Читать книгу Фотограф для Босса - Дарья Десса - Страница 7

Но вечер этот, как и все хорошее в жизни, не мог не закончиться. Когда Дима докурил, мы вернулись на кухню. Нас сразу окутал жар, оставленный нашими разгоряченными телами. Мы молчали. Разговаривать как-то не хотелось больше, ведь каждый теперь оказался погружен в свои мысли.

– Нормально так мы с тобой чайку попили, – заметил Дима, улыбнувшись. Я улыбнулся в ответ. Мне стало приятно, что он сохраняет способность иронизировать, значит, ему не так сильно грустно, как мне показалось. И он обязательно найдет в себе силы справиться со своими переживаниями. А я? Я – найду?

Через несколько минут, сказав, что мне пора домой, я засобирался. Взял свои вещи – всё это время они, мокрые после бани, лежали в пакете в прихожей – и вышел на улицу. Был вечер, стояла тихая безветренная погода («Странно, а там, на пятом этаже, дует», – подумалось мне), и совершенно не хотелось идти домой.

Мне хотелось теперь одного. Не секса даже, хотя если бы предложили, я бы не отказался ни за что. Я понять, что это такое было сейчас между нами. Зачем Дима открылся мне? Для чего я сделал это в ответ? Неужели это означает, что мы просто так выболтали друг другу впервые за много лет самое сокровенное, что никому прежде не говорили?

Ведь у нас общество, что ни говори, а жесткое, пуританского типа. Нигде парням, которые любят друг друга или просто любовники, безо всяких обязательств, нельзя показывать свою, как её по-дурацки называют, «нетрадиционную ориентацию». Получишь или общественное осуждение, или конфликт, или даже побить могут. Я прекрасно понимал это, потому в тот момент в военкомате сильно испугался: вдруг заметят? Но заметил один Лешка Трушков, да и тому в голову не пришло ничего серьезного. И то хорошо.

Я шел домой и думал, думал. Как нам с Димой быть дальше? Можно ли в будущем говорить на тему гей-секса? Или это теперь категорически запрещено? Знаете, как бывает: человек открылся случайному попутчику во время пути где-нибудь в самолете над Тихим океаном, а потом они разошлись, чтобы не увидеться больше никогда. Но мы-то с Димой так давно знаем друг друга! Хотя теперь и открылись с неожиданной стороны.

Пока дошел до дома, я запутался окончательно. Пришел, устало бросил вещи в стиральную машину, ответил на пару общих вопросов родителей и пошел в свою комнату. Переоделся, лег на диван и стал пытаться угадать, что такое означает «ЛТО» в сообщении, которое Виктор отправил Диме? Может быть, он просто машинально ответил и адресом ошибся? ЛТО – это… Я не выдержал и включил интернет на телефоне. Ага, «лагерь трудового отдыха». Такое вроде из советской эпохи. Мимо. «Локальная термическая обработка». Возможно, что-то связанное с флотом? Но Виктор же капитан третьего ранга, а не повар. Дальше. «Лопатка турбинная охлаждаемая»? «Лётно-техническое обмундирование»?

– Миша, иди сюда! – Прозвучал в этот момент отцовский голос.

Я отложил телефон. «Вот так всегда! На самом интересном месте!» – послышался в голове голос кота из мультика про попугая Кешу. Вышел на кухню. Родители сидели там за пустым столом и, едва я показался в дверном проеме, навели на меня взгляды, как системы ПВО на самолет потенциального противника. «Это «ж-ж-ж» неспроста», – шутливо подумал я. Что-то мне этот призыв обещал. Явно.

– У нас для тебя хорошая новость, Дима, – сказал отец. – Ты ещё увлекаешься фотографированием?

Я кивнул. Конечно, увлекаюсь! Причем давно, с двенадцати лет примерно, когда накопил десятикопеечных монет целую бутылку из-под «Советского шампанского» и купил себе целую фотолабораторию со всем, что нужно для создания собственных снимков. Начиная с момента срабатывания затвора в фотоаппарате и заканчивая фотокарточкой на столе. Правда, теперь у меня была цифровая фотокамера, Canon с двумя сменными объективами – широкоугольником и портретником.

– У меня есть один старый знакомый, он работает в администрации области, – сказал отец. – Вчера он рассказал мне, что наш новый губернатор дал ему поручение найти личного фотографа. Предыдущего он уволил – тот слишком долго проработал с его предшественником, а когда меняется босс на территории, то приводит с собой новую команду. Это такая мировая традиция. Хочу тебя спросить: интересна такая работа?

Я опешил. Даже плюхнулся на табурет.

– Папа, но я же не профессиональный фотограф, а любитель, – сказал я.

– А кто у нас теперь профессионал в этом деле? Те, кто свадьбы снимает? Вот разве что они. Или кто этим на жизнь зарабатывает, путешествуя по миру? Так они все, Миша, люди обеспеченные изначально, для них фото – это такое приятное хобби. Хотя есть, конечно, и те, кто работает на крупные новостные агентства. Но их с каждым годом всё меньше, учитывая, что нынче каждый сам себе журналист-блогер или фотограф, раз камеру купил. Считается, что жать на кнопку – это просто. Твои же снимки я видел, показывал их тому человеку, и он оценил их очень высоко.

– А кто этот человек? – Спросил я.

– Ты его не знаешь. Он новый глава губернаторской администрации. Так ты согласен? – Поинтересовался отец.

– Да, но что мне нужно будет делать? Я понятия не имею, чем занимается личный фотограф, – честно сказал я.

– Не волнуйся. Своему приятелю я всё объяснил. И про твою неопытность, и что ты снимал раньше только для себя и для своего, этого, как его…

– Инстаграма, – подсказала мама.

– Да, точно, – подхватил отец. – Словом, завтра у тебя собеседование в двенадцать часов. Знаешь, где у нас областная администрация?

Я кивнул. Много раз проходил мимо.

– Так вот. Придешь, скажешь, что ты к Иннокентию Борисовичу. Так зовут моего приятеля. Тебя пропустят. Ну, а дальше сам. Хорошо? И не волнуйся, растение ты наше оранжерейное, – подшутил отец. – Всё у тебя получится. Если сильно захотеть…

– Можно в космос полететь, – продолжил я его любимую присказку. И потом вернулся к себе в комнату.

А как же учеба? Как же второй курс университета?! Эти вопрос я начал задавать только теперь почему-то, но не родителям, как следовало бы, а самому себе. Хотя и ладно. Решу как-нибудь. Сам виноват. Сколько раз просил у матери с отцом деньги, а? То на фотоаппарат тот же, то на компьютер, то на ночной клуб, то на пятое-десятое. У них ведь бюджет тоже не резиновый. «Совесть иметь надо, Мишенька, хватит уже сидеть на родительской шее», – ядовито сказал я сам себе.

На следующий день, тщательно выбритый (я впервые бритву в руки взял в 14, когда усики образовались на верхней губе), вымытый и причесанный, я стоял перед массивной и высокой, метра два с половиной, деревянной дверью с резными элементами. Это был главный вход в старинный четырехэтажный особняк из бордового кирпича, где располагалась резиденция губернатора. Об этом гласили крупные позолоченные буквы на табличке.

Я вошел, едва справившись с дверью – она оказалась страшно тяжёлой. Вперёд вёл длинный, метров двадцать наверное, коридор с высоченным – около пяти метров потолком. По красной дорожке я подошел к турникету, где рядом за столиком сидел полицейский. Показал ему паспорт и сообщил, что иду к Иннокентию Борисовичу.

– Вам назначено? – спросил офицер.

– Да, конечно, – сказал я. Он пристально посмотрел на меня и набрал номер телефона.

– Тут к Иннокентию Борисовичу, зовут Михаил. Ожидаете? – И затем нажал кнопку, открывающую турникет. – Проходите. Знаете, куда идти?

Я отрицательно помотал головой.

– Направо вверх по лестнице, затем налево и до середины коридора. Справа будет дверь.

– Спасибо, – сказал я. Это у полицейского так всё просто. А мне пришлось поплутать немного, прежде чем я нашёл нужную дверь. За ней оказалась просторная приёмная, и там за столом была девушка в строгом костюме.

– Здравствуйте, я к Иннокентию Борисовичу. Меня зовут Михаил, – сказал я.

Девушка поздоровалась и взяла трубку.

– Иннокентий Борисович, к вам посетитель. Михаил. Да, поняла. Проходите.

И вот я внутри огромного, метров пятьдесят квадратных, наверное, кабинета. По диагонали от двери – большущий стилизованный под старину стол с приставленным к нему небольшим столиком – для посетителей. Вокруг ещё какая-то мебель, я не стал рассматривать. Навстречу мне из-за стола поднялся мужчина невысокого роста, стройный, худощавый, лет тридцати примерно. В шикарном костюме, как говорится, с иголочки, который подчёркивал его ладную фигуру. Я даже сглотнул непроизвольно: Иннокентий Борисович оказался красив.

– Ну здравствуй, Миша, – приветствовал он меня, пожимая руку. Она оказалась сильной, но кожа на пальцах при этом мягкой, бархатистой, – выдавала офисного работника. – Наслышан о тебе от твоего отца, мы с ним давние приятели. Он рекомендовал тебя, как хорошего фотографа.

– Да, но я… любитель, – робко заметил я, присаживаясь за маленький столик, пока глава администрации снова занял своё кресло из темно-зелёной кожи.

– Это ничего, Миша. Научишься. Работать ты будешь на нашего губернатора. Зовут его Сергей Алексеевич, а про себя мы зовём его просто Босс. Тебе предстоит стать, таким образом, личным фотографом нашего Босса.

Далее Иннокентий Борисович рассказал, в чем будет заключаться моя работа. В общем, она показалась мне несложной: ездить с губернатором на мероприятия, фотографировать его, иногда – делать фотосессии для СМИ, возможно даже иногда в неофициальной обстановке. Также мне был озвучен размер оклада и премиальных. Прикинув в уме, я понял, что это почти столько же, сколько получает мой отец на своей работе. «Круто!» – восторгу моему не было предела. И, конечно, я согласился. Правда, оставался один нерешённый вопрос:

– Я очно учусь в университете, понимаете. Мне как-то нужно…

– Об этом не беспокойся. С твоим ректором я, прости за спешку, уже переговорил. Как-то сразу подумал, что ты согласишься, – сказал Иннокентий Борисович. – Проблем с учебой у тебя не будет. Приходи иногда на занятия, а всё остальное решим. Не вопрос. – Он посмотрел на свои часы. Ого, это были швейцарские Blancpain, и я видел такие у одного очень богатого человека. О многом говорит.

– Так. Теперь самое главное. О нашем губернаторе.

Я внутренне подобрался.

– Как ты уже наверное догадался, мы неспроста зовём его Боссом. Он человек интеллигентный, но очень строгий и… властный. Всегда получает то, что хочет. Ставит цель и добивается её. Такой… как бы это сказать… Доминант. Привык во всем и всегда чувствовать своё превосходство. В нашей стране очень мало людей, которым он подчиняется. Они все там, – Иннокентий Борисович выразительно возвёл очи к потолку. – Это нужно учитывать. Будь с ним вежлив, к его просьбам – внимателен, пунктуален, исполняй всё в точности, как он говорит. И главное – никогда не спорь. Это абсолютно бесполезно. У нашего Босса есть два мнения: одно его, другое – неправильное. Понятно?

Мне стало немного страшновато. С такими людьми сталкиваться прежде не приходилось. Надо бы дома будет почитать биографию Босса. Хотя бы знать буду, отчего он такой. Иннокентий Борисович снова посмотрел на часы.

– Нам пора. Босс ждёт. Я тебя представлю.

И мы направились в кабинет губернатора.