Читать книгу Фотограф для Босса - Дарья Десса - Страница 18

Пока были в воздухе, сделал, наверное, около двухсот фотографий. Почему-то меня завораживает именно вид кварталов, улиц, площадей, парков, строений – всего, что составляет наш очень древний город, история которого уходит корнями, кажется, ещё в те времена, когда слово «Русь» только-только стали произносить или выводить в летописях. А может, и ещё раньше, я же не краевед, откуда мне знать?

Я очень люблю снимать город с высоты, а потом рассматривать его сооружения, открывая для себя детали, которые с земли невозможно заметить. И даже со спутниковых карт, которые теперь есть у каждого обладателя гаджета с интернетом. Бери, смотри. Но спутник всегда снимает с определенного ракурса, практически вертикально. Я же, пока вертолет кружил, успевал запечатлеть многое с разных сторон.

Не знаю, может быть, когда-нибудь мои снимки и пригодятся. Для какой-нибудь фотовыставки или альбома, а может даже войдут в книгу. Кстати, я заметил за собой одну вещь: абсолютно не тщеславный человек. А ведь мог бы и зазнаться, как делают некоторые личные фотографы. За столь небольшой срок я уже успел насмотреться разных. Теперь ведь они у губернаторов есть, министров, президентов компаний и прочих больших руководителей.

Помнится, недавно к нам прилетал глава одной федеральной корпорации или компании, не знаю, как точно называется. С ним – аж два «личника», то есть личные фотограф и видеооператор. На корпоративные СМИ работают, да ещё распространяют свои творения всюду, где ни попросят. Ох, какие же это были солидные и важные господа!

Вот буквально на кривой козе к ним не подъедешь. С такими выражениями лиц работали, что я даже боялся рядом с ними становиться – не отпихнули бы, как мелкого котёнка, что под ногами мешается. А когда попросил фотографа показать на дисплее, что получилось, он скривил презрительно губы и заявил: «Я не показываю». Да и я сам бы тебе ничего показывать не стал! Подумаешь!

Насмотревшись этой запредельной спеси, я понял – сам таким становиться не хочу. Хотя меня в мои почти 19 и занесло довольно высоко (многие фотографы, даже опытные и взрослые, мечтают оказаться на моем месте, уж я-то знаю), не буду тщеславным. Мне главное – интересная работа, притом неплохо оплачиваемая. А снимки – с ними руководство пусть решает, что делать.

После возвращения из сельского района, где я набрался столько впечатлений, прошло несколько дней. В субботу вечером раздался звонок. На дисплее смартфона высветился номер моего давнего приятеля, Сашки, с которым мы уже давненько не виделись. Того самого Сашки, у которого дома я когда-то так славно посмотрел на журнал «Burda moden», что даже залил штаны спермой. И стыдно не было мне совершенно ни тогда, ни теперь.

Сашка с той поры заматерел. Он ещё в последний школьный год стал увлекаться компьютерными технологиями, а затем поступил в технический вуз на программирование. Довольно быстро у него стало очень хорошо получаться, и он даже основал свою маленькую фирму по разработке программного обеспечения.

Не знаю, стал ли он в свои 19 (он на несколько месяцев старше меня) миллионером, но то, что купил машину, это факт. Правда, это была не новенькая, но все-таки иномарка, о чем мне пока приходилось только мечтать. Я на свою зарплату не мог себе этого позволить. По крайней мере, в ближайший год точно. Хорошо ещё, что мне за учебу платить не нужно: я на «бюджете», потому что хорошо сдал вступительные экзамены.

Сашка позвонил, чтобы сообщить мне радостную новость: он выиграл грант какой-то международной компании, и теперь должен был целый год создавать программу по… Вот он хотя и сказал, что она будет делать, только я ничего не понял. Что-то связанное со статистикой в экологии. Все-таки у меня гуманитарный склад ума.

Но звонил он не только затем, чтобы порадоваться, а пригласить в ночной клуб «Voyage» – едва ли не самое модное место в нашем городе, где собирается по субботам «золотая молодежь». Может, поэтому я никогда там не был, предпочитая менее пафосные места. Но Сашка мало того, что пригласил, он ещё и обещал взять на себя все расходы. Я начал было отбрыкиваться, а он настоял слегка нетрезвым голосом: «Братан! Не парься! Я плачу!». Ну, раз стал ты, Саша, русским барином, швыряющим рубли под ноги цыганским танцовщицам, как это в кино показывают, так я противиться не стану.

Через пару часов мы уже входили в фойе ночного клуба, и по тяжелым басам, из-за которых всё подрагивало внутри уже здесь, было понятно: вечеринка в самом разгаре, на часах – двадцать три ноль-ноль. Сашка заплатил за билеты, потом мы просочились через рамку металлодетектора под пристальными взглядами двух гориллоподобных охранников. Они в самом деле были огромные, но совершенно некрасивые. По крайней мере, если бы рядом поставить телохранителя Босса Илью, то он казался бы парнем модельной внешности. А эти… Глубоко посаженные маленькие глазки, тяжелые надбровные дуги, низкие лбы, квадратные подбородки. Не нравятся мне такие.

Внутри нас уже ожидал заранее забронированный столик, стоящий слева от танцпола, на котором было уже не протолкнуться. Музыка грохотала, гремела, шумела и буквально пронзала барабанные перепонки – это диджей на возвышении окатывал публику потоками «кислоты», периодически ошарашивая низкими частотами, чтобы уколоть высокими. Вместо мелодии я слышал сплошное «бумц-бумц», вызывавшее подрагивания внутренностей. Не знаю, кому такое нравится? Я люблю модные треки, но не такие точно. Мне нравится мелодичная музыка, а тут даже повторить нечего.

Хотя чего я вредничаю? Назвался груздем – полезай в кузов. Вот и Сашка тут же, едва мы расселись, подозвал к себе официантку и что-то заказал, едва глянув в меню. Меня спрашивать не стал. Что ж, я на положении гостя, а привередничать гостям не принято. Позвали, платят за тебя – сиди и радуйся. Чем я и занимался. Пока не принесли заказ, достал сигареты, которые всё плотнее входили в мою жизнь, закурил и стал смотреть на танцующих.

Точнее, пытался, потому что светомузыка лупила по глазам не хуже просто музыки. Огни лихорадочно и быстро метались по залу, выхватывая из полумрака то один фрагмент «картинки», то другой. Цвета менялись, заливая пространство всеми оттенками радуги, и понять порой было трудно, кто там впереди: парень или девушка? Да ещё народ уже разошелся под воздействием музыки и алкоголя так, что совершал немыслимые движения в такт «кислоте».

Но мне всё это почему-то жутко нравилось. Я чувствовал себя словно угодившим в другую реальность. Было легко и свободно. Здесь нет никакой работы, не нужно (да и не получится) ни о чем думать. Я сидел, курил и улыбался в разноцветный многолюдный грохот. Потом до меня докричался Сашка.

Я обернулся: на столе была ваза в фруктами, два графина с соком и бутылка Johnnie Walker Blue-label, а также ведёрко со льдом. Сашка мне радостно улыбался, держа одну рюмку и протягивая мне другую:

– Мешок! Выпьем, братан!

Это словцо, «Мешок», он сам придумал в десятом классе. С тех пор иногда меня так величал. Но в шутку, беззлобно, потому я не обижался. В ответ потому прозвучало:

– Сашок! За встречу!

Выпили, запили, закурили. И потекла беседа двух почти солидных мужчин о том, как дела обстоят. Правда, приходилось по-прежнему орать, чтобы расслышать, но виски подействовало довольно быстро, и на такие мелочи я перестал внимание обращать уже минуты через три. В животе летали огненные бабочки, стало тепло и уютно, почти как дома. Только громко слишком. И ещё вот непонятно: чего тот высоченный блондин, жутко похожий на кого-то, так пристально на меня смотрит?

Он не просто смотрел, а буквально меня рассматривал. Пялился даже. Мне стало как-то неловко. Я попытался сесть боком, чтобы не видеть его взгляда. Но получалось не слишком: столики стояли очень плотно друг к другу, и особо развернуться не вышло. Да и тот парень, хотя правильнее было бы назвать его мужчиной лет тридцати, сидел очень уж для себя удобно: я был, как на ладони, всего в трех метрах по прямой.

Через пять минут я стал ёрзать. Через десять нервничать. Через тридцать не выдержал и сказал Сашке, что на меня вон тот мужик всё время глазеет. Мол, ты его не знаешь, случайно? Он не твой ли знакомый? Приятель в ответ уставился на незнакомца и стал буровить его глазами. Потом откинулся на спинку стула и покачал головой:

– Нет, не знаю. А ты?

– Да я тоже.

– Ну, так давай пойдем набьем ему морду! – И Сашка нетрезво расхохотался. Я лишь кисло улыбнулся в ответ: не люблю насилие. Но не успел я придумать ответ, как приятель вдруг встал и, покачиваясь, направился прямо к тому столику, за которым сидел мужчина.

«Это всё. Сейчас будет драка. Потом нас вышвырнут отсюда. Вечер перестает быть томным», – подумал я. Но вместо этого был изрядно удивлен тем, что случилось дальше: Сашка подтащил к их столику стоящий неподалеку стул, уселся на него, и вот они уже чокаются и выпивают! Ну ничего себе! Все-таки это его знакомый! А говорил, что нет.

Прошло минут десять. Я успел выкурить сигарету и выпить рюмку, хотя мне, кажется, было пора остановиться. И тут внезапно тяжелая длань шлепнулась мне на плечо, послышался голос Сашки:

– Мешок, всё Ok! Этот мистер, – он мотнул головой себе за спину, – канадец, бурильщик какой-то. Он тут с друзьями отдыхает. Они опаздывают немного. Мы с ним за дружбу и мир во всем мире махнули по маленькой. – Приятель уселся на своё место.

– А на меня он чего смотрит? – Пробурчал я недовольно.

– Ты будешь ржать: ты ему понравился! – И Сашка заливисто расхохотался. Ему показалось это очень смешным. А мне? Я поддержал его порыв, хихикнув пару раз, а потом стал украдкой посматривать на канадца. Он же вновь занялся, чем и раньше – рассматриванием моей персоны. Тогда и я, опрокинув ещё рюмку виски, стал играть с ним в «гляделки». Сел и давай пялиться.

Так продолжаться могло довольно долго, наверное. Мы ведь оба были нетрезвые, потому моргали и не отводили глаза, сколько хотели. Но минуты через две я почувствовал зов природы и, оторвав взгляд от незнакомца, сказав Сашке, что скоро вернусь, направился в туалет. Краем глаза увидел: канадец тоже поднялся и следует за мной.

Я зашел в помещение с большой буквой «М» на двери, прошел комнату с писсуарами и занял кабинку. Заперся и стал делать свои дела. Закончив, привел хозяйство в порядок, но только собрался дверь открыть, как вдруг над головой мелькнула тень. Я поднял голову и обомлел: над перегородкой возвышалась голова того канадца. Он мило улыбался мне и сказал: «You are very beautiful. I want to suck you».

«Вот это тебе, Миша, и «дружба народов», – шокировано подумал я. – Отсосать он мне, видите ли, хочет… Черт, а красивый какой!» Иностранец и впрямь был очень симпатичен. При ровном ярком свете я понял вдруг, на кого он похож – на фронтмэна группы «A-ha» Мортена Харкета в молодости. Такие же небольшие с прищуром глаза, густые изогнутые брови, свисающая на лоб чёлка, узкие скулы, тонкая верхняя и чуть потолще нижняя губа. Только от певца канадец отличался более мощной мускулатурой, хотя такой же высокий – 185 сантиметров примерно.

Ничего не ответив, я открыл кабинку и вышел. Иностранец поспешил сделать то же. Он перегородил мне дорогу и, глядя сверху вниз и ласково улыбаясь, повторил на ломаном русском:

– Ты красивий. Я очьень хочу сосать твой тчлен…