Читать книгу Песнь Пересмешника - Виталий Шавин - Страница 10

До наступления вечера шумная парочка успела уйти довольно далеко, хотя быть в этом абсолютно уверенным, не имея никаких приборов и нужных навыков, нельзя. Но для себя они решили, что на сегодня достаточно, и остановились на отдых.

Пролетавший высоко в небе гигантский Золотой Орёл высматривал себе жертву на нечастых опушках. Одну из них на свою беду и облюбовали для отдыха неопытные путешественники. С высоты орёл видел, как великан с поблёскивающей в лучах закатного солнца лысиной прикладывал к огромным стопам широкие листья лопуха и перематывал их жгутами из скрученной травы. Странное светящееся существо летало по поляне кругами, заглядывая в каждую норку, в каждое дупло. На него хищник смотрел с особым интересом и даже издал пронзительный крик, не сдержав эмоций: ведь, убив такого редкого зверька, он мог получить очень много энергии для себя или кого-то из своих детей, кому отдаст в пищу сей ценный трофей. Орлиная стая росла, детей было много – хоть и не молодняк, но умудрённый опытом отец продолжал о них заботиться. Мелкая добыча – только аппетит раздразнить, проку от такой охоты было мало. Крупная же дичь чаще всего могла за себя постоять, дать отпор. А вот такие редкие экземпляры, как снующий повсюду светящийся живчик, сулили уйму энергии и экономили массу времени. Правда, такая охота была сопряжена с риском, но… Орёл на него решился.

Выждав, пока великан с жадностью объест куст смородины и, довольно кряхтя, завалится на кучу собранных им еловых лап, он развернулся в воздухе так, чтобы собственная тень оказалась позади, а солнце не светило в глаза, и зашёл на бросок. Опыт у крылатого хищника был колоссальный: сотни косуль, волков, лис и даже пара медведей убиты им и отдали ему свою силу. К каждому он находил подход, подбирал особый метод, гарантирующий победу: кого изматывал, вцепившись в спину, иным ломал хребет, ну а самым опасным пробивал мозг через глаза острыми когтями мощных лап. Сбои случались, но сейчас он их не допустит.

Мягкое сияние окутало огромное пернатое тело, даровав ему ловкость и скорость, многократно превышающие естественные возможности орлиной породы. С лёгким шорохом хищник ринулся вниз, пристально следя за поведением жертвы и корректируя свой полёт (промах и неминуемое падение дорого бы ему стоили). Завершив манёвр над поляной, он спустя пару мгновений настиг свою добычу.

***

– Ноги стёр! У-у-у! Гадкие колючки! Всё, дальше не пойду! Ох-ах… – Повелитель огненного духа, стеная и ворча, ползал на коленях у куста смородины. Ягоды были большие и чёрные, как… просто большие ягоды. Лопухи на израненных стопах хоть и холодили кожу, но не настолько, чтобы в ближайшее время позволить на них встать.

– Яр! Мясо нашёл?

– Неа! Тут никого нет! – со всей искренностью заверил голос из маленького дупла.

На миг прервавшееся шуршание возобновилось с новой силой.

– Что? Опять бубнишь. Да хватит белок лапать! Если я не пожру, ты – бесполезен.

Стычка со встретившейся по дороге парой плешивых волков показала, что огневая мощь юного духа напрямую завязана на состояние его хозяина. Они появились неожиданно и поначалу сами испугались пламени, которое Ярый щедро в них выпустил с обеих рук. Увернувшись от огневого удара и отделавшись слегка подпаленной шкурой, серые что-то смекнули – они были плешивые, но не тупые – и ринулись на двух искателей приключений. И хоть волки были не самого воинственного вида, всего-то около полутора метров в холке, нашим героям этого хватило. Подтверждение тому – левая рука великана, покрытая свежими ранами, и кривой уже начавший рубцеваться шрам на правом боку.

В то время как лысый волкодав мял шкуры и со всей силой давил подлые носы, Ярый засыпал противника огоньками. Они не производили на серых никакого эффекта, кроме разве что праздничного. Это бесило духа, ущемляло его самолюбие, понижало самооценку. Очередная огненная дуга с пшиком рассыпалась, лишь сорвавшись с маленьких рук. Сверкнув зелёными глазами, малыш ринулся на плешивую спину волка, вцепившегося в бок хозяина, и с яростью нанёс серию ударов маленькими кулачками. Неожиданно эта атака возымела эффект – поджаренный волк разжал челюсть. Это позволило великану схватить за загривок второго нападающего, вогнать ему руку в глотку и, крякнув от усилия, вырвать позвоночник. Пока тело грудой мяса опадало к могучим ногам, великан с разворота стегнул зверя, увлечённого схваткой с духом, хребтиной серого собрата, на конце которой болтался безжизненный волчий хвост. Визжа и шарахаясь из стороны в сторону, атакованный с двух сторон хищник отступал, но не сдавался. Он пытался прийти в себя. Не тут-то было: Яр озверел! Он добежал по воздуху до морды волка и начал разить ошарашенного противника, забивая ему в глаза и в нос свою маленькую, но такую жаркую пятку. Серый скулил, прятал морду и одновременно старался высвободиться из захвата могучих лап великана. Схваченный за хвост, он отчаянно грёб всеми четырьмя лапами, собирая под себя листья, ветки и землю, цеплялся за любой шанс спастись… Но стремительный полёт волчьего тела по широкой дуге и последующая встреча его головы с сучковатым старым дубом оборвали все надежды. Под глухой хруст очередной несбывшейся мечты великан громко выдохнул и сглотнул слюну: два свежих тела, пусть и с подпорченной болезнью шкурой, – отличный перекус для растущего организма.

– Больные… – задумчиво пробормотал великан.

– Ой да ладно, ты начни их жрать, а я прожарю мясо как надо, только не забудь всё забрать из тел – мало ли что в них найдётся, авось и пригодится…

Вопреки ожиданиям, кроме старой испорченной шкуры да сухожилий ничего полезного не нашлось. Умяв мясо в полусыром виде, парочка продолжила путь.

Всё это произошло через час после того, как у великана восстановилось зрение, и к вечеру, то есть за восемь часов, запас энергии от съеденного мяса практически улетучился. Но тело окрепло, лучше отзывалось на команды мозга, раны затянулись. Ярый вновь шурудил по окрестностям, напевая песенки, как будто в него влили много силы. Сфера вокруг духа искрилась и выплескивала протуберанцы, а сам весельчак хлопал в ладошки и плёл сложный узор танца.

– Я свечу лучами солнца,

Я его друган навек!

Я, танцуя, выжигаю

В воздухе свой оберег.

Моя музыка румянит,

Отрывает ото сна,

Приходите, бабы, сами,

Не сказав про то отцам.

Знаю много я про ласку,

Про любовь и дружбу тел –

Приходите, поспешайте,

Пока я не улетел.

Один пел и танцевал, пока другой упрямо пёр вперёд.

Ландшафт постепенно менялся. Мягкий ковёр из листьев уступил место смешанным с камнями сухим иголкам и жёстким колючкам странного растения. Это и доконало ноги великана.

Нажравшись сладкой смородины, он прилёг на свежий лапник, закинул руки за голову и забылся в тяжёлой дреме…

***

Лёгкий шорох леса не тревожил человеческий сон, не настораживал, притаившись где-то на краю слуха. А вот истерический визг духа и яростный клёкот кого-то определенно опасного заставили незрелое сознание, ещё не так глубоко погружённое в забытьё, вернуться в тело. Всё завертелось.

Вскочив на растерзанные ноги, великан скривился, но постарался охватить картину боя целиком. Визжащий дух бежал через поляну прямиком к своему хозяину, а с неба на него падала огромная крылатая тень. Ярый резко остановился и рванул вверх, разбрасывая вокруг себя искры и струи пламени. Один росчерк огненной дуги он даже успел пустить прямо в приближающуюся голову Золотого Орла с жадно распахнутым клювом. Опешив от яркой вспышки и безрассудного прыжка навстречу опасности, крылатый хищник пролетел мимо сферы духа, со всего маха вошёл в каменистый грунт и кубарем прокатился по поляне.

От удара о землю орёл повредил крыло, но, придя в себя, с яростным клёкотом бросился на обидчика. Малый дух огня уворачивался от атак гигантской птицы с удивительным проворством, хотя цена ошибки была высока. Пернатый хищник колол клювом, рвал когтями и старался поддеть противника уцелевшим крылом, дабы затормозить юркого огрызающегося огнём малыша. Наконец ему удалось по касательной зацепить огненную сферу, в которой плевался искрами и извивался злобный, матерящийся как сапожник мелкий пакостник. Синие когти не причинили шару вреда, но удар был так стремителен, что малыша как пушинку сдуло потоком взбудораженного крыльями воздуха и сильно приложило о небольшой дубок. Орёл был намерен добить жертву, – подволакивая выбитое крыло, он скачками направился к пылающему в высокой траве пацану.

Эта схватка длилась пару мгновений, пока великан, стряхивая остатки сна, вставал с кучи. Приняв боевую стойку, он бросился на подмогу своему духу и в третьем широком прыжке почти достал неприятеля. Но голубой взор вдруг помутился, перед глазами человека вновь заплясали знаки, запищало в ушах. Неуверенно приземлившись на обмякшую ногу и потеряв равновесие, верзила по инерции своего огромного тела на полной скорости влетел лысой макушкой под хвост гордого покорителя неба. Хлюп-п-п! Звук удивил великана. Ещё больше его удивило, что он таки схватил врага, – на кислую вонь и звенящую в ушах тишину он с недавних пор уже не обращал внимания. Наминая огромными руками пернатую гузку, вырывая перья и куски мяса из кровоточащих птичьих боков, великан пытался избавиться от мелькающих в мозгу надписей и разглядеть, что же происходит вокруг.

– Ко-о-о-о-к! – верещал оскорблённый орёл. Мелко дрожа, он кружил вокруг себя, елозил по земле задом, украшенным шикарными бело-чёрными перьями, и, отчаянно пытаясь достать обидчика, выгибал длинную шею.

При очередном резком повороте мира великан зацепился ногой за корягу и, воя от боли, выпал из пернатой задницы. Распластавшись и яростно матерясь, он пытался убрать мешающие обзору столбцы и мигающую красным строчку:

 «С вами установлена связь…»

Невнятный механический голос нереально бесил!

– Да хватит! – Огромная ладонь с прилипшими к ней окровавленными перьями впечаталась в ухо гиганта. Его собственная ладонь! Ещё и ещё!

Удары сыпались, а голова дергалась. Наконец надпись, зарябив, пропала, и мир прояснился. Бой можно было продолжить, но ситуация сильно ухудшилась.

Освободив рот от остатков птичьего помёта, воин уставился в горящие яростью глаза гигантского Золотого Орла. Тот распушил перья и, издавая грозные гортанные звуки, готовился одним прыжком закончить этот позорный бой. Атака! Птица рванула вперёд и осыпала противника ударами стального клюва и когтей. Разряды золотых молний, пущенные из орлиных зрачков, попали великану в грудь – поражённое магией тело онемело и перестало слушаться.

Но это было меньшей из проблем. Лысый гигант хоть и казался крепко сколоченным и был далеко не стандартной комплектации, но развивался некорректно. Полученные от симбионта усиления распределялись случайно, а с момента потери с ним связи тело совсем не мутировало. Удар клюва человек принял левой рукой и практически её потерял. С предплечья почти полностью была снята плоть, и кость сиротливо белела в окружении оборванных связок. Человек не успел ещё привыкнуть к боли, ударившей в мозг, как когтистые лапы располосовали ему грудь и живот. Если усиленные рёбра сдержали напор, то мышцы живота пропустили в себя длинные отливающие синевой когти.

Боль закрыла собою мир. Орёл подтянул орущего великана поближе и нанёс удар клювом в голову – туньк! Из лысого черепа полилась кровь, но рана оказалась несерьёзной – длинная царапина протянулась ото лба до затылка. Могучий клюв не сумел пробить на удивление крепкий череп и прошёл по касательной. Но что мешает выесть мозг через рот или глаза? Двуногий был приятен на вкус, хотя немного суховат и жестковат. Но разве это причина отпускать добычу?

Вдруг шею орла обвили огненные кольца. Перья начали тлеть, и местами из-под них уже вырывались язычки пламени. Бросив свою жертву, орёл начал крутить шеей и хлопать крыльями, чтобы сбить огонь, но это оказалось непросто. Новые огненные обручи врезались в ноги, крылья и голову. Пламя прожигало защиту, разрывало кожу и мышцы, заставляло гордую птицу истошно орать. Взлететь орёл уже не мог: крыло повреждено, ускакать в лес тоже: огненный демон на земле был проворнее… Яростно заклекотав, объятая пламенем птица атаковала в последний раз. Сил на магию у неё уже не было – осталось навалиться всем телом и задавить маленького вертлявого врага, а потом растерзать его плоть когтями. Пылая, Золотой Орёл бросился на огненного духа, но в десяти метрах от неприятеля попал в струю плотного и ужасно жгучего синего пламени. Глаза под веками закипали, белели и лопались, но орлиная голова упрямо тянулась к малышу раскрытым клювом – гортань была залита огнём, и клёкот из её обожжённых недр уже не вырывался.

Когда пламя стихло, обладатель награды за самое быстрое приготовление орла табака, минуту постояв у обожжённой птичьей тушки, поспешил к распластанному телу хозяина. Он подбежал к великану уже побледневшим и потерявшим чёткость силуэта, быстро затолкал обратно в живот человека выпавшие оттуда кишки, сунул ему в рот вырванный из головы птицы белый глаз и принялся прижигать самые страшные раны. Пересмешник в сознание не приходил, но стонал – он был жив, и это радовало юного духа, существование которого напрямую зависело от состояния тела хозяина. Фигура мальчика таяла и как будто растворялась в огне. Он был вынужден позаимствовать силы у раненого великана, но больше не мог рисковать и разорвал короткую энергетическую связь. Остаётся ждать. Ждать и надеяться на то, что у великана хватит сил восстановиться. А пока… он будет кормить его маленькими кусочками проклятого жареного орла.

Смеркалось. Лес ждал прихода ночи и прохлады. Солнце уходило на покой, а за всем происходившим на поляне пристально наблюдали не по-звериному умные глаза.