Читать книгу Пластмассовый космонавт - Антон Павлович Кротков - Страница 5

Сразу после тренажёра Алексей отправился на встречу с участниками традиционного межотраслевого семинара. Мероприятие никак не касалось подготовки к грядущему полёту. Более того, оно отнимало время и силы, сбивало с нужного настроя, расхолаживало, терялась необходимая концентрация, а ведь испытания на сегодня далеко не закончены. Но ничего не поделаешь – каждый коммунист обязан добровольно принимать на себя определённую общественную нагрузку!

Примерно раз в три месяца в «Звёздный городок» привозили представителей советской промышленности для ознакомления с передовым опытом. Дело в том, что несколько лет назад Академией наук СССР по заказу союзного Госплана был обобщён с помощью новейшей ЭВМ массив статистических данных по аварийности и экономической эффективности в советской экономике. Для анализа брались данные по разным отраслям. Итоги масштабного исследования лишь объективно подтвердил на уровне цифр то, что итак уже давно было известно учёным, экономистам, прочим специалистам, а именно, что подавляющее большинство аварий происходит не по причине поломок техники, а из-за низкой культуры персонала.

Недостаточная экономическая эффективность советских предприятий тоже определялась низким уровнем организации производственной культуры. Исключением являлась аэрокосмическая промышленность, где исторически уделялось огромное внимание вопросам отбора персонала, его подготовки и переподготовки с использованием тренажёров, медицинского сопровождения, высокого уровня дисциплины, материального стимулирования, создания комфортных условий работы и т.д.

Центр подготовки космонавтов в некотором смысле являлся эталонным предприятием всей передовой отрасли, поэтому по решению Совета министров и Госплана сюда стали возить на короткие межотраслевые конференции – учиться организации дела – нефтехимиков, атомщиков, сталеваров, пищевиков, даже художников и писателей. Для них устраивались экскурсии и лекции, которые проводили работающие в Центре психологи, инженеры, врачи, преподаватели, инструктора. Беркута тоже часто назначали «экскурсоводом» от космонавтов, как признанного интеллектуала и эксперта.

Павел встретился с делегацией на первом этаже в просторном зале, большую часть которого (около 300 квадратных метров) занимала электронно-вычислительная машина (ЭВМ) нового поколения «Стрела». Именно на ней решались самые сложные и важные задачи отечественной космонавтики, в том числе просчитывались с математической точностью экспедиции автоматических станций к Луне и Венере. Сложнейший комплекс обслуживался всего двумя операторами-программистами (которые сейчас были на обеде в столовой). Ещё недавно советские ЭВМ уверенно держали славу самых мощных и надёжных в мире, что признавали даже американцы. Советские учёные и инженеры считались первопроходцами в сфере создания электронно-вычислительных комплексов. Даже разгром кибернетики при Сталине и небольшое отставание в конце сороковых в производстве транзисторов, не помешало советским гениям регулярно создавать новаторские технологии и внедрять революционные идеи для производства высокотехнологичного электронного оборудования…

Тридцать минут Беркут рассказывал гостям о Центре подготовки космонавтов, делился личным опытом и некоторыми мыслями, которые считал важными и полезными для коллег. Если в прошлый раз перед ним была группа из солнечного Ташкента, то сегодня к ним в гости приехала представительная делегация из республик Прибалтики – работники морских портов, пароходств, а также знаменитых заводов VEF и RAV. Причём не только эстонцы, латыши, литовцы, ведь на предприятиях Прибалтики трудились многонациональные коллективы. Настоящий интернационал. Но со своей спецификой: латыши и литовцы явно выделяли себя на фоне остальных. Эстонцы тоже держались особняком, с некоторым высокомерием по отношению «не к прибалтам» и настороженностью к соседям. Это специально не подчёркивалось, – всё-таки костяк группы составлял партийно-руководящий актив, – тем не менее в глаза бросалось. Впрочем, до поры всё было в рамках приличия и интеллигентности. Слушали Беркута в общем внимательно, не перебивая. Сразу было видно, что люди подобраны серьёзные, грамотные, интересующиеся даже тем, что выходит за рамки их профессии.

Но ближе к концу лекции и тут нашёлся свой шутник-балагур, который в ответ на финальные вопросы Беркута: «Что вам больше всего понравилось в нашем Центре?» и «И какие объекты вам ещё хотелось бы посетить?» ответил, что в принципе всё понравилось, но особенно колбаса в буфете, а посетить очень хочется местный универмаг.

Павел понимающе улыбнулся шутнику и, взглянув на часы, пояснил:

– К сожалению, в универмаг проводить вас не могу. И что особенно обидно, сводить вас в наш бассейн тоже. А в нём, между прочим, космонавты в скафандрах отрабатывают на макетах работу в открытом космосе. На мой взгляд, это очень любопытно. Но, увы!.. И в наш уникальный музей тоже – рад был бы, но времени у меня уже нет. Но вы можете посетить эти объекты самостоятельно. Я объясню, как пройти.

После совместного фотографирования на память состоялся обмен сувенирами. Павел вручил каждому гостю пакет, в котором находился подарочный комплект, состоящий из вымпела с символикой Центра, набор открыток с автографами космонавтов, и блок марок по космической тематике (каждый был погашен штемпелем местного отделения почты, что очень ценилось у филателистов).

Большинство прибалтов выглядели довольными экскурсией, ведь космонавт оказался отличным рассказчиком, не страдал звёздной болезнью и даже не был чужд шутке. Поэтому в знак благодарности ему преподнесли рижский бальзам и шикарный подарочный альбом «Советская Прибалтика глазами лучших художников и фотомастеров» в отличном полиграфическом исполнении для иностранных туристов.

Группа рижан с автомобильного завода РАФ от себя лично подарила «лектору» модель знаменитого на весь Союз микроавтобуса РАФ 2203 «Латвия» в раскраске «Скорой помощи». По этому поводу шутник тут же ввернул остроту:

– Лучшее изделие завода – «психиатричка»!

– Поч-чему в-вы т-так говорите?! – с умильным акцентом пролепетала растерявшаяся светловолосая рижанка, которой доверили вручать подарок. – От-ткуда вы это мож-жете пон-нимать, в-вы ведь у н-нас не раб-ботаете?

– А чего тут понимать! – весело ответил шутник и, указывая пальцем на автомобильчик, обстоятельно разъяснил: – Обычная «скорая» белого цвета, а эта жёлтого, значит из «жёлтого дома». Едём дальше. Всем в народе известно, что если окна салона «неотложки» не зановесочками закрыты, а «наглухо» замазаны краской, то значит приехали кого-то в психушку «изымать».

– П-прекратите без-зобразничать, т-товарищ Трусов! – опомнившись, накинулась покрасневшая как рак дама на опасного хохмача. – В-ыы п-просто нет-трезвы!

У шутника и в самом деле было красное возбуждённое лицо и немного замутнённый взор. И вообще он явно выбивался из группы вежливых, негромких прибалтов голосом, широтой манер, грубоватой фамильярностью. Хотя спиртным от него не пахло. Возможно мужика пьянила перспектива совершить набег на местные магазины, и он, словно хулиганистый школьник, которому надоело сидеть в классе, торопил поскорей закончить официальную часть.

Беркут всех успокоил, сказав, что вообще не видит здесь проблемы, ведь любая советская больница, – вне зависимости от профиля, – нуждается в качественном специализированном автотранспорте. И что всем известны превосходные качества микроавтобусов рижского производства, которые работают и в милиции, и в медицине, и в качестве городских маршрутных такси. После этого он снова оглядел слушателей и стал прощаться:

– Что ж, рад был общению с вами. Приезжайте снова, в следующий раз постараюсь провести вас по нашему звёздному городку, покажу наши замечательные озёра с лебедями и утками.

– Да вы что?! – в наигранном изумлении всплеснул руками шутник. – Неужто никто до сих на такую закуску не позарился?! Вот так действительно диво-дивное! По всей стране в магазинах из мяса одна морская капуста с рыбьим душком, а у вас дичь без охраны плавает.

– Может, ещё есть вопросы? – Павел снова оглядел группу, оставив остроту шутника без комментария. Но самый острый на язык гость упорно требовал внимания к своей персоне.

– Вы уж извините за мою назойливость, товарищ космонавт, но мне тут один друг сказывал, по секрету, будто в вашем центральном универмаге можно без проблем купить много чего дефицитного… Например, натуральный кофе и даже джинсы?! – он спросил об этом будто на всякий случай, ибо и сам похоже не слишком верил в вероятность такого чуда.

– Скорее, товарищ Трусов, вас тоже примут в космонавты, чем продадут так просто джинсы по госцене – менторским тоном пояснил слишком меркантильному коллеге его сосед в больших дымчатых очках и с блестящей плешью во всё темечко. – И потом вы не за этим сюда приехали, не забывайте об этом.

– Я же много раз уже объяснял вам, Бруно Карлович, что моя фамилия Турусов, а не Трусов! А вы упорно продолжаете так меня называть, товарищ Озолс! – со страдальческим видом напомнил плешивому жаждущий покупок мужчина.

– О, прошу проще-ен-ния! Бу-уд-дте т-та-ак лю-убезны не обижаться н-на мен-ня, – нараспев с забавным и очаровательным акцентом рассыпался в извинениях плешивый очкарик. – Но вы-ы в-всё равно-о нап-пра-асно надеетесь, что с-совет-тска-ая торговля так просто пошлёт вам в руки това-ары повы-ышенного спроса.

– Ну почему же, – не согласился Павел, – кофе у нас всегда есть в продаже. Как минимум два-три сорта.

– Два сорта! – ахнула одна из женщин. – У нас вообще никакого в магазинах месяцами не бывает.

– А вот с джинсами сложнее, – развёл руками Беркут, – обычно в продаже бывают только индийские, фирмы Avis.

– Да мне хоть индийские, без разницы! – обрадовался гость. Но тут же с беспокойством уточнил: – А две пары мне отпустят в одни руки, не знаете случайно?

– Вы снова позорите нас! – гундосо почти с иностранным прононсом зашипел на него другой латыш или эстонец. – Мы ещё в столовой вам говорили, чтобы вы не набирали больше, чем сможете съесть. Словно из голодного царства приехали! Учтите, Трусов, будете продолжать в том же духе, больше никуда не поедете от нашего предприятия. И не вводите товарища космонавта в заблуждение: вы же получили к 1-му мая в праздничном продуктовом заказе банку растворимого индийского кофе.

– Так то в заказе! – уныло буркнул в ответ мужичок. – А я про купить. Да и сколько времени уже прошло с того «заказа»! Вы мне эту банку ещё через год припомните, будто она бездонная была. Мы с женой мой «заказ» её родителям в Липецк сразу отвезли, не с пустыми же руками было ехать, у них там вообще кроме цикориево-ячменного кофе другого в продаже не бывает. – Турусов снова повернулся к чудесному волшебнику из сказочного города, каким ему представлялся «экскурсовод». – Так у вас разрешают сразу по нескольку пар брать? Я же не для спекуляции, а для себя и брата! – на всякий случай, в оправдание себе пояснил он для всех.

– Хоть пять! – легкомысленно отшутился Беркут, и в следующую секунду на него со всех сторон посыпались вопросы:

– Скажите, а приличные кассетные магнитофоны у вас в городе где-то продаются?.. Даже видеоприставку к телевизору можно купить?! – одновременно не верила и верила ещё вполне себе миловидная блондинка бальзаковского возраста, и в выражении её вытянувшегося от изумления лица на глазах проступали признаки счастливого просветления: «Ну конечно! Где же ещё может продаваться такая диковинка, как первый советский видеомагнитофон «Электроника ВМ-12», как не здесь – в благословенном «месте силы»!

– И запчасти для «Жигулей»? – вторил ей полноватый черноволосый мужчина.

– Мне бы сыну импортные кроссовки приобрести на день рождения, подскажите?

Большинство сдержанных от природы прибалтов косо поглядывали на своих (как они вероятно считали) менее культурных и невоспитанных спутников. А те что были попроще вслед за своим заводилой, преодолев смущение, живо выяснял местонахождение заветных магазинов. По взволнованным, растерянным лицам было видно, что людям не так-то просто поверить в реальность столь несоветского изобилия. Чтобы вот так свободно, без многочасового стояния в очереди, можно купить всё, что душе угодно?! Это было почти как вера в наступление коммунизма или в загробную жизнь, – всею душой хочется в них уверовать, но здравый смысл противиться: «да не-ет…вряд ли…такого просто быть не может!».

Но Павел ничему не удивлялся, и никого в душе не осуждая, давал практичные советы, где и что можно купить. Жизнь научила его быть реалистом, граждане ведь не виноваты, что в стране по каким-то причинам не хватает самых необходимых товаров. А вот начальство это не всегда желало понимать. Одно время оно даже подумывало ограничить свободное передвижение приезжих по территории «Звёздного городка». Мол, с этих провинциалов довольно и того, что селят в неплохих гостиницах, возят на комфортабельных интуристовских автобусах, развлекают, учат, вкусно кормят, и всё за государственный счёт. А ещё дают возможность вживую задать вопросы космонавту и своими глазами (а не по телевизору) увидеть и «пощупать» руками много чего интересного. Примерно так рассуждало руководство, пытаясь негласно запретить попадающим на закрытую территорию гражданам бегать по магазинам. Слава богу потом от этой идеи всё же отказались. Вероятно, наверху всё же решили не обижать специально отобранных гостей запретами, и в качестве завуалированного поощрения передовиков всё-таки позволить им свободно гулять по городу для избранных.

А может кому-то из начальства пришла «великая» идея, что активистам из республик будет даже полезно хотя бы пару часов побыть в «реальном коммунизме» с нетиповыми, радующими глаз симпатичным дизайном, многоэтажками, уютными ухоженными парками, магазинами почти западного типа, буфетами и столовыми, наполненными деликатесами? Идея вообще-то не нова. Устраивали же в средневековом ордене ассасинов для новых членов религиозно-воинской секты посещение искусственно воссозданного «рая» – с обученными ублажать мужчин молодыми фуриями, курением гашиша, и бассейнами, наполненными тонким вином, – чтобы укрепить в новых адептах фанатичную преданность Ордену и готовность с лёгкостью отдать жизнь по первому же приказу своих духовных лидеров, чтобы снова очутиться в вожделенном раю…

– А я бы пошёл к вам работать! – вдруг объявил Беркуту самый бойкий из гостей. – Вам инженеры-электронщики случайно не требуются? Я даже готов простым инженером. Уж больно хочется пожить при коммунизме!

– Это не ко мне, а в отдел кадров, – уйдя в себя буркнул Беркут. Он не случайно начинал и заканчивал свои «экскурсии» с этого зала, ибо считал его символом происходящего в отечественной науке, промышленности, и во всём народном хозяйстве в целом. На посторонних людей огромная электронно-вычислительная машина размером с два футбольных поля производила неизгладимое впечатление. Можно было подумать, что вот оно – реальное воплощение скорого коммунизма. Так оно и было долгое время – триумфальная работа академика Сергея Лебедева стала символом высокопроизводительной ЭВМ в мире. И долгое время в области передовой вычислительной техники мы действительно были впереди планеты всей: советские суперкомпьютеры, такие, как «Эльбрус» или БЭСМ-6 с быстродействием 1 миллион операций в секунду превосходили всё, что было создано в Европе и США. Правда, эта гениальная супер-ЭВМ фактически стала «лебединой песней» знаменитого теоретика и конструктора лучших отечественных ЭВМ академика Сергея Лебедева, который выступал резко против слепого копирования американской системы IBM 360. Но его никто не послушал (как отмахнулись от особого мнения академика Ненашева). 26 января 1967 года состоялось заседание Комиссии по вычислительной технике АН СССР. Руководители отечественной науки практически единогласно постановили взять за основу новых советских разработок устаревший к тому времени американский образец. Что это было – ошибка застрявших в прошлом высокопоставленных ретроградов? Или спланированное предательство? Вопросы остаются без ответа. Тем не менее правительство безоговорочно поверило заслуженным академикам, что, только беря на вооружение американскую технику можно обеспечить дальнейшее уверенное развитие советской экономики. В итоге, расформировали все творческие коллективы, приостановили уникальные конструкторские разработки, отправили на металлолом прототипы и исследовательские оборудование. Вместо того, чтобы развивать и усовершенствовать проработанные и испытанные технологии, которые те же американцы готовы были покупать за валюту, лучшие специалисты по вычислительной электронике теперь должны тупо копировать американскую технику, причём не самую лучшую… Всё это пронеслось в голове Павла в какие-то секунды в ответ на высказанное приезжим электронщиком желание получить работу в Звёздном городке.

– Не обращайте внимание на бредни товарища Трусова, – извинился за своего человека высокий, немолодой мужчина с длинными руками и лошадиным костистым лицом. Рыжеватый, с бакенбардами, в хорошо пошитом костюме, пахнущий заграницей, он был похож на западного немца. В гардеробе он оставил свою шляпу-котелок и зонтик-трость, благодаря которым совсем имел несоветский вид. При этом на лацкане рыжего пиджака «иностранца» отливал красной эмалью депутатский значок. Товарищ Арво Сакс возглавлял делегацию. Когда-то он возглавлял знаменитый на весь Союз рыбсовхоз-миллионер. Ходила даже присказка, что Таллин расположен на территории совхоза имени Кирова. А нынче занимал пост республиканского министра культуры. Пока Беркут что-то рассказывал, этот «господин» держался меланхолично, почти равнодушно, до сих пор не задал ни одного вопроса. Лишь тихо о чём-то перешёптывался с тремя своими приближёнными, но понять о чём они говорят было невозможно, ибо прибалты общались на своём языке. Только чувствовался с его стороны скрытый скепсис, насмешливая фига в кармане. Но всё это был лишь на уровне ощущений, ибо свои мысли высокопоставленный латыш искусно скрывал, а произносил только очень правильные вещи:

– У нас в республике жизнь хорошая, товарищ Беркут, – заверил он внушительным неторопливым тоном. – К нам самим ездят за опытом со всего Советского Союза, и даже из других соцстран! А товарищ Трусов… Что ж, он отличный специалист своего дела… Вот только сознательности ему недостаёт. Но мы с ним по возвращению проведём необходимую работу по повышению уровня его политической культуры.

– Да не Трусов я, а Турусов! – в отчаянии воскликнул мужичок. – Сколько вам говорить об этом, товарищ Сакс?!

– Извините, Иван Семёнович, просто русский язык – единственный предмет, по которому я всегда получал только оценку «четыре», – пряча хитрые глаза, изобразил сожаление Сакс. После этого он повернулся к членам своей делегации и сделал объявление:

– Так, товарищи, до автобуса, который отвезёт нас в гостиницу, остался ровно час. Сейчас мы дружно идём смотреть уникальный бассейн, а в заключении у нас по плану возложение венка и цветов от нашей делегации к памятнику Юрию Гагарину. Предупреждаю: того, кто попытается по-тихому улизнуть с мероприятия по магазинам, ждут бо-ольшие неприятности. – Сакс высоко поднял свой указующий в небо перст, чтобы все его видели. – Имейте в виду – лично буду контролировать явку каждого и отсутствующим обещаю «казнь египетскую».