Читать книгу Годен к нелётной погоде - Александр Мирошниченко - Страница 12

Как определить профессиональный уровень пилота? Лётный труд – это работа, оценки, за которую выставляются исключительно по конечному результату. То есть за всю карьеру. И определить, хороший пилот или совсем наоборот, можно лишь после того, как он перестанет летать. И никак иначе. А пока ты за штурвалом, ты всё ещё сдаёшь экзамен.

Но в то же время лётным руководителям не до философии. Они сами пилоты, и всё понимают, но им нужно управлять производством: планировать рейсы, организовывать выполнение специальных работ, в том числе и непростых полётов по санитарному заданию. А когда задание сложное, то и планировать для её выполнения нужно экипаж соответствующей квалификации. Пилотов, которых для этого подготовили.

Анатолию Ивановичу после отказа Палыча, потребовалось подобрать Игорьку другого второго пилота. Задача сама по себе несложная, но действующие на тот момент правила предписывали в такой ситуации ряд мероприятий: теоретические занятия, розыгрыш полёта, а в заключение выполнить рейс «на слётанность» в новом составе экипажа с инструктором.

Чтобы толк какой от этих мероприятий был, то вряд ли. Но коль требование есть, то порядок нужно соблюдать. И пройдя необходимые наземные процедуры, Игорёк явился к командиру звена, которому предстояло выполнить тренировку в обычном рейсовом полёте, сидя на жёрдочке между пилотами в тесной для трёх человек кабине Ан-2.

Анатолий Иванович поморщился и, немного подумав, решил совместить нудную процедуру с тренировкой к работе по санитарному заданию. Такие полёты включали посадки с подбором посадочных площадок с воздуха. А это уже сложная работа, требующая высокого профессионализма.

Так, Игорёк стал в один ряд с опытными командирами энской авиаэскадрильи, про каждого из которых в песне поётся: «Другого парня в пекло не пошлют»2.

Но вернёмся к реалиям того времени, когда происходили описываемые события. В семидесятых – восьмидесятых годах прошлого века в стране, которой сейчас нет, повсеместно работала скорая медицинская помощь. А чтобы доставить врача к больному или, наоборот, необходим транспорт. В городе или пригороде – это автомобили, а для более отдалённой местности использовалась авиация.

Да-да, любому, кому невозможно было помочь в его населённом пункте, вызывался самолёт или вертолёт, и доставляли этого человека в ближайшее медицинское учреждение, где необходимая помощь оказывалась. Даже если таким местом был краевой центр или столица. В этом предложении главным является слово «любого». Тогда и мысли ни у кого не возникало, что кто-то не впишется в реалии рыночной экономики.

Но у нас разговор об авиации.

И конкретно – о санитарных заданиях. Игорёк быстро полюбил эту работу. С одной стороны, такие полёты подтверждали его высокий профессиональный статус. А с другой – никакая иная работа не показывает полезность авиации столь явно. Спасённая доставленными тобой врачами человеческая жизнь – вот реальный результат, которым можно гордиться.

И однажды появилась необходимость доставить из глубинки в энскую районную больницу неудачливого комбайнёра, которому косилкой отрезало четыре пальца правой руки. Но во время полёта поступила информация, что нужно лететь прямо в столицу края. Там специально задерживали рейс на Москву, который заберёт бедолагу в медицинский центр, где кудесники от хирургии сделают с рукой горе-комбайнёра, чудо. Чтобы было всё, как вчера. То есть все пальцы вернуть на место. Обыкновенное такое для профессионала чудо. А роль экипажа самолёта в этом мероприятии простая: как можно быстрее доставить пострадавшего по назначению. Именно поэтому такой полёт называется «срочное санзадание» и имеет абсолютный приоритет перед всеми остальными рейсами. Потому что жизнь человеческая является наивысшей ценностью.

Естественно, что обитателю нижнего воздушного пространства не совсем уютно лететь на аэродром, куда летают большие авиалайнеры.

Но статус и осознание ответственности делают своё дело. И Игорь, приняв все меры, чтобы как можно скорее долететь, доложил диспетчеру района аэродрома краевого центра:

– Срочное санзадание. Буду заходить через привод левым доворотом на двадцать пятую.

Диспетчеру тоже непривычно управлять небольшим самолётиком. Поэтому неудивительно, что последовала заминка, а потом указание:

– Санитарный борт, у меня на кругу четыре тяжёлых. Занимайте пятьсот метров по давлению аэродрома с курсом на север. Первый по команде.

Игорёк помнил об ответственности за больного и статусе полёта. Поэтому и ответил диспетчеру:

– Круг, вы меня не поняли. Я иду срочным санзаданием и не запрашиваю условия. Я сообщаю вам, что буду делать, а вы уж, обеспечьте, чтобы мне никто не мешал.

Уже другой голос, очевидно, РП3 дал команду:

– Санитарный борт, разрешаю визуальный заход левым на двадцать пятую, курс на привод, – а потом уже кому-то из экипажей тяжёлых самолётов, что были на кругу: – Снижение запрещаю, заходит санитарный. Вам проход без снижения, первый разворот по команде.

В ответ капитан тяжёлого самолёта солидным голосом подтвердил, что информацию принял, но потом не удержался и добавил:

– Ну, наглец!

И через паузу:

– Но красавец!