Читать книгу Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972 - Антология, Питер Хёг - Страница 82

Небо все – расплавленный жемчуг,

Море все – зыбящийся топаз.

Храмы выплыли из волн вокруг,

Паруса горят, как солнца глаз.

Черные гондолы пашут луг,

С длинных весел капает алмаз.

Замирает жизненный испуг,

Возрождается в душе экстаз.

Все – неслышный, все – беззвучный сон.

Даже стих – муранское стекло.

Тени меж коралловых колонн.

Всякое исчезло в мире зло,

Все как облачный вверху виссон,

Все как чайки белое крыло.

Слава венецейскому цехину,

Выстроившему волшебный сон,

Слава и купеческому сыну,

Полюбившему леса колонн,

И готическую паутину,

И державных дожей славный трон,

И великолепную картину,

И художников родных сторон.

Никогда еще полезней злато

Не было истрачено никем,

Никогда прелестнее заката

Мир не видел, изумлен и нем.

Нет лучистей на земле броката,

Что скрывал бы немощь и ярем.

Тяжелый с позолотой потолок.

В овалах много величавых драм:

Змий Медный, брызжущий в толпу поток,

Жезл Моисея, бьющий по скалам.

А рядом где-то слышен молоток:

Там распинают жертвы по крестам…

Уже висит, склонясь челом, Пророк,

И два разбойника по сторонам.

Вокруг толпа безмолвная. Лишь кони

Центурионов беспокойно ржут.

Марии в обмороке. Кто-то стонет,

И кто-то плачет. Молнии и жуть.

Трагический аккорд на небосклоне,

И гений Тинторетто грозен тут.

Средь шпажных трав и низкорослых ив

Есть островок покинутый в лагуне.

Чуть виден он меж волнами в прилив.

Но там спасались при свирепых гуннах,

Там выстроили храмы среди нив,

Где Богоматерь, синяя в трибуне

На фоне золотом, как вещий див,

Стоит на каменной в болоте шкуне. <sic>

Теперь там бродят на ходулях цапли,

И кулики гнездятся в камышах,

Теперь там чайки белые, как грабли,

Клювами рыбок скородят в волнах.

И слезы у меня текут по капле:

Я вижу Понт родимый мой в мечтах.

Лес колонн. Изящные аркады.

Золотой на фоне Божий храм.

Голуби служить в нем мессу рады,

С башни красной рея по утрам.

Крылья, крылья, крылья от услады

Нас уносят прямо к небесам.

Крылья солнечной полны отрады,

Сродны полудневным облакам.

Крылья, крылья, теплые как щеки

Девушки любимой, как венки,

Ангел будто подле темноокий,

Ласка мертвой матери руки.

Слез горючих катятся потоки,

Медные поют в лазури языки…