Читать книгу Свадебное путешествие Гиацинта - Эллин Крыж - Страница 11

Виола и Джордано ждали Гиацинта в гостиной.

– Слушай, граф, как ты смотришь на то, чтобы наши родители ушли в театр одни, без нас? – спросил Джордано.

– Крайне положительно. А что, есть идея?

Джордано нерешительно протянул:

– Идея есть… Но не знаю, понравится ли она тебе…

Гиацинт кивнул:

– Ясно. Дело противозаконное, поскольку взрослым оно точно не понравится. Считай, что я уже согласился.

Джордано засмеялся:

– Да ну тебя с твоим ясновидением! В общем, всё правильно, родители не разрешат, но… было бы здорово, – мечтательно заключил он.

Гиацинт обернулся к жене:

– Что надо делать?

– Ничего, – снисходительно улыбнулась Виола. – Мы собрались устроить небольшой пикник здесь, в Саду.

– Где именно?

– В Бельведере.

Гиацинт задумался:

– Уже почти вечер. Когда они уедут, будет совсем поздно.

Джордано пояснил:

– Мы как раз и собираемся уйти вечером. Разведём костёр, посидим ночью под звёздами…

– Что возьмём из еды?

– Ты согласен, да? – обрадовался Джордано. – За едой дело не станет. Возьмём пиццу – мама напекла их нам на ужин. Испечём яблоки на костре.

– Отлично. Розанчик уже на седьмом небе или выше?

– Не знаю, – ответил Джордано. – Мы ему ещё не сообщили этот… проект. Он сидит у себя в комнате с самого обеда. Может, он не захочет идти…

– Он заболел? – встревожился Гиацинт.

Виола рассмеялась:

– Нет, хуже! Он читает книжку! Джордано дал ему “Асканио”, теперь его за уши не оттащишь от этого романа.

– Знаешь, – предложил Гиацинт. – Ты сбегай, сообщи ему о нашем плане, а мы останемся здесь и послушаем, какой грохот будет, когда он свалится с подоконника, ведь, бьюсь об заклад, он читает у окна. Я полагаю, замок дрогнет, как от землетрясения.

Виола укоризненно покачала головой:

– Ах, какая жестокость, любовь моя. Ведь ты рискуешь жизнью своего друга детства: вдруг он выпадет из окна?

– Виола, ты скажи ему про пикник, только если окно будет закрыто, – со смехом посоветовал Джордано.

– Ладно, пойду скажу ему, какие вы добрые друзья, – пообещала графиня.

– Только осторожно! – предупредил Джордано.

– Чтобы он не сразу упал в обморок от счастья?

– Нет, чтобы родители ничего не узнали!

– Постараюсь. Ждите нас тут.

Виола легко побежала вверх по парадной лестнице на второй этаж в комнату Розанчика. Ровно через две минуты, как и предсказывал Гиацинт, раздался оглушительный грохот: три почти одновременных удара об пол – шум падения каких-то тяжёлых предметов. Потом громко хлопнула дверь, и друзья услышали топот по коридору второго этажа.

– Сначала упал сам Розанчик, – с учёным видом рассуждал Джордано, – потом ещё что-то, может быть, книга, хотя вряд ли – грюкнуло порядочно, чуть пол не проломился. А вот третий раз?…

– Третий раз – это просто, – ответил Гиацинт. – Это что-то из мебели. Опрокинул, наверное, стол или стул, когда вылетал из комнаты, а вот второй раз неизвестно что…

В этот миг, прервав беседу экспертов, Розанчик собственной персоной кубарем скатился вниз по лестнице.

– Когда?! Когда мы идём?!

Друзья засмеялись:

– Успокойся. Об этом пока никто не должен знать.

– Это тайна! – добавил Джордано.

Розанчик, всё ещё тяжело дыша от быстрого бега, энергично кивнул головой:

– Ага… тайна. Я никому не скажу.

– Ну что ты! – иронично заметила Виола, подходя к ним. – Какая же это тайна, если ты уже оповестил всех в окрестностях, что случилось что-то необычное.

– Я?! Когда это?

– Только что. Весь замок дрожал, будто лавина прошла.

– Ах это… – Розанчик беззаботно пожал плечами: – Так это ничего особенного, подумаешь пару стульев упало!

– А кресло? – уничтожающе спросила Виола. – А стол? А дверью кто грохнул так, что чуть все стёкла не повылетали?

Розанчик потупился:

– Не повылетали же…

Гиацинт и Джордано никак не могли успокоиться и хохотали до упаду. Тут на лестнице появилась синьора Далия.

– Мальчики, что у вас случилось? Люстра упала?

– Нет, мам, всё в порядке! – отсмеявшись успокоил Джордано. – Нам просто весело.

Синьора озадаченно покачала головой:

– Ну-ну, веселитесь. Только обещайте, что когда мы вернёмся завтра утром, замок будет ещё стоять.

– Разумеется, синьора Далия, – заверила Виола. – К Вашему возвращению всё будет в полном порядке.

– А почему завтра утром? – Розанчик уловил эту фразу и спрашивал как можно безразличнее, но взгляд его говорил о многом.

Герцогиня ответила:

– Да оттого, что мы договорились с Сантолина поехать к ним после спектакля. Поужинаем да и останемся там ночевать. Бедные детки, как же вы будете здесь одни, ночью…

– А мы… – начал Розанчик.

Джордано довольно сильно толкнул его локтем и договорил сам:

– Он прав, мамочка, мы не боимся остаться одни. Что с нами может случиться в нашем Саду?

Далия внимательно посмотрела на сына:

– Вы точно не хотите поехать с нами?

Гиацинт знал, как положено успокаивать материнские сердца. Он сказал:

– Не волнуйтесь, Ваше Сиятельство. Мы после ужина ещё посидим в гостиной при свечах. Поболтаем. Перед тем, как мы разойдёмся по своим комнатам, все входные двери будут закрыты на замок и на засов изнутри; во дворце полно слуг, с нами ничего не может случиться.

– Но Вы присмотрите за этими бандитами, граф? – доверительно попросила Далия.

– О, конечно. Я не оставлю их одних ни на минуту, – заверил он, покосившись на “бандитов”.

Видимо эти слова развеяли последние сомнения доброй синьоры:

– Благодарю Вас, Гиацинт. Вы – золотко! – она удовлетворённо кивнула и ушла к себе.

– Золотко, – ехидно поинтересовался Розанчик, скрывая восхищение. – Почему, когда ты что-нибудь говоришь, тебе все верят?

– Потому что я всегда говорю правду, – откликнулся Гиацинт. – Мы всё в точности так и сделаем, как обещали герцогине. Кроме вечеринки при свечах.

– А двери мы тоже изнутри закроем и пойдём в свои комнаты? – недоверчиво нахмурился Розанчик.

– Обязательно, – серьёзно сказал Гиацинт. – Но… (он лукаво улыбнулся) про окна мы ведь ничего не обещали. Думаю, верёвки в вашем дворце найдутся, а, Джордано?

Молодой граф Георгин просто сиял:

– Ещё бы! Найдутся. И одеяла, и походные мешки с едой. На всю ночь, так на всю ночь!

Розанчик тряхнул головой, будто силясь проснуться или отогнать галлюцинацию:

– Это что, всё на самом деле? Вот это приключение будет. Нет, кроме шуток!

– Какие шутки, о чём ты? – возмутилась Виолетта. – Уедут они в половине девятого. В девять – встречаемся на лужайке под нашим окном.

– Лучше над главной лестницей Сада. Там, где дорожка к Палаццо Питти, – внёс предложение Джордано.

– Идёт, – согласились все.

Вечер наступал очень медленно, как всё, чего ждёшь с нетерпением. Родители действительно собрались ночевать у синьоров Сантолина: их особняк находился в двух шагах от театра Верди, возле Ба́рджело – здания городской ратуши. Наконец, карета увезла “любителей “Травиаты” на вечерний спектакль. Поехала даже Фиалка, которая до этого собиралась остаться и лечь пораньше спать. Всё благоприятствовало плану друзей.

Они приготовили и разделили необходимые вещи. Гиацинту и Виоле досталось тащить одеяла, Джордано – спички для костра, огромную коробку с кусками нарезанной пиццы – забота синьоры Далии, Розанчику по жребию выпало нести большую сумку, полную яблок и бананов.

Виола рьяно протестовала против такого произвола со стороны Судьбы. Она уверяла, что кому-кому, а Розанчику доверять продукты ни в коем случае нельзя.

– Нет, если мы желаем остаться голодными – пожалуйста! Пусть несёт фрукты! Но это, по-моему, верх легкомыслия.

Оскорблённый в лучших чувствах, паж заявил, что пусть они пересчитают все продукты, и если он съест хоть один банан, то пусть считают его последним предателем и обжорой!

– Хорошо, посмотрим, – сказал Гиацинт, но фрукты пересчитывать не стал. Розанчик успокоился.

Ровно без пяти девять, Джордано спустился по верёвке из окна своей комнаты. Почти тотчас же из соседнего окна плавно опустился круглый мешок с фруктами, а следом сам Розанчик соскользнул вниз, в ночной Сад. Правда, в девять часов было не очень темно и на главной аллее ярко горели жёлто-оранжевые фонари, но приключение началось.

Вдвоём с Розанчиком они добрались до площадки наверху лестницы возле Палаццо Питти.

– Их ещё нет, – раздосадовано заметил Джордано. – А ведь сейчас – девять.

– Нас нет не “ещё”, а “уже”, – отозвался из-за соседнего дерева голос Виолы. И две тени появились с разных концов площадки.

Розанчик непроизвольно вздрогнул:

– Ну вы, ребята, совсем как ночные грабители с большой дороги! Где вы взяли эту одежду?

Граф и графиня были одеты словно матросы с корабля: тёмные брюки клёш, тельняшки, синие куртки. Гиацинт к тому же, достал где-то чёрную широкополую шляпу, закрывавшую пол-лица, а Виола повязала шейную косынку как маску, и видны были только глаза.

– Кошелёк или жизнь?!

– Потрясающе! – Джордано был в полном восторге. – С вами можно идти грабить ювелирные лавки на Понте Веккио! Только не сегодня, – поспешно добавил он, заметив, как в темноте блеснули глаза у Розанчика.

– Так где вы взяли одежду?

Гиацинт подёргал борта куртки:

– Это мой выходной костюм. Такие вещи я беру с собой в любую поездку.

– С недавнего времени, я тоже, – поддержала Виола. – А вот Вы, господа, на кого похожи?

Джордано и Розанчик напялили на себя самую старую потрёпанную одежду, которая нашлась в замке. Но вся она была с облезлым золотым шитьём и порванными венецианскими кружевами. Джордано улыбнулся и развёл руками:

– Если вы похожи на настоящих разбойников, вернее, на пиратов, то мы – на бандитов-дилетантов, изгнанных из приличной семьи.

Гиацинт со снисходительной усмешкой кивнул:

– Похожи. Ну, идёмте штурмовать Бельведер, принцы-нищие…

Через пару минут, продираясь сквозь заросли кустов самшита и кизильника, вместо того, чтоб идти по дорожкам, компания вышла к стене форта.

Сложенный из необработанного камня, с зубчатыми стенами высотой метров десять, старинный наблюдательный пост Флоренции выглядел внушительно. Искатели приключений прошли ещё немного вдоль стены. С северной стороны форта обнаружилась лестница наверх. Перед ней, правда, стояли закрытые ворота, но Джордано, пошарив в кармане, извлёк ключ, и ворота с диким скрежещущим визгом открылись, впуская ночных гостей. Поднявшись по лестнице на саму смотровую площадку, поросшую мягкой травой, они оставили вещи и принялись собирать ветки для костра. Это было бы довольно сложно сделать – деревья там не росли, но прямо перед ними возвышалось здание форта – трёхэтажная деревянная громада с наблюдательной вышкой на крыше. В ней деревянного хлама нашлось предостаточно.

Контуры стен Бельведера напоминали растянутую шестиугольную звезду. От площадки каменная ограда возвышалась ещё на метр. С одной стороны расстилался ночной город, с другой – южные предместья Флоренции – редкие домики, утопающие в зелени кипарисов. Вскоре на площадке перед фортом с “городской” стороны затрещал костёрчик. Наколов дольки пиццы на прутья, друзья разогрели себе ужин. Уселись вокруг огня на принесённые одеяла.

Над ними раскинулся шатёр безлунного неба, проколотого в очень многих местах дырочками звёзд. Флоренция светилась огнями. Гиацинт через плечо глянул на город внизу. Где-то там, на другом берегу Арно́, горят огни оперного театра имени Джузеппе Верди. И в нём сейчас идёт эта дурацкая “Травиата”. Не будь её – не было бы и этого пикника ночью под звёздами. Он снова повернулся к костру. Лица мальчиков и Виолы казались полупрозрачными в отблесках огня, а глаза горели словно маленькие костры. Как они счастливы! Может, это их первая ночь “на воле”. Гиацинт бросил прутик в огонь, вытянулся на одеяле, заложив руки за голову, и смотрел в небо. Через некоторое время, слыша счастливый смех друзей, он сказал, обращаясь к Джордано:

– Граф Георгин, можно я спрошу у Вас одну вещь?

– Чего так официально? – весело удивился Джордано, грызя яблоко.

Гиацинт вздохнул:

– Потому, что это – глупость. Обещай, что не обидишься.

– Обещаю.

– Скажи, ты много лет мечтал устроить этот ночной поход?

Джордано немного помолчал. Потом сказал оч-чень вежливо:

– Дорогой граф Ориенталь… А не пошёл бы ты к чёрту со своим ясновидением?

Гиацинт тихо засмеялся:

– Я так и знал. – Он сел, обхватив руками колени.

Джордано спокойно чистил банан. Он сказал, глядя в огонь:

– Ты угадал, я почти семнадцать лет живу здесь рядом, но ни разу не мог сделать то, что хочу: зажечь костёр и посидеть в Бельведере ночью. Смотреть на город и мечтать обо всём на свете. Тебе это кажется глупым?

– Вовсе нет. Я рад, что твоё желание исполнилось.

Они снова замолчали. Пекли на огне яблоки, ели их ещё горячими и смотрели на город, казавшийся таким далёким.

Джордано пристально посмотрел на Гиацинта.

– Что? – спросил тот, не оборачиваясь.

– Нет, ну это наглость! – Джордано стукнул себя по колену, выражая возмущение: – Почему ты чувствуешь мой взгляд?

– Потому что ты смотришь. Так, что?

– А ты не обидишься?

Граф усмехнулся:

– Начинается… Решил отомстить?

Джордано засмеялся:

– Вроде того. А ты точно не обидишься?

– Не точно. Смотря что спросишь.

– Правда, что ты ещё в детстве странствовал с цыганами и бродячими актёрами?

Гиацинт удивлённо поднял бровь:

– Откуда сведения?

– От Фиалки. Она рассказывала мне в Ливорно про твои юные годы.

Граф поднял лицо к небу:

– Вот, послал Бог свояченицу, нечего сказать. Монахиня называется! Она-то откуда знает?

– От Пассифлоры, – ответила Виола. – Я слышала об этом ещё до нашей свадьбы. Сестра сама говорила.

– Тогда ясно…

– Ну, так это правда? – спросил Розанчик.

– Да, правда, правда.

Джордано склонил голову набок, разглядывая друга:

– Но ты ведь, это… граф, наследник рода и всё такое…

Тот улыбнулся:

– Ну и что?

– Да ничего, меня это, в общем, не удивляет: кровь провансальских трубадуров, страсть к путешествиям… Но я хочу спросить, что говорили твои родители? Они всегда разрешали тебе поступать по-своему?

Гиацинт пожал плечами:

– Как сказать. По-разному было.

– И они пытались когда-нибудь тебя удержать?

Он помолчал, глядя на искры, летящие над костром:

– Пытались. Один раз…

– И что? – тихо спросил Джордано.

– Потом я перестал их спрашивать.

– И что было?

– Ост и Вест-Индия. Я ушёл на одном из кораблей отца. Там служил очень хороший боцман по прозвищу “Баобаб”…

Виола затаённо улыбнулась:

– И ты был у него юнгой?

– Да, меня приняли в команду. Хотя ругались, конечно, сначала. – Он усмехнулся: – Происхождение моё их не устраивало. И возраст.

– А сколько тебе лет было тогда? – осторожно поинтересовался Джордано. Остальные хранили молчание, но слушали очень внимательно.

Гиацинт медленно, с паузой, ответил:

– Лет сколько? Сначала – семь, потом – девять.

– Как это?

Он опустил глаза:

– Когда вернулся – стало девять.

– Два года! А как же дома? Родители? – вместе воскликнули Джордано и Розанчик.

– Ждали, – вздохнул он.

Розанчик недоверчиво посмотрел на друга:

– Представляю! Твой отец наверное о-очень разозлился…

– Нет. Обрадовался, – серьёзно ответил Гиацинт.

Розанчик удивлённо раскрыл рот:

– И… ничего?

Его друг рассмеялся:

– Ничего. Однажды он уже пробовал “разозлиться”, как ты это себе представлял. Если б получилось – я бы не вернулся. А в этот раз мы поговорили как двое мужчин и, видимо, поняли друг друга.

– И что понял ты? – спросила Виола. Она сидела напротив него, уткнувшись подбородком в колени. Огонь разделял их.

– Я – что родителей надо беречь… Потом эта мысль не раз оправдывала себя.

Они снова замолчали, думая каждый о своём. Угли костра потрескивали и рассыпали огненные искры. Виола обошла огонь и села рядом с мужем. Она обняла его за шею и склонила свою голову ему на плечо.

– Хочешь спать, солнышко?

– Нет, – ответила она. – Я просто хочу сидеть тут.

– С чего бы это? Вроде, не холодно, темноты ты не боишься, летучих мышей тоже, спать не хочешь… Не понимаю.

– И не поймёшь, – заверила Виола, крепче обняв его. Она нашла брошенную им в траве шляпу, и пристроила, как подушку для себя. – Я просто так… – Она снова улеглась к нему на плечо.

Розанчик видимо, давно хотел что-то спросить, но не решался. Он съел для храбрости два банана, запил их нектаром. Нерешительно взглянул на Гиацинта. Глотнул ещё нектара, закашлялся. Джордано внимательно посмотрел на пажа:

– И ты хочешь что-то спросить?

– Я-то хочу, но тогда он с нами вообще разговаривать не будет. Гиацинт, я давно, ещё в Париже хотел тебя спросить…

– Что же не спросил? В Париже.

Розанчик шмыгнул носом:

– Потому что это така-ая глупость, что говорить страшно. Но ведь вертится в голове…

– Скажи, раз вертится… – усмехнулся Гиацинт.

– Знаешь, ты только…

– Знаю, – перебил он. – Я не обижусь. Чего ты от меня хочешь?

– Чтоб ты ответил на один вопрос. Ведь в Париже, наверное и раньше, у тебя же было много дуэлей…

– Ну, было несколько… сотен. И что тебя интересует?

– Скажи… только ты не будешь очень на меня ругаться? – замялся Розанчик.

Граф покосился на сидящую рядом Виолу:

– Не буду.

Розанчик глубоко вздохнул и решился:

– Гиацинт, ты когда-нибудь, кого-нибудь убил?

Повисла тишина. Потом Гиацинт сказал, глядя прямо перед собой:

– Не знаю.

– Как, не знаешь? – переспросил Розанчик.

Джордано молча ждал ответа. Гиацинт нервно засмеялся:

– Ребята, это на вас отсутствие луны так действует? Прямо “ночь откровений”…

– Но всё-таки? – настаивал Розанчик.

– Говорю же, не знаю, – тихо повторил Гиацинт. – На дуэли, кажется, нет. Там, в основном, до первой крови – раны не очень серьёзные. А вот в порту… Вернее, в портовых барах, в разных городах, там по-разному… Нож у меня всегда с собой… И стрелять приходилось… Может быть, некоторые потом и умирали. Вообще-то, удар у меня – не дай Боже. Ты ведь знаешь…

Розанчик кивнул:

– Я знаю. По крайней мере, со шпагой… И другие тоже знали.

Виола шевельнулась:

– В числе “других” был и Нарцисс?

Граф усмехнулся:

– Ну, это из-за тебя. Я ни при чём.

– Нарцисс – брат этой ведьмы, Лютеции?[54] – спросил Джордано.

Розанчик кивнул. Гиацинт склонил голову и погладил щекой руку Виолы. Она только крепче обняла его.

В дыму над костром кружились события двухмесячной давности. Боже-Боже! Вроде как не с ними всё это было, а с кем-то другим. И много лет назад…

[55] Бал по случаю Дня Рождения принцесс; кубок с ядом для Пассифлоры; розовый флакончик, сверкающий в лучах солнца. Заговор Неро́ – принца Чёрного Тюльпана, его подруги Лютеции и её брата. Приказ принцессы Скарлет, изгнание принца; весь безумный день на балу мелькнул у них перед глазами.

Джордано растерянно потряс головой:

– Ребята, ведь я познакомился с вами именно в тот день! Что же получается, мы знакомы только два месяца?

– Невероятно! Значит, так распорядилась судьба, – изрёк Розанчик.

– Судьба… – протянул Гиацинт. – Мы именно в тот вечер выбили, наконец, согласие на наш брак.

Виола улыбнулась Джордано:

– Это ведь ты меня сосватал. Так бы, мамочка до сих пор не согласилась.

– Тут целиком заслуга Пассифлоры, – скромно возразил Джордано. – Но всё равно, хорошо, что всё так устроилось.

Розанчик размышлял, подперев кулаком щеку:

– Да, в тот день ещё моя дорогая сестрица приехала; мы с тобой ездили в театр…

– Куда-куда? – встрепенулась Виола.

Гиацинт метнул на Розанчика такой взгляд… И как всегда спокойно ответил:

– Он хотел сказать “за ядом”. Мы там устроили небольшой спектакль…

– Кстати, я до сих пор не знаю, как вам удалось достать отраву! Что за история?

Гиацинт палкой помешал угли костра.

– Да так… Как-нибудь потом расскажу. На сегодня откровений достаточно.

– Как хочешь, – улыбнулась Виола. Джордано постарался перевести тему разговора на другое:

– Помните, как у Розанчика была тогда дуэль с Чёрным Тюльпаном?

Паж хмыкнул:

– По-моему, скорее у нас была. Если это вообще можно назвать дуэлью… Вот когда он (кивнул на Гиацинта) придумал, как арестовать принца крови, да ещё имевшего дипломатическую неприкосновенность, это был класс!

– Это было несложно, – возразил Гиацинт. – Нам просто очень повезло, что жених принцессы Бьянки – испанский гранд, как и Неро́, а то бы мы проиграли, и его просто никто не смог бы арестовать.

Розанчик снова погрузился в глубокое раздумье, потом сказал, как бы про себя:

– Чёрный Тюльпан вообще не из тех, кто легко прощает даже незначительные обиды… А тут дело куда серьёзнее.

– Розанчик, ты пессимист, – покачал головой Джордано.

– Я реалист! – возразил паж.

Гиацинт уточнил:

– Иногда…

– Эй, ты зря смеёшься! – возмутился Розанчик. – Думаешь, Неро́ забыл о нас всех?

Гиацинт покачал головой:

– Нет, не думаю. Временами мне кажется, что мы сильно рискуем, покинув пределы Франции.

– Ты серьёзно?

– Вполне. Принц вполне может знать об этом и… – он засмеялся, – …ждать, когда мы одни ночью пойдём на прогулку в Бельведер.

Мальчишкам это не показалось смешным. Джордано тревожно сказал:

– Знаешь, мне было бы спокойнее, не обладай ты своим даром ясновидения.

Гиацинт посмотрел в небо:

– Да всё ты выдумываешь, Джордано, никакого у меня дара нет. Просто, я говорю вполне возможные вещи.

– В том-то и дело… – печально вздохнул Джордано.

Розанчик сонно хлопал глазами. Гиацинт заметил это:

– Вот что, давайте прекратим наш вечер воспоминаний. Давно пора спать – уже почти три часа ночи, и костёр догорел.

Они согласились с его предложением. Под крышу в форт решили не идти. Не так уж холодно, а если завернуться в пуховое одеяло, то, вообще, прекрасно.

Они приготовили себе постели подальше от углей костра. Мальчишки заснули сразу, может даже на пару секунд раньше, чем окончательно улеглись. Гиацинт, лёжа с открытыми глазами, ждал, чтобы упала хоть одна звезда. Правую согнутую руку он положил под голову, левой обнимал Виолу. Она чувствовала, что муж не спит.

– О чём ты думаешь? – спросила она. По чуть заметному движению, поняла, что Гиацинт улыбнулся:

– Я думаю, что может быть лучше было поехать в оперу…

Она тихо засмеялась:

– Упустить такую ночь? И ничего не узнать о тебе? Ни за что!

Он опять улыбнулся:

– Ну, спи, моё солнышко. Спи…