Читать книгу Церион, или Холодный, но прекрасный мир - Яна Дружинина - Страница 21

Многочасовая езда утомила. Энергия искала выхода, а разум – свободы. Илин остановила машину в посёлке городского типа, рядом с большим прудом, у которого столпилась кучка детей разного возраста. Дети с нетерпением ждали, когда к ним подплывут утки. Некоторые пернатые, устав после дневного полёта, только приземлялись на давно знакомую поверхность пруда. Смешно оттопыривая красные перепончатые лапки, они с брызгами планировали на воду. Оставляя за собой длинные полосы, они смело подплывали к детям, вернее – к хлебу. Чёрные и белые крошки пригоршней сыпались с щедрой руки. Ребята пытались приманить забавных птиц как можно ближе.

Одному мальчику очень хотелось поймать селезня, но у него не было денег на хлеб для приманки. Стоять и смотереть как забавляются друзья, которые уже совсем забыли о нём, ему не хотелось. К тому же мальчик был по-своему находчив. Как жаль, что это качество не всегда служит во благо! «Нет хлеба – буду швырять камни», – подумал он. И ввиду отсутствия другого развлечения он принялся целиться и бросать камушки в птиц. Утки, недовольно крякая и хлопая крыльями, угрожали скорым отлётом.

– Им же больно! Идиот, что ты делаешь?! – взбунтовались ярые фанаты водоплавающих птиц.

– Ну и что? – огрызнулся озлобленный ребёнок. – А мне, а мне… – Он не договорил, ему не дали. В ушах звучали безостановочные упрёки: «Они же живые, им больно! Как так можно?!» – Мне тоже больно, – буркнул себе под нос пристыженный ребёнок. Какая-то старуха отпустила в его адрес ругательство. Закрывая руками опухшее лицо, он убежал, спрятался от мира в кустах. Там его всхлипований никто не слышал.

– Отвратная погода. – Илин громко захлопнула раскалённую дверь авто. – Солнце глаза слепит. И к тому же я очень, очень голодна. Боюсь, что количество тех детей, – она качнула головой в сторону пруда, – к вечеру убавится.

– Да брось, ты же не пьёшь человеческую кровь, тем более детскую. – Алика посмотрела на ребят: они так мило кормили уток, однако она видела, как бежит кровь по их жилам, а пухлые щёчки наливаются соком на солнце, как спелые яблоки. Она не сразу отвела взгляд.

Илин усмехнулась, она обо всём догадалась.

– Ну вот, теперь ты понимаешь, о чём я.

Алика не стала отрицать, что тоже чертовски голодна.

– Проблема в том, – продолжила старшая вампирша, – что поблизости нет леса с дичью, где бы мы могли свободно поохотиться и насытиться. Видишь ли, это одна из основных проблем вампира – найти, чем поживиться во время путешествия. Может, ты скажешь, где взять пищу для наших изголодавшихся тел? – Она артистично прищурила глаза.

– Да просто нам нужно сесть обратно в машину и доехать до леса. В этой полосе много диких лесов. Какой-то час – и мы у цели, – предложила девушка.

Илин снисходительно улыбнулась.

– Во-первых, ты точно не знаешь, сколько нам придётся ехать, во-вторых, наша жажда не даст нам покоя в течение этого времени. Я уже начинаю не на шутку звереть.

Алика вместо ответа впилась ногтями себе в кожу: сущность вампира боролась с её убеждениями. Илин испытующе смотрела на девушку, ей нравилось наблюдать эту внутреннюю борьбу.

– Ладно, – наконец, сказала женщина, – расслабься. У меня здесь есть знакомые вампиры, которые будут рады нашему обществу. Они нас голодными не оставят.

Братья Влад и Таис жили в блочном доме, окна которого выходили в подворотню. Внешне они были поразительно похожи: оба альбиносы, и у обоих верхняя губа была бантиком. Отличие состояло в том, что у младшего брата, Таиса, на левом глазу было бельмо, а правый часто и нервически дёргался. Что касается их поведения, Влад был достаточно общительным и даже навязчивым. Таис находился как бы в его тени, много молчал, а потому до сих пор остаётся для писателя личностью крайне загадочной.

Двух горожанок братья встретили хорошо и даже очень обрадовались им. Вкус крови, которая была предоставлена тут же, был знаком Алике. Однако девушка никак не могла вспомнить, где она могла пить нечто похожее. На её вопрос «Чья кровь?» все только рассмеялись, а она от неожиданности стушевалась и не смгла найтись что ответить.

– Голубиная, – наконец, с хитрой улыбкой на лице ответил Влад.

– Голубиная?! Этих летучих крыс? Илин, я вообще не понимаю, как ты это пьёшь! – Алика пыталась придать своей речи шутливый тон, но у неё это получилось по-детски неумело и только вызвало смех.

– Одно дело, когда летучая тварь врезается тебе в лобовое стекло, – сказала Илин, краем глаза поглядывая на Влада, – и совсем другое, когда ты пьёшь её кровь. – Сказав это, она картинно подняла бокал.

Братья рассказывали о своей работе, о жизни в людском обществе и о тоске по старым временам. Для порядка они пожаловались на власть и поругали политиков. Черноволосая вампирша кратко описала им свою жизнь в коттедже у берега моря, не забыв упомянуть о том, что она держат путь в замок Церион. Эх, не всем везёт так, как Илин! Не каждому удаётся обогатиться на подземных сокровищах, построить коттедж и, что самое главное, получить приглашение в замок.

Дождавшись ночи, Влад по-джентельменски подал руку Илин.

– Мне столько нужно тебе рассказать. Илин, не хочешь ли прогуляться со мной? – предложил он, заранее зная, что отказа не будет.

Они вышли. Алика видела как эта странная пара торжественно прошествовала по подворотне. Она держала его под руку. Как романтично!

– Что расскажешь? – обратился к Алике Таис, о котором она даже как-то забыла – настолько он был несловоохотлив, когда они сидели вчетвером.

– Я не знаю, что рассказать, – честно ответила девушка. – Разве что-то может удивить вампира?

– Постой-ка, ты тоже вампир, как и я, – лукаво заметил альбинос.

– Я ещё недавно была человеком, а это значит, видела ещё очень мало. А ты, мне кажется, старше, чем выглядишь на первый взгляд.

– Ты права, – отметил он. – Я старше, чем выгляжу. А что ещё тебе кажется?

– Что ты вампир не по праву рождения.

– А тебе доводилось видеть вампиров по праву рождения?

– Ещё нет, но я их скоро увижу.

– Ах, да, замок Церион. – Таис неодобрительно покачал головой. – Не лучшее место для обращённых. Вампиры древних родов слишком высокого мнения о своей крови. Чужие там ни к чему.

– Если не примут, всегда смогу уйти. – В словах Алики впервые за всё время нашего знакомства с ней прозвучали беспечные нотки.

– Даже одна, без Илин? Без своей подруги? – удивился её собеседник.

Алика с минуту подумала.

– Даже одна. Я иду своим путём, она – своим.

– Ха, это смахивает на какую – то загадку: вы идёте разными путями, но одной дорогой и в одно и то же место.

– Мы можем идти по одной дороге, но каждый из нас останется при своём. А по друзьям лучше не судить о че… о ком бы то ни было.

– А вот здесь, я с тобой даже соглашусь. Друзья – ступени большой лестницы, которая называется жизнь. Они приходят, учат нас чему-то новому и уходят, а ты поднимаешься дальше.

«Или опускаешься», – подумала Алика, но вслух этого говорить не стала.

Луна, светившая через распахнутое окно, отражалась в белом глазе Таиса. Сейчас он действительно выглядел не по-человечески страшно. Он был обращённым, но Алике всё казалось, что он вампир от рождения. Он не родился с бельмом на глазу, почему-то у девушки не было в этом сомнений. За этим увечьем стояла какая-то ужасная, недоступная ей история, и это делало Таиса ещё страшнее и загадочнее в её глазах. Знакомый Илин. С ним что-то было не так. Что-то было не так не только снаружи, но, что самое страшное, внутри. Алика готова была разгадывать и узнавать, но не все карты открываются сразу, а многие не открываются и вовсе.

В нём точно было что-то сломано и вырвано с кровью. Может, ещё в детстве… а может, когда он уже вошёл в сознательный возраст.

С улицы потянуло запахом сигарет. Алика не курила, но почему-то сейчас ей был очень приятен этот запах, этот грубый табачный дым. Его было так много, что он проплыл облаком между ней и Таисом, и она этому только обрадовалась. Пахло и улицей. Пахло именно так, как пахнут грязные улицы: мусорным баком, алкоголем и алкашней. Из окна были видны граффити —любительские и почти профессиональные. Это всё как-то внезапно понравилось Алике. Что-то было не то с кровью. Она не была похожа ни на кровь рыси, ни на кровь кабана, ни на кровь мелких животных. Она нравилась Алике, как нравится хорошее и ранее не знакомое вино. «Ещё», – сказала она и подала бокал. Таис налил. Кровь у них хранилась в бутылках, и это тоже придавало сходство с вином. «Ещё, я хочу ещё», – просила Алика. До этого она никогда не пила больше меры. Дым с улицы был хорошим фоном к их застолью без еды. Таис снова замкнулся и почти ничего не говорил. Да и зачем, когда и так было хорошо?

Тем временем пара, Илин и Влад, прогуливалась вокруг пруда. Ночь была безоблачная. Красавица луна роняла нежный свет на воду, а пруд, овальный и широкий, принимал эти лучи и давал возможность рассмотреть стайки серебристых рыб-полуночниц, группировавшихся недалеко от берега.

– С тобой всё не так, как обычно. Даже мальчишка попался с такой густой кровью, что у меня чуть губы не слиплись. – Влад аппетитно причмокнул.

– Зря ты сказал это, про голубиную кровь, она может не поверить.

– Да брось! Девчонка? А даже если не поверит, будет сомневаться, то что с того? Каждый вампир когда-нибудь пробует человеческую кровь. И милая девочка не будет исключением, – изменившимся голосом произнёс Влад. – Но хватит о ней. – Он остановился напротив Илин, носки его обуви были направлены в её сторону, а руки тянулись к талии.

Вода была мягкой, улица – безлюдной. Дикорастущие кусты были надёжной ширмой.

Ну что ж, не будем им мешать и снова вернёмся к Алике и Таису.

Зрачок под бельмом едва проглядывался. Алике казалось, что он устремлён именно на неё. Что скрывалось под его пеленой?

Может, ум и рассудительность, а может, безумие. Казалось ли ей, что правый глаз Таиса дёргается уже не так часто, или она просто привыкла? Странно, но ей даже начинало нравиться белое лицо с белыми бровями и белым пушком на щеках. Нравилась эксцентричность, пусть и настораживала некая андрогинность.

– Каков твой путь, Алика? Какова твоя цель? – спросил он вполне серьёзно (и, по мнению Алики, чересчур серьёзно). Его язык отличался от современного. Теперь это чувствовалось.

Если бы наш путь и наши цели можно было обозначить парой предложений, всё было бы слишком просто.

– Моя цель – жить достойно, – дала она ответ, совсем не претендующий но то, чтобы быть исчерпывающим. – Я не хочу, чтобы моя жизнь была похожа на жизнь большинства, я не хочу, чтобы она была, вообще похожа на чью-либо другую. Хочу, чтобы в ней были свои парадоксы и свои загадки, свои собственные, никем ранее не преодолимые тернии и свои собственные, никем до меня невидимые розы. Не хочу подражать, хочу жить! И этим всё сказано! – Алика сказала то, о чём много раз задумывалась, но никогда не облекала в словесную форму. Сказав, она удивилась пафосу и деланной важности своих собстенных слов.

– Совсем не всё, девочка, совсем не всё.

– Я верю. Но тогда скажи ты, что для тебя жизнь и есть ли у тебя цель.

Таис по-старчески улыбнулся. Он умел говорить складно, но не любил, когда ему задавали вопросы.

– А вот интересный вопрос: существует ли справедливость? – изрёк он вместо ответа.

– Существует. – Алика на всё старалась отвечать с уверенностью, без колебаний. – Справедливость существует, но её нужно заслужить.

Таис открыл рот для нового вопроса:

– А как её заслужить?

– Справедливость даётся достойным, тем, кто не кривил душой и был верен своим принципам. Тем, кто валялся в грязи, но к кому грязь не прилипла.

– А ты таковая?

– Я сделаю всё, чтобы быть таковой.

– Я видел достойных, которым на долю выпадали большие несчастья. Может, и на это у тебя найдётся объяснение?

– Если бы жизнь была без бед, она была бы слишком пресной. Счастье заметно лишь тогда, когда на него смотришь через призму лишений. Представь, что мы живём в утопии. Девушки и парни влюбляются друг в друга крепко и на всю жизнь, нет необходимости постоянно заботиться о пропитании, как и нет необходимости напрягать волю. Всё радостно, всё идеально. Но мне ничуть не хотелось бы жить в таком мире, он слишком плоский и скучный.

– Конечно, куда лучше получать ножом по роже и ходить всю жизнь изуродованной. – Таис возмутился и бешено заморгал правым глазом. – Ты считаешь себя достойной?

– Да.

– А жизнь к тебе справедлива?

– Пока нет. Но я только в начале своего пути.

– То есть, по-твоему, ты только проходишь испытания?

– Ну, можно и так сказать. А что касается моего шрама, я сначала считала его пятном позора, но теперь я считаю иначе. Носить его на лице – жизненное испытание, и те, кто оставил его, сами того не зная, закалили меня, сделали сильнее.

Лукавый глаз Таиса искоса глядел на девушку, в то время как другой был пуст, как луна на ночном небе.

– Если бы ты узнала, что тебя ждёт впереди, и это что-то тебе не понравилось…

– Ты хочешь спросить, продолжила бы я свой путь?

– Да.

Над этим она ещё не задумывалась.

– Если бы это было гарантированное будущее, а не одна из возможных вариаций, я бы… я бы не поверила. А даже если бы и поверила, не покончила бы с собой из-за упрямства. Из-за воли к жизни.

– Даже если бы твоё существование стало пресным, как вода в нашем пруду?

– Пресным… – медленно проговорила Алика. – А вот тогда я не знаю, как бы я поступила.

– У меня сложилось впечатление, что ты много размышляла о жизни. А размышляла ли ты над своим будущим? Какой ты себя видишь?

– Такой же прекрасной и молодой, как и сейчас, – попыталась отшутиться девушка.

– Все вампиры не стареют, физически.

– Хм… ну-у-у, тогда… – Алика хотела сказать «любимой», но посчитала такой ответ слишком девчачьим и сентиментальным. – Я вижу себя уверенной смелой, и… и с чувством юмора. И я хочу, чтобы меня уважали. – Как назло эти слова прозвучали наивно и как-то по-детски.

В следующую минуту Таис смотрел в окно, а их разговора как будто и не было.