достает из рюкзака новую обойму, повторяя все по новой.

Ребенок, потрясенный зрелищем, не прекращает кричать, пока Лили прижимает его к груди, от ужаса прислонившись к машине. Пес подскочил к лежащей на земле девушке, обнюхивая ее. Роуз склонилась над Сарой, осматривая, все ли с ней в порядке. Затем вскочила, направляясь к Саманте, но, когда у той вновь кончились патроны и она направила винтовку на журналистку, та все же отступила. Сэм начинает обшаривать рюкзачок в поисках обойм. Эти несколько мгновений ее рука обыскивает внутренности сумки, так ничего и не находя. Наконец запустив руку в соседний отсек рюкзака, она достает последнюю обойму, заряжая ее в оружие.

На этот раз из ствола со свистом вылетают мерцающие снаряды, оставляющие за собой в ночи длинные полосы света. Они исчезают вдали, вместе со светом фар. Он тухнет, пропадая из виду. Но Саманта все жмет на курок, глядя как трассеры с позором пропадают в ночной темноте. Последняя гильза падает на землю под ногами Саманты, усеянную катающимися по асфальту горячими гильзами, красными от жара. Они медленно остывают, теряя свой багряный оттенок и сливаются с темнотой ночи, исчезая из виду. Вокруг наступает тишина, нарушаемая лишь хныканьем Бена, который прижимается к груди матери, пряча в ней лицо.

Еще несколько секунд они стоят неподвижно, как Сэм опускает оружие, вынимая из него последнюю обойму и кидая ее в бескрайнюю темноту обочины. Теперь ее скорченное от гнева лицо видно лишь в тусклом свете задних фар.

– Что ты творишь? – Роуз встает перед ней, перехватывая винтовку и отводя ее ствол в сторону.

– Не твоего ума дело. – ответила ей Сэм.

– Ты только что выпустила в сторону чьей-то машины несколько обойм запрещенных патронов из запрещенного даже для полицейских оружия! Ты подвергла наши жизни опасности, пытаясь остановить машину! Ты, вероятно, убила кого-то, кто всего лишь ехал за нами! Это, уж позволь, – сорвалась на крик Роуз. – моего ума дело!

– Заткнись к чертям, твоего мнения и мнения твоей сестрички никто не спрашивал, ниггерша! – ответила ей Сэм, сплюнув на землю.

– Шовинистская свинья! – Роуз толкнула ее, отпустив винтовку, в которую вцепилась, и Сэм сделала шаг назад. – Вон! – она указала в сторону железной дороги, вдалеке на которой, кажется шел поезд. – Вон из моей машины! Убирайся!

– Я и не собиралась в ней оставаться, сука. – Сэм кинула в Роуз винтовкой, но та успешно отскочила и оружие с грохотом свалилось куда-то на обочину.

– Да успокойся же ты! – вскочила Сара, обойдя пса и подбежав к ней. – Что ты делаешь? Эти люди помогли нам! Дали нам жилье, еду, решили помочь доехать до города. Но нет, ты же у нас вредная заносчивая сволочь! – кричала девушка, даже не пытаясь фильтровать слова. – Ты готова красть, угрожать, убивать, что угодно, но не принять чью-то помощь!

– Хоть раз подумай головой, а не жопой! – рявкнула на нее Саманта. – Нам не нужна помощь этих тварей. Нам не нужна помощь дочурок полицейских, министров, президентов и пидарасов.

– Это я думаю жопой? – выпалила Сара. – И это мне говоришь ты? Это из-за тебя мы в дерьме! Это ты спалила квартиру какому-то наркодиллеру! Ты задолжала ему! Не я! Не Роуз! Не ее семья! А ты! – ткнула в нее пальцем Сара, чувствуя, как у нее внутри разгорается пожар.

– Решила встать на сторону своей новенькой черной подружки?

Саманта отступила еще на шаг назад, растерявшись. Расстёгнутый рюкзак болтался у нее на руке, пока она сжимала, потирая, его ручку.

– Я тебе не собачка, которую можно приласкать, когда хочется и пнуть посильнее, когда ты не в себе! – крикнула Сара.

Сэм на секунду застыла, ошарашенно глядя на нее. Сара сама не сразу поняла, что только что выпалила.

– Да, и правда, – сказала Саманта как-то скованно, зажато. – Ты не собачка. Ты самая настоящая тупая овца.

– Я? Овца? – тяжело вздохнула Сара, чувствуя тяжесть внизу легких. – Это ты угробила мою жизнь! Ты не сделала ничего хорошего! Ты пришла и ко всем чертям разнесла мое приятное тихое существование, которым я была довольна, представь себе! Ты просто взяла и все испортила! Ты всегда берешь и все портишь.

Сэм секунду промолчала. Гнев на ее лице сменился негодованием, а затем, оно выражало только разочарование. Глубоко хлебнув воздуха, Саманта покачала головой, неуверенно удаляясь назад.

– Знаешь, что? – холодно сказала девушка, пронизывая ее ледяным взглядом. – Пошла бы ты нахуй, Сара.

Шаг назад. Другой. Остановившись и запустив руку в карман, она достала оттуда карту, предназначавшуюся для Сары и кинула ее в девушку. Та, врезавшись в ее грудь, свалилась на асфальт. Лицо Саманты исчезло в темноте и лишь темный силуэт, обернувшись, удалялся прочь, слабо освещаемый светом фар. Он растворялся в ночи, удаляясь в сторону рельс, словно кто-то смешивал разнотонные темные краски. Закинув за плечо рюкзак, она уходила, не оборачиваясь и Сара не так уж и желала, чтобы она обернулась.

– Знаешь, – сказала тихо Роуз, глянув на Сару. Свет фар бликами отражался в стеклышках ее очков. – я пойму, если ты решишь пойти за ней.

– Не решу. – отрезала Сара, нахмурившись и опустив взгляд. – Пошли отсюда.

Глубоко вдохнув холодного воздуха, Сара закашлялась и пошатнулась, но Роуз успела вовремя ее поймать. Собака тоже шастала у ног, словно подстраховывая девушку. Роуз молча проводила ее к машине, где уже успела усесться внутри Лили, покачивая на руках Бена, который все еще стонал и всхлипывал. Она напевала ему какую-то колыбельную, но пыталась успокоить скорее не его, а себя. Было видно, как ее руки тряслись, держа ребенка.

– Твою мать… – прошептала Пинки, поправляя шляпку.

– Я иногда сама поверить не могу в то, что она творит. – покачала головой Сара, опустив взгляд и прикрыв глаза руками. Пес навязчиво сел рядом, дыхнув теплотой ей в шею.

– Не стоит разочаровываться, моя дорогая Сара, – беззаботно ответила Роуз, пытаясь сохранить на лице спокойствие и потирая рукоять руля.

– Люди в принципе довольно омерзительны. – со злобой прошептала Лили.

Сара закашлялась, потирая грудь, которую обгладывала болезнь. Двери опустились, вновь изолируя машину от внешнего мира. Заиграла тихая музыка, чертовски напоминавшая Саре знакомую с детства гитарную мелодию. Тем хуже ей становилось с каждым ударом по струнам. Машина плавно покатилась, удаляясь от места происшествия. Сара прижалась к холодному стеклу лубом, чувствуя как-то приятно освежает. Позади блестели в свете фар раскатившиеся гильзы, растворяясь в темноте. В зеркале маячил исчезающий силуэт. Огни вдалеке загорелись, но они принадлежали надвигающемуся по монорельсу поезду.

Тишина безмолвно пожирала ее изнутри, заставляя снова и снова переваривать в голове произошедшее. Это был предел, высшая точка кипения, словно развязка. Теперь она сидит, молча потирая головой холодное окно машины, в окружении людей, которые вступились за нее и не бросили. Это было странное чувство. Когда люди, в которых ты веришь, обращаются против тебя. Ты смотришь в глаза, которые уже не пылают былой теплотой. В них только трупный холод и усталость. И презрение.

Не так она хотела закончить этот день. Не так хотела добраться до Мейкона. Не этого она ждала. Но никто не дал ей право выбора. Все решили за нее. Саманта, которая из-за своей ненависти ко всему вокруг рушит их планы. Тиффани, которая преследует ее. Отец, который бросил ее одну на руках Брэда. Эта страна, которая не дала ей не единого шанса. Это были чудовищные мысли, от которых слезы были готовы навернуться на глаза. Ей было больно, обидно и жалко и Сара понятия не имела, что ей делать дальше. Она моргала, стараясь остановить слезы, но те все равно сползали по щекам, ей наперекор.

Она закрыла глаза, облизнув губу, на которую скатилась соленая слезинка. Теперь уже поздно что-либо менять. Нужно принять все это, обдумать и постараться уснуть. Мир же не держится на одной Саманте, в конце концов? Она не пропадет, оставшись посреди ночи одна на шоссе? А волновать Сару это вообще должно? Все что произошло за последнее время было ошибкой. Иллюзией кого-то пути, который на деле вел в никуда. И теперь это никуда – темная пустота дороги впереди, изредка прерывающаяся огнями придорожных поселений. Пустота, упирающаяся в Мейконские стены.