Читать книгу Я не хотела умирать - Татьяна Родина - Страница 8

«Мне было семь, когда мы с Димой впервые поцеловались.

Мы сидели на старом обшарпанном балконе нашей хрущевки, раскрашивали нарисованного мамой на обшивке енота из мультфильма «Крошка Енот». У нас была бумага, вода, краски и кисточки. Дима предложил сделать бомбочки. Мы кидали их в прохожих и, смеясь, прятались под возмущенные крики.

Затаившись после очередного меткого броска, мы заговорщически переглянулись. Я захихикала в кулак, а Дима продолжил на меня смотреть. Долго, безотрывно, вдумчиво, словно изучая и пытаясь найти ответ на свой вопрос. Мне стало неприятно.

– Почему ты на меня так смотришь? Мне это не нравится.

– Прости, – отведя глаза, в ту же секунду произнес он. – Я думал показать тебе одну школьную игру, но не знаю, стоит ли, мне кажется, ты еще маленькая, а я не хочу тебя напугать.

– Ничего я не маленькая, – нахмурилась я. – Я даже твоей панночки не испугалась.

Он улыбнулся.

Дима уже закончил начальную школу, а я была первоклассницей, и игры в его среднем звене отличались от наших. Они были азартными и мистическими. Дима научил меня вызывать Пиковую даму, рассказывать страшилки, поднимать Панночку, бить фишки и играть в карты. Большинства игр я боялась, но старалась виду не подавать. Он казался мне уже таким взрослым, что я просто не могла позволить себе быть маленькой трусихой рядом с ним.

– В нашей школе появилась новая забава, – начал он, – мы ловим девочек, зажимаем их в раздевалке и не отпускаем, пока они нас не поцелуют.

– Как принц принцессу в мультиках?

– Нет. Принц целует принцессу совсем по-взрослому. Мы просим поцеловать в щеку, но иногда хитрим и, когда они начинают нас целовать, резко поворачиваемся, подставляя губы. Почти всем девочкам эта игра нравится, хоть они и сопротивляются, но веселятся тоже.

– А что с теми, кому не нравится?

– Тех мы потом дразним и обижаем. Я бы хотел сыграть с тобой, – он сел напротив меня. – Ты не возражаешь, если я тебя поцелую?

Я помотала головой, вот ещё, буду я одной из тех противных девчонок, что они дразнят.

– Закрой глаза, – попросил он.

Я послушно исполнила его просьбу и почувствовала, как его губы на мгновение осторожно коснулись моих.

Открыв глаза, я увидела его сидящим в сомнении, вопросительно на меня посмотрев, он тихо произнес:

– Юля, а разрешишь поцеловать тебя, как принц принцессу?

– А это не будет больно?

– Нет.

– Тогда целуй, – решительно сказала я, снова закрыв глаза.

Я чувствовала, как Дима приблизился ко мне вплотную и положил свои руки мне на плечи. Его губы резко впились в мои, такая настойчивость меня напугала, и я попыталась отстраниться, но его рука крепко обхватила меня за голову. Он продолжил уже спокойнее и мягче, и я расслабилась. Я не совсем понимала, что нужно делать мне, и пыталась неловко повторять то, что делает он. Его губы пахли моей любимой жвачкой со вкусом «бабл-гам», и это было приятно.

Он отстранился от меня, но мы все равно продолжали оставаться очень близко друг к другу. Я продолжала сидеть с зажмуренными глазами, мои щеки горели огнём от смущения, и все же целоваться с Димой мне понравилось.

– Я женюсь на тебе, когда ты вырастешь, – твердо сказал он.

Я улыбнулась и с радостью закивала.

Больше мы не целовались, пока мне не исполнилось тринадцать лет. Дима так решил, что я должна сначала повзрослеть, чтобы все понимать, а этим поцелуем мы просто дали клятву, что всегда будем верны друг другу, Дима будет ждать, пока я вырасту, а я буду расти только для него».

***

– Сегодня мы идем на ужин в «Плазу»! – довольно воскликнул Дима, чмокнув меня в щеку.

Я лежала на животе, лениво листая новости в айпаде. Был выходной, а их мы всегда проводили вместе, и в последнее время такие совместные выходные стали для меня утомительны.

– Есть какой-то повод? – без энтузиазма спросила я.

– Нет. Просто хорошо проведем время с друзьями, уже давно не собирались вместе.

– Кто будет?

– Как обычно: Соня с Денисом, Вика с Антоном, Ваня с Мариной и мы с тобой. Будь готова к шести.

– Хорошо, буду, – не отрываясь от экрана, равнодушно кивнула я.

Дима забрал айпад из моих рук и, глядя на меня, недовольно спросил:

– Мне кажется, или ты опять чему-то не рада?

– Я просто «Плазу» не люблю, ты же знаешь об этом.

– Моя капризная принцесса, – с легким упреком произнес он, погладив меня по волосам. – Надеюсь, что к вечеру ты будешь в лучшем расположении духа, не подводи меня, пожалуйста, дорогая.

***

«Плаза».

Неприятная дрожь пробегала по моему телу, когда я слышала это название. Я ненавидела это место.

Дорогой, элитный ресторан класса люкс, жадно растворяющий в своей роскоши, блеске и тоннах фальши.

«Плаза» была стилизованна под европейский манер эпохи Ренессанс. Высокие сводчатые потолки, лепные колонны, выложенные на стенах фрески, накрахмаленные белоснежные скатерти, стулья и столы с резными ножками из дорогих пород деревьев, огромная свисающая с потолка люстра с сотнями кристаллов селенита, хрусталь и столовое серебро. Это далеко не все, чем мог похвастаться этот ресторан, его воссозданное из прошлого величие вполне соответствовало ценам, поход туда обходился в целое состояние.

Наш первый визит в «Плазу» я запомнила на всю жизнь.

Это был первый год нашего брака. Мне только исполнилось восемнадцать лет. Все те прелести богатой жизни нам были тогда еще недоступны. Мы жили в подаренной его отцом квартире, я училась, Дима работал менеджером.

Дима с родителями часто бывал в «Плазе», и в нашей совместной самостоятельной жизни он грезил о ней в безумной фанатичности.

Провернув удачную сделку с хорошим клиентом, Дима впервые заработал на «Плазу». Он был окрылен этим событием, прыгал от счастья, словно маленький ребенок, получивший заветную игрушку, подхватив меня на руки и кружа по комнате, он произнес:

– Сегодня мы наконец-то это сделаем!

Я засмеялась и крепко поцеловала его в губы, ласково теребя волосы. Я обожала видеть мужа таким счастливым.

Мы договорились, что после работы он за мной заедет.

Я выбрала его любимое темно-синее платье с красивым воротничком-стойкой, тонкой кружевной лентой-бантиком на шее, отороченными ажурной каймой рукавами и подолом. С трудом уложила свои пышные вьющиеся волосы в аккуратные локоны и заколола шпильками. Счастливая, я кружилась перед зеркалом в ожидании Димы.

***

Стояла теплая летняя погода, поэтому я выскочила из дома в одном платье, захватив с собой плащик и клатч. Сев в машину, я с улыбкой потянулась к Диме, чтобы поцеловать. Но, увидев его наполненный гневом, вперившийся в меня взгляд, осторожно замерла.

– Это что? – в ярости прошипел он.

– Твое любимое платье, – робко ответила я. – Что-то не так?

– Ты понимаешь, куда мы идем? – отчеканивая каждое слово, с ледяной колящей злостью произнес он.

– Я…я думала тебе понравится, я ни разу там не была, давай я быстро надену что-нибудь другое, – с дрожью в голосе проговорила я.

– Переодевание тебя не спасет. Где макияж? – грубо спросил он.

– Тебе же не нравится, когда я крашусь.

– Как можно быть такой идиоткой?! – прокричал он и с бешенством ударил кулаком по моему сидению.

– Прости, – я разрыдалась от обиды и страха.

Машина с оглушительным визгом дернулась с места. Я плакала всю дорогу, вжимаясь пальцами в обивку сиденья. Мне было больно от произнесенных им слов и страшно от его сумасшедшей езды.

– Вытри слезы, – приказал он, когда мы остановились у бутика.

Я послушно исполнила его просьбу, заглотив оставшиеся невыплаканные слезы в себя.

– Добрый вечер! Чем мы можем вам помочь? – с очаровательной улыбкой поинтересовалась девушка-консультант.

– Вот на нее, – небрежно указал на меня он, – взамен этого барахла нужно подобрать хорошее вечернее платье.

– Будет сделано. Какие у вас есть предпочтения? – обращаясь ко мне, учтиво поинтересовалась девушка.

– У нее нет предпочтений, так же, как и вкуса. Выбирать буду я, – холодно отрезал Дима.

Я безмолвно одевалась в выбранные Димой платья и выходила к нему. Он сидел в кресле и оценивающе разглядывал каждый мой выход. Он либо качал головой, либо отмахивался. Ему ничего не нравилось. Сколько платьев я тогда примерила, я не знаю. Я так устала, что единственное, чего мне хотелось, это лечь на пол и заплакать.

Наконец он одобрительно кивнул, вместе с продавцом они подобрали к платью туфли и остальные аксессуары, и я вышла из бутика в новом, совершенно незнакомом для себя облике.

Потом он привез меня в салон.

– Сделайте из этого что-нибудь достойное, – бросил он стилисту.

Я видела его отражение в углу зеркала, он нервно поглядывал на часы, его скулы были напряжены, я понимала, что он невероятно зол на меня. Когда я, наконец, была готова, шел уже девятый час вечера. К нашему забронированному VIP-столику мы не успели. Поэтому пришлось сесть за первый свободный.

– Это все из-за тебя, – сквозь зубы процедил он, придвигая мне стул.

Я не могла листать меню. Мои руки дрожали, а глаза застилала пелена слез, которым я не давала вырваться. Я огромными усилиями душила их, втягивая в себя, безумно боясь, что они вырвутся наружу, испортив весь макияж, и я снова разочарую Диму.

Весь вечер я просидела, глотая слезы и чувствуя себя полным ничтожеством, так и не притронувшись к еде. Дима общался только с официантами, для меня он не произнес ни слова и ни разу не взглянул, словно меня не существовало вовсе.

Мы вернулись домой, он молча помог мне снять плащ, а сам так и стоял одетый, опираясь руками на тумбу и опустив голову. Я попробовала его обнять, но он грубо меня оттолкнул.

– Дима, пожалуйста, прости меня, – умоляюще произнесла я, стирая потекшие слезы.

– Ненавижу тебя, – сжав кулаки, озлобленно прошипел он.

И ушел, громко хлопнув дверью.

Я свернулась калачиком на полу и разразилась рыданиями. Я чувствовала себя уничтоженной. Мне было так важно обнять его, прикоснуться, понять, что все хорошо. Он этого не позволил, и мой мир раскрошился на мелкие кусочки.

Почти три месяца он не жил дома. Я не знала, что мне делать, боялась, что он со мной разведется, и каждый раз, заслышав поворот ключа в замочной скважине, бежала на встречу. Но он лишь бросал на меня презрительный взгляд и, отталкивая мои руки, проходил мимо. Молча занимался своими делами, не замечая меня, а потом уходил снова. Я в слезах умоляла его простить и остаться, но он был непреклонен и каждый раз переступал через меня с безразличием.

Я рассказала обо всем своей маме, плача у нее на груди, она меня жалела и говорила, что я просто еще очень юная, что мне нужно было быть мудрее и подготовиться к такому важному для мужа дню. Мама сказала, что я умница и всему научусь, а Дима простит, и все у нас будет хорошо.

Его мама, Татьяна Алексеевна, долго сокрушалась, что не подсказала мне, как правильно собираться в «Плазу». Она вздыхала и понимающе кивала, гладя меня по голове, говорила, что все образуется, что Дима меня любит и, конечно, никогда не оставит.

– Он такой же, как его отец, Юлечка, – говорила она, – очень вспыльчивый, но отходчивый. Просто дай ему время тебя простить.

Я бесконечно винила себя, что испортила такой важный и долгожданный для него день, я могла бы узнать у его мамы, как принято посещать «Плазу», или спросить у него самого, но не додумалась до этого. Моя ненависть к себе возрастала с каждым днем, я проматывала его слова в голове и терзала себя вновь. Дима вернулся через почти три месяца, когда ничего, кроме презрения к себе, во мне не осталось. Он просто пришел и заговорил, как ни в чем не бывало, как будто того вечера в «Плазе» не существовало вовсе.

***

Я выросла, стала мудрее и всему научилась. Сейчас у меня была целая гардеробная с развешанными в ряд изысканными вечерними и коктейльными платьями под всевозможные случаи. Все они были сшиты на заказ по идеальному стандарту. Появляться дважды в одном и том же было неприлично, поэтому после каждого визита я предусмотрительно заказывала на будущее парочку новых. Оплошностей я больше не допускала. Урок был жестоким, и я навсегда уяснила правила игры.

Диме льстило, какой эффект производит мой образ на окружающих, а я чувствовала себя красивым аксессуаром его дорогой жизни.

– Юля, ты как всегда поражаешь, – весело воскликнул Антон, дружески приветствуя меня поцелуем в щеку.

– Платье просто шик, – оценивающе кивнув, произнесла его жена Вика.

– И не только платье, – показав жестом «класс», добавил Денис.

– Спасибо, – вежливо улыбнулась я, присаживаясь за стол.

– Ой, ой, а можно этот браслетик посмотреть? – затараторила Соня.

– Конечно, – я протянула ей руку.

– Какой красивый!

– У Димы прекрасный вкус, – улыбнувшись, произнесла я.

– Ну что, дожидаемся опоздунов Ваньку с Мариной? Или закажем без них? – пробасил Антон.

– О, а вот и они, легки на помине.

– Всем привет!

– Мы уж думали, вы, как всегда, придете чуть позже. Нарушаем традиции, ребята? – шутливо произнес Антон.

– Да-да, в последующих природных катаклизмах можно смело винить нас. На этот раз наша двойня на удивление быстро собралась и отправилась к бабушке с дедушкой, – весело отозвалась Марина.

Мы часто встречались такой компанией и считались хорошими друзьями, но всех этих людей я совершенно не знала. Жены Антона часто менялись, Вика была уже третья официальная его жена, неофициальных я даже не помнила. У Антона был свой бизнес, с Димой они были связаны взаимовыгодным сотрудничеством. С Денисом их связывало то же самое и общие студенческие годы. Девушка Дениса Соня была самой юной в нашей компании, ей было двадцать лет, и в своей милой наивности она казалась мне совсем еще ребенком.

С Ваней и Мариной мы продолжали традицию дружить семьями, заложенную еще Димиными и Ваниными родителями. Я была с ними ближе всех и радовалась их присутствию.

Вечер проходил в легкой, шутливой беседе с обсуждением кино, еды, немного политики и витавших в мире сплетен.

– Мы пересматривали вчера с Антоном этот фильм, где ДиКаприо дали «Оскар» за лучшую роль, и что-то я даже не знаю, такое чувство, что ему вручили его из жалости, – пренебрежительно сказала Вика.

– Я лично заснул на первых десяти минутах. Вот «Волк с Уолл-Стрит»17 – крутой фильмец, – отозвался Денис.

– Кстати, о волках, Дима, тот инвестпроект оказался полной лажей! – раздраженно воскликнул Антон.

– А я тебя предупреждал, – спокойно произнес Дима.

– О, нет, они опять заговорили о работе. Ребят, мы договорились, свои дела вы решаете в офисах, – заметила Вика.

– Да я просто не понимаю, в чем его феномен, ты же никогда не прогораешь на таких вещах! – горячо воскликнул Антон.

– Подхожу ко всему с умом.

– Дак я тоже. Но за тобой однозначно стоит какой-то серый кардинал.

– Да, и он сейчас сидит напротив тебя, Антон, это моя жена. Как гласит одна английская мудрость, за каждым великим мужчиной стоит великая женщина, – улыбнувшись, произнес Дима и крепко поцеловал мою руку.

Я смущенно улыбнулась ему в ответ.

– Боже, как это мило! – захлопала в ладоши Соня.

– Вот почему Дима всегда говорит своей жене комплименты, а ты мне нет? – с вызовом спросила Вика.

– Может, потому что я, в отличие от него, прогораю на фондовом рынке? И, очевидно, за мной стоит не такая уж великая жена? – язвительно ответил он.

– А может, ты просто сам немножко не дотягиваешь до величия? Очевидно, Юле с мужем куда больше повезло, – в тон ему ответила Вика.

– Воу-воу, ребят, брейк.

– Ходишь по краю, Антон, третьего развода твоя фирма не выдержит, – смеясь, произнес Дима.

– Конечно, учитывая условия нашего брачного контракта. Вот она, настоящая любовь, детка, я согласился на охренительные условия выплат тебе в случае развода. По факту ты получаешь все.

– Мой папа просто хорошо вложился в твой бизнес, и у тебя не было другого выбора, кроме как это подписать, – с холодной натянутой улыбкой сказала она.

– Ты схватила меня за яйца, да, другим женам такого не удавалось.

– А предыдущие два брака были также на договорных условиях? – с недоумением спросил Ваня.

– Конечно.

– Никак не могу к этому привыкнуть. Это что, получается, заключая брак, ты заведомо готовишься к разводу?

– Вань, ты немного в другой категории, – пренебрежительно начал Антон. – В нашем мире, где водятся большие деньги, брак – это сделка, и порой с весьма негативными последствиями. Нужно предусмотреть все. Мы же здесь все взрослые люди и в сказки про «долго и счастливо», думаю, никто не верит?

– Порой хотелось бы, – улыбнувшись, произнесла Марина.

– Ну Антон! Ты только посмотри на Юлю с Димой! Я когда их вижу, у меня сразу рисуется красивый диснеевский мультик в голове, – радостно воскликнула Соня. – Вы вместе со скольких лет?

– Мне было пять, когда мы впервые встретились, – ответила я.

– Какая прелесть! И чем не сказка? – умилялась Соня.

– С брачным контрактом, я надеюсь? – спросил Антон, обращаясь к Диме.

– Нет.

– Да ладно? – ошеломленно воскликнул он.

– Не вижу в нем необходимости. Я уже говорил, что все мои заслуги – это наши общие достижения, и права в отношении них у нас равны.

– Это благородно, – отметила Вика.

– Я бы сказал, что глупо, но, учитывая, что ты не вкладываешься в провальные проекты и рассчитываешь каждый свой шаг, очевидно, в чем-то есть подвох. Осталось только определить, в чем, – проницательно взглянул на Диму Антон.

– Перестань, просто не все такие циники как ты, Антон, – нахмурившись, проговорила Соня.

– Подвоха нет. Мы с Ваней вверяем свою судьбу в руки прекрасных женщин, – чмокнув меня в щеку, с улыбкой произнес Дима.

– Да Ване-то можно рисковать, а тебе? – все так же не спуская с Димы глаз, спрашивал Антон.

– Слушай, может, хватит уже соревноваться ноликами на счетах, а? – раздраженно сказал Ваня.

– А что, тебя это задевает? – рассмеялся Антон. – По-моему, это неоспоримый факт, чем больше денег, тем выше риски.

– Антон, тебя несет немного не туда. Ваня успешен в своем сегменте ровно настолько, насколько я успешен в своем. Тут не в итоговой сумме дело, мы просто доверяем своим женам и уверены в своем выборе, – спокойно пояснил Дима.

– Слушайте, да я вообще считаю, брачный, безбрачный контракт – это одна и та же хрень в итоге получается, – сказал Денис, – как по мне, самый лучший способ избежать развода – вообще не жениться, так что не благодарите, пользуйтесь советом.

– Я бы с радостью, но для женщин выйти замуж – все равно, что сорвать большой куш в лотерею! – крикнул Антон.

– Денис, ты же обещал, что мы поженимся! – обиженно воскликнула Соня.

– Вот, пожалуйста, подтверждение моих слов. Дорогая моя, обещать – не значит жениться, – рассмеялся Антон.

– Да шучу, я шучу, скушай тортик, не обижайся, – чмокнув Соню в макушку, ласково произнес Денис. – Когда-нибудь определенно поженимся. Тебя же не устроит обычная свадьба, тебе нужна горная феерия с бегущими лесными нимфами, которая обойдется мне в весьма внушительную сумму, так что придется подождать.

– Да, я хочу волшебства, ведь это самый главный день в жизни любой женщины!

– А остальные дни автоматически становятся не главными? – улыбаясь, спросил Антон. – Вот смешные вы, женщины, а! Мне интересно, а при разводе что происходит? Этот главный день обнуляется, и у вас снова включается режим ожидания того самого главного дня?

– Уф-ф, Антон! – надулась Соня. – Вика, как ты вообще с ним живешь?

– Хороший секс многое искупляет, – равнодушно бросила она. – У каждого брака есть свои секреты, детка, повзрослеешь, и ты тоже это поймешь.

– Я думаю, в любом случае главным секретом должна оставаться любовь, – романтично вздохнула Соня.

– А я считаю, что это забота и уважение, – добавила Марина.

– Для меня это личные границы, которые никто не имеет право нарушать. Юля, что скажешь ты? – устремив свой взгляд на меня, спросила Вика.

Я задумалась.

– Я считаю, что это воспоминания, – после небольшой паузы произнесла я.

– Воспоминания?

– Да. Вся наша жизнь состоит из них, мы складываем их в своей памяти, словно в шкатулку, и просматриваем в моменты боли, страха, счастья. Когда двое объединяются, у них становится много общих воспоминаний, пусть не схожих в некоторых мелочах, но связанных в главном: в чувствах, которые они вызывают. Это и делает нас одним целым. Когда же воспоминания не совпадают, например, если один просто стер ненужную ему карточку, а для второго она важна и он никак не может ее отпустить, все рушится и целого уже не получается.

– Хм, весьма необычно и интересно.

– Ну, а мы, я думаю, единогласно проголосуем за секс, – пробасил Антон.

Все рассмеялись.

– Ну что, предлагаю тогда выпить за все эти ингредиенты счастливого брака?

– Подождите, давайте на этой хорошей ноте мы уже скажем вам приятную новость, – весело отозвалась Соня, – у нас с Денисом скоро появится маленький.

– О, это же так здорово! Поздравляю, дорогая!

Все попеременно принялись поздравлять Соню и Дениса, Дима крепко пожал его руку и похлопал по плечу.

– Поздравляю, – обняла Соню я, выдавив из себя улыбку.

– Спасибо всем. На УЗИ сказали, что у нас будет мальчик, – радостно защебетала Соня. – Мы уже начали выбирать имена. Это такой сложный процесс.

– Угу, учитывая то, что мы выбираем имя ребенку в соответствии с гороскопом, фэн-шуем, и какой еще хренью?

– Денис, это не хрень, а вклад в будущее нашего малыша, – серьезно пояснила Соня. – Я уже консультируюсь с астрологом, какое имя лучше подойдет к его натальной карте.

– Какой-какой карте? Нательной?

– Натальной карте, Антон. Она рассчитывается по дате рождения, а до появления ребенка по предполагаемой дате родов. В ней содержится информация о сильных и слабых чертах человека, влиянии звезд на его судьбу, психологических проблемах и здоровье. Человек должен проживать свою жизнь в соответствии с этими данными. Возможно, твои неудачи в бизнесе как раз связаны с несоответствием твоего имени звездам.

– О, и где же ты была раньше, Сонечка, с этими неоценимыми познаниями. И что же мне теперь делать, сменить имя или дату рождения?

– Тебе срочно нужна консультация астролога. Сейчас я тебе дам контакты, – потянувшись к сумочке, произнесла она.

– Сонечка, детка, я пошутил, ты думаешь, я реально буду заниматься такой херней? Денис, ты еще не того, – присвистнул Антон, – не улетел к астрологическим мирам?

– Нет, далек так же, как и ты, – рассмеялся он. – Я просто молчаливый наблюдатель, знаешь, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не выносило мне мозг.

– Денис, ты обещал сходить к астрологу перед появлением ребенка, мы должны рассчитать твой индекс отцовства.

– Что вообще? – хлопнув себя ладонью по лицу, недоуменно протянул Антон.

– Сейчас, схожу в уборную, и потом все поясню, – вставая, произнесла Соня. – А то мне наш пузожитель немного давит на мочевой пузырь.

– Боже ж мой, какой у нее срок? – спросил Антон, глядя вслед удаляющейся Соне. – У нее живота даже не видно, что там может давить?

– Самовнушение, – отмахнулся Денис.

– У меня только один вопрос, нахрена она тебе вообще нужна? – с пренебрежением воскликнул Антон.

– Антон, это грубо, – возмутилась Марина.

– Ну, смотри, – спокойно начал Денис. – Мордашка симпатичная, фигурка хорошая, юная, доверчивая, я ее первый мужчина, сейчас со свадьбой немного подинамлю, ребенком к себе привяжу, и все, детка будет моей. А там я уже взращу эту милую дурочку и сделаю той женой, что мне необходима. Прости, чувак, но я не хочу, чтобы меня жена хватала за яйца, так же, как тебя, а эта будет просто всегда смотреть мне в рот, внимая каждому слову, и делать все, что нужно мне.

– Ну, что я могу сказать, умно, конечно, умно, – признал Антон.

– Так нельзя, – осуждающе произнесла Марина.

– Да перестань, она сама позволяет так с собой обращаться, – ухмыльнулась Вика.

– Сомневаюсь, что она вообще понимает, что происходит, – тихо проговорила Марина.

– Это ее проблемы, не будь такой доверчивой, наивной идиоткой. Женщина, которая позволяет вытирать о себя ноги – ничтожная женщина, – с презрением произнесла она, попивая вино.

– Страшно слышать такие слова из уст женщины, – с грустью ответила Марина.

– Кстати, слышали новость, что Витек с Леркой разводятся? – спросил Антон.

– Мельком, я не вникал, – небрежно бросил Дима, накладывая мне салат.

– Оказывается, он ее бил. А она якобы устала это терпеть и решила развестись, короче сейчас Витек прикурит с этой неадекватной. Жаль его, – отхлебнув из бокала, пробасил Антон.

– Еще один пример, сама виновата, – подметила Вика. – Не позволила бы в первый раз так поступить, не было бы и второго, а так сама протянула ему белый флаг, а теперь плачется. Не понимаю таких, честно. По-моему, им просто нравится быть жертвой, это их стиль жизни: я несчастна, пожалейте хоть кто-нибудь. И все, что она делает сейчас, это лишь очередной способ привлечь внимание.

Я сидела, кусая губы и опустив глаза, будто уличенная в чем-то постыдном, Дима осторожно сжал мою руку и взглядом показал, чтобы я подняла голову и улыбалась.

– Что вы тут обсуждаете? – весело прощебетала вернувшаяся Соня.

– Развод Витька. Леру он бил, как выяснилось.

– Ой-ой, давайте не будем такие ужасы рассказывать, – сморщила носик она. – Слава богу, среди нас таких нет. Ведь нет, Антон? – испытывающе взглянула на него она.

– А что сразу я? – возмутился он.

– Ты единственный такой, ну, грубый, понятно же, что не у Димы с Ваней мне спрашивать.

– Ты знаешь, что мне сделает ее папаша, если я ее трону? Мне ее даже нахер послать нельзя!

– Мучаешься, да, от этого? Нельзя послать жену, – язвительно заметил Ваня.

– Ой, Вань, нашел, чем подколоть, – отмахнулся Антон. – У вас тоже звезды да ромашки одни в отношениях? Я скажу вам так: ударил, послал, это бытовуха, ничего в этом такого нет, а вот нахрена это на всеобщее обозрение выставлять, я не понимаю. Лера ходит теперь всем жалуется, ну избил тебя муж, сиди и молчи об этом.

– Так, давайте лучше к именам вернемся, – предложила Марина.

– Да, вещайте уже, что там звезды с именами советуют?

– Слава богу, мы остановились на нормальных вариантах, а не на всяких Левиафанах, – произнес Денис.

– Да, мы выбираем между Богданом, Родионом и Матвеем.

Я вздрогнула.

– Простите, мне нужно отлучиться, – сказала я и удалилась в уборную.

Я стояла, держась руками за холодный край мраморной раковины, делая глубокий медленный выдох. Дима зашёл ко мне и слегка приобнял за плечи.

– Это так тяжело, – тихо произнесла я.

– Я понимаю, – нежно массируя мне плечи, проговорил он.

– Я хочу уйти. Давай уедем домой, пожалуйста, – умоляюще произнесла я.

– Нет. Это неприлично.

– Мне больно все это слушать.

– Потерпи немного.

– Не хочу, прости, я поеду домой.

– Нет, – резко произнес он, и его руки крепко сжались на моих плечах. – Ты вернешься туда, нацепив улыбку, отшутишься и продолжишь беседу, тебе ясно? – не терпящим возражений тоном проговорил он.

Я кивнула.

– Дай мне пару минут.

Он расслабил свою хватку и, поцеловав меня в шею, вышел.

***

– Надеюсь, я не пропустила ничего интересного? – с улыбкой спросила я, садясь за стол.

– Юля, все хорошо? Ты так резко ушла и побледнела, – поинтересовалась Марина.

– Да, просто слегка закружилась голова, бывает иногда, наверное, магнитные бури или звезды в гороскопе не так складываются, – отшутилась я.

– А может, мы чего-то не знаем, и вы тоже в ожидании? – восторженно предположила Соня.

– Да-да, может, тебе тоже пузожитель давит? – рассмеялся Антон.

– Нет, ребят, увы, не порадую такой новостью.

– Но мы работаем над этим, – произнес Дима, взяв меня за руку, – так что, в скором времени все возможно.

– О, отлично, давайте-давайте, вы единственные из нас без детей. А вам уже давно пора обзавестись.

– Конечно, пора, а то у Сони финал вашего красивого мультика не склеивается, – рассмеялся Антон.

– Да, не склеивается, потому что дети – это неотъемлемая часть семьи. И ты, как отец троих, должен это понимать.

– Я бы не сказал, что это принесло мне охрененное счастье, а вот расходы по алиментам приличные, – недовольно ухмыльнулся Антон.

– Сонечка, мне кажется, это личное дело каждого и некорректно так влезать, – мягко произнесла Марина.

– Почему? Юля же с Димой хотят ребенка. А у меня есть клевая идея, я видела совместный профиль в Инсте двух подруг, они были беременные одновременно, и это так круто, совместные селфи, фотосессии, они вели дневники и прикладывали снимки УЗИ. Короче, нам надо также! – оживленно воскликнула Соня. – Так что, Дима, мы ждём результат.

– Обязательно, – снисходительно улыбнувшись, произнес он.

***

Вечер в «Плазе» закончился. Мы стояли, прощаясь на улице, Дима, Антон и Ваня что-то обсуждали чуть поодаль. Соня и Денис уехали, Вика уже сидела в машине. С Мариной мы были вдвоем.

– Юля, – осторожно начала она, – надеюсь, ты не сочтешь это за бестактность. Мне просто хочется сказать, что я понимаю, как тебе непросто все это выслушивать. Я тоже через это проходила, Марк с Майей достались нам очень тяжело и только благодаря ЭКО. Если хочешь, я могу дать тебе контакты своего репродуктолога.

– Да, конечно.

Марина протянула мне визитку.

– Ты, главное, не отчаивайся, вы любите друг друга и вместе все это преодолеете. Еще потом с ума сходить от детей будете, это я тебе как мать говорю, – смеясь, произнесла она.

– Спасибо, Марин, – вежливо улыбнулась я.

– Как меня достали эти рубашки, а, все чешется от воротника, – проворчал подошедший к нам Ваня, расстегивая пуговки.

– Зато какой красивый ты в них, – с любовью произнесла Марина, обнимая мужа.

– Надеюсь, без них еще лучше. Простите, – смутился Ваня, – это все сальные шуточки Антона на меня так влияют. Как только у Димы хватает выдержки терпеть этого самовлюбленного индюка, я один вечер с ним с трудом провожу.

– Ваня, ну перестань, это неприлично – обсуждать за спиной, – ласково потрепав мужа по плечу, сказала Марина.

– Ладно, извините.

– Все нормально, если быть откровенной, он мне тоже малосимпатичен. И с твоей характеристикой я согласна, – поддержала его я.

– Отлично, поэтому давайте организуем вечер без индюков и рубашек. Я Диме уже сказал, Алиска обещалась приехать, хороший повод собраться у нас, так что планируйте, и мы вам всегда рады.

– Хорошо, Вань, спасибо.

Помахав уезжающим Ване с Мариной, я разорвала и выбросила в мусорку переданную мне визитку.

***

Мы ехали в плотном потоке машин по мосту, я безотрывно смотрела в окно на утопающие во тьме фонарные блики.

– Останови машину, – громко произнесла я, повернувшись к Диме.

– Что, прямо здесь? – недоуменно на меня посмотрев, спросил он.

– Да.

– Юля, если мы остановимся сейчас, то заблокируем движение полностью, – спокойно проговорил он.

– Ты либо остановишь сейчас эту чертову машину, либо я выйду так, – зло произнесла я, в решительности схватившись за ручку.

– Николай, остановись, – распорядился Дима, – мы выйдем, перепаркуешься в подходящем месте.

Мы остановились. Я вышла под громкие недовольные сигналы вставших из-за нас машин.

Дойдя до перил моста, я облокотилась на них, вглядываясь в безмолвную речную гладь.

– Что с тобой происходит? Это твой любимый мост или ты просто показываешь характер? – недовольно произнес Дима, настигнув меня.

– Ты вообще любил его? – глядя Диме прямо в глаза, спросила я.

– Юля, это был и мой ребенок тоже.

– Да, но ты не оборачиваешься в парке, когда слышишь имя «Матвей». Ты, смеясь, выслушиваешь все эти истории, не стоишь подолгу у витрин детских магазинов, замечая все те игрушки, что мы ему покупали. Для тебя как будто этого эпизода не существовало вовсе.

– Юля, прошло уже два года.

– У горя нет срока давности.

– Глупая фраза для людей, не желающих ничего менять в своей жизни и жаждущих вечно страдать, – с пренебрежением бросил он. – Мы потеряли ребенка, да, такое происходит, это была нелепая случайность, которую никто не мог предотвратить. Мы должны это просто отпустить, слышишь? У нас еще будут дети. Мы будем пробовать снова и снова, пока не получится.

– Ты меня не понимаешь, Дима. Мне больно не от отсутствия у нас каких-то абстрактных детей. Я скучаю по своему сыну!

– Да мы его даже не знали! Он не прожил ни одного дня, Юля!

– Я шесть месяцев слышала его сердечко, чувствовала каждое его шевеление внутри себя, подставляла ладошку под его пинки, никогда не смей говорить мне, что я его не знала! – в ярости прокричала я и пошла прочь.

– Куда ты пошла?

– Прогуляться. Одна, – холодно отрезала я, удаляясь.